обществ и условия жизни большинства, тем быстрее будут изменяться их нынешние понятия. Очень может случиться, что правильное и подробное сравнение быта, привычек, понятий обра¬зованных и необразованных, богатых и бедных, трудящихся и при¬вилегированных классов различных стран заставит изменить мно¬гие из обиходных взглядов о племенных преимуществах, народных свойствах, врожденных понятиях, различных экономических явле¬ниях и т. д. Во всяком случае, изменятся ли эти взгляды или укрепятся, их можно будет проверить обширным сравнением, при котором будет видна вся обстановка основных фактов. Если стати¬стика успела в короткое время бросить свет на некоторые обще¬ственные и нравственные вопросы, над решением которых отвле¬ченное мышление напрасно трудилось целые века, то обществен¬ная наука, вероятно, будет действовать еще успешнее в том же смысле: при одинаково точном методе она обнимет не только большее количество явлений, но обнимет их полнее, многосторон¬нее (стр. 191—198).
О ЗАКОНАХ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Мои научные занятия и исследования привели меня к резуль¬татам, имеющим всемирное значение. Я должен был прийти к заключению, что историческою жизнью народов и всего челове¬чества управляют постоянные, неизменные законы, что неправиль¬ность и произвольность, которые люди привыкли видеть в истори¬ческих событиях, только кажущиеся. Мы считаем события слу¬чайными только потому, что не знаем законов, в силу которых они совершаются. В действительности же всякое событие зависит от целого ряда аредшествовавших причин и само непременно вызо-
322
вет целый ряд последствий. И эти причины и следствия не слу-чайны и не произвольны, а необходимы вследствие тех или других условий. Если жизнь представляет нам явления, кажущиеся не¬правильными и беспорядочными, причина этого — незнание зако¬нов и нарушение их. Всякое нарушение влечет за собою кажу¬щуюся неправильность, которая в физическом мире причиняет уродства, а в жизни —. страдания как отдельным людям, так и на¬родам и всему человечеству. Счастие или несчастие народов, успех или неуспех предприятий, процветание или упадок госу¬дарств зависят от неизменных законов. Есть круг причин, содей¬ствующих правильному развитию, и круг других причин, препят-ствующих ему. Взаимное действие их управляет ходом и исходом событий. Трудно, почти невозможно, заметить и понять правиль¬ность общего движения истории, судя по тому или другому от¬дельному событию. Сознать ее можно, только изучая жизнь чело¬вечества в тысячелетия и века. Если принять в соображение всю громадность этой жизни, отдельные события окажутся в ней мик¬роскопическими точками, изучить которые можно только при зна¬чительном усовершенствовании знаний. Но раз дойдя до знания законов, уже нетрудно проверять их при отдельных явлениях.
Во избежание всяких недоразумений я заранее оговариваюсь, что этим я не утверждаю и не отрицаю богословских положений. Я не касаюсь того, на что наука не может дать ответа. Но, мне кажется, мысль о всеобщей стройности и правильности явлений так высока и прекрасна, что не может Противоречить никакой ре¬лигии. Только она не имеет ничего общего с магометанским фата¬лизмом или предопределением. Напротив, законы существуют и последствия их неизбежны, но те или другие условия жизни со-здадут себе люди, это зависит в значительной степени от их знаний. Имея ум, они могут их приобретать.
