если, конечно, хорошо осведомленные и настойчивые граждане, число которых постоянно увеличивается, не доведут до сведения ответственных политиков и администраторов свои конкретные предложения и дадут им ясно понять, что не считают более законным то правительство, которое не спешит приступать к осуществлению требуемых мероприятий. Вместе с тем нам очень нужны руководители, не только абстрактно принимающие к сведению экологическую проблему, но и воодушевленные ею; политики, мыслящие экологическими категориями и адекватно оценивающие нынешнее состояние окружающей среды, которые, кроме того, обязаны на собственном опыте познакомиться с проблемами «третьего мира», что даст им стимул к действию, более сильный, чем при чтении любого количества книг. В деле защиты окружающей среды влиянием будут пользоваться политики, прошедшие курс не только социологических, но и биологических наук, хотя наибольшую пользу принесли бы люди, компетентные в обеих означенных областях и способные к системно-теоретическому мышлению. б-113 161

Составление списка приоритетов по охране окружающей среды представляется особенно важным. Вообще говоря, лучшее слишком часто оказывалось врагом хорошего, поэтому прискорбно видеть, как благородные люди порой растрачивают свою энергию на решение задач, достойных сами по себе, но в нынешней ситуации малозначительных по сравнению с другими, несравненно более важными и неотложными. Например, парниковый эффект или же глобальное сокращение площади плодородных почв, наступающее в результате эрозии, выглядят проблемами, гораздо более серьезными, нежели, скажем, сохранение определенного вида бабочек. Таким образом, чрезмерное внимание к второстепенным проблемам отвлекает от решения первых задач как усилия, так и финансовые средства. Опаснейшей политической болезнью моралиста оказывается неспособность мириться с меньшим злом, причем эта болезнь становится особенно опасной в том случае, когда она с жесткой необходимостью приводит к возникновению еще больших зол. Поскольку до сих пор нет альтернативы уже известным способам переработки отходов, то их противники только обостряют наши экологические проблемы. Короче говоря, мы нуждаемся в реальной эколошческой-единственно перспективной-политике, так как стремление к высоким, но недостижимым идеалам диалектически приводит лишь к сохранению статус-кво. В эпоху смены парадигм люди, ориентированные на новые отношения: «друзья-враги» в новой парадигме, чтобы быть понятыми, вынуждены придерживаться языка старой парадигмы, т. е. при определенных обстоятельствах они, строго говоря, вынуждены лгать. Не у всех хватает нравственных сил, чтобы согласиться с новыми ценностями, и поэтому ради оправдания разумных требований иной раз следует прибегать к иным силам. Между прочим, де Голлю никогда бы не удалось провести деколонизацию, заяви он об этом намерении в 1958 году. Вот почему у «де Голля» экополитики также на первых порах 162
не будет иного выбора, как скрывать своя намерения за декларациями совсем иного звучания. Например, гибель тюленей не относится к самым острым экологическим проблемам, и тем не менее ее эмоциональное воздействие несопоставимо с гораздо более серьезными экологическими катастрофами, которые представляются более абстрактно. Таким образом, с помощью упомянутой проблемы можно поднять экологическое сознание населения, использовав данное событие в качестве повода для всеохватывающих реформ. Кто не осознает того, что именно демократический политик должен овладеть подобной тактикой, к которой, кстати говоря, прибегали крупнейшие демократы нашего столетия-Рузвельт, Черчилль, де Голль,-тот обрекает подобного деятеля на бездействие, причем очень скоро в государстве может наступить чрезвычайное положение, которое, учитывая грозящую нам опасность, затмит собой по жестокости все известные ужасы этого столетия. Весьма наивно поступают наши благонамеренные современники, ограничивая свой вклад в решение экологической проблемы таким утверждением, чтоэкодиктатура (как ее понимает НапсЬ) представляет собой страшное зло. Разумеется, она станет таковым, если демократии не смогут справиться с экологической проблемой^. Я полагаю, что экодиктатура и, более того, ожесточенная борьба за остатки природных ресурсов между различными экодиктатурами могут обнажить глубинную, национал-социалистическую структуру современной мировой политики, и это выльется в такие формы, какие я не решаюсь себе представить. Данная опасность-вполне реальна, и именно поэтому я считаю своим абсолютным нравственным долгом настаивать на немедленном проведении предложенных мной реформ. В любом случае политика, равно как и мораль, не может черпать мотивирующую силу только лишь в отвержении и страхе. Вот почему недостаточно обострить созб*

