большинство нормальных индивидов в современном обществе, автоматизирующий конформизм. Индивид перестает быть собой; он полностью усваивает предлагаемый ему шаблонный тип личности, и становится точно таким же, как все остальные, и таким, каким они хотят его видеть. Исчезает различие между собственным «я» и окружающим миром, а вместе с тем и осознанный страх перед одиночеством и бессилием. Индивид превращается в робота, теряет себя, но при этом убежден, что он свободен и подвластен лишь собственной воле, что он способен думать, чувствовать и действовать свободно. Однако, в большинстве случаев такое убеждение является величайшей и опасной иллюзией.
Ответственность человека за свое бытие
Свобода — обратная сторона ответственности. Человек — единственное существо, для которого его собственное бытие является проблемой. Отсюда вытекает и ответственность за свое бытие.
Человек становится ответственным в создании самого себя именно тогда, когда становится существом общения. Каждый человек, выстраивающий самого себя, ответственен за того, кто включен в его общение. Созидание человеческого — в удвоении ответственности. Сознательность человека — не в его возможностях, а в его ответственности, в сострадательном отношении к Другому, в согласии с ним, в обязательстве перед ним. Ответственность — это индивидуализация, принцип индивидуализации, индивидуализация через ответственность за Другого.
Чувство ответственности не подлежит передаче — ответственность, передаваемая кому-то Другому, уже не есть ответственность. Я могу поставить себя на место любого человека, но никто не может заменить меня, и в этом смысле я избран. Избранность не есть привилегия. Избранность фундаментальная характеристика человеческой личности, обладающей моральной ответственностью.
Исходным принципом для осмысления свободы человека в философии Михаила Бахтина является принцип ответственности, ибо любой субъект никогда не имеет «алиби в бытии» и полностью отвечает за то, как он поступает — делом или мыслью — со своего единого и единственного места. Он ответственен в силу самого факта своего существования. Глубина же и содержание этой ответственности, т.е. мера свободы, выявляются только в результате интеллектуального усилия. Животное, не обладающее сознанием, несвободно. Тело как такое — несвободно. В телесности нет свободы. Человек свободен в той мере, в какой он разумен.
Свобода в ее собственном внеприродном смысле — оборотная сторона ответственности. Познавая реальность, человек постигает закономерности, взаимосвязи и причинно-следственные отношения в ней. Познав их, он приобретает возможность пользоваться приобретенным знанием. Тем самым человек становится все более свободным, а значит и все более ответственным. В этом смысле человеческий разум и сознание — суть инструменты познания меры, глубины и содержания этой ответственности, степени своей укорененности в мире. Открыть мир — значит принять его, а принять — значит взять на себя ответственность. Чем шире зона моего автономного поведения, тем шире зона ответственности. И наоборот, та сфера, которую я беру на себя, за которую ответственен, — и есть сфера моей свободы.
Проблема пробуждения. Пробуждение как обязательство человека действовать вопреки угрожающим ему опасностям, как прорыв в бытие «инобытия». Пробудиться — значит осознать свою ответственность за Другого.
Творчество как проявление свободы человека
Творчество — сущностная характеристика человека, высшая форма самореализации личности, его образ жизни. Главное в творчестве самодостаточность, доминирование самореализации над продуктом. Творчество такая созидательная деятельность, в результате которой рождается нечто новое, характеризующееся неповторимостью и оригинальностью. Творчество не есть приспособление к миру, к тому, что уже существует — оно есть выход за грани повседневности, за сложившееся.
Творчество в различных видах человеческой деятельности. Творчество и смысложизненный поиск человека. Творчество — самосовершенствование человека, присвоение человеком своей универсальной сущности. На основе творчества и внутренней мотивации формируется самодеятельность. Самодеятельность — это внутренне мотивированная творческая деятельность. На основе самодеятельности формируется личность как субъект истории, субъект цивилизационного процесса, который может обрести самобытность и социальную неповторимость.
