даст ли сумма, интеграл всей материи материальную пустоту? И не есть ли весь наш многообразный материальный мир и вы, уважаемый читатель, всего лишь вспененный вакуум или высвеченный из интеграла каким-то сверхфильтром типа стекла в случае света.

А вот смотрите, к какому выводу приходит другой ученый, архитектор по специальности, специалист по математической топологии И. П. Шмелев. Рассматривая топологические свойства четырехмерной сферы — дуплекс-сферы, он приходит к выводу, что весь наш материальный мир есть лишь относительно устойчивое фазовое состояние материи, и таких состояний может быть бесчисленное множество. Характерно, что другое фазовое состояние будет совершенно незамечаемо в данном материальном мире. Далее он пишет: «Отсюда следует, что вещественное состояние материи не является самосуществующей структурой и не может быть принято в качестве субстанциональной основы мира. Все относительно выделенные объекты Вселенной топологически сопряжены друг с другом на уровне поля возбуждающейся потенциальной энергии, представляющей единое пси-поле — поле уменьшающейся энтропии» [75].

На основании всего вышесказанного в физической науке наметилась тенденция коренного пересмотра некоторых фундаментальных концепций. Суть заключается в том, что носителями физических полей являются не объекты, а само пространство. Так, магнитное поле не принадлежит постоянному магниту, а просто магнит является такой структурой, которая аккумулирует магнитную составляющую вакуума, точнее, суперполя, представляющего собой интегральную сущность четырехмерного континуума.

Точно так же структурность, т. е. качественность различных кристаллов и просто материальных тел выявляет гравитационную составляющую единого суперполя.

Что же касается всей живой материи, то, очевидно, ее объекты являются структурами динамическими, аккумулирующими наиболее интегральную, комплексную часть спектра суперполя. Именно эта часть и получила сейчас название «биополе».

Очень интересные соображения о биополе высказаны в уже цитированной книге А. К. Манеева: «В биополе, как целостном кванте, дискретно-дифференцированная структура исключается континуальным типом его структуры. Тем самым исключается в нем возможность биохимических и физиологических процессов, свойственных лишь дискретно-вещественному уровню организации. Синтетический тип структуры биополя — как существенно целостной и исключающей актуальную выделенность элементов низшего порядка (в противном случае биополе не было бы квантом) — обеспечивает возможность и реализацию именно отражательно-информационных процессов рефлективного характера, обусловленных реакцией целостного биополевого кванта на любое воздействие, адекватное диапазону «чувствительности» биополя» [39].

И далее: «…таким образом, континуальный биополевой субстрат служит носителем всей информации в организме. В конечном счете, реализация возможностей, коренящихся на уровне субстанции, как фундаментальном уровне организации систем, выражающихся, в частности, в формировании биополевых структур, является, на наш взгляд, самым существенным детерминантом в генезисе известных науке форм жизни и психики. Полевая формация биосистемы, по-видимому, способна обеспечить идеально надежное хранение информации в виде своеобразных голограмм, о чем, возможно, свидетельствует, в частности, феномен памяти высокоразвитых существ».

И, наконец, удивительное для современного философа признание: «Биополе как материальная система выступает в роли как бы материалистически понимаемой «души», т. е. важнейшего звена в организации биосистемы» [39].

С материалистических позиций концепция биополя разрабатывалась, начиная с 20-х годов текущего столетия, советским биофизиком А. Г. Гурвичем. Постепенно эта проблема привлекает все большее внимание, как у нас, так и за рубежом.

Подвести итоги обсуждения проблемы биополя я предоставляю А. К. Манееву.

«Биополе, на наш взгляд, является важнейшим звеном в иерархическом строении белковых систем. Как непрерывная полевая формация биоквант представляет собой воплощенный идеал целостности и простоты, но эта синтетическая простота на полевой основе динамически противоречиво заключает в себе высшую сложность — идеал сложности — по сравнению с достижимой на дискретно-вещественной основе. Ничто с такой «готовностью» и «податливостью» не реагирует на внешние воздействия, как поле; ничто не сравнится в динамичности с ним; однако оно в высшей степени способно сохранять свой полевой субстрат неизменным в качестве неделимого кванта.

Связь биополевой формации с вещественно-дискретной подсистемой организма, в нормальном состоянии последней, обусловливает тот комплекс явлений, тот феномен, который известен под названием «жизнь» [39].

Чтобы перейти к действительно топологической картине пространства живой материи, необходимо обратиться к категории формы. В. Н. Пушкин предложил блестящую разработку категории формы:

«В конкретно-научном физическом смысле понятие формы может быть раскрыто как волновая (полевая) функция, контуры которой совладают с пространственными особенностями того или иного объекта».

Разбивая категорию формы на три большие группы, он к первой относит формы неживых объектов, у которых форма и вещество обнаруживают нерасчлененное единство и вместе с тем форма может рассматриваться как некоторое внешнее свойство вещества, ведь одному и тому же веществу можно придать различную форму. Отсутствие видимой сущностной связи между ними явилось, по-видимому, причиной того, что современное естествознание не увидело функциональность формы как физической реальности.

В случае живой материи наблюдается сложное и далеко не очевидное соотношение формы и вещества: «Каждая отдельная клетка воспроизводит себя как частицу единого целого, однако целое, как таковое, обнаруживается лишь во внешнем виде (форме) организма. Следовательно, именно форма организма должна обладать такими свойствами, которые позволяют ей обеспечить целостность организма и выполнять тем самым организующую функцию по отношению к живому веществу. Биофизической структурой формы организма можно считать ту реальность, которая в древней литературе получила название ауры».