нание опасностей, хотя и это чрезвычайно важно. Необходимо понять, что субъективность, характеризующая новое время, должна ответить на некоторые «вехи» развития человечества, которые поведут его к возможному уничтожению, если мы, конечно же, в ближайшее время несумеем создать новые «вехи». Наконец, нам нужно понять, что современная мировая культура подвержена болезни-части перестали зависеть от целого, потому что отсутствует духовная точка единения, к которой они могли бы примкнуть. И все-таки великий политик обязан, помимо прочего, обладать таким видением ситуации, которое позволяло бы ему концентрировать внимание на целях, самих по себе ценных. Что следует считать таким видением? Оно не сводится к безумной идее, будто бы счастье на земле заключается в удовлетворении любых возможных потребностей и полном порабощении человеком природы, ибо подобная идея не только не может быть реализована, но и-как то показал Ханс Йонас в своей полемике с Эрнстом Блохом^-лишена какой бы то ни было имманентной ценности. Примирение человека с природой-вот главное в этом видении. Оно не будет отрицать новейшую субъективность с той же абстрактностью, с какой упомянутая субъективность отрицала природу, но, «сняв» ее на более высоком уровне, добьется возвращения к античному благочестию космоса. (Между прочим, Кант, автор радикальнейшего в истории дуализма этики и природы, в равной мере уважал нравственный закон и восхищался звездным небом.) В этом видении должны также содержаться и идеи Просвещения, так как, например, прекращение голода на Земле является неотъемлемой частью любого нравственного видения. Впрочем, искореняя голод, не следует возлагать надежд на страну дураков, преодоление нужды не означает количественного прогресса все новых и новых желаний. Прогресс должен осуществляться и в будущем, и причем такой, который не предаст забвению
собственные истоки и с благодарностью отнесется к своим духовным и природным предпосылкам. У нас есть известные шансы преодолеть наши проблемы, если мы сможем обучить молодежь подобному ведению мира. Молодежь от природы наделена удивительной идеалистической энергией, при недостатке которой само общество всегда предстает в каком-то двусмысленном свете. Кстати говоря, в данном особом случае идеализм совпадает с эгоистическим интересом, поскольку прежде всего для современной молодежи сохранение окружающей среды обладает исключительной важностью. Соответствующая реформа государственного образования могла бы, с одной стороны, дать существенную информацию, а с другой-воспитать нравственное доверие к этой задаче. Кроме того, было бы полезно, если бы на основе международных экологических колледжей, во-первых, возродилась университетская идея, отличающаяся живым общением профессоров и студентов и стремлением к целостному образованию, и, во-вторых, укрепилась эмоциональная связь между будущими руководителями различных стран. Современная мировая культура является самым сложным гобеленом из тех, которые когда-либо были сотканы. Однако же сегодня мы понимаем, что основа упомянутой культуры-субъективность, стремящаяся прийти к мировому господству, способна надолго разрушить этот узор. Сумеем ли мы отделить узор от основы, не нарушив его удивительной сложности? Именно эта задача и стоит перед нами сегодня. Но все-таки мы вправе сказать, что столкнулись с такими интеллектуальными, моральными и политическими требованиями, которые, возможно, превышают наши способности, но по крайней мере не позволяют нам чувствовать свою ненужность.

