«плавности, постепенности и законности» в делах и мыслях, обрушиваясь на революционные силы России, на фило¬софский материализм и атеизм. «Либеральный консерватор»,— определял он себя.
Тематическая подборка фрагментов из произведений филосо¬фа осуществлена автором данного вступительного текста Ю. В. Ба-баевым по следующим изданиям трудов Б. Н. Чичерина: 1) «Наука и религия». М., 1879; 2) «История политических уче¬ний», ч. I—V. М., 1869—1892; 3) «Собственность и государство», ч. 1—2. М., 1882—1883; 4) «Основания логики и метафизики». М., 1894; 5) «Курс государственной науки», ч. 1—3. М., 1894—1898; 6) «Вопросы философии». М., 1904.
ФИЛОСОФИЯ
Он человеческий ум в опыте стал искать для себя твердую точку опоры. Но здесь его должно постигнуть еще большее разо¬чарование. Там, где он думал найти свет, он обретает только мрак. Опыт настолько способен дать нам познание вещей, на¬сколько он озаряется направляющим его разумом; следовательно, чем менее разум доверяет самому себе, тем меньшие плоды он в состоянии извлечь из опыта. Последний дает нам только разно¬образные явления и чисто внешний их порядок в пространстве и времени. Ни смысла, ни связи явлений опыт нам не раскры¬вает: связующее начало, не подлежащее внешним чувствам, пости¬гается только разумом. Поэтому, как скоро мы отвергаем разум как самостоятельный источник познания, так остается одно лишь совершенно непонятное для нас внешнее сопоставление явлений или же, если мы хотим что-либо объяснить, мы принуждены внутреннюю связь сводить на внешнюю, то есть везде видеть один механизм, который, однако, в свою очередь остается для нас необъяснимым. Это и делают реалисты. Но механическое воззрение, приложимое к известной области явлений, оказывается совершенно недостаточным там, где мы имеем дело не с внешней, а с внутренней связью вещей (1, стр. IX).
Душа человека возвышается, когда он устремляет свои взоры на общее, всеобъемлющее, вечное; напротив, кругозор его сужи¬вается, и душевные силы слабеют, когда он вращается исклю¬чительно в области частностей. Низводя его с неба на землю, реализм неизбежно должен был повести к понижению умствен¬ного и нравственного уровня человеческих обществ. Это мы и видим в настоящее время (1, стр. X).
Если человек, вместо того, чтобы останавливать свое внима¬ние на том, что его окружает, кидает свой взор в бесконечную даль, если, не довольствуясь познанием относительного, он хо¬чет постигнуть абсолютное, то это означает, что разум его соз¬дан для познания абсолютного. … Человек ничего еще не знает, но он прямо обращается к тому, в чем он инстинктивно видит источник всякого познания, что одно может раскрыть ему
480

смысл и всех окружающих его явлений, и его собственной жиз-ни (1, стр. 2).
Самое обобщение опыта, или возведение явлений к общим началам, происходит вследствие присущего разуму стремления связать получаемые извне впечатления с собственными своими законами. В этом состоит существо всякого познания (1, стр. 92).
Первой причиной может быть только абсолютное бытие, ни от чего другого не зависимое, все в себе заключающее. Мате-риальная же частичка составляет ничтожнейшую долю миро-вого бытия; она со всех сторон ограничена и находится в зави-симости от всего остального. … Материализм не идет далее атомов, одаренных первоначальными, без всякой причины при-надлежащими им свойствами; но логически на этом остано-виться нельзя. … Ясно поэтому, что мы никак не можем ма-терию считать причиной разума. Когда материалисты произво¬дят разум из материи, они понимают разум не как мировое начало, а как частное явление, в единичном существе, ибо в этом только виде можно видеть в нем произведение материаль¬ных частиц. И тут, однако, являются неодолимые затруднения. Каким образом может известное сочетание частиц произвесть сознание закона, идущего далеко за пределы этих частиц? Оче¬видно, что ‘Следствие шире причины, а это противоречит основ¬ному началу закона причинности (1, стр. 107—108).
Если бы’ внешним определениям не соответствовали внут-ренние, то есть если бы общие формы пространства и времени не были нам прирождены, мы не могли бы познать внешние предметы: все наши ощущения оставались бы чисто субъектив-ными. Наоборот, если бы нашим субъективным определениям не соответствовали объективные, мы не могли бы произвести .никаких перемен во внешнем мире и ничем пользоваться для своих целей (4, стр. 118—119). Недостаток его Канта теории заключается в том, что со своей скептической точки зрения он считал. эти умозрительные формы чисто субъективными, между тем как они соответствуют объективным законам, следовательно, истинной сущности вещей, что доказывается• достоверным опы¬том (4, стр. 140).
Отрицание реальной объективности внешних впечатлений ведет к отрицанию не только чувства и воли, как субъективных элементов, зависящих от внешних объектов, но и самого орга-низма, как находящегося во взаимодействии с другими пред-метами. Тогда остается лишь мыслящая монада, которой пред-ставления ограничиваются ею одною, причем остается совер-шенно непонятным, откуда эти представления берутся, ибо они от нее самой независимы и меняются часто без всякой связи друг с другом. В сущности остается только дикая фантазия, в которой нет места ни для разума, ни для науки (4, стр. 170).
Все явления управляются законами. Поэтому высшая цель познания, исходящего от явлений, состоит в познании управ-ляющих ими законов.
Это положение, лежащее в основании всей современной науки, не может быть выведено из опыта; ибо опыт дает нам только последовательность явлений, а эта последовательность далеко не постоянная. Подчинение всех явлений постоянным законам есть логическое требование, вытекающее из приложе-
481
16 Антология, т. 4

