хозяйки) выдали дипломы, они пригласили меня специально для беседы. Она проходила в центре МЖК при ЦК комсомола на Комсомольском проспекте напротив Дворца молодежи. Когда я пришел к ним, они в один голос жаловались: «Как же так? Мы заплатили по 800 рублей и все болеем». А я им напомнил о Юпитере и Быке. Я им сказал, что они просто перетаскивают болезни на себя. Все дело в том, что у Юпитера карма отработана, и он, снимая с людей их кармические проблемы, на себе их легко пережигает, чем способствует уменьшению суммарной кармы Мира. А в случае «быка» получается переливание из пустого в порожнее. Здесь даже никакой праведности нет.
Другой пример. В Волгограде ко мне обратилась целая группа женщин, занимающихся у местного «гуру». У всех было очень плохое самочувствие и отсутствие сил. Я обнаружил присоски типа «заклятие» и энергетику порядка 30 см. И эти дамы осваивают методы целительства. Как прикажете это называть?!
«Я 15 раз была у экстрасенса и теперь без сил». Такое положение очень часто дискредитирует саму идею народного целительства. В то же время четкая верификация результатов производит на практикующих медиков неизгладимое впечатление и заставляет повернуться к сотрудничеству с целителями на благо здоровья людей. К сожалению, это не коснулось пока генералитета от медицины.
Так в чем суть методики, предлагаемой автором этих строк? (рис. 35).
Так как основными элементами пространственных нарушений являются пробои и протяжки чакр, я двумя руками (левая берущая, правая дающая) нащупываю ось пробоя (протяжки) и, ощущая тактильный контакт между руками, с усилием ставлю поле на место. Фактически оказывается достаточно всего одного движения. Я уже описывал, что все нарушения отражаются на состоянии позвоночника. Если я действительно снял пробой (т. е. «сглаз»), это должно было бы отразиться на состоянии позвоночника. Я не сразу обратил внимание на этот феномен. У себя в Центре я работал в паре с мануальным терапевтом. Причем его терапия не имела ничего общего с методиками Касьяна или Суханова. Это просто мягкое костоправство. Когда пациенты приходили на повторный прием, а к нам в основном ходят всего два раза, позвоночник практически полностью выстраивался в струну. Я, естественно, считал это заслугой мануального терапевта. Однако, работая в Италии в 1993 году, где мануального терапевта не было, я вдруг обнаружил, что позвоночник пациентов выстраивается, кроме двух отделов, шейного и крестцового, из-за подвывиха в шейном отделе и из-за недостаточной мускулатуры в крестцовом отделе. Это было для меня как чудо. В последующие годы я все больше убеждался, что без снятия грубых полевых нарушений делать мануальную терапию бесполезно, если не вредно, ибо через некоторое время все нарушения позвоночника возвращаются на свое место. Более того, непонимание механизма возникновения дефектов позвоночника приводит все к тому же порочному кругу — лечение следствия, а не причины. Это часто приводит к травмам позвоночника.
Я не хочу никого обвинять, а предлагаю задуматься. Я много раз наблюдал, как некоторые пациенты в нарушение технологического процесса посещали нашего мануального терапевта до визита ко мне. А ведь сейчас моя работа начинается с пальпирования позвоночника, ибо я убежден, что все проблемы связаны с полевыми первопричинами. Так вот, после мануальной терапии сохраняется вся картина полевых проблем. А ведь позвоночник — залог всего нашего здоровья. Если позвоночник выстроился в струну, энергетика человека увеличивается в несколько раз за счет свободного прохождения канала шушумна. Снятие пробоев и протяжек освобождает позвоночник от оков, и он выстраивается самостоятельно.
Что касается родовых подвывихов шейного отдела, то в этих случаях мануальная терапия часто оказывается бессильна, помочь может только более тонкая технология, называемая остеопатией. Причем, чем в более раннем возрасте удается поправить шейный отдел, тем меньше проблем будет в жизни человека. Мне, кажется, удалось найти очень простой метод тестирования результатов работы экстрасенсов. Я понимаю, что методик может быть столько, сколько целителей. Однажды во время работы моей бригады, а в нее входит помимо мануального терапевта еще и фито-терапевт, в Москве ко мне пришла женщина, заместитель руководителя одной из школ экстрасенсорики, посмотреть, как я работаю. Я никогда не возражаю. Я действительно противник обучения, но не делаю секрета из своей методики. Она сидела целый день, смотрела на мою работу, где я на одного пациента трачу 15 минут, и то в основном на объяснения, ибо сама коррекция занимает не более пяти минут, затем подошла ко мне и говорит: «Я совершенно не понимаю, как вам это удается. Мы на каждого пациента тратим 1,5–2 часа». — «А что вы делаете?» — «Мы вычисляем его карму!» — «Ну, хорошо, вы вычислили его карму. У него после этого выстроился позвоночник, увеличилась энергетика?». Последняя ее просьба была традиционна: «А меня не посмотрите?» — «Посмотрю». Типичная московская картина: прямое и некротическое заклятие и два креста — на манипуре и свадхистане. Общее поле не превышает 30 см, и такой экстрасенс лечит и обучает. Нонсенс! Еще раз хочу повторить: методика может быть любой, но после нее позвоночник должен выстроиться. К сожалению, очень многие целители работают на уровне хорошей таблетки. Это тоже нужно, но сначала необходимо снять все пробои и протяжки.
