реальным фактом со­циальной действительности.

Вот некоторые положения, которые призваны охарак­теризовать естественное право как фактически существую­щую реальность.

Исходный пункт здесь таков. Непосредственно природ­ная, естественная жизнь не может как таковая проявиться в качестве некоего «права» (в любом значении этого слова); из нее могут вытекать только определенные требования. Да и то, надо заметить, они выступают в этом виде лишь при соприкосновении с духовной жизнью (сознанием) лю­дей. Именно при таком соприкосновении определенные сто­роны и проявления естественных реалий — в силу своей непреложности, природной категоричности, возможности наступления неблагоприятных последствий при отступле­нии от них — обнаруживают себя и воспринимаются людь­ми как требования. А затем на их основе складываются известные идеалы, которые в свою очередь становятся, по выражению Канта, прообразами определенных правил, норм (и являются таковыми до «полного определения своих ко­пий»)[30].

Но и это отнюдь не все, что характеризует многосту­пенчатый механизм становления и содержание естествен­ного права. Сами по себе требования, вытекающие из естественной среды, — это еще не правовые требования и идеалы. Для того, чтобы приобрести правовой характер, они должны преломиться через правосознание, его культурные коды (его понятийный аппарат и лексику). Только тогда вытекающие из естественной среды требования приобрета­ют облик правовых требований и складывающиеся в соот­ветствии с ними прообразы правил — характер прообразов юридических норм.

Естественное право, следовательно, — это и есть обу­словленные природной и социально-естественной средой требования и идеалы, которые, преломившись через пра­восознание, его культурные коды, приобретают правовой облик и в соответствии с этим выступают в виде правовых требований и прообразов (или в ином словесном эквива­ленте — первообразов юридических норм — норм пози­тивного права.

Теперь следующий вопрос: о значении естественного права, о его силе, месте и роли в жизни людей.

Уже из того обстоятельства, что естественное право со­ставляют лишь правовые требования и прообразы (первообра­зы) юридических норм, следует, что оно как таковое не может быть нормативно-ценностной основой регулирования пове­дения людей, требующей определенности и обеспеченности критериев поведения, — таких, которые дают конкретизированные социальные нормы, в первую очередь формализованные прин­ципы и нормы позитивного права. Естественное право является правом лишь в широкой значении, то есть в значении социаль­но оправданной свободы (возможности) определенного поведения, — тезис, получивший развитие в современной философско-правовой литературе[31].

Для того, чтобы стать регулирующим фактором, тре­бования и прообразы норм, образующие естественное пра­во, должны воплотиться в конкретизированных нормативных положениях. Это и подтверждается фактическими данны­ми, свидетельствующими о том, что если в первобытном обществе соответствующие природные требования и обра­зы (прообразы норм) спонтанно выражались в мононормах-обычаях, то в условиях цивилизации, после расщепления единых мононорм, они находят свою «регулятивную жизнь» в разнообразных социальных нормах, прежде всего — в морали, обычаях, а также, уже при целенаправленной деятельности людей, — в религиозно-этических нормах, в кор­поративных нормах, и, что особенно существенно, в нормах позитивного права.

И это вовсе не умаляет роли естественного права в социальном регулировании. Непосредственно выражая требования и идеалы, основанные на природных, естест­венных условиях жизнедеятельности людей, оно высту­пает в качестве известного базисного основания позитивно­го права, его своего рода предосновы (что, как мы видели, обусловливает методологическое значение естественного права).

С этой точки зрения естественное право в настоящее время выполняет особо значимую миссию. Сохранившее свою первичность, изначальность, оно образует тот слой соци­альной жизни, лежащий в основе системы социальной ре­гуляции, и в первую очередь позитивного права, который аккумулирует, сводит в некоторые нормативные начала (пусть в виде всего лишь правовых требований и прообра­зов норм) назревшие требования среды, всей социальной жизни — природные, экономические, политические. Именно здесь, в сфере естественного права, эти объективно обу­словленные требования жизни «фильтруются», проходят своего рода «идеологическую обкатку», получают высокий естественно-природный статус, качества изначальности и категоричности, первичные идеологизированный облик и силу, необходимые для того, чтобы затем уже в области государственно-правовой жизни приобрести категорически-императивный характер и включиться в качестве опреде­ляющего, базисного начала в систему нормативного регули­рования данного общества.

