распределения, возникающая при чтении фразы, действует как своеобразный остронаправленный фильтр, позволяющий выделить из смыслового поля слова некую совсем узкую область».
На рис. 13 представлена обобщенная кривая Байесовского фильтра. У нас действительно в течение жизни форма фильтровой функции меняется. Рассмотрим простой пример. Первый раз мы знакомимся с «Войной и миром» Л. Н. Толстого в школе, затем в вузе, и это оказывается уже другой Толстой, в зрелые годы — третий, а на пенсии — четвертый, хотя это один и тот же Толстой. Просто в процессе жизни менялась наша Байесовская функция.
Сама по себе идея Байесовского фильтра способна описать такое явление, как юмор или анекдот. Вся суть анекдота в парадоксальности.
На рис. 14 продемонстрирован пример детских анекдотов. У детей фильтровая функция узка, и условие парадоксальности соблюдаеся. Взрослая же Байесовская функция вбирает детскую парадоксальность, и нам не кажутся детские анекдоты смешными.
Приведу один пример. Двое командированных встретились в номере гостиницы. Один русский, другой армянин. Русский говорит: «Давай знакомиться. Меня зовут Иван, по-вашему, Авансе. А тебя? » Армянин: «А меня зовут Акоп, по-вашему, Траншей». Еще раз: смешно, потому что парадоксально. В то же время детские анекдоты кажутся не смешными для взрослых, у которых фильтровая функция значительно шире, чем у детей. И еще одно замечание. Есть люди, совершенно не воспринимающие юмор, — этим особенно грешат советские начальники. А что значит отсутствие юмора с точки зрения байесовской модели? Это значит, что кривая вырождается в прямую. Но это уже патология сродни шизофрении, при которой возникают произвольные ассоциации, именно поэтому речь шизофреника кажется странной и непонятной.
Если перебросить мост между языком и мышлением, то окажется, что в байесовской модели языка заложено представление о континуальности мышления. Внешне это выглядит так, что мышлению мы приписываем континуальный характер, а языку — дискретный. Прежде всего, это относится к фактам творческого озарения, связанным с выходом за границы логического мышления, но осмысление новых идей происходит на логическом уровне. Сами же по себе новые знания, по всей вероятности, и составляют основу ноосферы В. И. Вернадского, т. е. континуальные потоки знаний находятся вне человека, но не вне человечества.
В заключение своей книги В. В. Налимов пишет: «Можно подумать, что механизм континуального мышления носит аналоговый характер в отличие от рефлективного логического мышления. Возможно, что механизм глубинного, аналогового, мышления носит не столько мозговой, сколько общесоматический характер. Человек в каком-то глубинном смысле мыслит всем телом».
«Глубинное, континуальное мышление и есть интуитивное мышление человека, а его не мозговой характер говорит о том, что оно является иерархически более высоким уровнем мышления, и интуитивная составляющая каждого человека является одновременно составляющей информационного поля планеты, его ноосферы».
У И. П. Шмелева читаем: «Каждый творческий принцип пребывает в поле сверхмерности, составляет не дискретный сверхмерностный континуум и спонтанно отражается, рефлектирует в мыслеформу (идею, программу, алгоритм), которая предстает, как дискретное поле очень высокой мерности и как поле информации ДС (дуплекс-сферы).
Остается добавить, что физическая структура мозга, как и нейрофизиологические импульсы, не формирует психический акт, не порождает мыслительного движения, а лишь отображает уровень развертывания психического акта, протекающего в иной мерностной области: мозг не мыслит, ибо психический процесс вынесен за пределы этого телесного органа» [76].
И, наконец, слово А. К. Манееву: «В данной связи представляется удивительно глубокой мысль Гераклита о том, что «сила мышления находится вне тела», т. е. что мышление базируется отнюдь не на физиологических отправлениях белковой телесной оранизации, хотя как информационный процесс, протекающий в организме, связан с функцией мозга — этого наиболее важного блока в системе приобретения информации и основного рычага управления высокоорганизованной субстратно-вещественной системой организма. Непосредственной же материальной структурой, функционирование которой порождает мысль, как информационный образ, является полевая формация биосистемы, т. е. самый глубинный структурный уровень в сложной иерархической системе возникших уровней в организме. Во всяком случае, такая подсистема организма, как кровь, не менее чем мозг, необходима для реализации всех физиологических, биологических и психических функций, хотя ее и не считают органом мысли. Поэтому мозг можно рассматривать как блок считывания информации, хранящейся в биополевой системе» [39].
Блестящая по своей глубине мысль, так как кровь, эта жидкокристаллическая среда, обладает, как и другие биологические жидкости, уникальными информационными свойствами, подобно обыкновенной воде.
Вода не только придает животворные свойства нашей планете, но и непосредственным образом определяет здоровье и работоспособность человека. Удивительной особенностью вещества, воды, является то, что она в природе встречается во всех фазовых состояниях: в виде жидкости, пара и льда. Трансформация микрофазных состояний воды придает ей особо ценные информационные, термодинамические и химические свойства. Вода является чрезвычайно сильным активатором биоэлектрических процессов человеческого организма, растений, органических веществ, лекарств. Причем характер воздействия воды на организм происходит по целому ряду специфических и неспецифических каналов. Необходимо отметить, что и сам наш организм на 70–80 % состоит из воды, и биоэнергетика в значительной мере определяется структурными изменениями клеточной воды. Отдельные молекулы клеточной воды способны объединяться в молекулярные агрегаты, состоящие из 25–81 молекулы; подобный молекулярный агрегат может приобретать свойства биологически активного полимера с молекулярным весом до 1400. Нужно заметить, что молекулярный агрегат клеточной воды обладает колоссальной термостойкостью: он способен сохранять свойства жидкой фазы, т. е. не переходить в льдообразное состояние при температуре 60 °C. Вода является не только энергетическим, но и информационным стимулятором. Современной наукой доказано, что так называемая агрегатная (структурная) вода имеет структуру жидкого кристалла [38]. В воде под воздействием различных физических факторов, таких, как магнитное поле, перепады температуры, степень насыщения кислородом, микрогравитационное воздействие информационных или топологических свойств пространства, непрерывно протекают микрофазные изменения, в результате чего изменяется ее кристаллическая решетка, а это, в свою очередь, выражается в виде изменения вторичного спектра гравитационного излучения.
