отыскать мертвого мастера. Легче и практичнее найти живого мастера. Но с живым мастером есть одна сложность: вы должны сдаться. Вот почему эго противится. С мертвым мастером вы можете продолжать игру в последователя. Нет мастера, чтобы помешать вам, разрушить вашу игру. Так что вы можете продолжать; это монолог — вы можете продолжать разговаривать сами с собой о чем хотите. Вы сами спрашиваете, сами отвечаете — мастера нет здесь.
Но когда вы с живым мастером, он все время сидит у вас на шее. Он висит у вас на шее, чтобы разрушить вас как эго. Это очень больно. Чтобы уйти от этого, вы задаете ненужные вопросы.
Однажды ты сказал, — спрашиваешь ты, — что мы не можем идти за мертвым мастером; а что же нам делать, если в один прекрасный день ты покинешь тело?
Я еще не оставил свое тело, Бодро. Завтра я моту покинуть его, поэтому сегодня — единственный день, этот момент — единственный момент. Для чего ты волнуешься о завтрашнем дне? И я утверждаю, что ты можешь стать просветленным в этот самый момент — если ты, готов полностью сдаться, в самой этой сдаче приходит просветление. Ты уже просветленный, нужно только убрать эго.
Именно эго не позволяет тебе увидеть суть — что ты уже просветленный, что просветленность — твоя природа. Ложное эго заслоняет собой твое истинное лицо. Брось свое эго — в этом смысл саньясы, ученичества — и ты просветленный. Зачем нужно искать другого мастера? Такая необходимость возникает только если вы не были полностью с этим мастером. А если вы не были полностью с этим мастером, то даже в том случае, если вы найдете другого, вы не будете тотальны также и с ним. Вы не знаете, как быть с кем-то тотально, вы не знаете, что значит любить, вы не знаете, что значит доверять.
Ты спрашиваешь: Что будет с твоим движением? Нам следует искать живого мастера? Объясни, пожалуйста.
Я здесь… ешьте меня. Никакие объяснения не помогут. Испытайте меня! Зачем вы ищете объяснений? Если есть возможность переживания, зачем вы ищете объяснений?
Почему образованных, знающих людей, пандитов, священников и ученых вы всегда сравниваете с попугаями? Разве это справедливо ?
Нет — это несправедливо по отношению к попугаям. Они гораздо более разумны.
— Моя теща обращается со мной презрительно, — жаловался Кохен раввину. Она не уважает меня.
— Как ты можешь это говорить?
— В мой день рождения она посылает моей жене открытку с соболезнованиями.
— Это просто чувство юмора.
— Когда она присылает нам приглашение на банкет, мое имя обычно пропущено.
— Возможно, это по недосмотру.
— Когда она разговаривает с моей женой, она называет меня не иначе, как «этот мужчина».
— «Этот мужчина» — просто идиоматическое выражение.
— Когда она составляла завещание, она оставила мне всего один доллар.
— Ты прав, — сказал раввин, — она не любит тебя.
Так много времени… ваши так называемые образованные люди полны дерьма, полны так называемых знаний, полученных из книг, от людей, но ни на йоту — из опыта. Если вы заглянете в них поглубже, вы увидите, что это самые глупые люди на земле. Все их знания заимствованы; за ними не стоит осознание. Это неплохие компьютеры, но человека в них еще нет. Они — не человеческие существа: они машины.
Один большой ученый проходил мимо своего соседа-фермера, который как раз работал в поле. Он окликнул его:
— Эй, твои коровы курят?
Фермер с удивленным видом ответил:
— Нет, а что?
— Так я и думал, — ответил ученый. — В таком случае, твой коровник горит.
Попугаи — очень разумный народ.
Однажды поутру одна молодая женщина встала с кровати, накинула халат, раздвинула шторы, открыла попугая, поставила вариться кофе, взяла телефонную трубку и услышала мужской голос: «Привет, моя сладкая. Мой корабль прибыл в порт, и я уже иду».
Молодая леди сняла кофе с плиты, накрыла попугая, задернула шторы, сняла халат, легла в постель и услышала, как попугай пробормотал: «Чик-чирик, короткий выдался денек!»
Я чувствую, что во мне есть нечто исключительное, отличное от других, и это чувство удаляет меня от людей. Это постоянное суждение — мой барьер? И что это за неуловимый страх оказаться хуже? Почему мне не удается быть естественным и спонтанным? Почему я не могу оставить это непрерывное осуждение, которое делает меня несчастным?
Раджиб,
В тот момент, когда человек начинает думать, что он должен быть исключительным, неординарным, чем-то особенным, он обрекает себя на вечное несчастье — потому что все и так являются особенными, исключительными, незаурядными. Ну как вы можете сделать незаурядного человека еще более незаурядным? Вас ждет неудача.
