распад, рост систем, образование новых и их собственное движение – другими словами, процесс постоянного нарушения равновесия, его восстановление на другой основе, нового нарушения и т.д. – вот что реально соответствует гегелевской триединой формуле. Что “нового” вносит это толкование? По существу, это то же самое. Но здесь указывается на материальный процесс и на движение материальной формы. Другими словами, здесь – диалектика материального становления, идеально выражаемая гегелевской триадой”
Бухариным внесен оригинальный вклад в марксистскую трактовку целого ряда философских проблем, к которым, прежде всего, относятся: истолкование теории и практики с точки зрения диалектического материализма, интерпретация деятельного характера субъект-объектных отноше-
ний, трактовка соотношения абстрактного и конкретного, своеобразное понимание свободы. Он многое сделал в разоблачении преступной идеологии фашизма.
Подчеркнем, что период развития советской философии с 1930 года до середины 1950-х годов характеризует значительное сужение предметного поля проводившихся исследований, возрастание сосредоточения их на интерпретации и конкретизации марксистских положений, выдвинутых И.В. Сталиным. Своеобразным эталоном для всех работавших в области философии стала работа Сталина “О диалектическом и историческом материализме”, охарактеризованная в ту пору как “вершина марксистской философской мысли”. Эта работа была включена в качестве четвертой главы вышедшего в 1938 году «Краткого курса истории ВКП(б)», а затем появилась в качестве отдельного издания. После смерти Сталина работа подверглась критике за “догматизацию положений марксизма”.
Заключительный период развития советской философии охватывает время со второй половины 1950-х до конца 1980-х годов. С его началом связано знаменательное событие: в 1956 году преподавание философии как самостоятельного предмета вышло из рамки университетов и гуманитарных вузов. Начиная с 1960-х годов – периода хрущевской “оттепели” – советские философы значительно расширяли горизонты проводившихся исследований, освоили новые области марксистского миросозерцания, сумели более обстоятельно опереться на методологический базис материалистической диалектики. В постперестроечные годы предпринимались неоднократные попытки представить развитие советской философии как время “бесплодных поисков” и “интеллектуальных провалов”. Такие оценки однако не соответствуют действительности.
В указанный период удалось достичь значительного продвижения в области развития диалектической логики, осмыслить многочисленные грани специфики философского знания, выявить дополнительные ориентиры в гносеологической проблематике и в теории сознания, заняться изучением глобальных проблем современности, плодотворно освоить новую для советской философии тематику ценностей и даже внести вклад в исследование проблемы человека, (её разработке уделяется огромное внимание в западной философии). Было предпринято диалектико-материалистическое осмысление новейших открытий в области физики, химики, биологи, кибернетики, космологии, психологии. Большой цикл работ был посвящен разработке проблем исторического материализма: исследовались теоретические вопросы общественно-экономической формации, социальных процессов, научно-технического прогресса, научно-технической революции и её социальных последствий. Много внимания уделялось разработке историко-философской проблематики, вопросам теории культуры. Начали широко осваиваться проблемы этики и эстетики.
В развитии советской философской науки проявились и тенденции, свойственные ряду направлений мировой философии в 1960-1980-х годах. Сказанное относится, например, к разработке философских и методологических проблем науки и, прежде всего, естествознания. Этот процесс происходил в тесном взаимодействии онтологической и эпистемологической1 проблематики, в остром соперничестве онтологического и эпистемологического подходов. Философы-онтологисты, руководствуясь стремлением вернуться к классической ясности прежних философских оснований науки, не учитывали то обстоятельство, что нынешняя наука переросла стадию своего классического развития и такой возврат невозможен. Философы же эпистемологи стали учитывать тот существенный момент, что именно логические категории, работающие в эпистемологии, обеспечивают познание обогащенного набора исследуемых современной наукой объектов, включая сложные саморегулирующиеся системы. Они показали, что категориальный аппарат эпистемологии, обслуживающий функционирование в научном мышлении связи “объект — знание”, позволяет охарактеризовать уровневую организацию объектов, наличие разного рода их автономных подсистем, существование обратных связей, обеспечивающих их целостность.