ния к опыту’логических категорий, то есть выражение метафи-зического начала (4, стр. 301).
Из четырех выведенных метафизикой причин бытия три носят на себе характер абсолютного: 1) причина производящая, которая есть бытие самосущее, источник и начало всякого бы¬тия; 2) причина формальная, разум, который, происходя от при¬чины производящей, имеет, однако, начало в самом себе: он сам себя полагает и тем самым становится абсолютным началом всех своих определений; 3) причина конечная, которая заклю¬чает в себе полноту бытия, а вместе и абсолютную цель всего сущего. Эти три причины суть абсолютное начало, абсолютная середина и абсолютный конец всего сущего; они составляют триединое абсолютное. Четвертая же причина, материальная, в себе самой есть многая и частная, а потому не абсолютная. Это — область относительного и производного. В противополож¬ность истинно сущему, которое есть абсолютное, она опреде¬ляется как сущее, которое есть вместе не сущее, вызываемое из ничтожества, а потому причастное этому ничтожеству (4, стр. 347—348).
Абсолютное открывается человеку сообразно со степенью его понимания. Когда субъект всецело погружен в чувственное созерцание, реальное взаимодействие может происходить только через случайные и внешние объекты. Но именно несоответствие этих объектов соединяемой с ними идее ведет к дальнейшему развитию религиозного сознания, которое, возвышаясь посте¬пенно, приходит наконец к тому понятию об абсолютном, кото¬рое соответствует истинному его существу (4, стр. 350).
Древняя мысль была движением от начального единства, или безразличия, к раздвоению, составляющему сущность сред-невекового миросозерцания; новая мысль идет, наоборот, от раз¬двоения обратно к единству, но уже не начальному, а конеч-ному, представляющему полноту определений. В этом состоит закон развития человеческой мысли, а вместе и всего человече-ства (4, стр. 360).
Язык у него Гегеля варварский …; мысли часто темны …, но это все-таки единственная грандиозная и истинно научная попытка вывести всю систему умозрительных понятий, кото-рыми руководится человеческий разум в познании вещей (6, стр. 11).
Мировой процесс есть совокупность происходящих в мире действий. Так как время не есть только отношение частных действий, а представляет нечто единое, всегда себе равное, об-нимающее все частные действия, то оно не может быть атрибу-том этого процесса. … Время может быть только атрибутом абсолютного субъекта-объекта, как вечно действующей силы, обнимающей все частные действия и дающей им законы. … Время есть атрибут абсолютного духа. Если есть время, то есть и абсолютный дух (6, стр. 30).
По своим свойствам пространство есть атрибут абсолютного: оно неизменно, неподвижно, всеобъемлюще, вечно; заключая в себе все, оно всему дает закон, и этот закон непреложен для всех вещей и во все времена. Пространство, как объективное начало, есть явление абсолютного в объективном мире (6, стр. 63—64).
482

По учению ГегеЛя, сама идея раз-вивает из себя противо-положности и опять их снимает; таким образом, они являются только ее моментами, чем самым уничтожается их самостоя-тельность. Недостаточность .этой точки зрения именно и повела к дальнейшему развитию философии, которая естественно рас¬палась на две противоположные отрасли, материалистическую и нравственную: одна утверждала самостоятельность материаль¬ного мира, другая отстаивала самобытное существование ду¬ховно-нравственной личности (6, стр. 163).
Признавая реальное существование физического мира, не-зависимое от субъекта, я, с другой стороны, признаю и само-стоятельное значение разума, как оргайа познания и мерила истины (6, стр. 209).
СОЦИОЛОГИЯ
Вся цель человечества заключается в том, чтобы превратить землю в удобное поприще для развития духа, задача сама по себе ограниченная, которая может быть достигнута, но которая требует, однако, непомерного труда. … При самом совершенном устройстве• общественной жизни духовная деятельность должна оставаться достоянием изобранного меньшинства, обеспеченного в своих материальных средствах. Большинство же в силу ро¬кового закона необходимо должно посвящать себя механиче¬скому труду. Задача человечества состоит в сочетании проти¬воположностей, но именно вследствие этого призвания для про-тивоположных сторон его требуются различные -органы с пере¬весом того или другого элемента (1, стр. 199).
Мы можем следующим образом формулировать общие за¬коны развития человечества:
1) Развитие человечества идет от первоначального единства через раздвоение к единству конечному.
2) Это движение совершается сменой синтетических перио¬дов и аналитических. Первые характеризуются господством ре¬лигий, вторые — развитием философии. Аналитические периоды представляют движение от одного синтеза к другому.
3) Каждый, как синтетический, так и аналитический, период представляет один или несколько циклов, обнимающих собой развитие четырех основных определений мысли и бытия: перво¬начального единства, или причины производящей; двух проти-воположностей, то есть причины формальной и причины мате¬риальной; наконец, конечного единства, или причины конечной (1, стр. 514).
Из всего мы можем вывести как общий закон, что человечество идет от раздвоения к конечному единству по тем же самым ступеням, по которым оно шло от первона¬чального единства к раздвоению, только в обратном порядке (1, стр. 516).
То единство, к которому стремится человечество в своем развитии, вовсе не похоже на то, которое составляло для него точку исхода. … Человечество исходит от бога и снова возвра¬щается к богу. … Бог есть начало, середина и конец истории, так как он —начало, середина и конец всего сущего (1, стр. 519).
16* ‘ 483

Возбужденный ныне социальный вопрос был приготовлен теми политическими переворотами, которые изменили весь строй старой Европы. Средневековый порядок, основанный на приви¬легиях, рушился; провозглашены были начала всеобщей сво¬боды и равенства. Скоро, однако, оказалось, что юридическая свобода