но и возможности его мозга вполне сравнимы с возможностями современного человека… Начиная с предледниковой эпохи, интеллект индивидуума практически перестал развиваться» [1]. Другими словами, эволюция на «готовом» человеке завершается. Такое понимание природы и человека соответствует классической науке.
1 Моисеев Н. И. Информационное общество, как этап новейшей истории. Информация и самоорганизация. — М., 1996. — С. 4-5. С позиций же постнеклассического научного знания и вытекающей из него открытости мира, незавершенность развития человека, продолжение его эволюции являются отправными мировоззренческими положениями. Прежде всего отметим, что термин «эволюция» употребляется в двух смыслах: во-первых, как понятие, тождественное развитию, развертыванию, и, во-вторых, для обозначения характера развития: поступательного в отличие от скачкообразного. С позиций этого подхода понятия эволюционного и революционного характеризуют линейное развитие, в то время как нелинейное осуществляется принципиально иным образом, когда направление последующего развития не может быть предсказано заранее и зависит от крайне незначительных и случайных коллективных и индивидуальных флуктуаций. Именно поэтому новое качество здесь достигается не путем непрерывного прогресса, а путем образования новых диссипативных структур, отличительный признак которых — растущее усложнение организации и снижение энтропии. Это относится и к происхождению, и развитию человека.
В этом случае новое качество появляется как результат выбора одного из возможных направлений, которые коренным образом изменяют не только направление общественных преобразований, но и саму сущность человека. В настоящее время мозг человека используется лишь на 10%. Следовательно, резерв огромен. Но только ли в резерве мозга заключены резервы человека? Развитие человека как развитие его разума предполагает прежде всего интегративное использование обоих полушарий головного мозга для наиболее эффективной реализации стратегий мышления (логико-вербальной и образной). В нынешних условиях упование в основном на рациональное научное
познание ведет к тому, что однобоко развивается одно из полушарий мозга, а это не может не сказываться на эффективности постижения мира. 150 В этом процессе необходимо интегрировать науку, философию, искусство, религию и мифологию. Кроме того, должны быть целенаправленно освоены и использованы различные иррациональные и «запредельные» формы человеческого познания, связанные с освоением мира. Этот переход имеет качественный характер, так же, как и более ранний переход от господства мифологического восприятия мира к религиозному, а затем от него — к научному. Кризис научного мышления является показателем того, что достигнута (или достигается) точка, которая предполагает смену господствующей формы мышления и интеграцию различных способов мышления и постижения мира. Это может опираться на изменение самой естественной основы.
Если согласиться с тем, что человек продолжает развиваться, что лежащее в основе многих общественных теорий представление об определяющей роли общества по отношению к человеку оказывается явным заблуждением. А именно это имеет место, если человек рассматривается как «готовый», ибо в этом случае он превращается в функцию общественных отношений. Наиболее характерным в этом смысле является положение о том, что сущность человека представляет собой совокупность общественных отношений. В большинстве общественных теорий индивидуализм или коллективизм общественного строя даны как единственно возможные варианты развития, что отражено еще в аристотелевской и платоновской философских традициях.
Поэтому новое обществознание должно исходить из приоритета человека. Форма общества, покоящаяся на принципах постнеклассической науки, не может представлять собой некий «третий путь», то ли в качестве конвергенции известных социальных систем капитализма и социализма, то ли в виде какой-либо иной общественной формы. Последняя так или иначе будет общественной формой, стоящей над человеком, и в этом качестве не может выйти за пределы индивидуализма и коллективизма. Подход, основанный на идее развивающегося человека, исходит из господства разума, а не силы, и не может определяться той или иной формой присвоения. 151 Развитие человека — это развитие его главного существенного признака разума. Представление о развитии человека как о развитии его разума не вписывается ни в материалистическую, ни в идеалистическую концепцию. В материалистическую — потому, что исходит из идеального, в идеалистическую потому, что развитие человеческого разума рассматривается как функция развития природы, ее самопознания и самосознания, а не как результат божественного творения.
Возражение против развития человека как исходного понятия зачастую связано и с тем, что человекявляется человеком только в общественных связях. Из этого делается вывод, что он является их функцией, что они в совокупности представляют сущность человека, и, следовательно, чтобы выяснить сущность человека, нужно исходить из содержания общественных отношений. На поверхности явлений дело именно так и обстоит. Но на мировоззренческом уровне в качестве исходного понятия выступает именно человек, а не общество, — в силу того, что здесь определяющим является его место не в обществе, а в мире. Только в этом качестве человек может рассматриваться как природное существо, столь же сложное, как и сам мир. В этом случае человек в своем исходном качестве является функцией природы, а не общества. Поэтому и общество мировоззренчески представляет собой функцию природы, рассматривается как человек в общественных связях, а не как нечто самодовлеющее. Когда выделяют в общественных отношениях производственные в качестве определяющих, а в них — отношения собственности, — связь с человеком в исходной точке теряется окончательно. В других экономических и социальных теориях, опирающихся на классическую науку, за основутакже принимаются общественные отношения, а в них в качестве определяющего фактора выделяется собственность. Связь с человеком здесь доказывается тем, что собственность является производной не уровня развития производительных сил, а склонности человека к собственности, выражающей его естественную природу, эгоизм, обособленность в обществе.
