вопрос: неужели мечта никогда не станет реальностью? Никакой Калифорнии или Германии для всех? Это еще куда ни шло. Но никакой Калифорнии или Германии для всех за пределами ЕС, Японии и «Богом благословенной страны» Соединенных Штатов Америки? Действительно, никакой жизни из грез для тех, кто уже ничего не имеет? Никогда!».136 Мартин Г.-П., Шуманн X. Указ. раб. С. 64.
Одна из главных особенностей периферийного капитализма — крайне неравномерное распределение национального богатства и валового национального продукта. Огромная часть национального дохода поступает в распоряжение крайне ограниченного круга лиц, образующих господствующий класс. Этот класс делится на несколько олигархических группировок, между которыми ведется борьба за распоряжение национальным богатством и контролем за доходами. Олигархическая верхушка значительную часть дохода тратит на чрезмерное личное потребление не только сопоставимое, а нередко превосходящее личное потребления элиты развитых стран. Другая часть дохода тратится на приобретение земли.
Огромные суммы переводятся в банки развитых стран. С 1976 по 1985 г. только из пяти стран (Венесуэлы, Аргентины, Бразилии, Мексики и Филиппин) было вывезено резидентами примерно 200 млрд. долларов. К 1998 г. в заграничных банках находилось 75 млрд. долларов из одной лишь Аргентины. В одном только 2001 г. из этой страны «утекли» 20 млрд долларов.137 Кузнецов П. Аргентина-Россия: повторение кошмара // МН. 2002. № 1-2. С. 20.В результате интересы господствующего класса периферийных стран тесно переплетаются с интересами верхушки развитых стран. По существу его члены служат не столько интересам собственных стран, сколько интересам господствующего класса держав центра. Поэтому эту верхушку часто характеризуют как компрадорскую. Наряду с бегством капитала идет утечка умов — миграция высококвалифицированных специалистов из развивающихся стран в развитые.
В результате утечки капитала из страны становятся невозможными внутренние инвестиции в ее народное хозяйство вообще, в промышленность в первую очередь. Отсюда огромная внешняя задолженность страны и большие траты на обслуживание внешнего долга, на выплату процентов по займам. За 1970 — 1992 гг. внешний долг развивающихся стран вырос с 68,5 млрд. долларов до 2 трлн., т.е. на 2000%. К середине 1999 г. он увеличился до 2,5 трлн. Расходы на его обслуживание в начале 90-х годов составляли 169 млрд. долларов. С 1980 г., когда долг стран Латинской Америки составлял 257 млрд. долларов, ими было выплачено до конца 1995 г. 448 млрд., а в результате долг вырос до 607 млрд. Все это имеет следствием обогащение стран-кредиторов за счет стран-должников.
Так как внутренние инвестиции практически отсутствуют, то вся надежда возлагается на привлечение капитала из развитых стран. Но в результате значительная часть, если не вся прибыль предприятий, созданных на иностранные вложения, переводится за границу.
Развивающиеся страны всегда были, а многие и сейчас являются поставщиками сырья для развитых государств и покупателями их промышленных изделий. Так как природные ресурсы обычно шли по ценам ниже стоимости, а промышленные товары продавались по ценам, превышающим их стоимость, то результатом было опять-таки обогащение ортокапиталистических стран.
Следствием всего этого была огромная зависимость развивающихся стран от развитых. «Для большинства стран Третьего мира, — пишет М.П. Тодаро, — подобная зависимость весьма значительна: в отдельных случаях она охватывает все сферы жизни».138 Тодаро М.П. Указ. раб. С. 50.Как следствие «развивающиеся страны сильно зависят от решений в столицах Северной Америки, Западной Европы и Японии (не говоря уже об МВФ и Всемирном банке)… ».139 Там же. С. 97.
«Дело в том, — пишет премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад, — что политическое и экономическое положение почти всех бывших колониальных территорий не стало лучше, чем до обретения независимости. По многим аспектам по-прежнему сохранилась достаточно высокая степень колонизации. Прекратилась прямая политическая оккупация, но колонизация в других формах продолжается. Поэтому борьба за независимость далека от завершения. Даже те неевропейские страны, которые никогда не были колониями, не свободны от политического, экономического и социального ущемления… Истощенные племенными и гражданскими войнами, подвергаясь махинациями с их ресурсами посредством контролируемой издалека рыночной системы, неискушенные в государственном и экономическом отношении, эти развивающиеся страны, казалось бы, обречены навечно сохранить развивающуюся экономику. Некоторые из них действительно регрессировали и, похоже, продолжат движение по пути регресса. Их долги растут и будут накапливаться до тех пор, пока любые поступления, которые удастся собрать, не пойдут на погашение кредитов. Целые страны попали в долговое рабство к богатым государствам и работают на своих кредиторов, не имея никакой перспективы на освобождение… После тридцати с лишним лет независимости бывшие колонии Запада осознали всю никчемность завоеванной ими независимости. Они поняли, что стали еще более зависимыми, чём были в своем колониальном прошлом. Они поняли, что их политика, экономика, социальные и поведенческие системы находятся под прямым или косвенным контролем прежних хозяев-колонизаторов и великих держав».140 Махатхир Мохамад. От имени своего народа. СПб., 1998. С. 147-149.
На внутреннем рынке периферийных стран практически отсутствует свободная конкуренция. На нем почти безраздельно господствуют олигархические группировки. В результате рынок теряет роль регулятора производства и не может обеспечить подъем экономики. Если на одном полюсе периферийного общества идет воспроизводство богатства, то на другом — нищеты и обездоленности. Верхи непрерывно богатеют за счет абсолютного обнищания подавляющего большинства населения. Это обнищание имеет место даже и в том случае, когда идет рост объема валового внутреннего продукта в расчете на душу населения.
