найдет человек в себе самом, если дерзнет раскрыть в себе творческим актом все силы Бога и мира» [87]. 299 Критическое рассмотрение социокультурного кризиса в Европе и России приводит Бердяева к осмыслению вопроса о возможности альтернативного исторического развития. Он выделяет четыре формы существования человечества: варварство, культура, цивилизация и религиозное преображение. Эти состояния не обязательно должны быть связаны строгой временной последовательностью: они могут сосуществовать, это — разные направленности человеческого духа, хотя возможно и преобладание той или иной формы.
Один из путей, ведущих от культуры к новой фазе развития общества цивилизации, определяется индустриально-техническим преобразованием жизни. Этот путь — попытка осуществления мечты о бесконечно возрастающем могуществе человека. «Цивилизация родилась из воли человека к реальной «жизни», к реальному могуществу, к счастью в противоположность символическому и созерцательному характеру культуры. Человек должен… раскрыть до конца все технические силы. Но на этом пути (пути варваризации, огрубления, утраты совершенных форм, выработанных культурой. — Т. С.) не достигается подлинное бытие, на пути этом погибает образ человека» [88].
Однако внутри самой культуры, по мысли Бердяева, может возгореться и иная воля — к жизни, к ее преображению. В этом смысле цивилизация не является единственным, неизбежным концом культуры. Бердяев пишет о возможности религиозного преображения жизни как пути достижения подлинного бытия [89]. Веря в возможность религиозного преображения, он пишет, что в эпоху цивилизации должна явиться «верующая воля в чудо преображения жизни, не механико-технического преображения, а органически-духовного, должна явиться и определить иной путь от угасающей культуры к самой «жизни», не тот, который испробован цивилизацией» [90]. 300 87 Бердяев НА. Смысл творчества… С. 10.
88 Бердяев НА. Воля к жизни и воля к культуре // Бердяев Н.А. Смысл истории…. С. 173.
89 См.: Сербиненко В.В. Русская религиозная метафизика (XX век). М., 1996 С. 59-81
90 Бердяев НА. Воля к жизни и воля к культуре… С. 173. Конец Европы — расширение культурных границ
Интересно, что пророческое высказывание Шпенглера о «закате Европы» Бердяев трактует и в ином контексте, избегая пораженческих настроений знаменитой книги. В конце Европы он видит конец европейской монополии на культуру. Европа на протяжении столетий определяла пути культурного развития, «как замкнутая провинция… претендующая быть вселенной». Мировая война, по мысли Бердяева, нарушила этот, казалось бы, неизменный порядок, сведя бок о бок Восток и Запад, народы и культурные традиции. Все смешалось и переплавилось в огне войны, и встал вопрос о «выходе в мировые пространства, о распространении культуры по всей поверхности земного шара». При всем эсхатологизме русской философской традиции, собственном эсхатологизме и естественном трагизме восприятия социокультурного кризиса рубежа веков Бердяев в своих работах разводит понятия глобального кризиса, возможного конца истории и кризиса европейской культуры. Философ четко понимает, что этот кризис локален, что он не ведет к гибели цивилизации, а, возможно, дает начало ее широкому распространению.
Бердяев говорит о назревшей необходимости изменений: Европа слишком долго ощущала себя культурным Олимпом. Нынешнее отношение современного европейца к древним расам и древним культурам, по мнению философа, скорее кощунственное. При этом самомнение европейского сознания, охватившее все культурные области, может быть оценено как «симптом наступающего конца Европы — монополиста всемирной цивилизации». По мнению Бердяева, сумерки Европы — это начало всемирного шествия цивилизации: «вся поверхность земного шара неизбежно должна быть цивилизована, все части света, все расы должны быть вовлечены в поток всемирной истории. Эта мировая задача ныне острее стоит перед человечеством, чем задачи внутренней жизни кристаллизованных европейских государств и культур… 301 Перед XX в. мировая война поставила задачу выхода культуры из Европы в мировые пространства всей поверхности земного шара. Через ужас войны и зло колониальной политики, через борьбу рас и национальностей совершается объединение человечества и цивилизование всего земного шара. Перед этой мировой задачей на некоторое время отступают на второй план вопросы провинциально европейские. Раньше или позже должно ведь начаться движение культуры к своим древним истокам, к древним расам, на Восток. В Азию, в Африку… Закат чисто европейской культуры будет восходом солнца на Востоке» [91].
