обезьяноподобных существ — первобытные люди унаследовали жизненно необходимые духовные и телесные навыки поисков, захвата и ручной обработки предметов. Кроме того, они с самого начала должны были обладать совершенно исключительной способностью познания, происшедшей от более обобщенного, чем у большинства крупных млекопитающих, типа добывания средств существования с присущим первобытным людям специфическим телосложением и привычками. Эта была комбинированная способность рук и глаз совместно со способностью познавать, которая сделала возможным использование орудий: сначала случайно подобранных, затем специально отобранных и приспособленных для работы камня или палки» [1].
Орудийный признак раздвигает исторические границы существования людей и их сообществ, между «последней» обезьяной и «первым» человеком пролегал глубокий качественный рубеж, который до сих пор не познан наукой.
Сущность человека как органа самосознания природы — познавательная, а не просто деятельная сущность. С этих позиций все остальные личностные качества человека группируются вокруг познавательного начала деятельности. И анализ деятельности, прежде всего исторический, сводится к появлению и развитию познавательной способности человека, которая закрепляется в орудиях труда, в связи с чем орудийная деятельность большинством ученых считается конституирующим признаком человека. В конце прошлого века считалось доказанным, что человек и человеческое общество возникли примерно 40 тыс. лет назад [2]. 1 Бернал Дж. Наука в истории общества. — М., 1956. — С. 43.
2 Следует иметь в виду, что недостаток исторического материала еще совсем недавно не позволял более широко посмотреть на историю развития человека и общества. «О первоначальной истории человечества нам совершенно ничего неизвестно, ровно так же, каку нас нет никаких сведений о той форме, которая послужила переходом между высшими животными и человеком». (Бернштейн Эд. Экономическая эволюция. — СПб., Невский проспект. — № 40. — С. 6). Энгельс подчеркивал, что «В 1847 году предыстория общества, общественная организация, предшествовавшая всей писаной истории, почти совсем еще не была известна» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — Т. 4. — С. 424). Это в значительной своей части совпадает с периодом писанной истории, что обусловило подход к нему с мерками современного общества и связано с определяющей ролью материального производства. Однако в последние десятилетия появились веские основания для того, чтобы указанное представление было пересмотрено. 138 Современные данные о происхождении человека и че-ловеческого общества связаны с достижениями таких наук, как физика, химия, история, археология, антропология, этнография, биология, социология, психология и др. Применение калий-аргонового, фторового, радий-карбонового и других методов позволило с достаточной точностью определять возраст находок, которым миллионы лет.
Археологические и палеоантропологические открытия последних десятилетий расширили временной период антропогенеза примерно в 10 раз, с 350-500 тыс. лет до 3 млн. лет. Раскопки в Олдувайском ущелье в Танзании, приведшие к открытию останков «человека умелого» — homo habilis вместе с остатками примитивных орудий, — показали, что древнейшим обезьяноподобным существом, изготовлявшим каменные орудия, был не питекантроп, живший около 350-500 тысяч лет назад, а восточно-африканский «человек умелый». Эта дата удлинила процесс антропогенеза более чем втрое, но она оказалась не окончательной. Помимо открытия в Олдувае, в Эфиопии и Кении были обнаружены ископаемые формы человекообразных обезьян (зинджантроп), датировка которых колеблется в пределах 2,5-5 млн. лет.
Исключительная сложность проблемы происхождения и становления человека и человеческого общества обусловила значительные расхождения во взглядах ученых как в определении границ этого процесса, так и в понимании его содержания. Одни связывают начало этого процесса с появлением рамопитека (20 млн. лет), другие — австралопитека (5 млн. лет), третьи — «человека умелого» (около 3 млн. лет).
В 1982 году при раскопках в районе Диринг-Юриях, в 140 км от Якутска, были обнаружены каменные орудия, возраст которых определен в 1,8-3,2 млн. лет. Следовательно, можно со всей определенностью допустить, что возникновение человека на Земле происходило не в одном очаге, а одновременно в нескольких: в Экваториальной Африке, почти у Полярного круга и, возможно, в Южной Азии. А если так, если предшественники человека — протогоминиды и гоминиды — обитали на планете не в одном районе, а сразу в нескольких местах, то спрашивается, по какой причине у них всех появляется то новое свойство, которое мы называем разумностью человека? «Homo habilis» хабилисы — были создателями первой из известных на сегодняшний день культур — олдувайской. Однако они еще не имели внешнего вида современного человека, не до конца освоили прямохождение, объем их мозга (от 633 до 800 см в кубе) был меньше, чем у питекантропов, не говоря уже о кроманьонцах. 139 Некоторые специалисты утверждают, что это был человек, логично ссылаясь на орудийную деятельность как его главный признак [1]. Другие же считают, что до появления человека современного типа (неоантропа) существовали не люди, а животные. Следовательно, питекантропы тоже были животными, а их объединения носили чисто биологический характер [2]. В этой позиции критерий орудийной деятельности применительно к древнейшей истории вообще не принимается во внимание. 1 См.: Семенов В. С. Интернационализм и общественный прогресс. Опыт историко-социологического исследования. — М., 1978. — С. 67.
2 См.: Поршнев Б. Ф. О начале человеческой истории: Проблемы палео-психологии. — М.: Мысль, 1974. — С. 104-105; С. 373-379. Еще одна позиция связана с концепцией «двух скачков», первый из которых был ознаменован началом изготовления орудий, переходом от стадии животных предшественников человека — к стадии формировавшихся людей (питекантропы) (1-1,5 млн. лет назад), а второй — сменой формировавшихся людей (палеоантропов) людьми современного физического типа (неоантропами) — «Homo sapiens» (40-50 тыс. лет назад). Сам человек и его объединения (стадо, орда) представляли собой формирующееся человеческое общество. Большинство исследователей считают, что с появлением неоантропа развитие человека как биологического вида прекратилось и стало безраздельно определяться общественными закономерностями.
