отдельного человека отвечает действительной личности. Ибо
тайновед знакомится с высшими мирами, в состав которых
отдельные личности входят совершенно так же, как руки, ноги и
голова составляют члены отдельного человека. И в жизни семьи,
народа или расы, кроме отдельных людей действуют также и вполне
действительные души семей и народов, духи рас; более того,
отдельные люди, в известном смысле, суть только исполнительные
органы этих семейных душ, духов, рас и т.д.. С полной истиной
можно сказать, что душа народа пользуется, например,
каким-нибудь отдельным, принадлежащим ее народу человеком для
выполнения определенных задач. Душа народа не спускается до
чувственной действительности. Она пребывает в высших мирах. И
чтобы действовать в физически-чувственном мире, она пользуется
физическими органами отдельного человека. В высшем смысле это
происходит совершенно также, как архитектор, для выполнения
деталей здания пользуется рабочими. — В самом истинном смысле
слова, каждый человек получает свою работу от души семьи,
народа или расы. Но чувственный человек отнюдь не посвящается в
высший план своей работы. Он работает бессознательно над целями
души народа, расы и т.д.. С момента встречи со «Стражем порога»
ученик должен не только узнать свои собственные личные задачи,
он обязан сознательно работать над задачами своего народа и
своей расы. Всякое расширение его кругозора возлагает на него
непременно и более обширные обязанности. — При этом
действительный процесс заключается в том, что к своему более
тонкому душевному телу ученик присоединяет еще новое тело. Он
облекается еще в одно одеяние. До сих пор он проходит через мир
в оболочках, облекавших его личность, а о том, что он должен
был делать для своего сообщества, для своего народа, для своей
расы и т.д., об этом заботились духи, которые пользовались его
личностью. — Дальнейшее разоблачение, совершаемое ему «Стражем
порога» состоит теперь в том, что отныне эти духи отнимают у
него свою помощь. Он принужден совершенно выступить из всякого
сообщества. И он совсем застыл бы в самом себе, в своей
отдельности, он пошел бы навстречу гибели, если бы отныне он
сам не приобрел бы для себя тех сил, которые присущи духам
народов и рас. Хотя многие скажут: «О, я совершенно освободился
от всех родовых и расовых связей; я хочу быть только
«человеком» и ничем иным, как «только человеком»». Но им надо
ответить: «Кто же привел тебя к этой свободе? Разве не твоя
семья поставила тебя в мире в то положение, которое ты в нем
теперь занимаешь? Разве не твое племя, твой народ, твоя раса
сделали тебя тем, что ты есть? Они воспитали тебя; и если ты
поднялся над всеми предрассудками и стал одним их светоносцев и
благодетелей для своего племени или даже для своей расы, то
этим ты обязан их воспитанию. И даже когда ты говоришь о себе,
что ты «только человек», то и этим — тем, что ты стал таковым,
— ты обязан духам «твоих сообществ». — Но только духовный
ученик действительно узнает, что значит быть совсем оставленным
духами народа, племени или расы. Только он узнает на себе
самом, как мало значения имеет такое воспитание для той жизни,
которая ему предстоит. Ибо все, что было ему приютом,
совершенно уничтожается, благодаря разрыву между волей,
мышлением и чувством. Он оглядывается теперь назад, на
результат своего прежнего воспитания, как мы взглянули бы на
дом, рассыпавшийся на отдельные кирпичи, который теперь
предстоит снова выстроить по новому плану. И это опять нечто
большее, чем простой символ, когда говорят: После того, как
«Страж порога» высказал свои первые требования, на том месте,
где он стоит, поднимается вихрь, который гасит все духовные
светочи, освещавшие дотоле путь жизни. И полная тьма
расстилается перед учеником. Она нарушается только сиянием,
излучаемым самим «Стражем порога». И из тьмы звучат его
дальнейшие увещевания: «Не переступай моего порога, пока тебе
не стало ясным, что отныне ты сам будешь освещать тьму перед
собой; и не делай ни одного шага дальше, пока ты не приобрел
уверенности, что у тебя достаточно горючего вещества в твоей
собственной лампаде. В будущем ты будешь лишен лампад твоих
вождей, которые светили тебе дотоле». После этих слов ученик
должен обернуться и направить свой взор назад. Теперь «Страж
порога» сдергивает завесу, скрывавшую до тех пор глубокие тайны
жизни. Духи племени, народа и расы предстают тогда в их полной
деятельности; и ученик видит с одинаковой ясностью как то, что
он до сих пор был руководим, так, с другой стороны и то, что
отныне он будет лишен этого руководства. Это — второе
предостережение, переживаемое человеком на пороге, благодаря
его Стражу.
