общее благо, представляет собой «дело народа» (res populi) и одновременно «общий правопорядок» (Цицерон). Аналогично обстоит дело и в естественноправовой концепции государства (полиса) Аристотеля.
С позиций естественноправовой трактовки общее благо, государство и законы — это необходимые формы выражения объективной природы человека как существа социального (политического) и разумного. Здесь социальность, политичность и разумность человека по существу совпадают. Разумно понятая социальность (политичность) человека — это общее благо, государство и законы, соответствующие требованиям естественного права.
Общая социальность (политичность) и разумность людей, лежащая в основе концепции общего блага, предполагает свободу и равенство людей как членов данного социального (и политического) целого, как субъектов этого «общего правопорядка». При этом античная концепция общего блага исходит из деления людей на свободных и несвободных. Несвободные находились вне пределов общего блага членов данной социально-политической общности, граждан государства, субъектов «общего правопорядка» и субъектов права вообще. Христианство как религия свободы сыграла всемирно-историческую роль в преодолении этого коренного порока античной теории и практики и в утверждении всеобщей свободы и равенства людей. Это принципиальное обстоятельство нашло свое отражение и в соответствующих христианских доктринах естественного права, общего блага, справедливости, государства.
Общее благо — это признание и результат естественноправового равенства индивидуальных благ. В концепции общего блага, таким образом, представлена правовая модель выявления, согласования, признания и защиты различных, во многом противоречащих-друг другу интересов, притязаний, воль членов данного сообщества в качестве их блага, возможного и допустимого с точки зрения единой и равной для всех правовой нормы. Лишь согласуемые, с позиций такой общей правовой нормы, различные интересы разных лиц могут быть квалифицированы как благо индивидов и общее благо. Понятие «благо» (индивидуальное и общее) включает в себя, таким образом, различные интересы, притязания, воли различных субъектов (физических и юридических лиц) лишь в той мере, в какой они соответствуют общей правовой норме, отвечают единым критериям правовых запретов и дозволений, возможны и допустимы в : рамках общего правопорядка. В этом смысле можно сказать, что понятие «благо» — это юридически квалифицированный интерес (притязание, воля и т. д.).
Согласно концепции общего блага, в многообразии сталкивающихся между собой различных целей, интересов, притязаний, воль членов данного сообщества правовой путь к общему согласию состоит в нахождении, утверждении и действии соответствующей регулируемой ситуации всеобщей правовой нормы — конкретизации принципа естественноправовой справедливости.
Ценность права как объективно необходимой всеобщей формы свободы (математики свободы людей) проявляется, в частности, в том, что правовой тип регуляции, правовая общность и правовое единство (в отличие от многих других регуляторов и способов достижения единства и согласия) означают сохранение, а не отрицание и устранение различий интересов, притязаний, воль отдельных субъектов, этого необходимого свойства свободной и развивающейся жизни, ее творческого начала, богатства и потенциала.
Всеобщее правовое начало, представленное в общем благе, — это формальное единство различий, то общее, что объединяет различия, т. е. та всеобщая правовая форма и норма, тот всеобщий масштаб, в которых выражена сама возможность сосуществования этих различий по общей для всех них (и их носителей — субъектов) норме равной свободы. Общее благо тем самым — это не отрицание различий интересов, притязаний, воль, целей и т. д. отдельных субъектов, а общее условие их возможности. Право не подчиняет себе жизнь, не унифицирует разные интересы, не уничтожает свободу воли отдельных субъектов и т. д., а лишь представляет и выражает необходимый порядок (нормы, формы, масштабы, институты, процедуры) для равного, одинаково свободного для всех внеш-. него проявления этих различий.
Действительное согласие различных, неизбежно противоречащих друг другу и конфликтующих целей, интересов, воль, притязаний и т. д. — при условии признания и сохранения как самих этих различий, так и свободы и правосубъектности их носителей возможно лишь на почве права и в рамках определенного правопорядка.
Правовой компромисс при этом достигается не за счет отказа от различий в частных интересах, волях и т. д., не путем подчинения одних частных интересов другим частным интересам или всех частных интересов и воль какому-то особому интересу или особой воле общества и государства, а посредством соучастия всех этих частных интересов и воль в формировании той общей правовой нормы (т. е. действительно общей воли и общих интересов всех носителей частных интересов и воль), которая своими дозволениями и запретами выражает равную для всех меру свободы.
Общий интерес и общая воля носителей различных частных интересов и воль — если они хотят быть свободными — состоят в формировании, утверждении и действии всеобщей правовой нормы, общеобязательного для всех права. Чтобы частные воли были свободны, нужна общая норма о равных условиях их свободы, — в этом по существу и состоит смысл так называемой «общей воли», если ее понимать с позиций концепции общего блага. В данной концепции выражено то принципиальное обстоятельство, что право — это минимально необходимое всеобщее нормативное условие для максимально возможной свободы. При этом имеется в виду свобода для всех участников отношений, подпадающих под действие соответствующей правовой нормы, независимо от того, идет ли речь о сфере действия внутреннего или международного права.
Общее благо выражает объективно необходимые всеобщие условия для возможного совместного бытия и согласованного сосуществования всех членов данного сообщества в качестве свободных и равных субъектов и тем самым одновременно — всеобщие условия для выражения и защиты блага каждого. В данной концепции общее благо не отделено и не противопоставлено благу каждого. Носителями общего блага являются, сами члены данного сообщества (каждый в отдельности и все вместе), а не те или иные институты (общество, государство, союзы и т. д.) в качестве неких автономных и независимых субъектов, отчужденных от членов этого сообщества и господствующих над ними.