Необходимо иметь в виду, что в последнее время получены данные, которые ставят под сомнение эволюционную теорию происхождения человека, по крайней мере в ее нынешнем виде. Недавно профессор С. Табо из Мюнхенского университета и его сотрудники извлекли из останков неандертальца давностью около 30 тыс. лет фрагмент ДНК, и при сравнении с ДНК современного человека убедились в том, что он не имеет с ним ничего общего. Другими словами, оказалось, что неандерталец, который в современной эволюционной теории занимал промежуточное место между питекантропом и кроманьонцем, и был ближайшим предшественником современного человека, не имеет отношения к человеческой ветви. 140 Таким образом, из эволюции человека выпало существенное звено, что говорит о том, что современная материалистическая эволюционная теория по меньшей мере не является законченной, а по большей — вместе с местом, отводимым ею человеческому предку в обезьяньем гнезде на дереве, является столь же спорной, как и различные эволюционные теории идеалистического и религиозного толка. 2.4. Синергия природных начал и эволюция
В рамках классических научных представлений и философии рационализма человек и природа представляют собой разнопорядковые и самодостаточные закрытые системы как члены отношения «субъект-объект». Человек и его сознание рассматриваются как продукт эволюции неорганической неживой природы в живую, которая в конечном счете выделила мыслящее существо — человека. Согласно такому подходу, конституирующий человека признак — Разум связывается только с последним уровнем эволюции, а предшествующие уровни представляются лишенными не только разума, сознания, но и каких-либо их исходных начал в сущностных основах мира.
Понятие природы в этом случае предполагает различные ее уровни как самодостаточные системы, эволюционирующие от исходного (неорганического) к органическому, в конечном счете — к человеческому сознанию. Другими словами, в этом случае материальное и идеальное разводятся как противоположности, не представляют собой их дополнительность и не могут выражать процесса миропроявления как исходного понятия.
Понятие эволюции в этом смысле выражает мировоззренческую позицию, согласно которой идеальное заключено в материальном, сознание — в материи. Этим понятия идеального и сознания лишаются самостоятельного смысла и значения, а сама монистическая мировоззренческая конструкция — логического стержня.
При таком понимании человек является завершением процесса развития, венцом природы. Из такого подхода вытекает представление о завершенности уже в современной науке процесса познания. В качестве крайности можно сослаться на утверждение о том, что «современная нау14]
ка… смогла создать целостную, притом непротиворечивую картину мира. Все устойчивые элементы природных структур уже познаны. Не исключено, что это последняя из научных картин мира, завершающая в основных чертах его познание» [1]. В этом четко просматривается живой до сих пор мировоззренческий субъективизм, замешанный на крайнем сциентизме.
1 Вопросы философии. — 1997. — № 10. — С. 142. Термин «эволюция» происходит от латинского evolutio, что означает «развертывание», и имеет самое широкое содержание. Его не следует отождествлять с биологическим понятием эволюции, сложившимся в XIX веке в рамках классической науки. Биологическим системам присуща необратимость, в то время как физические системы описывались классической и неклассической наукой как закрытые и обратимые.
Эволюционную теорию Дарвина нет никаких оснований отрицать и сейчас, что, кстати, широко практикуется, но в то же время нет и оснований считать ее мировоззренческой основой происхождения человека и его сознания, их функционирования и развития. Эволюционная теория являлась достижением передовой естественнонаучной теории XIX-XX веков.
Во второй половине XX века принципы эволюционизма были пересмотрены постнеклассической наукой. И если, согласно классической термодинамике, вследствие накопления энтропии (роста неупорядоченности) закрытая система эволюционирует в ничто, а вселенную в конечном счете ожидает тепловая смерть, то эволюционный смысл, вытекающий из неравновесной термодинамики, противоположен и явно оптимистичен: открытая, находящаяся вдали от равновесия система экспортирует в окружающую среду энтропию и импортирует оттуда свободную энергию, имеющую негэнтропийный характер, что может означать развитие. Эволюция начинается, когда критическая функция толкает сильно неравновесную систему еще дальше от теплового равновесия.
Если система эволюционирует, то одна из множества флуктуации подвергается «нуклеации», то есть быстро распространяется и охватывает всю систему. В этом случае у всей системы появляется новая эволюционная ветвь. «Возмущение, случайное взаимодействие критических флуктуаций и бифуркация таковы ключевые моменты, которые определяют интерактивную динамику, отвечающую за эволюцию сильно неравновесных систем в природе» [1]. 142 «Неразумно считать, — пишет Э. Ласло, — что процессы физической, биологической и даже социокультурной эволюции подчиняются принципиально различным законам. Одни и те же фундаментальные законы, функционирующие в качестве природных алгоритмов, могли бы создать интерактивную динамику, на базе которой во Вселенной начала бы строиться сложность» [2]. Это представляется возможным, если природные алгоритмы связать с диссипативными структурами и их усложнением, в том числе и на границах неживого и живого. Но это уже уровень открытости, который предполагает единство материального и идеального на всех ступенях природных превращений. 1 Ласло Э. Основания трансдисциплинарной единой теории // Вопросы философии. — 1997. — № 3. — С. 81.
2 Там же — С. 82. С этой точки зрения эволюция человека, как и эволюция природы, это бесконечный процесс, вехи которого могут быть установлены только на информационной основе. Решение проблемы эволюции
