того, как проходятся в таких мыслях и чувствах,
превращают их в следующее чувство-образное представление. Представляют себе
черный крест. Таковой пусть будет чувство-образ для уничтоженного низшего
побуждений и страстей; и там, где пересекаются брусья креста, мыслят себе
семь красных лучащихся роз, упорядоченных в круге. Эти розы пусть будут
чувство-образом для крови, выражением для просветленных, очищенных страстей
и побуждений. (* Главное приходится не на то, насколько находит то или иное
естественно-научное представление выше-приведенные мысли правомерными или
нет. Ибо дело идет о развитии таких мыслей о растении и человеке, которые
могут быть завоеваны без всякой теории, через простое непосредственное
созерцание. Такие мысли имеют ведь все-же также свое значение наряду с, в
другом отношении не менее значимыми теоретическими, представлениями о вещах
внешнего мира. И тут есть эти мысли не для того здесь, чтобы состояние дел
научно представить, но чтобы построить чувство-образ, который оказывается
Душевно действенным, все равно какие возражения приходят тому или иному лицу
при построении такого чувство-образа.) Это чувство-образное представление
должно теперь быть таким, которое вызывают перед Душой так, как это выше
было наглядным на воспоминании-представлении. Такое представление имеет
Душевно-пробуждающую силу, если предаются ему во внутреннем погружении.
Любое другое представление должно попытаться исключить во время погружения.
Только один описанный чувство-образ должен парить в Духе перед Душой,
настолько живо насколько это возможно. — Это есть не без значения, что такой
чувство-образ был приведен здесь не просто как пробуждающее представление,
но что он сначала был построен через известные представления о растении и
человеке. Ибо действие такого чувство-образа зависит от того, что его
совместно-составляют описанным образом, прежде чем его применяют ко
внутреннему погружению. Представляют его себе, без того, чтобы проделать
сперва в собственной Душе такого построения, то остается он холодным и более
не-действенным, чем когда он через подготовление приобрел свою
Душе-просветляющую силу. Во время погружения должно, все-же, все
подготовительные мысли не вызывать в Душе, но только иметь образ живо перед
собой парящим в Духе и при этом позволить воспарить тому восприятию, которое
установило себя как результат подготовительных мыслей. Так чувство-образ
становится знаком (Zeichen) наряду с восприятием-переживанием. И в
пребывании Души в этом переживании лежит действенность. Чем дольше возможно
пребывать без того, что вмешивается некое другое мешающее представление, тем
действеннее есть весь процесс. Все-же есть это хорошо, когда вне времени,
которое посвящают собственно погружению, часто через мысли и чувства
повторяют вышеописанным способом построение образа, чтобы восприятие не
поблекло. Чем больше терпения имеют для такого обновления, тем значимее
будет образ для Души. (В изложениях моей книги „Как достигнуть
познания высших миров?» указаны еще другие примеры средств для внутреннего
погружения. Особенно действенны там же охарактеризованные медитации над
становлением и прехождением растения, над дремлющими в растении-семени-зерне
силами становления, над формой кристаллов и так далее. Здесь, в этой книге,
на неком примере должна была быть показана сущность медитации.)
Некий такой чувство-образ, как он здесь описан, не отображает внешнего
предмета или существа, который будет вынесен через природу. Однако именно
прямо через это имеет он свою побуждающую силу для известных чисто Душевных
способностей. Все-таки некто мог бы выдвинуть возражение. Он мог бы сказать:
Конечно, „целое», как чувство-образ наличиствует не через природу, но
все отдельные подробности заимствованы, однако, из этой природы, черный
цвет, розы и так далее. Все это будет однако воспринимается через чувства.
Кто будет потревожен через такое возражение, тот должен обдумать, что не
отображения чувственных восприятий есть то, что ведет к пробуждению высших
Душевных способностей, но что это действие будет вызвано единственно только
через способ сочетания этих отдельных подробностей. А это сочетание не
отображает ничего, что наличиствует в чувственном мире.