В ходе разработки философии и методологии науки, проводившейся в условиях указанной дискуссии, советские философы немало сделали для анализа типов теоретического знания, его динамики, для изучения изменений в нормативных структурах современной науки.
На рубеже 70-80 годов рассматриваемое направление отечественной философской мысли включило в себя новую ветвь, связанную с разработкой проблем философии техники и технических наук. Стали также активно разрабатываться и вопросы социологического и культурологического анализа науки. Эти процессы развернулись в советской философской науке в унисон с широкомасштабным обращением западных философов к анализу социокультурных факторов, воздействующих на рост научного знания.
Российская философская мысль, ставшая развиваться с начала 1990-х годов, в отличие от советской, чрезвычайно плюралистична. Впрочем, широкая палитра идейных направлений, течений, школ характерна ныне для национальных философий большинства стран мира.
II.12.3.Неопозитивизм
Характеристику основных направлений мировой философии ХХ века начнем с неопозитивизма. Он представляет собой современную форму позитивизма (от лат. “positivus” – положительный). Позитивизм – это философское течение, объявившее единственным источником истинного действительного знания не “абстрактные умозаключения”, а конкретные (эмпирические) науки. Позитивисты, призывая к тому, чтобы опираться на “позитивные”, “положительные” факты, отрицали познавательную ценность философского исследования. Позитивизм был ими охарактеризован как философское направление, возвышающееся над материализмом и над идеализмом и не представляющее собой ни того, ни другого. Создатель позитивизма французский философ Огюст Конт (1798-1857).
Неопозитивизм, продолжая позитивистскую линию, исходит из того, что знание о действительности дается лишь в повседневном или конкретно научном мышлении и может быть получено как результат сугубо научного, т.е. нефилософского, познания. Философия же имеет право на существование как деятельность по анализу языка, в котором выражаются результаты конкретно-научного мышления.
Причем, неопозитивизм – это третий этап в развитии позитивизма, которому предшествовал “первый позитивизм” О. Конта и его единомышленников и “второй позитивизм” австрийских философов Эрнста Маха (1838-1916) и Рихарда Авенариуса (1843-1896). Процесс формирования неопозитивизма занял почти все второе десятилетие ХХ века, приведя к окончательному оформлению в 1920-х годах этого мощного направления философской мысли. В дальнейшем он претерпел значительную эволюцию. Первоначально неопозитивизм выступал как “логический атомизм”, вслед за этим он стал называться «логическим позитивизмом», потом – “логическим эмпиризмом”, затем его нередко называли “аналитической философией”. Последнее обстоятельство выразилось также в том, что в отечественной и зарубежной специальной литературе любую философскую концепцию, уделяющую основное внимание логико-лингвистической стороне обсуждаемых проблем, часто принято считать неопозитивистский – с указанием на её аналитический характер. Появлению этой явной неточности способствовал авторитет крупнейшего немецкого философа Карла Ясперса, ошибочно отождествлявшего неопозитивизм и аналитическую философию. Между тем, аналитическая философия, не являясь целостной философской школой, лишь включала в себя на отдельных этапах развития проявления позитивизма, и не может быть сведена к нему в целом.
Логический позитивизм возник в Вене, где вокруг профессора кафедры индуктивных наук местного университета Мориса Шлика объединилась в 1922 году (на основе научного семинара) группа его учеников и сторонников. Этот центр разработки идей логического позитивизма получил название “Венский кружок”. В него входили логик Р. Карнап, математики Г. Хан и К. Гёдель, физики Ф. Франк, Г. Фейгл, социолог О. Нейрат и ряд других исследователей. Важным итогом их коллективной деятельности стало совместное произведение “Научное мировоззрение. Венский кружок”, вышедшее в 1929 году.