И еще одно положение о естественном праве, которое (особенно при сопоставлении естественного права с правом позитивным) представляется весьма существенным.

Естественно-правовые требования и прообразы норм, при всей их важности, имеют и негативные стороны. Они как таковые самым непосредственным образом выражают­ся в морали, обычаях, религиозных и иных идеологических положениях, и в этом качестве — как и иные моральные нормы, обычаи, идеологические положения — не конкрети­зированы в достаточной степени, не обладают строгой оп­ределенностью по содержанию, нередко понимаются по-разному, произвольно, сообразно представлениям и идео­логическому настрою тех или иных лиц, и вообще по самой своей сути не предназначены для непосредственной регла­ментации поведения людей. Между тем в реальных жиз­ненных ситуациях как раз и возможны (в силу отмеченных особенностей естественного права) случаи прямого насилия, произвола, облагораживаемые ссылками на некое естест­венное право — действительное, вольно толкуемое или ил­люзорное.

Отсюда, надо полагать, и проистекает настороженное отношение к категории естественного права Б.Н. Чичерина справедливо полагающего, что «в здравой теории, так же как и в практике, свобода только тогда становится правом когда она признается законом”[32]. Законом — именно потому, что он придает известным требованиям, правилам необхо­димую определенность, обеспеченность, «предназначенность» для регуляции поведения людей.

Барьер, существенные гарантии против насилия и про­извола, оправдываемых «естественными» доводами, может создать, и в ряде случаев действительно создает, позитив­ное право — право, выраженное в законах, судебных реше­ниях и поддерживаемое силой государственной власти.

Здесь-то, при сопоставлении естественного и позитив­ного права, с особой выразительностью и раскрываются достоинства последнего.

Позитивное право — продукт человеческой цивилиза­ции. И, подобно всем феноменам цивилизации, оно, с одной стороны, несет с собой груз отрицательных потенций (воз­можность подчинения права произволу государственной воли, узкоклассовым, групповым, этническим или доктри­нерским интересам, крайний формализм), а с другой — ха­рактеризуется значительными достоинствами. Причем имен­но такими, которые обладают мощной, уникальной силой в нормативно-ценностном регулировании общественной жиз­ни, в предупреждении насилия, произвола.

Эти достоинства и составляют предмет дальнейшего рассмотрения. Прежде всего, понятно, здесь нужно разо­браться с самим феноменом, который (обычно при сопос­тавлении с естественным правом) и обозначается как «пози­тивное право».

Позитивное право: общая характеристика, формиро­вание.

Позитивное право — это реальный, существующий в законах, иных документах, фактически осязаемый (и по­тому «позитивный») нормативный регулятор, на основе ко­торого определяется юридически дозволенное и юридически недозволенное поведение и выносятся судами, другими го­сударственными учреждениями юридически обязательный, императивно-властные решения.

Позитивное право представляет собой институционное образование: оно существует в виде внешне объективированных институтов, формализованных юридических норм, выраженных в законах, иных общеобязательных норматив­ных юридических документах.

Один из существенных моментов при общей характеристике позитивного права — его формирование, и прежде всего возникновение. В данном случае опять-таки представ­ляется весьма существенным его сопоставление с естест­венным правом.

Что касается естественного права, то оно — вечно, со­провождает человека, человечество с момента его зарожде­ния. Ибо необходимость известной организованности, упо­рядоченности (изначально по био-естественным законам — жестко-иерархического типа) является неизбежной, непре­ложной для людей, для самого примитивного человеческого сообщества.

Другое дело — позитивное право. Оно складывается при переходе человечества к цивилизации, когда возника­ют объективированные основы для свободы отдельного че­ловека — избыточный продукт в виде частной собственности и обособление отдельного индивида[33]. Складывается посте­пенно, испытывая влияние ряда факторов, таких, как классо­вый, этнический, нравственно-духовный, проходя несколько этапов, в том числе предправовое состояние (именно здесь в отношении позитивного права вполне уместно говорить о доправовом состоянии, которое — как это ни парадоксально звучит — фиксируется главным образом на основе естест­венного права).

