человека; окончательная же победа над пришельцами двух простых американских парней – негра и еврея – вселяет уверенность в скорой победе истинных идеалов свободы и интернационализма. Успех фильма можно истолковать как неверие ради веры, сомнение в идеалах капиталистического общества с намерением еще раз удостовериться, что эти идеалы тверды и нерушимы.
Критика капитализма, ведущаяся с позиции коллективистического (в первую очередь коммунистического) общества, обычно концентрируется на следующих моментах:
– вопиющее, унижающее человеческое достоинство неравенство людей в капиталистическом обществе, и прежде всего их имущественное неравенство: одни владеют собственностью, и в частности, средствами производства, другие нет; одни предоставляют работу и эксплуатируют своих работников, другие продают свою рабочую силу и подвергаются эксплуатации;
– неравенство стартовых возможностей людей из разных слоев общества: богатым открыты все пути для образования и процветания, у бедных же нет никаких перспектив, кроме тяжелого труда;
– буржуазные свободы формальны, поскольку они не направлены ни на какие социально значимые цели; нельзя сделать человека свободным ради самой его свободы; имущественное неравенство делает одни и те же свободы разными для разных слоев общества, и почти что пустыми для тех, кто не владеет никакой собственностью;
– отсутствует должная социальная защищенность, в особенности для людей промышленного труда, в первую очередь страдающих от кризисов и безработицы;
– общество, основанное на имущественном неравенстве и эксплуатации подавляющего большинства ничтожным меньшинством, несправедливо.
Двумя главными, тесно связанными друг с другом линиями оппозиции коммунистической и буржуазной идеологий являются: равенство против свободы и защищенность против неустойчивости ириска. Эти линии представляют собой одновременно два основных направления противостояния коллективистической и индивидуалистической идеологий вообще. Коллективизм обещает своим индивидам в первую очередь равенство и социальную защищенность. В отношении индивидуальной свободы он ограничивается туманными заверениями насчет «новой свободы», которая якобы едва ли не автоматически последует за проведенным последовательно и до конца равенством. Свобода не является приоритетной ценностью коллективизма. Он добивается не свободы, а освобождения, и в первую очередь освобождения от эксплуатации, связанной с имущественным неравенством. Что касается нестабильности положения индивидов и риска, дающего каждому из них возможность испытать свою судьбу, то коллективизм явно предпочитает неустойчивости и риску минимальную, но твердо гарантированную защищенность.
Защищенность, обещаемая современным коллективизмом, и, в частности, коммунизмом, и защищенность, обеспечиваемая современным капитализмом, исходят из разных принципов. Ф.А. Хайек пишет об этом: «…Надо с самого начала различать два рода защищенности: ограниченную, которая достижима для всех и потому является не привилегией, а законным требованием каждого члена общества, и абсолютную защищенность, которая в свободном обществе не может быть предоставлена всем и должна выступать в качестве привилегии… Таким образом, речь идет, во-первых, о защищенности от тяжелых физических лишений, о гарантированном минимуме для всех, и, во-вторых, о защищенности, определяемой неким стандартом, уровнем жизни, о гарантированном относительном благополучии какого-то лица или категории лиц. Иными словами, есть всеобщий минимальный уровень дохода и есть уровень дохода, который считается „заслуженным“ или „положенным“ для определенного человека или группы… В обществе, которое достигло такого уровня благополучия, как наше, ничто не мешает гарантировать всем защищенность первого рода, не ставя под угрозу свободу»[428]. Защищенность второго рода требует централизованного планирования и является опасной для свободы[429].