На чувство-образе — как пример — должен был быть сделать наглядным
процесс действенного погружения Души. В Духовном обучении могут быть
применены многообразнейшие образы такого рода и таковые могут быть построены
самыми различными способами. Могут быть даны также известные изречения,
формулы, отдельные слова, в которые должно погружаться. В каждом случае эти
средства внутреннего погружения будут иметь цель оторвать Душу от
чувственного восприятия и побудить ее к такой деятельности, при которой
впечатление на физические чувства является незначимым и развертывание
внутренне дремлющих Душевных способностей будет существенным. Дело может
идти также о погружениях только в чувства, ощущения и так далее. Такое
оказывается особенно действенным. Возьмем разок чувство радости. При
нормальном ходе жизни Душа может переживать радость, когда имеется внешнее
побуждение к радости. Когда воспринимающая здоровым образом Душа
воспринимает, как человек совершает некое деяние, которое внушает таковому
свою сердечную доброту, то Душа чувствует удовлетворение, радость при таком
деянии. Но эта Душа может теперь подумать о неком деянии такого рода. Она
может сказать себе: деяние, которое было совершено из сердечной доброты,
есть такое, при котором совершающий следует не своему собственному интересу,
но интересу своего ближнего. И такое деяние может быть названо нравственно
добрым. Теперь, однако, может рассматривающая Душа сделать себя полностью
свободной от представления отдельного случая во внешнем Мире, который
доставил ей радость или удовлетворение и она может образовать себе
охватывающую идею сердечной доброты. Она может примерно мыслить себе, как
сердечная доброта возникает через то, что одна Душа как бы всасывает в себя
интерес другой Души и делает своим собственным. И Душа может воспринять
радость об этой нравственной идее сердечной доброты. Это есть радость не о
том или ином процессе чувственного мира, но радость об идее, как таковой.
Пытаются такой радости позволить более долгое время быть живой в Душе, то
есть это погружение в чувство, в ощущение. Не идея суть тогда действенное к
пробуждению внутренних Душевных способностей, но через более долгое время
длящееся господство чувства внутри в Душе, побужденного не только через
отдельное внешнее впечатление. — Так как сверх-чувственному познанию удается
более глубоко проникнуть в сущность вещей, чем обыкновенному представлению,
то из его опытов могут быть указаны восприятия, которые еще во много более
высокой степени действуют на развертывание Душевных способностей, когда они
будут применены ко внутреннему погружению. Насколько необходимым является
это последнее для более высокой степени обучения, настолько должно однако
быть вспомнено, что энергичное погружение в такие чувства и восприятия, как
например, охарактеризованное при рассмотрении сердечной Доброты, может уже
вести очень далеко. — Так как существа людей различны, то для отдельных
людей являются действенными также различные средства обучения. — Что
касается временной продолжительности погружения, то должно обдумать, что
действие настолько сильнее, насколько спокойнее и разумнее это погружение
может быть. Но любое преувеличение в этом направлении должно быть избегаемо.
Известный внутренний такт, который сам получается через упражнения, может
учить ученика, чему он должен придерживаться в этом отношении.
Такие упражнения во внутреннем погружении как правило должно будет
выполнять долго, прежде чем их результат можно воспринять самому. Что
безусловно принадлежит к Духовному обучению есть: терпение и выдержка. Кто
эти оба не пробудит в себе и так в полном спокойствии и продолжительно не
делает своих упражнений так, что терпение и выдержка при этом постоянно
составляют основное настроение его Души, тот не может достичь много.
Из предшествующего изложения хорошо видно, что внутреннее погружение
(медитация) есть средство к достижению познания высших Миров, но также, что
не каждое любое содержание представления ведет к этому, но только такое,
которое устроено описанным образом.
Путь, на который здесь указано, ведет сначала к тому, что можно назвать
имагинативное (imaginative) познание. Оно есть первая высшая ступень
познания. Познавание, которое основывается на чувственном восприятии и на
обработке чувственных восприятий через завязанный на чувства рассудок, может
— в смысле Духовной науки — быть названо „предметным познаванием». Над
ним лежат более высокие ступени познания, чья первая есть имагинативное
познавание. Выражение „имагинативное» могло бы у кого-нибудь вызвать
сомнение, кто под „имагинацией» мыслит только „воображаемое»
представление, которому не соответствует ничто действительное. Но в Духовной
науке „имагинативное» познание следует понимать как такое, которое
осуществляется через некое сверх-чувственное состояние сознания Души. Что в
этом состоянии сознания будет восприниматься, есть Духовные факты и
существа, к которым чувства не имеют никакого доступа. Потому что это
состояние в Душе будет пробуждено через погружение в чувство-образы или
„имагинации», то может также Мир
