деле, виноват был сам Фрейд. Фрейд страдал от множества явлений, которые можно назвать невротическими. И тем не менее он не разрешал себя обследовать.
Все, что я хочу здесь сделать — это помочь вам увидеть себя полностью обнаженными. Кем бы вы ни были, где бы вы ни были, я все ищу и ищу вас, я вытаскиваю вас на свет. Порой это больно, это шокирует; порой вы злитесь, обижаетесь, но пожалуйста, терпите. Это хирургия — это не может не быть больно.
Четвертый вопрос:
Возлюбленный Ошо, я не понимаю ни одного твоего слова.
Лалит,
О чем ты говоришь? Я когда-нибудь сказал хоть слово? Я безмолвен. Я вообще никогда не говорил. А слова, которые я говорю вам — не для того, чтобы выразить истину, потому что истину выразить невозможно.
Те слова, которые я вам говорю — просто средство удерживать на привязи ваш ум. Настоящая работа — это совершенно другое: пока ваш ум занят моими словами, мои руки все глубже и глубже проникают в ваше существо. Когда ваша голова занята, вы становитесь для меня более доступными. Когда ваша голова не занята, ваша голова держит вас закрытыми.
Я все говорю и говорю с вами… эти слова — просто игрушки. Пока вы играете в игрушки, подспудно продолжается великая хирургия.
Но истину нельзя высказать, потому что нет слов, чтобы высказать ее. А если истину невозможно высказать, тогда то, что говорится, не говорится вообще. Вот почему я говорю, что не издавал ни единого звука. Я ничего не говорил, вы ничего не слышали — так что зачем спрашивать о понимании? Дело совсем не в понимании: дело в общении.
Вы здесь для того, чтобы есть меня, пить меня. Ученик должен быть людоедом; он должен проглотить и переварить мастера. Слова второстепенны; они не имеют значения. Вот почему я с легкостью могу быть непоследовательным, противоречивым — слова не имеют значения. Я ничего не передаю при помощи слов, я просто занимаю вас, чтобы ваши головы были где-нибудь подальше, в словах, а все ваше существо было доступно мне, открыто для моей энергии.
Ты говоришь: Я не понимаю ни одного твоего слова.
И не нужно. Стишок от Ятри:
В Пуне есть мастер — я слыхал про такого,
Он клянется, что не произносит ни слова.
Сотнями люди приходят в то место,
Глядят они пристально на его кресло,
А его даже нет здесь — это просто абсурд!
Ошо, однажды ты сказал, что мы не можем идти за мертвым мастером; а что же нам делать, если в один прекрасный день ты покинешь тело? Что будет с твоим движением? Нужно ли нам будет искать живого мастера? Объясни, пожалуйста.
Барри Бодро,
Ты еще даже не ученик, а волнуешься. Живой мастер — здесь! А ты еще не ученик, но ты уже волнуешься, нужно ли будет тебе искать живого мастера, когда я покину тело. Ты только посмотри на ту бессмыслицу, которую плетет ум. А если тебе удастся найти такого, ты снова задашь тот же вопрос!
Да, это правда: ты не можешь следовать мертвому мастеру. Поэтому пока я жив, стань учеником. И есть два способа найти живого мастера.
Более легкий — когда живой мастер здесь: растворись в нем. С вашей стороны необходим лишь один процент усилий; девяносто девять процентов работы делается мастером. Но если живой мастер недоступен, то это очень трудно: девяносто девять процентов придется сделать вам, и только один процент может сделать мастер, который уже не живет в теле.
Например, вы можете идти за Христом, вы можете идти за Буддой, но тогда вам придется делать девяносто девять процентов работы; лишь один процент может быть сделан Буддой. Вы должны создать такое напряжение, такую страсть; вы должны стать огненным. Если вы станете .огненным, если вы создадите страстную жажду истины, вы дадите Будде новую жизнь — своим напряжением. Он здесь! Растворившийся в существовании, более не привязанный к телу. Не то, чтобы его не было: он здесь, бестелесный. Христос здесь — вне тела.
Если вы сможете создать страстное желание, то само это стремление будет телом для Христа. Для вас он станет живым! Если вы действительно любите Христа и готовы умереть ради него, он будет жить для вас, потому что вы станете его телом. Вы начнете действовать, как его тело. Но это — невероятная работа. Человек, способный на это — большая редкость: св. Франциск, Тереза, Экхарт. Их очень мало. За много веков, за двадцать веков после смерти Иисуса, не больше пяти человек оказались способными на такое. Лишь один человек на четыре столетия. Это — очень большая редкость.
