той мере, как мы будем согласовывать наши телесные наслаждения и страсти с заповедями нашего духа, высшие формы счастья и мира будут наполнять нашу жизнь; если мы не будем этого делать, нашим уделом будут болезнь, страдание и неудовлетворенность.
Кто пришел к пониманию своего истинного «Я», тот имеет в себе силу и излучает ее всюду. Он нашел свой центр. В большой Вселенной есть только один центр: бесконечная сила, действующая во всех нас и через нас. Следовательно, тот, кто нашел свой центр, пришел к единству с этой бесконечной силой, признает себя духовным существом, ибо Бог есть Дух» [71].
Слова эти, изреченные Трине еще в конце прошлого века, так современно читаемы, заключают в себе такую величайшую мудрость, что они истинны, а истина вечна.
Исповедимым может быть лишь личностный путь, ибо только через пережитый духовный опыт можно прийти к постижению высших истин. Научить кого-нибудь этому, я считаю, никто не вправе. Рабиндранат Тагор говорил: «Истинное воспитание это не то, что накачивается нам в голову, вдалбливается в нее из внешних источников. Цель подлинного воспитания — вывести на поверхность вашего существа бесконечные источники внутренней мудрости».
Поэтому, чтобы путь ваш стал исповедимым, выводите на поверхность свое высшее «Я», а книги, как и другие знания, должны приходить к вам сами, когда вы окажетесь к ним готовы. Не нужно их искать: регулятивное начало — ваш Гид — всегда о вас позаботится, но чтобы его присутствие ощутить, надо стать достойным его внимания. Это достигается лишь внутренней духовной работой, а проще — праведной жизнью. Тогда вы неминуемо станете творцом, и пусть объектом вашего творчества будете вы сами, это не останется незамеченным в мире, ибо суммарная аура Земли и ее карма зависят от каждого из нас, Иисус сказал: «Спасись сам — вокруг тебя спасутся тысячи». Так что же мешает нам в трудные моменты нашей жизни сказать себе: «Да будет воля Твоя!». Ведь эта фраза может возникнуть, если мы обладаем Верой, отсюда снова стоит обратиться к вопросам религии.
Если задаться вопросом, нужны ли религии и можно ли создать атеистическое общество, то ответ на эти вопросы однозначен, ибо если человек триедин, то областью его духа должен заниматься какой-то социальный институт. Таким институтом является Церковь в обобщенном значении этого понятия.
Мне хочется повторить известный постулат — человек религиозен потому, что духовен. Все мировые религии, претендуя на обладание правом управления духом человека, подчас абсолютизируя сферу духа, как правило, вступают в противоречие с принципом мировой гармонии.
Если посмотреть на историю последних веков, когда идеализм и материализм в своем непримиримом споре стали в буквальном смысле растаскивать человека на дух и разум, то отчетливо становится видно, что человека нельзя разорвать, не уничтожая в нем богочеловечное.
Не всякий спор рождает истину. В споре двух догматов истина не родится. Это равносильно поиску точки пересечения двух параллельных прямых.
Осенью 1990 года мне пришлось присутствовать на интереснейшей конференции в Дубне, где ставился вопрос о поиске точек соприкосновения философии, религии и науки. Конференция проходила в Доме международных встреч. Философскую сторону отражал Институт философии АН СССР, религия была представлена Загорской духовной академией, а наука — Объединенным институтом ядерных исследований.
Очень любопытна была дискуссия директора Института философии и проректора духовной академии. Философ, обращаясь к оппоненту, сказал примерно следующее: «Уважаемый Владыко, нам сейчас отчетливо понятно, что мы пережили религию. У нас было все: мессия, апостолы, евангелие, иконостас, у насесть мощи. И мы понимаем, что пребывание 70 лет в догмате нас полностью разрушило и отгородило от мира. Поэтому мы и ищем с миром единства. А вам 2 тысячи лет, не надоело ли сидеть в догмате?».
На это Владыко встал и сказал: «Мы не плюралисты! Вы хотите, чтобы мы расстались с хребтом и превратились с медузу? Это вы превращаетесь в медузу, а мы пребываем во Христе, в истине».
Ко второму дню дискуссии оппонирующие стороны пришли к единству только в одном. Они договорились организовать крестовый поход против экстрасенсов. Гора родила мышь. Лично мне было и грустно, и смешно. Чем закончилась эта конференция, я расскажу позже.
Если вернуться к теме повествования, то мне хочется высказать кощунственную мысль, что ни одна религия не является сама по себе Истиной, что Истину, очевидно, не знает никто.
Так же, как нельзя завоевать свободу, так и нельзя познать истину. Как и в свободе, в истине можно только пребывать. И все великие религиозные учителя пребывали в истине.
Истина сама по себе мне представляется неким кристаллом, грани которого и есть основные религиозные системы мира.
Да, отражение граней великой Истины есть свет, который несут религии. И поэтому социальная значимость церкви огромна. Все, что сейчас делается для восстановления храмов и монастырей, можно только приветствовать. Но никогда не надо забывать, что свет религий есть свет отраженный, и потому дающий тень.