Последнее время некоторые экономисты, а вслед за ними публицисты начали упорно говорить о том, что понятие третьего мира утратило всякий смысл. И дело, по мнению этих людей, не только в том, что исчез второй мир. Страны, которые традиционно объединялись под названием третьего мира, к настоящему времени стали столь различными, что ничего общего между ними практически найти нельзя.141 Кинг А., Шнайдер Б. Первая глобальная революция… С. 205, 220.Некоторые из них включаются и даже уже включились сейчас в мировую экономическую систему в роли равноправных партнеров.142 Там же. С. 221.
Доля истины в этих рассуждениях содержится. Если в начале и даже в течение первой половины XX в. все паракапиталистические социоисторические организмы были аграрными, то к концу этого столетия некоторые из них стали индустриальными. Их стали называть «новыми индустриальными странами». К числу их обычно относят Бразилию, Мексику, Сингапур, Гонконг, Южную Корею, Тайвань, Таиланд, Малайзию, Индонезию, Филиппины. Особое внимание при этом уделялось Сингапуру, Гонконгу, Южной Корее и Тайваню, которых именовали четырьмя «азиатскими тиграми». В 1997 г. Международный валютный фонд (МВФ) даже заменил термин «промышленно развитые страны» на словосочетание «страны с развитой экономикой», включив в число последних, кроме стран Запада и Израиля, всех четырех «тигров».143 Развитых стало больше // Известия. 30.04.1997.
Названные выше страны Латинской Америки и Азии действительно либо уже превратились из аграрных в индустриальные, либо близки к этому. Но при этом они не стали ортокапиталистическими. Эти страны как были, так и остались паракапиталистическими, зависимыми. Однако держать их в зависимости ортокапиталистическому центру оказалось труднее, чем раньше. Некоторые из этих стран предприняли попытки вести более независимую политику.
И тогда центром были приняты чрезвычайные меры. Все эти страны давно уже были включены в глобальную финансовую систему, о которой выше уже шла речь (5.2). Инструментом воздействия на экономику данных стран стал циркулировавший в этой системе гигантский спекулятивный (фиктивный) капитал. В начале 80-х годов был инициирован финансовый кризис, который серьезно подорвал экономику новых индустриальных стран Латинской Америки. С середины 80-х годов все три сменивших друг друга президента Мексики послушно выполняли все предписания Всемирного банка, Международного валютного фонда и правительства США, направленные на полное освобождение рынка. По началу внешне выглядело неплохо. Но в декабре 1994 случилось неизбежное: мыльный пузырь лопнул. В стране же развернулся новый кризис, который с легкой руки тогдашнего руководителя МВФ Мишеля Камдессю получил название «первого финансового кризиса 21 века».144 Asia’s Economic Crisis. // Economist. November 15 1997. P. 19; Калашников В. Давление на Москву продумывалось // НГ. 23.10.1998.
В середине 1997 г. настала очередь новых индустриальных стран Юго-Восточной Азии, не исключая и «азиатских тигров». Они стали «второй финансовой жертвой».145 Asia’s Economic Crisis. P. 19.Резко обострившийся осенью валютно-финансовый кризис настолько подорвал экономики этих стран, что наблюдатели стали говорить об экономической катастрофе. «Азиатских тигров» переименовали в «больных котят». По мнению премьер-министра Малайзии Махатхира Мохамада, страны ЮВА были отброшены на 10—15 лет назад.146 Махатхир Мохамад. Указ. раб. С. 186.В Малайзии доход на душу населения снизился с 5000 долларов до 1500.147 Там же. С. 234.
Группа индустриально развитых стран («семерка») и МВФ предложили каждой из этих стран большие займы (одной лишь Южной Корее 57 млрд. долларов), но на предельно жестких условиях: снижение темпов роста, отказ от реализации индустриальных проектов стратегического значения, прекращение государственного контроля над рынком капитала, свободный допуск на внутренний рынок западных корпораций с их финансами, товарами и услугами с одновременным прекращением субсидирования национального торгового бизнеса, ликвидация значительного ряда предприятий и сокращение персонала остальных, обеспечение большей открытости национальных экономик, прежде всего для контроля со стороны международных финансовых институтов, свертывание всех социальных программ.
Вынужденные согласиться с предписаниями МВФ руководители этих стран жаловались, что давление извне возвращает их в колониальное прошлое.148 См.:например, Полищук Л. Кризис в Восточной Азии снизил привлекательность азиатской модели // ФИ. 02.12.1997. С. V.Представители беднейших стран, входящих в «Группу 24» на встрече в феврале 1998 г., обсуждая валютно-финансовый кризис в Азии, прямо заявили, что диктуемая МВФ и ВБ «открытость» подставляет их экономику «под паровой каток финансового кризиса».149 Михеев В. Финансовый кризис в Азии подорвал доверие к МВФ // Известия. 11.02.1998.
Премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад еще в сентябре 1997 г. изложил свое понимание причин кризиса. «…Малайзия и соседние страны Юго-Восточной Азии продолжали развиваться и процветать. Непокорные, упорные и порой дерзкие, эти выскочки, и особенно Малайзия, опрометчиво осмелились поставить более высокие цели, чем развитые могущественные страны, которые двигают и сотрясают мир… Среди тех, кто контролирует большие деньги и средства массовой информации, похоже, есть немало людей, желающих, чтобы эти страны Юго-Восточной Азии и, в частности, Малайзия знали свое место и отказались от своих попыток догнать вышестоящих. Если они не сделают это добровольно, то их следует заставить, а уж у этих людей есть средства и возможности навязать выскочкам свою волю».150 Махатхир Мохамад. Указ. раб.