Николай Бердяев видит в творческом акте освобождение и преодоление греховности, которое, взятое как начало духовной жизни, не может привести к творческому подъему и озарению. В подлинном творчестве всегда есть катарсис, очищение, освобождение духа от душевно-телесной стихии. Творчество — это Божественный дар, данный человеку и предполагающий «ничто». Ничто есть тайна свободы. Творчество возможно лишь при допущении свободы, недерминированной бытием и не выводимой из бытия. Свобода укоренена не в бытии, а в ничто, она безосновна, ничем не определена, находится вне каузальных отношений, которым подчинено бытие.
Творчество выдает гениальную природу человека: каждый человек гениален, а соединение гениальности и таланта создает гения. Можно не быть гением, но быть гениальным. Гениальность — это прежде всего внутреннее творчество, самотворчество, превращение себя в человека, способного к любому конкретному виду творчества. Гениальность есть исток любой творческой деятельности.
Проблема отчуждения
Отчуждение человека от природы, общественных связей, социальных вещей, самого себя. В западной культуре идея отчуждения уходит корнями в ветхозаветные легенды о служении идолам; она проявляется в заповеди: «Не сотвори себе кумира». Чем больше человек возносит своего кумира, приписывая ему свою собственную силу и мощь, тем слабее он становится, тем сильнее его зависимость от идолов. Идол — вещь, творение человеческих рук. Служение идолам допускает изменение предмета поклонения. Это служение всегда есть обожествление того, во что сам человек вложил свое творчество и затем забыл об этом и воспринимает свой продукт как нечто стоящее над ним.
В атеизме понятие «отчуждение» эквивалентно слову «грех». В деизме отказу человека от самого себя, от Бога в себе самом.
Понятие «отчуждение» было внесено в философию Г. Гегелем. Для него история человека была одновременно и историей человеческого отчуждения. Отчуждение рассматривалось им как необходимая историческая фаза развития духовной реальности по пути самопознания. Для Гегеля понятие «отчуждение» базируется на разнице между сущностью и существованием, на том факте, что человеческое существование отчуждено от его сущности, что человек в действительности представляет собой совсем не то, что он есть в потенции, чем он должен стать и чем может стать.
Проблему «отчуждения» немецкий материалист Людвиг Фейербах (1804 1872) сводит к самоотчуждению человеком (отстранению им от себя) своих собственных качеств, желаний, надежд и к конструированию их уже не как своих, но как чужих — божественных. Причины самоотчуждения Фейербах объясняет бесчувственностью природы к страданиям человека и уходом отчаявшегося человека из мира чувственного в себя. «Бог это слеза любви, упавшая в самую потаенную глубь человеческой души, где покоится тайна ее бессилия и ничтожества». «Снять» отчуждение, по Фейербаху, — значит возвратить человеку все то, что он приписывал Богу.
Для Карла Маркса процесс отчуждения происходит в труде и разделении труда. Труд для него — это живая связь человека с природой, сотворение нового мира, сотворение самого себя. С развитием частной собственности и разделением труда труд утрачивает характер выражения человеческих творческих сил, приобретает самостоятельное бытие, независимо от воли и планов человека. Отчуждение у Маркса — это процесс утраты человеком контроля над процессами и результатами своей деятельности, и, в итоге, над самим собой.
Доведение состояния отчуждения в условиях товарного хозяйства до крайних форм, делающих невозможным нормальное физическое и духовное воспроизводство личности, по Марксу, формирует предпосылки для преодоления отчуждения. Однако основным условием отмирания форм разделения труда становится всеобщий универсальный труд и развитие коллективных форм общественной жизни, несовместимых с товарной формой производства.
Проблема отчуждения — это личностная, духовная и практическая проблема. Отчужденный человек не только чужд другим людям, он лишен человечности как в естественно природном, так и в духовном смысле. Когда человек противостоит самому себе, то ему противостоит другой человек. Проблема положительного упразднения отчуждения состоит в подлинном присвоении человеческой сущности человеком, возвращении человека к своему человеческому общественному бытию, в контроле человека над общественными силами.