Многие делали то же самое с Буддой. Прошло двадцать пять веков, а этих многих можно сосчитать по пальцам — в действительности их не много, а очень и очень мало.
Если ваше напряжение достигает такого уровня, что вы можете сказать: «Все. В моей любви не осталось сомнений, она больше не отягощена тенью, она безоблачна», — тогда умерший мастер станет живым в вас, и вы можете следовать за ним. Тогда ваше внутреннее ядро становится средством его существования.
Более легкий путь — это найти живого мастера, который находится в теле. Тогда вам не нужно быть его телом. Вам легче будет установить с ним контакт, так как он видим. А что касается Иисуса… вы даже не можете знать точно, был ли этот человек, существовал ли он в реальной истории. Нет доказательств, нет уверенности в том, что он был исторической личностью. Как вы отбросите свои сомнения?
И то, что говорят христиане, делает его существование еще более сомнительным; они вам не помогут. Они говорят, что он родился от девственницы — только посмотрите на эту глупость. Это все усложняет! Чтобы выдумать такое, нужно быть полным идиотом — потому что это просто бессмысленно. Дети не рождаются от девственниц. Да, так его существование делается еще более сомнительным, оно кажется мифом, кажется выдумкой, легендой. И действительно есть несколько ученых, которые утверждают, что была разыграна драма — драма о Христе — что это никогда не было реальностью; просто вымысел, пьеса, написанная неким неизвестным Шекспиром древности.
Христиане говорят, что после распятия, после того, как он три дня был мертвым телом, он вновь воскрес. И в таком случае все становится еще более сложным. А все эти истории о чудесах… и Христос как историческая личность исчезает.
Будда кажется более историческим — более историческим, чем Христос. Конечно, он жил на пять веков раньше Христа, и тем не менее он кажется более историческим. Ни рождения от непорочной, ни воскресения после смерти. Однако буддисты сделали его историю неправдоподобной по-своему. Они говорят, что он родился, когда его мать стояла, и первое, что он сделал — он заявил, стоя… первое, что он сделал после рождения — он прошел семь шагов и затем заявил: «Нет никого выше меня — ни на земле, ни на небе!»
И вот, новорожденный младенец делает семь шагов и затем заявляет: «Никто не выше меня, ни здесь, ни где бы то ни было…» Чтобы заявить такую ерунду, нужно семьдесят лет жизни — а не семь шагов!
О Лао-Цзы говорят, что он прожил в утробе матери до восьмидесяти двух лет. Вы только подумайте о матери, бедная мать. Девять месяцев — это уже много, а тут — восемьдесят два года! Он родился с седыми волосами, стариком.
Да, эти люди выдумывают невозможные вещи — как вы можете поверить в эти истории? Вы не сможете в них поверить. И если вы встретите живого Будду, из-за этих историй вы не поверите также и ему — потому что вы будете задавать эти дурацкие вопросы: «Вы родились от девственницы?» А живой Будда не сможет сказать да, потому что это неправда. «А сделали ли вы семь шагов тотчас же, как родились? А вы заявили? А вы жили в материнской утробе восемьдесят два года?»
И конечно, в ответ вы услышите нет, нет и нет. И возникает вопрос: «Тогда какой же вы Будда?»
Эти рассказы не позволят вам поверить в существование Будд древности, и эти же рассказы не позволят вам поверить в существование живых Будд. Эти истории были горьким ядом, настоящим бедствием. Вам будет трудно установить связь с мертвым мастером — мертвым в том смысле, что у него больше нет тела. В остальном он здесь! Никогда ничего не теряется. Аромат здесь: цветка нет. А если вы не можете почувствовать аромат, пока цветок еще здесь, вам будет в тысячу раз труднее почувствовать аромат, когда цветка уже нет.
Это все, что я имел в виду, Бодро.
Ты говоришь: Ты сказал, что мы не можем идти за мертвым мастером.
Я повторяю вновь: для вас почти невозможно следовать за мертвым мастером потому что тогда вам придется стать его проводником. А если вы способны стать проводником Христа, то почему вы не можете стать самим Христом? Если вы в состоянии установить контакт с Буддой, который исчез двадцать пять веков назад, то кто мешает вам стать Буддой? Поэтому вы не можете следовать за мертвым мастером. И все эти прошедшие двадцать веков — иди двадцать пять, или пятьдесят — тысячи пандитов и священников уничтожали источники, искажали, оправляли, профанировали их идеи, навязывали свои интерпретации. Вы не знаете, каким был Иисус: все, что вам известно — это то, каким его сделали христиане. А у христиан нет ничего общего с Христом, так же, как у буддистов нет ничего общего с Буддой.
Вряд ли вы сможете