Без подготовки, конечно, никто не мог бы выдержать
описанного здесь зрелища; но высшее обучение, которое вообще
создает для человека возможность приблизиться к порогу, делает
его в то же время способным в нужное мгновение найти и
необходимую силу. Более того, это обучение может быть столь
гармоничным, что вступление в новую жизнь теряет для ученика
весь свой смущающий или бурный характер. Тогда переживание на
пороге сопровождается для него предчувствием того блаженства,
которое составит основной тон его вновь пробужденной жизни.
Ощущение новой свободы перевесит все остальные чувства; и с
этим ощущением его новые обязанности и новая ответственность
покажутся ему чем-то таким, что человеку надлежит принять на
себя на одной из ступеней жизни.
Жизнь и смерть. Великий страж порога.
Выше было сказано, как важна для человека эта встреча с
так называемым Малым Стражем «порога» тем, что он узнает в
последнем сверхчувственное существо, порожденное до некоторой
степени им самим. Тело этого существа составлено из
остававшихся невидимыми для него последствий его собственных
деяний, чувств и мыслей. Но эти невидимые силы причинами его
судьбы и его характера. Отныне человеку становится ясным, каким
образом он сам в прошлом заложил основания для своего
настоящего. Благодаря этому собственное существо его является
до некоторой степени разоблаченным перед ним. В нем есть,
например, определенные наклонности и привычки; теперь он может
уяснить себе, почему он их имеет. Его постигли какие-нибудь
удары судьбы; теперь он знает, откуда они взялись. Он узнает,
почему он любит одно и ненавидит другое, почему то или иное
доставляет ему счастье или несчастье. Видимая жизнь становится
ему понятной через познание невидимых причин. Таким же образом
раскрываются перед его взором и существенные, жизненные факты:
болезнь и здоровье, смерть и рождение. Он замечает, что еще до
своего рождения он сам создал те причины, которые неизбежно
должны были снова ввести его в жизнь. Он знает в себе отныне
существо, которое было создано в этом видимом мире, но создано
несовершенным и которое в этом же видимом мире может быть
доведено до своего совершенства. Ибо ни в каком другом мире не
предоставляется возможности работать над завершением этого
существа. И далее он видит, что даже смерть не может навсегда
разлучить его с этим миром. Ибо он принужден сказать себе:
«Некогда я пришел в впервые в этот мир, ибо я был тогда
существом, нуждавшимся в жизни в этом мире, чтобы приобрести
себе такие свойства, которых оно не могло бы приобрести ни в
каком другом мире. И я до тех пор должен быть связан с этим
миром, пока не разовью в себе всего, что может быть приобретено
в нем. И я смогу некогда стать годным работником в ином мире
только тем, что я усвою себе в чувственно-видимом мире все
необходимые для этого способности». — К важнейшим переживаниям
посвященного относится то, что он научается понимать и ценить
чувственно-видимую природу в ее истинном значении лучше, чем он
мог это делать до своего ученичества. Это познание и дается ему
через его прозрение в сверхчувственный мир. У кого еще нет
этого прозрения и кто полон поэтому, может быть, только
предчувствием бесконечно большой ценности сверхчувственных
областей, с тем легко может случиться, что он будет слишком
низко ценить чувственный мир. Но кому знакомо это прозрение тот
знает, что без переживаний в видимой действительности он
оказался бы совсем бессильным в невидимой. Чтобы жить в
последней, ему необходимо иметь способности и орудия для этой
жизни.