В современном обществе особенно остро стоит проблема отчуждения коммуникации. Информация и знание — главные структурные элементы общества постиндустриального. Под знанием мы понимаем форму социальной и индивидуальной памяти, свернутую схему деятельности и общения, результат обозначения, структуирования и осмысления объекта в процессе познания. Информация — это все, полученное живым организмом в процессе отражения внешнего и внутреннего мира.
Особенность современной эпохи — формирование единого информационного пространства всей человеческой цивилизации. Коммуникация формирует социальный и политический облик современности. Однако вместо ожидаемого свободного доступа каждого человека ко всем информационным ресурсам приходит информационное отчуждение: главными объектами манипулирования в современном обществе становятся не материальные объекты, а символы, идеи, образы, интеллект, знания и информация. В современном мире происходит овеществление (опредмечивание) информационное. При распредмечивании информационного продукта рождаются «формы-обозначения» — социально признанные объекты смыслы, которые потребляются человеком. Но смыслы информационному продукту задаются не самим продуктом, ни его существенными характеристиками, а самим субъектом в процессе овеществления и в процессе распредмечивания.
С развитием СМИ и коммуникаций увеличилось производство «форм-обозначений», воздействующих на сознание. Главная проблема здесь человек, погруженный в мир «форм-обозначений», живет чужими обозначениями, проживает «чужую жизнь». Помогая, с одной стороны, человеку адаптироваться к окружающему миру, с другой стороны, «формы-обозначения» подменяют и обедняют саму сущность человека. Человек лишается целостности. Социальный статус индивида, его уровень жизни, потребности, свобода и сила, межличностные отношения — все определяется в «формах обозначения», лишенных собственного внутреннего смысла. Человек в условиях информационного фетишизма теряет себя в обществе, ощущает оторванность, выключенность из общественных структур, разрыв с реальностью, разочарование и одиночество. Это есть проявление кризиса идентичности.
Проблема дефицита и деформации человеческого общения.
Многомерный и одномерный человек
Современное общество, по Герберту Маркузе (1898 — 1979), формирует индивидуальные влечения, потребности и устремления в предварительно заданном, нужном ему направлении. Тем самым внутреннее измерение и личное пространство, в котором человек имеет возможность оставаться самим собой, его внутренняя свобода, сводятся на нет. Индивид лишается основы, на которой он мог бы свободно развиваться. Формируется модель одномерного мышления и поведения.
Именно формирование репрессивных (ложных) потребностей, привязывающих индивида к современному обществу, а не репрессия, не подавление потребностей большинства, как это было раньше, становится основой саморегулирования современной индустриальной цивилизации. Через механизм одномерных потребностей обеспечивается лояльность членов данного общества. Лишив все критические идеи оппозиционности, встроив их в свое функционирование, развитое индустриальное общество трансформируется в тоталитарное, которое осуществляет технико-экономическое координирование за счет манипуляции потребностями с помощью имущественных прав. Таким образом, создаются препятствия для появления действенной оппозиции внутри целого.
С другой стороны, потребительскую стоимость свободы снижает возрастающая производительность труда, которая увеличивает прибавочный продукт и обеспечивает возрастание потребления. Какой смысл настаивать на самоопределении, если управляемая жизнь окружена удобствами и даже считается «хорошей»? Утрата экономических и политических прав и свобод, которые были реальным достижением двух предшествующих столетий, может показаться незначительным уроном для государства, способного сделать управляемую жизнь безопасной и комфортабельной. Технология развитого индустриального общества рационализирует несвободу человека и демонстрирует техническую невозможность автономии: ибо эта несвобода не кажется ни иррациональной, ни политической, но предстает скорее как подчинение техническому аппарату, который умножает жизненные удобства и увеличивает производительность труда.
Феномен внешнеориентированной конформистской личности: «невротический человек XX века»,