Философ рисует возможные перспективы культурного развития человечества, пережившего и преодолевшего кризис европейской культуры, мировую войну, разочарование в жизни, жаждущего новой веры и новой мудрости. Он полагает, что центр тяжести из Западной Европы должен переместиться на Запад, в Америку. Восток и Америка представляются Бердяеву полюсами концентрации здоровых сил человечества, направлениями выхода за пределы европейской культуры. При всем трагизме кризиса Европа прежде всего сама виновата в случившемся: в своем «олимпийском» спокойствии она не смогла предощутить последствий грядущей войны. Основная тема всемирной истории — соединение Востока и Запада. При этом, по мысли Бердяева, задача состоит в том, чтобы «конец Европы и перелом истории были пережиты человечеством в духовном углублении и с религиозным светом» [92]. 91 Бердяев Н.А. Указ. соч. С. 122-124.
92 Там же. С. 125. Конец провинциально замкнутой жизни Европы Бердяев связывает и с перспективами развития России, для которой это означает конец ее провинциально замкнутой жизни: «Россия должна выйти в мировую ширь. Конец Европы будет выступлением России и славянской расы на арену всемирной истории, как определяющей духовной силы. Сильный космический ве302 тер колеблет все страны, народы и культуры. Чтобы устоять от этого ветра, нужна большая духовная сосредоточенность и углубленность, нужно религиозное переживание исторических катастроф» [93]. 2.3. Семен Франк: крушение кумиров
Глубокий анализ причин и характера социокультурного кризиса представлен в работах С.Л. Франка. Прежде всего, на наш взглядг надо обратиться к его статье «Кризис западной культуры», опубликованной в сборнике «Освальд Шпенглер и Закат Европы» (1922). Как и другие авторы этого сборника (Н.А. Бердяев, Я.М. Букшпан и Ф.А. Степун), Франк высоко оценивает книгу Шпенглера, считая, что «она есть бесспорно самая блестящая и замечательная в буквальном смысле этого слова — книга европейской литературы со времен Ницше» [94], и в то же время, называет ее «самым замечательным и ярким симптомом кризиса» [95].
93 Там же. С. 126. 94 Франк С.Л. Кризис западной культуры // Бердяев Н.А. и др. Освальд Шпенглер и Закат Европы. М., 1922. С. 34.
95 Там же. С. 54. Франк Семен Людвигович (1877-1950) родился в Москве. Сын врача. Учился на юридическом факультете Московского университета, степень кандидата получил в 1901 г. в Казани. Франк — философ многогранный, он занимался проблемами бытия, познания, личности, философского осмысления религии, проблемами философской антропологии и социальной философии. В его наследии можно выделить три основные направления исследований: человек и культура (кризис современной культуры и поиски выхода из него), человек и бытие, человек и Бог (вера, смысл жизни и поиски путей спасения).
В 1922 г. Франк выслан из России. До 1937 г. с семьей жил в Германии, принимал активное участие в Русском научном институте и Религиозно-философской академии, основанной Н. Бердяевым. В 1924 г. Академия переехала в Париж, но Франк продолжал еще 308 несколько лет читать лекции в Берлине. В 1937 г. нацисты изгнали Франка из Германии. В течение ряда лет скрывался во Франции. В 1945 г. перебрался с женой в Англию и соединился с детьми. В Англии продолжал творчески плодотворно работать.