Круг свободных и равных лиц, охватываемых концепцией общего блага, исторически изменялся (от древности до современности), но в любом своем варианте данная концепция предполагает общий для всех членов этого круга принцип правовой справедливости, их правовое равенство (в правоспособности и правосубъектности), единство правопорядка, правовую основу государства и законов.
В русле именно такого подхода в христианской Европе развились и утвердились идеи всеобщей свободы и правового равенства всех людей, неотчуждаемых прав и свобод человека и гражданина, правового закона и правового государства, господства права и т. д. Естественноправовая концепция общего блага оказала существенное влияние также на становление и развитие международного правопорядка и мирового сообщества государств — вплоть до современных идей и реалий государственно-правовой интеграции. Показательны в этой связи интеграционные процессы в Европе на базе идей общего блага.
В целом можно сказать, что общее благо — это основа, смысл и парадигма правового типа организации социально-политического сообщества людей как свободных и равноправных субъектов. Исторический опыт и теория свидетельствуют, что только такой тип организации сообщества людей и согласования интересов сообщества и его членов, целого и части, частного и публичного, индивидов и власти совместим со свободами и правами людей, с признанием достоинства и ценности человеческой личности. Речь по существу идет об организации социума, частных и публичных отношений людей на основе и в соответствии с требованиями принципа права и правовой справедливости.
Все остальные (неправовые) типы организации жизни людей по сути своей основаны на несвободе и бесправии людей, на насилии и произволе. Право и есть принцип и порядок человеческого блага — индивидуального и общего.
2. Проблема общего блага в постсоциалистической России
В России понятие общего блага в его правовом (и государственно-правовом) смысле и значении не получило, за редким исключением, сколько-нибудь широкого распространения, не стало заметной и значимой частью и компонентом духовного и практического опыта в деле правовой организации общественной и политической жизни. В целом это связано со специфическими социально-историческими факторами и условиями развития страны, с трудностями (не преодоленными до наших дней) формирования правового типа организации публичной власти, с утверждением прочного правопорядка в частных и публичных отношениях.
Само понятие «благо», принятое в православном христианстве, занимавшем в России подчиненное от властей положение, относилось к трансцендентальной божественной сфере, а не к делам мира сего, не к светской области, не к организации социальных и политических форм жизни людей, не к их правам, свободам, интересам. Так что понятие «благо» в российской традиции — кроме отдельных случаев светской трактовки этого понятия некоторыми представителями русской политико-правовой мысли (прежде всего сторонниками просвещенной монархии) — осталось по преимуществу в православно-религиозном словаре, не получило реального правового значения и определения, не стало категорией действительной правовой и государственной жизни. Там, где нет свободных индивидов, общего правопорядка и государственной организации публичной власти как res publica, res populi и т. д.[39], там нет места для общего блага и блага индивидов. В условиях такого бесправия и несвободы людей сама верховная централизованная власть деспотов, объявленных к тому же «помазанниками божьими», предстает как высшая ценность и единственное «благо», господствующее над жизнью и интересами всего подвластного населения.
Сложившийся при социализме тоталитарный строй с присущей ему подменой государства и права репрессивными органами и установлениями партийно-классовой диктатуры и вовсе исключал — с позиций коммунистического коллективизма — всякую идею общего блага в ее правовом (и государственно-правовом) смысле. Индивид был лишен свободы собственности, прав человека и гражданина и превращен в подчиненный момент господствующего целого — «трудового народа», «советского общества», «социалистического государства», «трудового коллектива» и т. д. Интересы отдельных лиц, групп, объединений и т. д. были подчинены так называемому «общественному интересу», «целям построения коммунизма» и т. д. Функции определения этих «общих» интересов всех слоев населения были узурпированы коммунистической партией — единственной «руководящей и направляющей силой общества». При этом насильственный способ подчинения людей диктатуре цинично выдавался за гармоничное сочетание общественных и личных интересов при социализме.
Каждый в отдельности был ничтожной величиной в партийно-коммунистической конструкции «все вместе». Такова была идеология и практика тоталитарного антииндивидуалистического коллективизма.
Преодоление социалистической системы партийной диктатуры открыло историческую возможность для формирования в России нового социально-политического строя. В Конституции Российской Федерации 1993 г. — в соответствии с современными международными нормами и стандартами — признаны права и свободы человека и гражданина, закреплены основы правового государства, принципы демократизма, конституционализма и федерализма, допущены идеологическое и политическое многообразие и многопартийность, многообразие форм собственности и т. д.
Эти и другие сходные положения новой Конституции открывают путь к утверждению в России идей общего блага в их правовом (и государственно-правовом) смысле. Однако движение в данном направлении осуществляется с большими трудностями и медленно. Новая Конституция (при всех формальных достоинствах ее положений) не стала, к сожалению, необходимым новым «общественным договором», выражающим в конституционно-правовой форме общее согласие населения страны об общем благе, об основных принципах, формах и путях проводимых преобразований, о типе постсоциалистического строя в России, о стратегии движения к этому искомому строю, об основных целях, этапах, принципах,
