ее обнаруживаются уже в творчестве Илариона. Идеалистической – поскольку примат отдавался духовному творчеству, ее цель была направлена на выработку моральных установок, способствующих осуществлению праведной, цельной жизни. И, наконец, она была философией дела, ибо ее творцы стремились осмыслить истолки и движущие силы становления российского государства, осознать миссию России в мире; здесь проявился историософский xapaктер русской философии.
Отсюда следует, что русская философия сосредоточивалась преимущественно на проблемах этики. Такое, хотя и справедливое, мнение подводит к ее односторонней оценке, что отмечал и Н. О. Лосский.[48]
В самом деле, начиная с XVIII века, все разделы отечественной философии как науки разрабатывались русскими мыслителями достаточно полно и всесторонне. Это – история философии, онтология, гносеология, логика, эстетика, и, конечно же, этика.
Несмотря на то, что миропонимание русских философов тяготело к его христианскому выражению, тем не менее оно было пронизано «подчеркнутым онтологизмом». В познании бытия, в проникновении в человеческую природу на первое место ставились онтологические или бытийственные связи и изменения, происходящие в мире и личности. В основе мира они видели конкретные начала и, отстаивая учение об его органической целостности, причину нравственной и душевной эволюции человека усматривали в его неразрывной взаимосвязи с этим миром.
Так, в учении о Боге и Его связи с миром, они прибегали не столько к логическим умозаключениям, сколько к живому опыту «встречи с Богом». Многие философы свои личные религиозные переживания отразили в философских произведениях. И. А. Ильин (1883–1954) этой проблеме посвятил одно из лучших своих сочинений – «Аксиомы религиозного опыта». Показательно, что писал он его более тридцати лет.
Сегодня широкое распространение получило понятие «русский космизм». И это неслучайно, поскольку многие из философов уделяли специальное внимание космологическим проблемам. В результате их христианское мировоззрение приобретало космологический характер. Наиболее ярко это проявилось в софиологии, значительное место разработке которой отводил Вл. Соловьев, а последующее развитие она получила в трудах П. А. Флоренского, С. Н. Булгакова и В. В. Зеньковского. Но самое впечатляющее изложение представлений о связях человека с космосом содержится в сочинениях Н. Ф. Федорова, главная тема которых – преодоление смерти и исполнение «общего дела» – воскрешение всех когда-либо живших на Земле людей.
Попытки проникнуть в глубинные тайны строения мира опирались на многовековую философскую традицию. Издавна в истории философии разрабатывался принцип единосущия – наличия глубоких онтологических связей, объединяющих все существа мира, преодолевающих пространственные и временные границы. Этой проблеме уделяли внимание, начиная с Платона и Аристотеля, Фихте, Шеллинг, Гегель, многие другие философы, в том числе и русские мыслители. Особая заслуга в ее решении принадлежит П. А. Флоренскому, который сознательно ввел понятие единосущия в свое учение о строении мира по аналогии с его богословским значением. Он положил его в основу представления о христианской любви, онтологически (бытийственно) преображающей связи личных существ друг с другом.
Другое центральное для русской философии понятие – понятие соборности. Идея христианской соборности не ограничивалась рамками вероисповедания. Долгие годы она выступала основополагающим принципом державного устройства общества, чему дает примеры история Римской и Византийской империи, а позднее – и России. Идея соборности – ключевой пункт философии А. С. Хомякова. Под соборностью он понимает совокупность единства и свободы множества лиц на основе совместной любви к Богу и всем абсолютным ценностям. Принцип соборности выступает непреложной основой не только для жизни Церкви, но и для решения многих других проблем, предполагающих синтез индивидуализма и универсализма.
В русской философии широкое распространение получило убеждение в познаваемости мира. Нередко оно выражалось в крайней форме – в виде учения об интуиции как непосредственном созерцании предметов. Так, в теории познания славянофилов имеют место представления о непосредственном постижении реальности, знание о которой они обозначали термином «вера». В последующем идеи интуитивизма встречаются в творчестве многих русских философов. В противоположность кантианскому идеализму они рассматривали интуитивизм как гносеологический онтологизм. Русские философы раньше, чем их западноевропейские коллеги перешли от воззрений о чувственных данных опыта как субъективных психических состояниях наблюдателя к признанию их транссубъективного характера. Получает распространение представление о мистической интуиции, способной давать знание о металогических основах жизни.
И. В. Киреевский и А. С. Хомяков формируют идеал целостного знания, в соответствии с которым восприятие и познание мира в его органическом единстве возможно лишь в опыте, сочетающем чувственную, интеллектуальную и мистическую интуицию. Цельная истина доступна только цельному человеку. Цель познания или искание мудрости содержится не в поверхностном знании, а в самой сущности бытия через преображение, изменение самих людей. Именно такое изменение нас самих при встрече с истиной И. В. Киреевский и называет целостным знанием. И если мы не изменяемся, то есть не растем духовно, то не можем познать истину, (Божественную). Лишь в единстве всех своих духовных сил, чувственного опыта, рационального мышления, нравственного переживания и религиозного созерцания человеку становится доступным познание подлинного бытия мира и постижение трансцендентных истин о Боге. При этом для большинства русских философов при разработке гносеологических проблем на первый план выдвигалась задача сочетать «правду-истину» с «правдой-справедливостью».
Наконец, еще одно примечательное свойство русской философии – это стремление уяснить смысл исторического процесса. Оно базируется на критическом отношении к позитивистским концепциям прогресса. В своих выводах о сути исторического развития, связанного с социальными преобразованиями, общественным устройством, философы приходят к утверждению о невозможности осуществления на земле идеально совершенного социального строя. Вот почему их историософия носит провиденциальный и эсхатологический характер. По их мнению, вся человеческая практика, все свидетельства истории подтверждают, что цель исторического процесса – в том, чтобы подготовить человечество к выходу из истории в метаисторию, иными словами, в «жизнь будущего века» в Царстве Божием. Важное обстоятельство, способствующее совершенству в этом Царстве – преображение души и тела, обожение по благодати.