Экологический кризис и будущее цивилизации
Эта книга представляет собой публикацию второй части цикла лекций профессора В. Хёсле, прочитанных им в Москве в лектории «Философы мира в Институте философии АН СССР». Она посвящена проблемам, которые сегодня затрагивают всех людей безотносительно к их классовой, сословной, национальной принадлежности. Философии экологии посвящена обширная литература*. Интересно проследить, хотя бы схематично, как расширилось проблемное поле философии экологии. Вначале это были постановки вопросов о необходимости регуляции преобразующей деятельности человека, о пределах роста производства, основанного на все расширяющемся потреблении природы. Уже в 70-х годах в работах Римского клуба были довольно четко обозначены сценарии возможной экологической катастрофы, к которой постепенно и неуклонно приближается современная цивилизация. Выход виделся иа пути ограничения вещественно-энергетического потребления природы и минимизации вредных выбросов, критически нарушающих динамическое развитие биосферы. Идеалами были провозглашены переход к экологически чистым технологиям, отказ от технократического отношения к природе и человеку.
* Среди многочисленных публикаций последних лет по философским проблемам экологического кризиса немало работ и советских исследователей. См., например, работы: Гиренок Ф. И. Экология, цивилизация, ноосфера. М., 1987; Моисеев» Н. Н. Человек, среда, общество. М» 1982; Он же. Человек и ноосфера. М., 1990: Юдин Б. Г., Фролов И. Т. Этика науки. М., 1987; и др.
167

В этой связи возник новый комплекс проблем, касающихся условий, путей и возможностей реализации этого идеала. Возможно ли ограничение потребления природных ресурсов при увеличивающемся демографическом давлении? Как соотносятся идеи свободы, демократии, принципы рыночной экономики с требованиями ограничения непрерывного роста производства и потребления? Как должна измениться структура ценностей, являющаяся основой развития техногенной цивилизации, до сих пор ориентированной на расширение масштабов преобразования природы? Какие новые нравственные императивы и правовые нормы должны быть выработаны, чтобы обеспечить экологическое выживание человечества? Все эти вопросы, по существу, означают постановку проблемы о качественно новом типе цивилизационного развития, которое должно прийти на смену современной цивилизации. В книге Хёсле эта проблематика анализируется в главных аспектах: соотношение экологии, экономики, политики и нравственности. Обыденному сознанию наших дней господство экономики и ее связь с политикой представляются чем-то само собой разумеющимся. Но, как справедливо отмечает В. Хёсле, она представляет собой исторический феномен. Даже в античном полисе, основанном на торгово-ремесленном образе жизни и сформировавшем многие ценности, ассимилированные новоевропейской культурой, было совершенно иное отношение к экономике. Она не рассматривалась как доминанта в шкале ценностей, а политика затрагивала хозяйственную деятельность в значительно меньшей степени, чем это свойственно современной жизни. Раскручивание маховика экономико-хозяйственного развития и подчинение ему политики стали характерными чертами эпохи индустриализма XIX-XX столетий.
168
Читатель, вероятно, обратил внимание, что В. Хёсле посвятил немало страниц анализу этого типа цивилизационного развития. Он подчеркивает,_что противоположные системы хозяйства и политики, противоборством которых отмечено более семидесяти лет истории XX в., имели общие предпосылки. И капиталистическая система хозяйства, основанная на принципах частной собственности, индивидуальной свободы и рыночной экономики, и противоположная ей социалистическая система-обе исповедовали идеалы индустриализма. Научно-технический прогресс в обеих системах признавался важнейшей ценностью, а разрушающее воздействие на природу индустриального развития можно проследить в каждой из них. И хотя официальная социалистическая пропаганда стремилась создать иллюзию принципиально нового отношения к природе при тотальном планировании экономики, реальная практика свидетельствует об обратном-неэффективное и ресурсозатратное хозяйствование приводило к значительно большим масштабам загрязнения среды, чем в развитых странах с рыночной экономикой (в США, Западной Европе, Японии). Индустриальная стадия цивилизации XIX- XX столетий была переломным этапом в развитии человечества. Огромные достижения технического прогресса этого периода несомненны. Он обеспечил новое