Третьей разновидностью формы рассматриваются образы восприятия или, иными словами, мыслеформы. «Мозг оказывается органом, порождающим полевые волновые структуры, соответствующие формам окружающих человека живых и неживых объектов. Образы восприятия, с точки зрения их материального существования, выступают как реальности, подобные стоячим волнам, как некоторые полевые структуры, как формы в чистом виде, лишенные вещества. В процессе отражения предметов окружающего мира эти материальные и в то же время информационные образования входят во взаимодействие с формами воспринимаемых объектов. Именно такое полевое, волновое взаимодействие форм составляет основу процесса восприятия».

Единство групп форм, как обладающих едиными физическими (биофизическими) свойствами волновых (полевых) структур, «…позволяет допустить, что в природе, наряду с дистанционным взаимодействием кусков вещества, имеет место дистанционное взаимодействие форм».

Возвращаясь к предмету нашего повествования, я приведу интереснейшую мысль В. Н. Пушкина о природе психокинеза и левитации:

«Реализация категории формы восприятия и вообще психики человека в естественнонаучную картину мира делает их, наряду с веществом, объектом изучения в системе естествознания. Такой подход, намечая место психическому в структуре природы, делает объективно установленные явления психокинеза подтверждением и методом исследования психологической реальности как одной из проявлений форм.

Факты психокинеза свидетельствуют также о том, что форма, как специфическое проявление материи, обладает некоторыми свойствами, отличающими ее от физических свойств вещества. Так, форма имеет способность привлекать к себе энергию — ту разновидность энергии, которая, по-видимому, обеспечивает психическую деятельность. Из фактов психокинеза следует, что сила взаимодействия насыщенных энергией форм может преодолевать силу земного притяжения».

Подводя итог столь интересному представлению механизма телекинеза (психокинеза), В. Н. Пушкин писал: «Анализ всей совокупности невписывающихся в современную науку явлений психологии и парапсихологии позволяет приблизить то время, когда господствующее сейчас естествознание вещества будет дополнено естествознанием формы».

Мой вывод сведется лишь к тому, что высказанные мной соображения о сущностном проявлении категории структуры вещества полностью увязываются с категорией формы, ибо структура и создает форму, является ее первоосновой.

«Понятие актуального (структурного) биологического поля позволяет продвинуться в анализе природы того волнового способа кодирования информации о внешнем мире, с помощью которого оказывается возможным адекватное отражение объектов. Понятие этого поля может быть сопоставлено с парапсихологическим явлением, например, информационным взаимодействием человека с растением и паранормальной диагностикой. Нетрудно увидеть, что эти явления могут быть рассмотрены как прямое и непосредственное свидетельство существования структурных биополей человека и биоинформационной сущности этих полей» [53].

И все-таки необходимо подвести некоторое резюме по вопросу природы биополя. Если вспомнить, как вакуумная физика формулирует принципы магнетизма, т. е. магнит, такая природная структура, которая аккумулирует, искривляет магнитное пространство вакуума (т. е. аналог красного стекла), то достаточно сформулировать следующее: живая материя это такая сверхсложная природная структура, которая аккумулирует, искривляет наиболее интегральную составляющую энергии и пространства вакуума. Как выглядит это пространство, мы разберем в следующей главе.

Но моя мысль идет дальше. Если мы являемся материализацией субстанции, которую я называю суперлолем, то это значит, что мы действительно детерминистичны лишь в нашем трехмерном мире, а в четырехмерности мы, люди, являемся единым энергетическим континиумом, «деревом» и, словно ветви и веточки, мы разделены на суперэтносы, этносы, народности, коллективы, семьи и личности и проявлены все в этом трехмерном мире как топологические трехмерные сечения единых четырехмерных сущностей.

Но дальше пока идти нельзя. Стоп.

Вернемся к телекинезу и телепатии. Я думаю, теперь не требуется глубоких размышлений по поводу телекинеза и в смысле перемещения предметов, и в смысле скручивания и изгибания их или воздействия на результаты физических экспериментов. Происходит просто избирательное искривление пространственно-временного континуума, причем избирательность обеспечивается все тем же контуром настройки человека, т. е. человеческой личностной сущности.

Значительно более загадочным феноменом является левитация. С точки зрения чисто внешней, физической, левитация также является следствием искривления пространства и компенсацией гравитационной составляющей. Но если телекинез есть искривление пространства волновым образом, подчас с огромной затратой энергии, то левитация связана с совершенно другим механизмом, не требующим ни волевых, ни физических усилий. Как мы уже отмечали, чаще всего левитируют во сне, т. е. неосознанно. Когда же левитация происходит наяву, то здесь рассказы очевидцев, вернее, участников полетов, содержат некоторые аспекты, выходящие за пределы нашего материалистического мышления, и могут быть названы мистическими. Это вовсе не значит, что этого нет. Просто разговор о мистике требует другого языка. Здесь я могу лишь сказать, что, по словам левитирующих, полет осуществляется только по приглашению свыше.

Что же касается явлений, которые мы относим к разряду мистических, то я попробую высказать свои соображения и по этому вопросу, правда, сильно рискуя оказаться обвиненным в чертовщине. Но в том-то и дело, что концепция, изложенная в этой работе, позволяет сделать попытку объяснить и мистические ситуации, которыми щедро изобилует личный опыт автора этих строк.

2.9. НЕСКОЛЬКО СЛОВ О МИСТИКЕ

О, вещая душа моя!

О. сердце, полное тревоги, —

О, как ты бьешься на пороге

Как бы двойного бытия!