Наиболее тяжелая ситуация со снятием заклятий. Так как это энергетический трос, то поступать с ним так же, как с пробоем, бессмысленно. И я решил, что этот трос нужно отрубить.
Когда я только начинал заниматься целительством в 1982 году в поселке Орджоникидзе в Феодосии, я там впервые столкнулся с явлением заклятия. Дело в том, что меня никто не учил, и все приходилось решать самому. Поле у меня тогда было около 3 метров. Я решил обрубить энергетический трос ребром правой ладони. Помню, что я мысленно представлял себе пылающий меч, рука невероятно напрягалась и резким движением сверху вниз на расстоянии возможно близком от тела пациента обрубала энергетический трос. Эффект был поразительным. Во-первых, оборванный трос со свистом улетал куда-то в пространство. В воздухе передо мной возникало в каких-то белых светящихся линиях лицо какой-либо старухи, возникало на мгновение, как вспышка света.
После обрубания троса я заканчивал работу постановкой обрубка троса на место. И тут я начинал ощущать, как некое щупальце пыталось подключиться к одной из моих чакр. Я, естественно, предположил, что обрубленный трос бьет с огромной силой по тому месту, к которому прикреплен. Вспомните, как ведет себя натянутая резинка, скажем, в случае «раскидая». Если она рвется или отпускается, она сильно и болезненно бьет по рукам. То есть на том конце энергетического троса находится какая-то, чисто условно, «баба-яга», и она должна получить удар огромной силы. По всей вероятности, оправившись от удара, она уже забывает о жертве, а будет искать того, кто ее наказал. Позже я узнал, что «бабки», которые занимаются лекарством, обычно только констатируют, что, мол, сделано насмерть, но снимать заклятья побаиваются, ибо при всех своих окультных способностях необходимой энергетической защиты они не имеют и опасаются перевода заклятия на себя.
Все, что я здесь написал, может показаться бредовой фантазией, но я во всех своих действиях и рассуждениях остаюсь все-таки физиком, и я уверен в физичности описанных явлений.
Я неоднократно получал «квитанции» о последствиях ударов после снятия заклятия. Однажды в Киеве, это был, наверное, 1985 год, я прочитал впервые цикл мировоззренческих бесед в техникуме промышленной эстетики на ул. Киквидзе. В зале на 300 мест набивалось до 700 слушателей. Организаторы моих выступлений попросили посмотреть одного молодого человека, который ходил на консультации к мужчине-психиатру. У молодого человека было вампирное подключение к лобковой чакре, и после визитов к психиатру он окончательно лишился сил. Я отрубил этот энергетический трос. В этот момент, упомянутый психиатр спускался по лестнице на площадь «Жовтневой революции». Он получил такой мощный удар, что кубарем скатился по ступенькам лестницы. Когда молодой человек вновь пришел на прием, психиатр был весь в бинтах.
И еще один пример. Однажды мне домой позвонила рыдающая женщина: «Анатолий Васильевич, помогите, дочь умирает!» — «Сколько лет вашей дочери?» — «Два года 8 месяцев». — «А где она лежит?» — «В институте детских инспекций, в реанимационном отделении». — «Хорошо, — сказал я, — у меня в распоряжении будет машина, и в 11 часов я заеду и посмотрю девочку». Когда я подошел к реанимационному отделению, я обнаружил там двух бабушек, папу и маму девочки. Нажав кнопку звонка, я попросил вышедшую медсестру пригласить врача. Меня хорошо знают в реанимационных отделениях. Врач, увидев меня, сказал: «Здравствуйте, Анатолий Васильевич, проходите, пожалуйста. Но тут уже ничем не помочь, девочка агонизирует». — «Давайте, определим, отчего она агонизирует». Я прошел в отделение. Девочка была без сознания, осуществлялась искусственная вентиляция легких. Ни о какой нормальной диагностике не могло быть и речи. Я отошел к стенке и по «фантому» посмотрел ее голову и обнаружил колоссальный энергетический трос, подключенный к аджна-чакре. При таком заклятии образуется глубокая полевая вмятина в районе затылка, что неминуемо приводит к разрушению структур мозга и прежде всего ствола. Стало ясно, что девочку не спасти. Но не обрубить трос я уже не мог. Я обрубил трос заклятия (у «фантома»), он со свистом улетел, и неожиданно в моем мозгу прозвучала фраза: «Улетел в Таллин». Больше в реанимационном отделении мне было делать нечего. Когда я вышел в вестибюль, меня окружили родственники. Я им сказал следующее: «Прогноз очень плохой. К сожалению, девочка проживет еще не более двух дней. Причина всего — заклятие, разрушившее стволовую часть мозга. Я заклятие снял. Трос улетел в Таллин и кого-то там сильно ударил. Дальше я сказал одну фразу, которую обычно никогда не говорю: «Возможен летальный исход!». Папа девочки неожиданно побледнел. Я попрощался со всеми и отправился к машине. За моей спиной послышались торопливые шаги, потом догоняющий папа передумал и вернулся обратно. Я, не оглядываясь, дошел до машины и уехал. В 1 час ночи кто-то начал скрестись в дверь моей квартиры. Не звонят, не стучат, а скребутся. Я открыл дверь, за ней оказалась рыдающая мама девочки и бабушка. Они рассказали, что папа кинулся к междугороднему телефону, позвонил своей пассии в Таллин, а она не может встать, встает и падает. И папа, переступив через всех, бросился на вокзал. Мама его изобразила сердечный приступ на ступенях эскалатора, но и это его не остановило.