Фазовые перестройки клеточной воды, взаимодействующей с жидкокристаллическим субстратом неспецифических отделов мозга (продолговатого мозга, шишковидной железы), передают информацию в наш биокомпьютер, где осуществляется его расшифровка прежде всего на идеомоторном уровне, а лишь затем на уровне логического осмысления.
Существующее сейчас представление о неспецифических отделах мозга человека как центрах интуиции, в сущности, неверно, ибо восприятие четырехмерной информации через интуитивный канал человека осуществятся практически всем телом на клеточном уровне. Именно в этом смысле стоит понимать слова В. В. Налимова, что «человек в каком-то глубинном смысле мыслит всем телом». Тем не менее, в организме человека можно выделить центр, являющийся резонансным голографическим приемником информации высшей мерности. Этим центром является человеческое сердце.
В работе профессора Г. А. Сергеева «Этюды многомерного мира» (1975) описан интереснейший эксперимент [57].
Вот что пишет Г. А. Сергеев: «Природа позаботилась о том, чтобы форма нашего сердца приобрела топологию объемной кардиоиды. В 1975 году мы провели эксперимент, связанный с изучением генераторного эффекта объемного конденсатора, выполненного в виде объемной кардиоиды. Внутренняя полость этого конденсатора была покрыта жидкокристаллическим составом с нелинейными диэлектрическими свойствами. Объемный датчик был подключен к электроэнцефалографу (рис. 15).
Регистрирующее устройство четко зафиксировало импульсные сигналы, имевшие характер импульсной последовательности, по форме весьма совпадающей с кардиограммой. Таким образом, была смонтирована электрическая модель сердца. В момент входа человека в экранированную камеру, где располагался объемный датчик, изменялась частота генерации, т. е. как бы воспроизводилось явление искусственной тахикардии. Облучение ультрафиолетом также приводило к изменению частоты генерации. Отсюда становится понятным тот факт, что наше сердце является приемником сигналов, возникающих в многомерном пространстве [57].
И действительно, разве разумом мы чувствуем состояния этого мира, произведения искусства, беду близких? Конечно, сердцем. А уж затем наш разум пытается понять, отчего у нас на сердце такая тревога…
Из сказанного Г. А. Сергеевым можно сделать и еще одно предположение: имеется источник синхронизации человеческого сердца, причем расположен он вне тела человека, т. е. человек космичен по своей сути, и имеется масса доказательств его синхронизации как с ближним космосом — Солнцем, Луной, планетами, — так и дальним; и наши знаменитые биоритмы представляют собой не что иное, как космические биения. Как тут не вспомнить древних астрологов и современный гороскоп? Но оставим в покое астрологию. «Прежде чем окончательно сформулировать принципы, на которых объясняются парапсихические явления, рассмотрим еще одно следствие работ профессора Г. А. Сергеева по структурному анализу окружающей среды.
В 1975 году в «Ленинградской правде» появилась статья под заголовком «Изобретение профессора Г.А. Сергеева». В статье описывался прибор под названием «Биоплазмограф». На рис. 16 приведена принципиальная схема этого прибора. Эта схема в электротехнике называется мостовой схемой измерений. Если четыре резистора соединить в ромбовидную схему, в одну из диагоналей включить источник тока, а в другую диагональ микроамперметр со стрелкой посредине, то при условии равенства всех резисторов стрелка прибора будет покоиться на 0, т. е. на середине шкалы, т. к. по закону Ома точки А и Б будут эквипотенциальны и тока в диагонали не будет. Если за счет чего-либо одно из плеч резисторного ромба изменит свою проводимость между точками А и Б, появится разность потенциалов, потечет ток, и стрелка прибора отклонится. В приборе Сергеева в одно из плеч электрического моста был включен жидкокристаллический датчик.
Оказалось, что если легкую указку с датчиком на конце подносить к телу человека, то на каком-то расстоянии стрелка отклонится. К удивлению исследователя оказалось, что для каждого человека это расстояние индивидуально. Надо сказать, что от этого прибора шарахнулись все, и прежде всего медики. Ведь было совершенно непонятно, что меряется и в чем. Мы привыкли ток измерять в амперах, напряжение в вольтах. Это же фамилии ученых. А здесь изобретатель Сергеев. Попробовали измерять в Сергеях, но из этого ничего не получилось, т. к. ни одного из людей, в том числе и Сергеева, нельзя было взять за эталон, т. к. это расстояние было не постоянно в течение дня. В отчаянии датчик стали подносить ко всем предметам, и оказалось, что от всех предметов стрелка прибора отклоняется на определенном расстоянии.
В процессе испытаний прибора биоплазмографа было замечено, что он по-разному реагирует на предметы, различающиеся только внутренней структурой.
Был поставлен исключительно ценный эксперимент (рис. 17).
На стол положили бриллиант очень точно известной массы в каратах. Рядом положили кусок графита, который отшлифовали до массы, точно соответствующей массе