Статья состоит из двух частей. В первой части Франк анализирует концепцию Шпенглера, выделяя ее сильные и слабые стороны, во второй предлагает собственное понимание природы и причин кризиса западноевропейской культуры, которую философ определяет как последнюю из пережитых человечеством великих культур.
Отмечая спорность шпенглеровской теории, Франк признает, что «само уловление момента умирания западной культуры в явлениях «цивилизации» XIX в. должно быть признано бесспорным» [96]. Наряду с другими авторами сборника Франк показывает, что для русской философской традиции идея Шпенглера (неслыханная по новизне и смелости для западной философской мысли) далеко не нова — эти тенденции давно ощущали и предчувствовали русские философы-славянофилы (Киреевский, Достоевский, Леонтьев), что, впрочем, не умаляет значения этой теории, а скорее свидетельствует о созвучии настроений, близости мировосприятия русской и западноевропейской философии. Однако принимая тезис Шпенглера об умирании западной культуры, Франк задается вопросом, какая именно западная культура умирает. Понятие «западная культура» у Шпенглера русский мыслитель считает своеобразным, не совпадающим ни «с общепринятым пониманием западной культуры как вырастающей на обломках античной, впитывающей в себя ее дух вместе с духом христианства, и объемлющей весь период времени от падения античности вплоть до наших дней, ни с более узким понятием «новой» западной культуры, основанной на преодолении «средневековья» и исторически исходящей из великих духовных движений ренессанса и реформации» [97]. 96 Франк С.Л. Указ. соч. С. 49.
97 Там же. С. 50. 304 Не принимая концепции истории западной культуры Шпенглера, исключающей, например, все первое тысячелетие христианской эры, Франк предлагает собственное понимание природы западноевропейского кризиса. За исходную точку Франк принимает XII-XIII вв., когда в европейской культуре, по его мнению, начался великий духовный сдвиг, во многом определивший все дальнейшее культурное развитие. В это время «возникает великий замысел и великое влечение к оправданию, религиозному осмыслению и озарению конкретных «земных» начал жизни живой человеческой личности со всем богатством ее душевного мира, природы, рационального научного знания» [98]. Франк оценивает это как попытку средневековых мыслителей преодолеть замкнутость духовного центра, распространить, не нарушая его целостности, на все проявления и сферы реальной жизни. Франк называет имена Франциска Ассизского, Фра Анжелико, Джотто, Данте, Николая Кузанского (XV в.), которые в живописи, литературе, научном творчестве смогли выразить, совместить, сделать целостным и глубоко органичным истинное видение жизни, представление о том, какой могла бы быть настоящая жизнь с традиционно религиозно-духовным миросозерцанием.
Однако, по мнению Франка, это сочетание длилось недолго. Великая попытка не удалась. Русский философ не находит ответа на вопрос, что помешало реализации столь благородной и плодотворной идеи. «Случилось что-то роковое и непоправимое, — пишет он. — …В глубинах духа совершается какой-то надлом; он отрывается от корней, прикрепляющих его к его духовной почве, связывающих его с объединяющим центром духовного света» [99]. Начинается эпоха Возрождения, Ренессанс, однако все великолепие, вся свобода и величие духа ренессансной культуры, согласно Франку, не являются естественным продолжением начинаний Данте и Кузанского. 98 Там же. С. 51.
99 Там же. С. 52. Франк говорит, что духовная свобода Ренессанса куплена какой-то очень дорогой ценой, подобно той, которую уплатил Фауст, отчаявшийся «в возможности изведать всю жизнь, слиться со всей вселенной» силой своего целостного духа, внутренне 305 связанного с Богом, и вынужденный продать душу дьяволу. Так и в ренессансную эпоху, пишет философ, «жизнь расцветает пышным цветом, развивается свободная наука, овладевающая миром, свободная личность начинает перестраивать весь мир по-своему, — но корни этого роскошного цветка засыхают и понемногу отмирают» [100]. Отсюда следуют, по мнению