Если идея Бога, как принципа гармонического единства мира, и есть суть эзотерических корней, то все церкви, как социальные институты, эзотеричны.
И главное, наверное, в том, что, абсолютизируя имя очередного религиозного учителя, церковь доводит его до идолизации, скатываясь к примитивному язычеству. Уже одним этим служители культа опровергают своего Учителя, ибо «не сотвори себе кумира». Так в совершенное идолище коммунисты превратили Ленина.
Почему же так получается, что замешанные на великих идеях религии доходят до паствы в их полнейшем извращении? Все дело в том, что, превращая любую идею в догму и уже этим помещая дух человеческий в клетку, пусть даже золотую, служители этой идеи или религии вступают в противоречие, как с самой идеей, так и с символом мировой гармонии.
Я убежден, что богочеловек — это человек, пребывающий в состоянии полной духовной свободы. Но при этом человек пребывает в вере, обладая ясным пониманием своего назначения в мире. Только такой человек будет духовно здоров.
А отсюда напрашивается вывод, что религиозный человек не обязательно духовный.
Во все века как в раннем христианстве борьба за веру, затем крестовые походы, инквизиция, борьба с любым инакомыслием, обзываемым ересью, вытравляли из человека духовную свободу, превращая его в раба божия, так и в исламе неприятие иноверцев, кошмарные религиозные войны вплоть до наших дней подтверждают мою последнюю мысль.
То же можно сказать и об иудаизме. Сама по себе «Каббала» имеет только светлые идеи типа «Возлюби ближнего как самого себя». Но в то же время иудеи отдали Христа на распятие фактически за то, что он заявил Кайафе: «Не человек для субботы, а суббота для человека».
Здесь уместно поговорить о вере вообще. Душа и дух, по всей вероятности, и отличаются именно тем, что дух и духовность связаны не с интеллектом и чувством, а именно с атрибутами веры.
К великому сожалению, смешение этих понятий полностью опровергает саму суть веры. То есть вера становится ментальной.
Когда приходится в храме видеть богомольных старушек, а иногда и помогать им писать обращения к Богу, которые они потом несут к алтарю, невольно поражаешься этим текстам. Я не сомневаюсь, что такая бабуля соблюдает все посты и праздники, знает наизусть не только «Отче наш…», но и все псалмы. Она шикает на каждого, кто не так одет, не так стоит. И в то же время, она живет почти в животном страхе, прося всех защитить, оздоровить, сохранить. Становится непонятным, кто для нее Бог: вневедомственная охрана, медицина, президент? Мне кажется, если что и можно просить у Бога, так это — «Господи, помилуй!».
Спрашиваю такую бабулю: «Вы действительно боитесь?» — «Ой, миленький, мир-то какой страшный!» — «А веруете?» — «Верую». — «Ангел хранитель есть?» — «Есть!» — «Тогда чего боитесь? Или он не хранитель, или Вы не христианка».
В этом колоссальный трагизм России, которая была вся святая и верующая, а большевикам в два счета удалось перевернуть ее в атеизм. В том-то и дело, что существует огромная разница между двумя алгоритмами Веры: «Я верую» и «Я пребываю в вере».
Истинный христианин всегда пребывает в вере, и никто его не может и-» этого пребывания вывести.
Людей, пребывающих в вере, очень мало. Их, к сожалению, почти нет ни среди святых отцов, ни среди паствы.
Это очень трудно словами объяснить, что такое «пребывание в…». Попробую привести ассоциативные примеры.
У нас еще в Ленинграде было образовано «Общество милосердия». Во главе общества в то время был писатель Даниил Гранин.
Смотрите, какая подтасовка. Мы создаем не милосердное общество, а общество милосердия. Такое общество будет творить милосердие, отсюда необходимость иметь генерала от милосердия. Не случайно, что однажды правление общества перебило друг другу морды: по всей вероятности, от избытка милосердия.
Так вот, не нужно творить милосердия, нужно пребывать в милосердии. Всему миру была известна мать Тереза, она пребывала в милосердии. То же самое с добром. Сколько раз нас призывали: «Спешите делать добро!». Увы, это доброта танка.
Вспомните старую русскую пословицу: «Не делай добра, не получишь зла». Не нужно творить добро, нужно пребывать в добре, просто быть добрым человеком. Самые страшные люди это те, которые убеждены в своей абсолютной доброте. Во имя этой доброты они кого угодно растопчут. Все та же «правда-матка»!
Возьмите понятие — свобода. Вся история человечества — это борьба за свободу. Но ведь никогда не было свободы! Была фактическая смена клеток: железной на медную, медной на бронзовую, да хоть на золотую, однако, клетку.
Это иллюзия, что можно завоевать свободу. В свободе можно только пребывать, это просто состояние человеческого духа.
Так же и с верой. Только пребывание в вере приводит к царству божию, что внутри нас.
Ментальная же вера часто заводит людей в откровенные тупики. Наличие духовного голода частенько подвигает людей к занятиям во всевозможных секциях,
