XII столетия появились предпосылки будущего сёгуната – управления страной, осуществляемого самурайским сословием с верховным главнокомандующим во главе – Сёгуном. Первым сёгуном стал Минамото Ёритомо после победы в кровопролитной войне с другим могущественным домом – Тайра, сумевший объединить вокруг себя все кланы самураев Японии. Императорский двор Киото номинально был сохранён и продолжал существовать без оказания сколько-нибудь действенного политического влияния на жизнь японцев. Страной управлял правительственный орган бакуфу возглавляемый сёгуном. Так началась многовековая власть самураев, отнявших её у немощной и самоустранившейся от государственных дел старой аристократии ради пребывания в неге. Расцветом самураев пришёлся на эпоху Эдо (Токугава).
След Конфуцианства.
Так же, как и дзэн, конфуцианская философская мысль внесла настолько большой вклад в историю, философию и психологию самураев, а затем и всего японского народа, что его невозможно очертить никакими границами. Учение великого китайца проникло в самую душу народа и, наравне с синтоизмом и дзэн, во многом определило психологию нации, ее культуру и мировоззрение.
В жизни великий мудрец неизменно воздерживался от четырех вещей, которые нашли воплощение в сути самурайства:
1) не вдавался в пустые разговоры;
2) не был категоричен в своих суждениях;
3) не проявлял упрямства;
4) не думал о себе лично.
Сутью учения Конфуция является понятие Великого Пути: «Человек способен сделать Путь великим, но великим человека делает не путь». Путь у Конфуция отождествляется с истиной, которая являет собой не только цель, но и все, что ведет к ней. Всю философию Конфуция пронизывает одна, ярко выраженная, идея – стремление к установлению порядка и спокойствия в мире людей. Одна из ключевых ролей в осуществлении этой идеи отводилась благородному мужу.
«У благородного мужа добродетель – ветер, у малых же людей она – трава, склоняется трава вслед ветру».
В этом изречении Конфуция на примере благородного мужа определена вся сущность отношений между правителями, то есть людьми, наделенными властью, и подчиненными – народом. Ветер дует – трава склоняется.
Благородным мужем, по Конфуцию, может быть не каждый, а лишь тот, кто, обладая свободой выбора, сознательно выбирает движение вперед и идет навстречу судьбе, хотя мог бы остановиться и отказаться от испытаний. Для исполнения предначертанного необходимо «знание небесной судьбы», а им может обладать только благородный муж, поэтому он способен, как хозяин, управлять и распоряжаться своей судьбой. Судьба же выступает в роли Пути, который отождествляется с истиной, и если многим не под силу первое, то продвижение по Пути, выполнение человеком данной ему от природы предназначенности, не только доступно, но и соответствует возможностям каждого.
Провозглашенные Конфуцием добродетели, идея постижения Великого Пути, то огромное значение, которое он придавал ритуалу, долгу, человечности, составили морально-этическую основу всей будущей системы взаимоотношений не только в китайском, но и в японском обществе.
Влияние синтоизма на философское мировоззрение самураев
Жизнь древнего японца – это поклонение природе и культ предков, мифы, легенды и сказания, в которых действуют многочисленные божества и духи. У японцев сложился свой взгляд на окружающий мир и их собственное происхождение.
Согласно древним синтоистским верованиям, император Японии (тэнно, микадо) является потомком духов неба, а все остальные японцы происходят от божественных духов второго разряда – коми.
Формировавшееся на протяжении многих столетий стойкое убеждение в принадлежности каждого японца к синто и глубокая вера в наличие внутренней связи нации с ками до сих пор, действуя на подсознательном уровне, оказывают непосредственное влияние на жизнь народа в целом.
Вся жизнь японца с момента рождения и освящения его в местном храме, как в далеком прошлом, так и сегодня, проникнута духом синто.
Рассматривая религию синто, интересно проследить в ней глубинные истоки такого явления, как самурайство. Где, когда и как возникли в сознании людей те первообразы, архетипы, на основе которых впоследствии сформировалось уникальное в своем роде мировоззрение бусидо. Ведь для того, чтобы понять, каким образом в недрах национального сознания выросли такие морально-этические и духовные ценности, как долг, честь, доблесть, самопожертвование во имя служения господину, беспримерное мужество, стойкость и уважение к людям, венцом которых является всего одно изречение: «Я постиг, что Путь Самурая – это смерть», недостаточно ограничится простым рассмотрением фактов и имевших место событий. Необходим взгляд изнутри, чтобы выделить те духовные источники, которые питают это мировоззрение.
Синтоизм, изначально представлявший собой шаманские и колдовские обряды, возникший из суеверий и веры в магию, впоследствии под влиянием буддизма отошел от первобытных форм богослужения, но следы первичных верований сохранились в подсознании народа до наших дней. Насколько глубок этот след, видно на примере культа лисицы. В Японии в честь нее (и некоторых других животных) построены храмы, где собираются люди-лисицы, которые якобы обладают сущностью этого животного. Под протяжные завывающие звуки, издаваемые священниками, и ритмичные удары барабанов люди-лисы впадают в транс. Они верят в то, что духи лисиц вселяются в них, придавая им силу и способность видеть и предсказывать будущее. До сих пор во многих местах таким же поклонением пользуется стрекоза. В глазах японцев, стрекоза Том-бо является олицетворением храбрости и национального духа. В глубокой древности ее относили к воинственным насекомым, а страну Ямато называли «Землей стрекозы». Сегодня, спустя многие столетия, нередко можно увидеть изображение стрекозы на одежде мальчиков и других предметах.