К тому же я утверждаю не что-либо необычное. Правильность в системе мира — давно уже признанный факт. Астрономия бла¬годаря гению Коперника, Кеплера, Ньютона и других объяснила законы движения небесных тел. Зная их, астроном почти безоши¬бочно объясняет явления прошедшие и настоящие, даже некото¬рые будущие. Земледелец, сеющий рожь, знает, что он и пожнет рожь, а не другое растение. Он знает приблизительно и время жатвы. Он не может заранее определить урожая, потому что тот зависит от многих условий, которыми человек еще не научился управлять. Однако опыт уже научил его обращать неплодородную землю в плодородную, удобряя ее, а химия и агрономия преодо¬лели многие неблагоприятные условия. Моряка тысячи лет носили ветры, но он открыл компас, научился строить винтовые суда и не только идет куда следует, но может довольно верно определить время, которое пробудет в пути. Почти каждый новый успех естественных наук представляет новые доказательства постоянной правильности явлений внешнего мира. В человеческих обществах было чрезвычайно трудно открыть ее вследствие сложности управ¬ляющих причин и невозможности применения точных методов при исследованиях. Однако Адам Смит показал, что в экономических отношениях существует правильность. На этом основании он со¬здал политическую экономию, и, хотя большая часть указанных им начал изменена или подлежит изменению, его заслуга бес¬смертна. Но если есть правильность во внешнем мире и некоторых
323
НАРОДНИЧЕСТВО
общественных отношениях, весьма естественно предположение, что она существует во всех человеческих отношениях, но что знания людей были до сих пор недостаточны, чтоб открыть ее. Тысячи лет жили люди, и всегда Земля обращалась вокруг Солнца, и только около 2’/2 веков узнали это. Кровь обращалась в человече¬ском теле с появлением человека на Земле, а когда 200 лет назад Гарвей объявил это, его сочли сумасшедшим. Сила тепла и элек¬тричество существовали от века, а только в нынешнем столетии люди научились применять их к машинам и телеграфам, и даже такой гений, как Наполеон, счел открытие Фультона химерой. Дело в том, что знания передаются от поколения к поколению, и только при известном накоплении их можно постепенно доходить до высших знаний. Таким образом, только несколько лет назад ве¬ликий английский историк Бокль высказал мысль о правильно¬сти исторического развития человечества, объяснив некоторые законы. Смерть прервала его бессмертный труд. Я нахожу возмож¬ным продолжить и дополнить его. Я имею тем большее основание считать его основные положения верными, что они сходятся в главных основаниях с другими, по-видимому,, не известными ему исследованиями немецких ученых и что я пришел к сходным выводам при различном методе исследования.
Настаивать на важности такого открытия я считаю излишним. Всякий сколько-нибудь просвещенный человек оценит ее. Если людям важно знать законы внешних явлений, — каково же значе¬ние законов, управляющих их собственными судьбами! Объясне¬ние их — архимедов рычаг для устранения бедствий и увеличения благосостояния. Не смею утверждать, чтоб я мог дойти до объяс¬нения всех этих законов: такое дело слишком велико для одного человека, да и едва ли возможно при настоящем состояний знаний. Великим делом будет убедить людей, что законы есть, и указать путь к исследованию их. Однако одно уяснение самому себе вели¬ких истин указало мне возможность переисследовать экономиче¬ские законы, и я уже вижу возможность дать новые основания по¬литической экономии. Кроме того, это открытие ведет к созданию новых наук и дает ключ к объяснению прошедших и настоящих событий. По мере занятий выясняются новые истины.
Но знать истины для себя недостаточно. Недостаточно и про¬сто высказать их. Надо их доказать. Надо высказать их с такой массой доказательств, чтоб нельзя было отвергнуть их (стр. 227— 229).
Петр Лаврович Лавров (1823—1900) — крупный русский фи¬лософ и социолог, публицист, идеолог революционного народниче¬ства. Родился в богатой дворянской семье, получил блестящее до¬машнее образование. В 1837 г. поступил в Петербургское Ар¬тиллерийское училище (окон¬чил в 1842 г.). С 1844 по 1866 г. в училище, а затем в Артиллерийской академии преподавал математику. Про¬фессор кафедры математики, полковник русской армии. С середины 50-х годов XIX в. активно участвует в общест¬венной жизни, публикует ряд работ по математике и артил¬лерийскому делу и педагогике. До начала 60-х годов стоял на умеренно просветитель¬ных позициях, затем стано¬вится революционером и де¬мократом. Философские взгля¬ды П. Л. Лаврова изложены в ряде работ 1856—1863 гг.: «Механическая теория мира» (1859 г.), «Гегелизм» (1858 г.), «Практическая философия Ге¬геля» (1859 г.), статьи в «Артиллерийском журнале» (1856—1859 гг.), «Что такое
антропология» (1860 г.), «Антропологическая точка зрения» (1862 г.) и др. Большое влияние на формирование воззрений Лав¬рова оказали Герцен, Белинский, Чернышевский, Фейербах, Пру-дон, О. Конт и левогегельянцы. С 60-х годов в творчестве Лаврова постепенно усиливалось влияние марксизма.