Даже поверхностное сопоставление жизни в коммунистическом и капиталистическом обществах позволяет индивидам коммунистического общества составить себе в целом отрицательное представление о жизни при капитализме. Им кажется, что эта жизнь, помимо того чрезвычайно важного обстоятельства, что она не посвящена служению высоким целям, имеет очень существенные изъяны. В их число входят по меньшей мере следующие:
– в жизни капиталистического общества слишком мало яркости и остроты, мало энтузиазма, причем не энтузиазма одиночек, а массового энтузиазма, объединяющего и сплачивающего людей;
– излишне много рассудочности и мало непосредственного чувства, особенно в сфере труда – основной области человеческой жизни;
– нет той легкости, открытости и простоты человеческих отношений, какие возможны только между равными людьми, работающими во имя единой большой цели;
– хваленая индивидуальная свобода имеет и обратную сторону – ту ответственность за принимаемые на свой страх и риск решения, которую далеко не каждому хочется взваливать на свои плечи;
– чрезмерно узкой является сфера общественной жизни и слишком широка сфера частной жизни; досуг радикально отделяется от труда и становится областью, живущей по своим собственным, весьма своеобразным законам;
– люди чрезмерно изолированы друг от друга, в их жизни не хватает коллективизма, поэтому их коллективистические устремления нередко принимают извращенные формы: люди объединяются в тоталитарные секты, в отряды, построенные по армейскому образцу, и т. п., чтобы затем изо всех сил противостоять усилиям общества превратить их в обычных граждан;
– почти не уделяется внимания человеку труда, в центре общественного интереса оказываются не скромные, самоотверженные труженики, а те, что рисковал и случайно добился успеха;
– нет единой и простой системы ценностей, из-за чего всякий конкретный случай нужно рассматривать в его собственных координатах; каждому индивиду приходится заново решать применительно к себе вопросы о смысле жизни, предназначении человека, целях общества и перспективах его развития и т. д.;
– люди являются очень разными, часто они непредсказуемы, что резко контрастирует с однообразием и предсказуемостью людей коммунистического общества;
– постоянно возникает необходимость выбора, и значит, размышления и решения, недостает формализма и определения жизни и деятельности человека простыми и универсальными правилами;
– у обычного человека явно недостает идеализма, т. е. уверенности в том, что он, как правило, принимает лучшие из возможных решения;
– отсутствует твердая уверенность в завтрашнем дне, обеспечивающая ровное и размеренное течение жизни;
– нет защищенности и теплоты, обеспечиваемых каждому трудящемуся его коллективом;
– жизнь чрезмерно серьезна, в ней мало элементов игры и театральности, всегда присутствующих в жизни коллективистического общества, где нет рампы и каждый является одновременно и актером, и зрителем, и где достаточно усердных суфлеров, готовых в любой момент поправить ошибающегося актера-зрителя.
Перечисление тех недостатков, которые видит человек коммунистического общества, в жизни людей капиталистического общества, можно продолжать долго. Но уже приведенный перечень показывает, что коммунистический человек относится к обычному человеку, живущему при капитализме, с явным сочувствием, хотя и считает его трудности временными – за капитализмом идет социализм.
Подводя итог критике капиталистического общества, можно попробовать охарактеризовать в общих терминах основные линии развития капитализма в XX в. и попытаться продолжить эти линии в будущее. Разумеется, при разговоре о будущем капитализма имеется в виду его развитие под воздействием прежде всего внутренних его стимулов, не омрачаемое внешними неблагоприятными условиями и тем более неожиданными катастрофами.
Главное направление тех внутренних трансформаций, которые претерпел капитализм в уходящем веке, – это внедрение в его жизнь таких начал, которые с наибольшей резкостью и выразительностью проявляются в жизни коллективистического общества и иногда доводятся им до крайности. Постепенное преобразование капитализма можно назвать его умеренной коллективизацией, а ее будущий результат – индустриальным умеренно индивидуалистическим обществом[430].
Общество слагается не из автономных и суверенных индивидов, как полагал классический либерализм, и не из первичных, элементарных коллективов, как считает коммунизм. Оно состоит из индивидов, связанных между собою в определенные коллективы. Проблема устойчивости всякого общества и его динамичного развития – это во многом проблема сочетания индивидуальных и коллективных начал в социальной жизни. Коллективизация, т. е. усиление в жизни общества коллективных начал, и индивидуализация – усиление в социальной жизни индивидуальных начал никогда не бывают абсолютными. Даже в тоталитарном обществе индивид не закрепощен безраздельно теми коллективами, к которым он принадлежит, и пользуется известной личной свободой (выбор профессии и места работы, отчасти местожительства и т. д.). В современном индивидуалистическом обществе индивидуальная свобода не является беспредельной, она ограничена не только аналогичной свободой других индивидов, но и правами государства и других многообразных коллективов.