Приведенные примеры показывают, что первичные формы поклонения природе и животному миру в виде образов, дополненных фантазией и элементами духовной культуры, сохранились и поныне. До сих пор в некоторых японских деревнях верят в предание о том, что самураи Тайра, проигравшие сражение клану Минамото (первая гражданская война), не умерли, а скрылись в глубинах моря, превратившись в крабов. Поэтому часто крестьяне вывешивают над входом в дом высушенные тельца крабов, считая, что эти амулеты отгоняют злых духов. Нетрудно догадаться, что крабы здесь ассоциируются с самураями Тайра, которые помогают местным жителям оберегать их жилища.
Мифы, сказания и легенды, тысячелетиями передающиеся из уст в уста, изобилуют примерами доблести и героизма, и эти образы глубоко запечатлелись в памяти поколений. Особенно остро они воспринимаются в детстве: воспетые родителями и служителями храмов, почерпнутые из народных сказок. Именно эти героические образы явились носителями тех первичных форм, которые на подсознательном уровне повлияли на формирование духовности как самураев, так и нации в целом.
Загадки японской души становятся более понятны только во взаимосвязи национальной психологии с древними космогоническими мифами, синтоистскими обрядами и верованиями. Самураи же, как сословие, повлиявшее на весь ход развития средневековой и современной Японии, являются лишь наиболее яркими выразителями духовной культуры народа и его мировоззрения.
Синтоизм, веками внедрявший идею целостности и единства живого и неживого, природы и истории, идею о том, что все в мире проникнуто живой сущностью – будь то человек, животные, растения или вещи, дал людям веру в божества ками, которые живут везде и во всем. Ками существуют и в человеке, и поэтому он тоже может стать – или есть – ками. А значит, нет необходимости искать спасения где-то в другом мире, отличном от мира людей. Ками – здесь, рядом, в повседневной жизни, ками неразрывно связаны с людьми и потому обеспечат спасение.
Синто – путь богов и бусидо – путь воина-самурая изначально несут в себе объединительное начало, выражающее сокровенный дух японской нации.
Философия ниндзя
Путь ниндзя, вне всякого сомнения, – удел избранных. Не каждому человеку было дано пройти его, стать равноправным членом этого родового промысла узкого круга специалистов. И дело тут не только в тренировке. В конце концов, поддержание хорошей физической формы по силам практически каждому. Ниндзютсу, как и другие виды военного искусства, основано прежде всего на особом образе мыслей, на особом понимании жизни, на особой философии. Когда, молодому человеку или девушке из клана ниндзя исполнялось пятнадцать лет, они проходили обряд инициации. Этот обряд можно было пройти и раньше, если инициируемый показывал себя способным учеником, вполне сформировавшимся человеком, который может перейти на новую ступень обучения. Инициация, или посвящение в полноправные члены общества, означала прежде всего то, что юноша или девушка переходят от стандартного психофизического тренинга к познанию сокровенных таинств духа. Этому их обучали монахи-ямабуси, которые жили рядом с основными поселениями ниндзя. Ямабуси – это отшельники, в переводе с японского их название означает «спящие в горах». Они селились в горной местности, занимались знахарством и, благодаря лекарскому искусству и «святому образу жизни», пользовались у сельского населения огромным уважением, почетом и авторитетом. Их секта в отношении религиозных обрядов была весьма и весьма неоднородной.
Ямабуси использовали тантрийскую магию (в основном медицину и алхимию); они изобрели особую разновидность йоги, углубляя мистические аспекты эзотерического буддизма сект сингон и тэндай; самосовершенствовались, искали напиток долголетия и бессмертия, как и даосы. Все это они и передавали своим ученикам – молодым ниндзя. Мы, естественно, не знаем и, возможно, никогда не узнаем, чему же конкретно обучали монахи ниндзя, ибо все учение ямабуси, как гласит легенда, недоступно ни взору, ни, тем более, пониманию простого смертного. Оно обобщено в труде «Сюгэн-до» («Путь приобретения могущества») и передавалось изустно от учителя к ученику. Но Мы можем получить хотя бы общее представление о восточной философии и о том, что лежало в основе любого военного искусства на Востоке.
Во-первых, менталитет восточного человека очень сильно отличается от менталитета человека Запада, и об этом никогда не следует забывать. Поэтому разными будут не только Выводы, к которым приходят мыслители Запада и Востока, разным будет сам образ мыслей, методы мышления, даже сами основные посылки.
Во-вторых, когда в нашей книге речь заходит о Востоке, то понимать под этим необходимо страны, в которых распространена буддийская религия, ибо она тесно связана с военно-прикладными искусствами, и эти искусства повторили в какой-то мере путь буддизма: из Индии – в Японию через Китай.
На философию Японии оказали влияние такие виды борьбы, как джиу-джитсу, карате, айкидо, кендо, ниндзюцу, йайдо, дзюдо (похоже на русское САМБО), айки-джитсу и другие.
Контрольные вопросы:
1. Социально-исторические предпосылки возникновения и становления философии.
2. Философские идеи в Древней Индии («Веды», «Упанишады»).
3. Философские идеи в Древнем Китае (Даосизм, Конфуцианство).
4. Философские идеи в Древней Греции (натурфилософия, Сократ, Платон, Аристотель).
5. Философия в Древней Руси (Летописи и сказания, «Слово о законе и благодати»).
6. Историко-эволюционные изменения во взглядах на предмет и функции философии.
7. Место и роль философии в жизни общества и человека.
1. Формирование религиозных и философских представлений
Религия, как и философия, является мировоззрением, правда, специфическим и одновременно включает в себя определенное поведение и действия, которые основываются на вере в существование нескольких (политеизм) или одного (монотеизм) богов, то есть такого начала, которое является «священным», сверхъестественным, недоступным пониманию человеческим разумом. «…Всякая религия, – отмечал Ф. Энгельс, – является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, – отражением, в