3. Философия послепетровской эпохи
XVIII век – переломное время в истории России. Одна из его примет – процесс секуляризации, возникновение светской культуры, стремившейся выйти из-под церковного влияния. Происходят изменения и в церковном сознании: мечта о священной миссии государства заменяется поисками чисто церковной правды, все более освобождающейся от политических соблазнов. Именно в недрах церковного сознания закладываются основы философии, базирующейся на христианских принципах, но уже свободной от жестких ограничений в творческом искании истины.
Развитие светской культуры шло под знаком реформ, осуществленных Петром I. Завершив полное «обмирщение» русской государственной власти, он установил для Церкви Синодальное управление, в котором чиновник занял руководящее место. Утратив свое былое влияние и довольно широкую независимость, Церковь подпала под власть царя. На смену идее «Святой Руси» приходит идеал «великой России». Прежде всего отмеченные обстоятельства определили новые направления в развитии отечественной философской культуры, результаты которого явили себя в XIX столетии.
В XVIII веке движение философской мысли осуществляется как бы в двух плоскостях. С одной стороны, она продолжается в рамках церковной жизни; с другой – закладываются основы светской философии, во многом, правда, питающейся идеями французского Просвещения.
В качестве примера продолжения традиций церковного философствования отметим творчество некоторых мыслителей. Самым значительным и ярким среди них был митрополит Платон Левшин (1737–1811). Выдвинувшись как проповедник, он зарекомендовал себя увлеченным ревнителем учености и просвещения. Даже в духовных учебных заведениях он внедрял приемы воспитания и обучения, соответствующие духу «просвещенного» общества. Идеалом его стало просвещение ума и сердца – «чтобы в добродетели преуспевали».
Творчество св. Тихона Задонского (1725–1783) протекает в основном в Задонском Богородицком монастыре, с наименованием которого и связалось его имя в истории. Изданные сочинения Тихона насчитывают 15 томов. Наиболее объемное среди них – шеститомное сочинение «Об истинном христианстве», в котором рассматриваются догматические и моральные проблемы. В другом произведении Тихона «Сокровище духовное, от мира собираемое» высказывается идея о том, что христианин, живущий светской жизнью, всегда должен духовно уходить от мира. Тем самым намечается новая перспектива в церковном сознании: возможность преображения жизни через ее мистическое осмысление.
Одно дело с Тихоном делал и старец Паисий Величковский (1722–1794). Отказавшись учиться в Киевской духовной академии из-за того, что там обучают лишь языческой мудрости, а обучение ведется на латинском языке, святых же отцов мало читают, Паисий уходит в греческий монастырь. В дальнейшем он был устроителем монастырей на Афоне и в Молдавии, где восстанавливал лучшие заветы византийского монашества. Еще на Афоне он начал собирать славянские переводы аскетических памятников и внес заметный вклад в дело изучения старинных рукописей и их анализ.
Но влияние церковного мировоззрения на общественное сознание оказывается все более ограниченным. В культурной жизни России дают о себе знать факторы, так сказать, внутреннего порядка, а также силы, привносимые извне. В петровскую эпоху в России возникает такое явление, как масонство (от французского слова «масон» – вольный каменщик). Масоны, объединенные в различные ложи, своей задачей ставили проповедь нравственного самоусовершенствования. Возникнув в Англии, масонство распространило свое влияние на многие страны, в том числе и на Россию. Первые масонские ложи в России были своеобразными кружками деистов, члены которых исповедовали разумную мораль и естественную религию, тем самым стремились к моральному самопознанию. Самой влиятельной в России была московская ложа розенкрейцеров. Деятельность лож осуществлялась тайно и сопровождалась специальными обрядами. В них поддерживалась строгая внешняя и внутренняя дисциплина, которая была направлена на тесание «дикого камня» – сердца человеческого. Пропагандируя аскетические идеи, масоны полагали, что занимаются воспитанием нового человека. Именно в масонстве будущий русский интеллигент как бы распознает разорванность и раздвоенность своего бытия, начинает вожделеть о цельности и тянуться к ней.
Идеи масонства оказали если не прямое, то косвенное воздействие на творчество и деятельность многих видных представителей отечественной культуры, сказались они и в творчестве отдельных философов.
Первым философом на Руси в точном смысле этого слова, то есть в том его значении, в каком мы представляем современного философа, был Г. С. Сковорода (1722–1794). Сам он не состоял в масонских ложах, но с их кругами был близок. За цельность мировоззрения, проникнутого принципиальным онтологизмом, его называли «русским Сократом». Один из знатоков творчества Сковороды, русский философ XX столетия В. Ф. Эрн, оценивая его как личность и мыслителя, писал: «Г. С. Сковорода, полный священного огня „теомант“ (как его называют Хиждеу и арх. Гавриил), гораздо значительнее и больше своих глубоко оригинальных и замечательных философских творений».[49]
Сковорода, разделяя представления о существенной метафизической свободе мысли в духе восточного учения о Логосе, говорил: «Всякая мысль подло, как змия, по земле ползет; но есть в ней око голубицы, взирающее выше вод потопных на прекрасную ипостась истины». Всю жизнь он странствовал, и в годы странствий расцвело его философское творчество. Незадолго до смерти он направился в Орловскую губернию повидаться с давним другом М. И. Ковалинским (автором жития Сковороды), которому и оставил все свои рукописи. На могиле философа