В результате этого позитивное право и формируется как институционное, внешне объективированное образова­ние. Решающую роль для формирования права играет его выражение в письменном виде (что порой — недостаточно точно — именуют «письменной формой» права).

Позитивное право — это по своей природе писаное право. Конечно, должно быть принято во внимание и то, что позитивное право, особенно на начальных стадиях своего формирования и в некоторых своих разновидностях, не все­гда выступало и выступает в одном лишь писаном виде[34]. Но как раз в подобного рода случаях оно является неразвитым и, в значительной степени сливаясь с правосознанием и неправовыми обычаями, не обладает в полной мере или во­все не обладает исконными для позитивного права достоин­ствами и свойствами нормативно-ценностного ого регулятора.

Процесс формирования позитивного права оказался одновременно связанным как с развитием письменности, закреплением норм и их реализацией в письменных доку­ментах (законах, судебных решениях), так и с развитием органов власти, обретением ими нормотворческих и судеб­ных функций. Это и позволило не только придать опреде­ленной системе норм, юридических норм, качества обще­обязательности, открыть возможность для ее строгой опре­деленности по содержанию, но и наделить ее таким важ­нейшим свойством, существенно повлиявшим на развитие цивилизационных процессов, как государственная обеспе­ченность юридических нормативных положений.

Итак, позитивное право именно в силу своего письмен­ного выражения и взаимосвязи с властью обретает качест­во институционности, действенного нормативно-ценностного регулятора[35].

Достоинства и свойства позитивного права.

Главное достоинство позитивного права состоит в том, что оно как круп­ный элемент, блок (подсистема) общества в условиях цивили­зации представляет собой нормативно-ценностный регу­лятор. Право в таком, наиболее общем, виде призвано регу­лировать, то есть определять, вводить в известные рамки по­ведение людей, складывающиеся в обществе отношения.

Причем это регулятор:

нормативный, ибо право, состоящее из нормативно-унифицированных средств и механизмов регулирования общественных отношений, нацелено на то, чтобы ввести в жизнь людей начала всеобщей «нормальности», единой упо­рядоченности, общепризнанности[36]; по мнению Фихте объективированные формы права (т. е. позитивное право) предназначены для того, чтобы «максимально унифицировать сферу грубого, материального плана человеческого бытия»[37];

ценностный, ибо право, вводя в жизнь нормативные начала тем самым дает оценку жизненным явлениям и процессам, и потому является основой для того, чтобы действо­вать «по праву» и признавать те или иные поступки в качестве таких, которые совершены «не по праву».

Думается, в последнее время в связи с углубляющейся разработкой философско-правовых проблем намечаются новые плодотворные подходы к освещению функций права как нормативно-ценностной регулирующей системы. Эти подходы основываются на понимании того, что в условиях развитой правовой культуры при помощи правовых средств и механизмов регулирования «постоянно воспроизводится всеобщий модус права» и «право несет в себе присущий всей культуре инвариант общественного опосредования субъ­ектных отношений»[38]. Те же тенденции просматриваются в утверждениях о том, что право выступает «прежде всего как система воспроизводства общих условий существова­ния общества, его устойчивости и упорядоченности»[39].

Рассмотрение права с указанных позиций позволяет увидеть в нем социальную подсистему, обеспечивающую такую непрерывную динамику функционирования общест­ва, при которой достигается постоянное и стабильное воспроизводство и, следовательно, сохранение и утвержде­ние (своего рода «увековечивание») выраженных в праве со­циальных ценностей, условий и механизмов его фун­кционирования, в том числе — сохранение и утверждение границ свободы в поведении людей.

Характеристике права как всеобщего модуса, а куль­туры как среды, являющейся условием воспроизводства регулируемых правом отношений[40], могут быть даны более предметно-структурные очертания, если воспользоваться предложенной И.П.Малиновой трактовкой общественных отношений через категорию субструктуры (суперструкту­ры). Используя более точную научную