Представители “Венского кружка” предложили программу обновления научного и философского знания. Их волновали проблемы структуры науки, отношения между научными высказываниями на эмпирическом и теоретическом уровне, вопросы о критериях научности этих высказываний, о строении научного знания. Выступая за обновление науки и философии, они видели главную свою задачу в отделении науки от метафизики, научных высказываний от метафизических. При этом к метафизике они относили, прежде всего, материалистические взгляды и материалистические высказывания. Они считали, что философия становится метафизикой, как только пытается высказывать какие-либо положения об объективности окружающего мира. В освобождении науки от метафизики (читай – от материализма) логические позитивисты видели одну из своих основных задач.
К метафизическим высказываниям логические позитивисты относили и все такие, которые невозможно проверить с помощью наших органов чувств. Все то, что не подлежит такой проверке, было включено ими в разряд бессмысленных высказываний. К примеру, христианский постулат “Существует всемогущий и всеведущий Бог” с позиций логического позитивизма может быть отнесен к бессмыслице. Правомерны же с его позиций, высказывания типа: “Идет снег” (взглянул в окно и увидел, открыл форточку и на ладони у тебя снежинки), или “благоухает желтая роза” (зрение позволяет увидеть розу, а обоняние воспринять её запах). Существует ли роза на самом деле – вопрос с точки зрения логического позитивизма бессмысленный.
Инструментом отделения научного знания от ненаучного, от “бессмысленных проблем метафизики” логические позитивисты считали, словом, критическую проверку высказываний на возможность их сведения к эмпирическим (опытным) фактам. Критерием научности знания была объявлена возможность такого сведения в ходе указанной проверки как логико-методологической процедуры установления истинности конкретно-научных утверждений. Эта процедура получила название “верификация”.
Осуществляя критический анализ языка с помощью верификации (и используя при этом математическую логику), логические позитивисты рассчитывали провести, образно выражаясь, языковые “очистительные работы” и создать совершенный язык. Идея создания такого языка была позаимствована логическими позитивистами из “логико-философского трактата” (1921) австрийского философа Людвига Витгенштейна (1889-1951). В этом трактате была выдвинута концепция “логически совершенного” или «идеального языка», прообразом которого был признан язык математической логики. В свою очередь эта идея была воспринята Витгенштейном от английского философа Бертрана Рассела (1872-1970).
Историки философии нередко называют Витгенштейна “духовным отцом неопозитивизма”. В своем “Логико-философском трактате” он высказал утверждение о том, что философия это не теория, а её деятельность, состоит в критике языка: в его логическом анализе. Вслед за Витгенштейном логические позитивисты стали усматривать функцию философии в логическом анализе языка. Точнее, они считали, что философия может существовать лишь только как анализ языка, прежде всего, языка науки.
Рассел и Витгенштейн исповедовали концепцию “логического атомизма”, сыгравшую заметную роль в развитии неопозитивистских воззрений. Так, Рассел считал, что истинность каждого сложного высказывания является следствием истинности простых, более неразложимых высказываний.
Независимые друг от друга элементарные высказывания, истинность которых не зависит от истинности других высказываний предельной элементарности, Рассел назвал “атомарными предложениями”. Витгенштейн, вторя ему, отмечал, что “все предложения представляют результат операций истинности с элементарными предложениями”.
С позиций логического атомизма мир должен представлять совокупность абсолютно простых единиц или объектов и атомарных фактов, состоящих из этих простых объектов, их свойств или отношений. Атомарный факт был сведен, таким образом, к некоторому чувственному восприятию (например: это – зеленое, А меньше В, С больше Д и т.д.). Атомарные факты должны, согласно логическому атомизму, с абсолютной точностью отображаться в элементарных предложениях, а каждое слово в предложении – соответствовать некоторой неделимой единице в мире.
Иными словами, Витгенштейн, развивая взгляды Рассела, попытался выяснить, в какой степени наш обычный язык пригоден для познания мира. В русле этих устремлений был выработан взгляд на язык как на своего рода языковую модель мира, в которой слова должны обозначать различные объекты, а предложения, составленные из слов, изображать и описывать факты или положение дел. Причем, мир был представлен как эмпирическое содержание того, что мы о нем говорим, как совокупность не связанных друг с другом атомарных фактов. Структура мира была выведена по
