Предлагаемая ставка на национальную валюту требует, чтобы собираемые доходы бюджета относились к тому государству, для которого валюта образования налогооблагаемой базы составляющих их поступлений является национальной валютой. Иначе говоря, какой валюте агент рынка получает выручку, формируемую соответствующий его доход, в той валюте он и платить налог в бюджет государства, для которого данная валюта является национальной валютой.
Предлагаемая мера также позволит с лёгкостью создать очень гибкий инструмент борьбы против утечки капитала под видом экспортных сделок. При оплате всех поступающих в страну перечислений в её национальной валюте уже будет невозможно скрытно произвести существенное занижение цены экспортного контракта против цен внутреннего рынка.
Как известно, сейчас нередко всё превышение величины оплаты экспорта, рассчитанное по данной разнице, оставляется экспортёром за рубежом. Кроме того, капитал зачастую вывозится под видом фиктивных сделок купли-продажи, отражаемых по такой причине в текущем балансе, а не фиксируемых именно как та или иная форма вывоза капитала.
Впрочем, в любом случае после внедрения практики оплаты любых перечислений в страну в её национальной валюте и введения монополии Министерства финансов на осуществление расчётно-платёжных функций осуществлять незаконный вывоз капитала станет практически невозможно. Появятся проблемы и с контрабандой, по крайней мере, если оплата за неё не будет происходить наличными или бартером, что в условиях ставки государства на умеренную постоянную дефляцию и подавление наличного обращения также окажется осуществлять весьма непросто.
Вне всяких сомнений, с целью запуска механизма работы валютных рынков в адекватном режиме государство обязано предоставить совершение подавляющего числа сделок на нём, включая наличную валюту, профессионалам, в том числе и инвестиционным банкам. За собой ему следует оставить лишь ограниченные функции по формированию приемлемого для страны курса её национальной валюты и, если есть такая потребность, валютного контроля.
Профессиональные участники валютного рынка, разумеется, могут совершать сделки с иностранной валютой не только за счёт собственных средств. Они могут оперировать со средствами, возможно, даже заранее переведёнными в их адрес с целью ускорения быстроты совершения сделок, тех, кто им такое доверяет.
Безусловно, при внедрении предлагаемого подхода даже в рамках одной страны упростятся все процедуры определения макроэкономических параметров, требующихся для адекватного представления об имеющемся положении дел и возможных тенденций его развития. Сосредоточение расчётно-платёжных функций в руках Министерства финансов даст возможность точно и в оперативном режиме получать столь важные и долго определяемые в современной практике показатели как платёжный баланс страны и различные его составляющие, включая не совсем стандартные.
Вдобавок, оплата экспорта в национальной валюте страны-экспортёра, из-за отсутствия различий между внутренним рынком страны и рынками её экспортной продукции, приведёт к исключению диспропорций в структуре цен во всём мире. Государство же получит мощный рычаг преобразований национальной экономики, который многократно компенсирует падение жизненного уровня, могущего произойти от подъёма цен внутреннего рынка до их величин, складывающихся в рамках международной торговли, если до введения предлагаемой меры ставки на национальную валюту они были ниже.
Эффект возрастёт в случае использования политики умеренной постоянной дефляции в странах-контрагентах, ибо характеризующие состояние экономики параметры станут более адекватными реалиям жизни. Конечно же, произойдёт оздоровление торговли валютами с отсрочкой поставок, например, форвардных и фьючерсных валютных рынков.
Учитывая отмеченные преимущества, вызывает огромное сожаление и недоумение весьма распространённое мнение, что принятие закона об оплате экспорта в национальной валюте, являющегося частным случаем предлагаемой инициативы, эквивалентно полной обязательной продаже валютной выручки. Даже поверхностный, но непредвзятый анализ ситуации показывает, что о полной эквивалентности таких подходов говорить не приходится.
Дело в том, что полная обязательная продажа валютной выручки требует содержания государственного аппарата, зачастую весьма немалых размеров, который бы был в состоянии осуществлять должный контроль над её осуществлением. Закон же об обязательной оплате экспортных контрактов в национальной валюте страны-экспортёра делает подавляющую часть данной проверки автоматически, и, даже с точки зрения сокращения лишь одних государственных расходов, имеющих такой непроизводительный характер, он более привлекателен, чем полная обязательная продажа валютной выручки.
Наглядный пример является самым лучшим инструментом любой аргументации и зачастую позволяет завершить раз и навсегда бесконечные и ранее бесплодные дискуссии. Правда, пока нет случаев, показывающих, как находящая в явно неблагоприятных условиях страна, сделав ставку на свою национальную валюту, явила миру экономическое чудо.
Однако, результативность обязательной оплате экспорта страны в её национальной валюте продемонстрировала Япония. Эффект оказался столь высок, что «японский центробанк десятилетиями печатал иены, и десятилетиями их курс неуклонно рос, потому что они были нужны всему миру для покупки японских товаров»18.
У автора имеется предоставленная ему Лысаковым Сергеем информация о том, что данный закон в Японии был принят в 1948 г., сразу же после ухода оккупационной американской администрации. Его стабилизирующая сила оказалась столь велика, что выдвигаемые им требования дважды смягчались, хотя автору и неизвестно как именно.