Решительное преобладание в некоем обществе коллективных начал над индивидуальными позволяет охарактеризовать это общество как тяготеющее к коллективистическому полюсу в своей организации[431]. Явный приоритет в обществе индивидуальных начал означает, что оно тяготеет к индивидуалистическому полюсу. Ранее выделялись крайний и умеренный коллективизм. Тоталитарные общества иллюстрируют крайний коллективизм, средневековое европейское общество – умеренный коллективизм. Аналогичное различие может быть проведено также между крайним и умеренным индивидуализмом. Дикий, мало чем ограниченный капитализм XVII–XVIII вв. представляет собой пример крайнего индивидуализма. Современный развитый капитализм, или посткапитализм, находится, можно полагать, на пути к умеренному индивидуализму. Процессы, происходящие в посткапиталистическом обществе и ведущие от крайнего индивидуализма к умеренному, включают, в частности: усиление роли государства в регулировании экономической жизни; постепенное, хотя и весьма умеренное ограничение права собственности; последовательное и жесткое ограничение монополий; появление элементов плюрализма форм собственности; введение мер по социальной защищенности тех, кто нуждается в ней; усиление внимания к здоровью населения, к проблемам страхования, к жилищным условиям; растущая забота о сохранении окружающей среды; повышение уровня социальной защищенности наименее обеспеченных слоев населения; удержание в определенных пределах разницы между доходами наиболее обеспеченных и наименее обеспеченных слоев; выравнивание стартовых возможностей представителей разных групп населения; активизация взаимосвязей государства и гражданского общества; постепенное ослабление роли политических партий с одновременным ростом влияния бюрократии; появление государственных средств массовой информации, прежде всего государственных каналов телевидения; растущее сближение развитых капиталистических государств, образование своеобразного «капиталистического интернационала» и др.[432]
Капитализм является очень разным в разных странах. Существенные различия между капиталистическими странами во многом определяются той почвой, на которой зародился и начал свой рост капитализм. В западноевропейских странах бурному развитию капитализма предшествовали эпоха Возрождения и Реформация, подготовившие коллективистического средневекового человека к продуктивной деятельности в рамках индивидуалистического капиталистического общества. В России же XIX и начала XX в. капитализм с большим трудом пробивался через заторы господствовавших в обществе коллективистической идеологии и коллективистической психологии. В Японии формирование капиталистического общества было удачно дополнено элементами старого коллективизма, оказавшимися особенно плодотворными в период второй промышленной революции. Различия между капиталистическими странами определяются не только их прошлым, но и их настоящим, а именно тем, насколько успешно идет в них тот процесс коллективизации, или «умерёния», капитализма, который стал заметным с 30-х гг. XX в.
Многообразие капиталистических стран можно попытаться представить, учитывая две оппозиции: «невмешательство государства в руководство экономикой и другими сферами социальной жизни – всестороннее государственное руководство экономикой и социальной жизнью» и «полная индивидуальная свобода – полная несвобода индивида из-за вовлеченности его в разнообразные формы традиционной коллективной жизни». Схема, или «карта», капитализма в этих координатах такова: Можно предполагать, что различия между капиталистическими странами, отраженные на этой схеме, будут постепенно сглаживаться. Происходить это будет в первую очередь благодаря процессу постепенной и достаточно сдержанной коллективизации капитализма в разных странах, ведущему в конечном счете к умеренному капитализму.
«Умерёние» капитализма означает снижение остроты борьбы за существование в капиталистическом обществе, уменьшение доли тяжелого и монотонного труда, постепенное сближение сферы труда и сферы досуга, живущих пока что по разным законам, определенное потускнение идеалов общества потребления, большую свободу от нужды, большее внимание к проблемам экологии и здоровья населения, заметный рост общих, коллективных верований и ценностей и т. д.[433]
«Умерение»