325
С начала 60-х годов начинает принимать активное участие в революционном движении, настойчиво пропагандирует научное знание. В 1865—1866 гг. издает «Очерк истории физико-математи-ческих наук», ряд статей в «Заграничном вестнике».
В 1866 г. Лавров был арестован, а затем сослан в Вологодскую губернию. Находясь в ссылке, он продолжает активную научную и публицистическую деятельность, печатает много интересных работ, среди которых особое место занимают касающиеся социоло¬гии «Исторические письма» (1868—1869 гг.). В 1870 г. с помощью Г. А. Лопатина совершает побег из ссылки и становится политиче¬ским эмигрантом. Выл свидетелем и участником Парижской ком¬муны и в том же 1871 г. познакомился с К. Марксом и Ф. Энгель¬сом. С 1873 г. издает журнал и газету «Вперед», в которых настойчиво отстаивает свои «пропагандистские» взгляды на ре¬волюционную тактику, считая, что революцию следует основа¬тельно готовить посредством пропаганды научных знаний. В этом он отличался от анархиста М. Бакунина и «бланкиста» П. Ткачёва.
С 1883 г. Лавров становится во главе органа народовольцев «Вестника Народной воли». В период с 1873 по 1886 г. написаны Лавровым лучшие его революционные и социалистические труды. С конца 80-х годов Лавров основное внимание уделяет «Истории мысли», план которой был им составлен еще во второй половине 60-х годов. За последние 12 лет жизни Лавров написал и частично опубликовал такие труды, как «Очерк истории мысли нового времени», «Важнейшие моменты истории мысли», «Задачи понима¬ния истории» и др. В 90-х годах Лавров принимал участие в изда¬нии «Материалов для истории русского социально-революционного движения».
Лавров был социалистом-утопистом во взглядах на историче¬ские судьбы России. Он сыграл большую роль в теоретическом обосновании народнического движения в нашей стране. Но значе¬ние его революционной и научной деятельности выходит за рамки народничества. Он был социалистом и революционером’общеевро-пейского масштаба. Ленин назвал Лаврова «ветераном револю¬ционной теории».
Во взглядах на природу Лавров был материалистом (хотя и не всегда последовательным). Свою систему взглядов он называл «реализмом», характеризуя ее также как материализм, позити¬визм, антропологизм и эволюционизм («философия развития»). В социологии Лавров оставался идеалистом, преувеличивая роль ‘субъективного элемента.
Лавров на протяжении многих лет общался с Марксом и Энгельсом, которые высоко ценили его революционную дея¬тельность, терпеливо разъясняли ему его теоретические заблуж¬дения.
Фрагменты из произведений философа подобраны автором данного вступительного текста В. В. Богатовым по изданиям: 1) П. Л. Лавров. Философия и социология. Избранные произ¬ведения в 2-х томах, т. 2. М., 1965; 2) «Энциклопедический словарь, составленный русскими учеными и литераторами», т, l—V. СПб., 1861—1862.
326
ФИЛОСОФИЯ И СОЦИОЛОГИЯ
Если читателя интересует движение современной мыс¬ли, то немедленно предъявят свои права на его внимание две ее области: естествознание и история. Которая из них ближе для современной жизни?
На этот вопрос не так легко ответить, как оно, пожа-луй, могло бы показаться с первого взгляда. Я знаю, что естествоиспытатели и большинство мыслящих читателей не задумаются решить его в пользу естествознания. Дей¬ствительно, как легко доказать, что вопросы естествозна¬ния лезут сами в жизнь человека каждую минуту, что