Особенно сильной либерализации данный закон подвергался в 1961 г., и ослабляющий эффект данного шага на курс японской иены реально ощущался около 15 (пятнадцати) лет вплоть до 1976 г., когда было осуществлено ещё одно смягчение выдвигаемых им требований. И всё же, несмотря на такое отступление от изначальной сущности, потребность сделать дополнительные шаги в данном направлении возникла достаточно быстро, и в 1998 г. принцип оплаты японского экспорта в японских иенах был исключён из практики внешнеторговой деятельности страны Восходящего Солнца.
Дело в том, что всё время действия обсуждаемого закона японская иена практически всегда, за исключением кратковременных периодов, когда все финансовые власти Японии прилагали просто фантастические, но неизменно дающие лишь кратковременный эффект, усилия для её ослабления, только крепка. По сравнению с 1955 г., то есть, тем временем, когда её курс был самым низким, по отношению к доллару США она усилилась в 6 (шесть) раз.
Нужное чувство баланса. Факт существования экспорта инфляции наглядно показывает, что участие в международной торговле и мировой экономике может обернуться и своей отрицательной стороной и неприятностями. И потому, прежде чем вступать на такое поприще, следует чётко понимать, чего же подобным шагом планируется добиться и не строить слишком уж радостные иллюзии, дабы потом не было больших разочарований.
Никогда не стоит забывать, что самой дорогой вещью на свете является, согласно железному канцлеру германской империи Отто фон Бисмарку, собственная глупость. Ну, хотя бы потому, что за неё больше всего потом платить приходится.
Действительно, возможность углубления специализации посредством выхода на внешний рынок позволяет агентам национальной экономики увеличить размах своей деятельности и получаемые прибыли, когда она ведётся разумно. Сермяжная правда жизни вот только заключается в том, что обычно данные выгоды выпадают на долю некоторых, а не всех.
А как же может быть иначе, если в основе такого процесса лежит дальнейшее углубление проявления индивидуальности страны. Оно же достигается путём расширения экспортных отраслей, куда перетекают ресурсы из тех сфер национальной экономики, которые не выдерживают конкуренции с импортом и сворачиваются.
Вполне естественный процесс, если учесть, что повышают, сильнее проявляя свою индивидуальность, свою специализацию все страны, вовлечённые в мировую экономику. И, коль скоро возможности всех ограничены, то они, усиливая связность мировой экономики, удовлетворяют свои потребности, на которые ранее ориентировались свёрнутые ныне соответствующие отрасли их национальных экономик, за счёт импорта.
В результате, суммарная выгода всегда бывает налицо, поскольку объём выпуска национальных экономик возрастает. И только лишь почти неизменное наличие пострадавших, которые оказались за бортом и вычеркнутыми из привычного для них стиля жизни, оказывается единственным, что омрачает столь благостную ситуацию.
Правда, данный аргумент является очень сильным и, в частности, объясняет, почему потребители без всяких оговорок заинтересованы в конкуренции международной, пока они потребители. Как только каток приспособления к изменившимся условиям докатывается до них, они сразу же начинают переходить на совершенно другие аргументы.
Явно представ перед их глазами, обратная сторона медали становится источником поиска предложений по защите внутреннего рынка, причём зачастую просто нелепых по своему содержанию. Особенно часто такие инициативы являют на взор общественности те, чья национальная экономика оказывается менее развитой по сравнению с её конкурентами.
Однако, нельзя сказать, что все их возражения оказываются высосанными из пальца. Конечно же, выгода многим кажется налицо, если учесть что открытие внутреннего рынка понизит цены в национальной экономике.
Вот только нередко выгоды от такого шага при неразумном подходе очень скоро будут перекрыты вызванными им же убытками, поскольку, реализуя связность Мироздания, экономика является органической совокупностью составляющих её отраслей. И, как разлом одного звена цепи разрушает всю цепь, так и стагнация или уничтожение одной отрасли рынка, пусть даже на первый взгляд, и не особенно нужной, может, если не парализовать всю национальную экономику, то стать постоянным источником инфляции, по крайней мере, при обострениях ситуации, например, с импортом.
Вдобавок высвободившиеся ресурсы вовсе не всегда найдут себе применение и позволят таким образом выправить складывающуюся неблагоприятную ситуацию. Вследствие своих индивидуальных черт они далеко не всегда оказываются в состоянии быстро, без потерь или значительных вложений в себя перепрофилироваться на новый вид деятельности.
Зачастую они вообще оказываются неприспособленными для использования в новых условиях. И, когда оказывается невозможным их законсервировать, остаётся лишь вывести их из экономического оборота, что также не всегда возможно.
Впрочем, и законсервировать очень многое на будущее, чтобы затем, когда появится такая насущная потребность, получить его в нужном виде, возможно далеко не всегда. Как следствие, если путь выбран неправильно, то на исправление сделанных ошибок могут уйти не только года, но даже и десятилетия упорного и напряжённого труда.
Нередко такие трудности трансформируются или порождают в обществе социальные издержки. И вряд ли нельзя принимать данный факт во внимание при разработке планов преобразований, поскольку у любого терпения есть предел.