Но в этом случае человек и его естественная природа рассматриваются в статике, человек — как «готовый человек», его естественная природа, как нечто данное, неразвивающееся. Причем в качестве определяющих естественных качеств выделяются те, которые идут от животной природы человека (зоологический индивидуализм, территориальный императив и т.д.). 152 Думается, что это произвольное допущение, идущее от мировоззренческого положения о завершении человеческой эволюции, о «готовом человеке», которое превратилось в общее место различных теорий, ввиду приемлемости для различных институтов общества: государства, церкви, политических партий и организаций, — ибо это позволяет им сохранить свое господствующее положение.
Человек как составная часть находящейся в постоянном развитии природы не может быть «готовым», представлять собой нечто данное, лишенное развития, всецело определяемое закономерностями общества, которое рассматривается как нечто внешнее по отношению к нему. Человек, — утверждает Тейяр де Шарден, «созидает свою душу на всем протяжении своего земного существования, и в то же время он участвует в другом созидании, в другом «деянии», которое бесконечно превосходит перспективы его личного становления и вместе с тем направляет их, тесно переплетаясь, — в становлении мира» [1].
В настоящее время все больше западных ученых и философов приходят к отрицанию вывода о неизменности человека как биологического вида. Так, Е. Минард считает, что благодаря информационной революции появится новый, более совершенный подвид homo sapiens [2]. По его мнению, управляя своей эволюцией, потомки современного человека будут иметь более совершенный мозг и иммунную систему, а также врожденные качества альтруизма и любознательности.
Положение о человеке как демиурге вселенной еще живо. Так, Г. В. Гивишвили считает, что «только человек может быть единственной и достойной альтернативой богу», только человек может выступать в качестве «единого стержня, скрепляющего и цементирующего собой различные явления и сущности, придающего целенаправленность и осмысленность эволюционному движению вселенной как единой системы» [3]. 1 Шарден Т. Божественная среда. — М., 1992. — С. 21.
2 См.: Минард Е. Эволюция богов. — М., 1996.
3 Гивишвили Г. В. «Есть ли у естествознания альтернатива богу?» // Вопросы философии. — № 2. — С. 44. 153 Он считает, что гибель старых и рождение новых метагалактик осуществляется благодаря человеку — мыслящей субстанции. «Неизвестно никаких природных механизмов, способных случайным образом произвести гигантскую флуктуацию плотности и температуры вещества — излучения энергии, требуемую для создания космологической соизмерности. Поэтому… представляется весьма вероятным, что явление Большого Взрыва, породившее нашу метагалактику было инициировано антропогенной деятельностью в предшествующей ей метагалактике» [1].
Далее автор прямо говорит о «способности человека быть активным творческим элементом (демиургом) вселенной, что разум его в состоянии не только прогнозировать будущее,.. но и конструировать это будущее… Человек воспроизводит и поддерживает вечное движение природы» [2].
Такое представление о месте человека в мире — типичный рационализм, когда человек и его разум ставятся не только рядом с природой, но и по сути над ней. Такой подход отбросил бы науку и философию не на одно столетие назад. Поэтому, думается, прав американский профессор А. Грюнбаум, который крайне резко выступает против креационизма. Он подчеркивает, что сингулярность Большого Взрыва по сути исключает его из физических событий, происходящих в конкретный момент времени. При таком толковании модели Большого Взрыва отличаются тем, что являются неограниченными (открытыми) во времени и в прошлом. Несмотря на ограниченную длительность прошлого, совершенно не могло быть времени, когда физический мир еще не существовал. Поэтому можно утверждать, что вселенная до Большого Взрыва существовала всегда, хотя ее возраст лишь 15 млрд. лет [3]. 1 Гивишвили Г. В. » Есть ли у естествознания альтернатива богу?» // Вопросы философии. — № 2. — С. 45-46.
2 Там же. — С. 46-47.
3 Грюнбаум А. Происхождение против творения в физической космологии. Вопросы философии. — 1995. — № 2. — С. 56-57. Эти выводы, кроме всего прочего, являются следствием того, что и сама версия «Большого Взрыва» имеет много недосказанного и необъяснимого.
Немецкий биолог X. Дитфурт связывает возникновение человека и его сознание с теорией Большого Взрыва. В первые секунды нашей вселенной, считает он, — уже существовало все, что потом должно было появиться, то есть в атоме водорода был заключен весь наш мир. Из такого понимания начала человеческой истории вытекает его гипотеза о существовании сознания и разума, памяти и воображения, даже творческой способности и обучения до появления мозга человека. 154 Мозг является лишь неким интегратором разума, воображения и памяти, которые существовали в природе до возникновения человека, а сознание может быть понято как комбинация уже готовых элементов, причем они относятся к «вневременному и внепространственному потустороннему миру».
В конце концов имеет право на существование и такая позиция. Однако вряд ли стоит спорные утверждения, выражающие крайний антропоцентризм и отрицающие эволюционный путь возникновения и становления человека, объявлять соответствующими современному научному знанию [1].
1 Волков Ю. П., Поликарпов В. С. Человек: Энциклопедический словарь. М., 1999. — С. 42. Утверждения о том, что история вселенной — это история водорода, а человек является венцом эволюции водорода, а также о существовании сознания и разума, памяти и воображения в распыленном виде в космической материи, не только не соответствуют современному научному знанию, но и вообще далеки от науки. К этому приводит в качестве мировоззренческой и философской основы системный подход, а в науке — теория