Люди терпят неудачу в своих попытках достичь незаурядности потому, что они уже незаурядны. Если бы это было не так, они бы преуспевали. Каждая личность уникальна, несравненна. Такого человека, как вы, никогда не было раньше и никогда больше не будет. Вы — это только вы, вы — сами по себе.
Да, и пытаться стать исключительным — глупо. Ты должен расслабиться и увидеть свою уникальность — тебе не нужно становиться уникальным. Если ты бьешься над превращением золота в золото, тебя ждет неудача, потому что… как тебе это удастся? Во-первых, золото — уже золото; ты можешь превратить неблагородные металлы в золото, но ты не сможешь превратить золото в золото.
Это одна из основополагающих вещей, которые нужно понять. И в мире все несчастны, потому что все пытаются сделать то, что уже случилось! И чем усерднее ваши труды, тем больше неудача; и чем больше неудача, тем больше вы думаете, что надо трудиться еще усерднее. Чем упорнее ваши попытки, тем больше неудача… и мало-помалу вся ваша жизнь превращается в длинную-длинную историю разочарований, и больше ничего.
Сравнение невозможно. Нет никого выше вас и нет никого ниже вас — потому что такой, как вы — один. Так как же может быть кто-то выше или ниже? Если вы сравниваете, возникают проблемы. Стоит только начать сравнивать, и пойдут неприятности. Тогда вы будете несчастны.
А ты спрашиваешь: Почему я не могу оставить это непрерывное осуждение, которое делает меня несчастным?
Оно приносит тебе несчастье, но порой оно же приносит радость — вот в чем проблема. Оно приносит несчастье, когда вы сравниваете себя с кем-то и чувствуете, что вы ниже; оно приносит удовольствие, когда вы сравниваете себя с кем-то и чувствуете, что вы выше — это обоюдоострый меч. Ты не можешь отказаться от него, потому что в нем есть не только несчастье: в нем замешаны также и мгновения радости. И вы не хотите потерять эти немногие моменты; на самом деле, вы живете ради этих редких мгновений. А из-за этих нескольких мгновений продолжается несчастье.
Вы должны понять, что гордость, которую вы испытываете, чувствуя себя выше, и унижение, которое вы чувствуете, когда кто-то выше вас — это две стороны одной монеты. Эти две стороны связаны. Вы можете выбросить монету только целиком, вы не можете сохранить ее половину. Сравнение иногда приносит вам огромную гордость, и вы чувствуете себя очень счастливым.
Вот почему люди предпочитают общаться с теми, кто ниже их; люди избегают тех, кого считают выше себя. Они объединяются с людьми, которых считают ниже себя, потому что тогда они — наверху, и они могут чувствовать себя хорошо. Но и это — тоже очень трудно и сложно, потому что человек, который ниже вас в одном, может быть выше вас в другом. Возможно, кто-то уродлив, а у вас красивое лицо, и вы будете чувствовать свое превосходство — но он может быть умнее вас, а вы можете быть просто круглым дураком. Тогда проблема становится очень сложной.
Человек состоит из многих частей. Даже если вы наверху, одно иди другое будет беспокоить вас.
Наполеон был невысоким человеком — всего сто шестьдесят пять сантиметров. Беспокоиться не о чем! Я не думаю, что в этом есть какая-нибудь проблема… Мой рост — тоже сто шестьдесят пять, и я никогда не испытывал никаких сложностей. Мои ноги так же хорошо достают до земли, как ноги людей, рост которых — метр восемьдесят или два, так что в чем проблема? Если бы мои ноги не доставали до земли, тогда были бы сложности. Но Наполеон всю свою жизнь был недоволен.
И конечно, в армии были люди выше его. Фактически, в армии людей подбирают по их росту и силе — и Наполеон выглядел пигмеем по сравнению со своими солдатами. И ему всегда было неприятно от этого.
Однажды он хотел что-то повесить в своей комнате, соскользнувший календарь или что-то в этом роде, и не мог дотянуться рукой до гвоздя. Его телохранитель сказал: «Подождите, сир. Я выше вас — я сделаю это».
А он сказал: «Выбирайте выражения! Вы не выше — вы просто длиннее». Он был очень зол.
Наполеон не боялся львов, тигров — он мог бы одолеть льва — но он боялся кошек. Жизнь очень сложна. Стоило принести кошку, как он начинал потеть даже в холоде и становился очень нервозным.
Когда ему было шесть месяцев, дикая кошка прыгнула на него и уселась ему на грудь. С тех пор делали все возможное, но ему ничего не помогало. Говорят, что на самом деле войну, первую войну, которую он проиграл, он проиграл из-за кошек. Английский генерал,
