в страхе, не может чувствовать себя свободным, даже если объективно он волен делать почти всё, что ему заблагорассудится, и даже если он не имеет никаких обязанностей или похлебных повинностей. Итак, победи страх, упрямое закостенелое существо, древнее, как сама жизнь, хотя бы подвинь его властные оковы, немного себя освободи, и это самое и даст тебе найти тропинку к умиротворению, к которому ты так стремишься.
Освобождение себя от похлебных обязанностей, разделение этого движущего страха на других, на многих других людей позволяет освободиться от необходимости постоянно подгонять себя страхом. Но тут приходит иная крайность. Отдав страх другим, получаешь страх перед другими. И чего они там еще натворят, пока ты тут освобождаешься от страха…
Видимо, кроме этого необходимо снова найти какую-то появившуюся у меня в Норвегии и пропавшую после на годы уверенность в собственной законченности и в полном бесстрашии и умиротворении.
Я помню, мне было ничего не надо, я не мечтал ни о каких благах, мне всё было хорошо…
Носились на кораблике-понтоне по местному озеру. Какая красота. Но опять же, как будто наблюдаешь себя со стороны. Как-то всё это протекает мимо, неизмеримо мимо. Странно ощущать, что местами носишься над стометровой бездной. Очень красивая вода и райские берега. Ненасытное желание жизни – и тут пожить, и там посидеть на бережку, и здесь не пропустить рассвет, закат или что еще угодно, но в то же время отстраненность и постоянное чувство нереальности места, времени и действия. Очень синяя с немного стальным оттенком вода. Почти морская. Напоминает пролив между Швецией и Данией, так и ждешь увидеть желтый крест на синем поле – флаг на границе. Кораблик-понтон удивительно напоминает настоящий корабль.
У нас тут граница не проходит. Хотя подумалось, что какие-нибудь обстоятельства в истории могли проложить границу где угодно. Проплыли под мостами – чувство Парижа, Амстердама, Венеции, только лучше. Нет чувства, что тут мы дома, что здесь мы живем. А чувства этого необходимо достичь. Обязательно. Без этого чувства дома никак нельзя.
Смотрю на кораблик и озеро, когда покидаем причал. Хочется иметь такой. Сынишка озвучивает: хочется иметь такой. Я объясняю, что это абсолютно не нужно. За его стоимость можно десять лет снимать каждое лето каждый выходной такой кораблик. Надо что-то делать с постоянным желанием что-то иметь, иметь еще, иметь лучше, иметь больше.
Итак, чувство дома и отсутствие желания иметь и что-либо улучшать – вот еще одна тропинка к умиротворению. И еще, не нужно следовать принципам. Принципы очень сковывают и держат в напряжении. Принципы никогда не дают свободы и очень часто совсем не верны, как оказывается впоследствии.
То есть выбрана цель. У меня всё есть, всё складывается неплохо. Я подавлен, раздавлен страхами, разочарованиями и не чувствую никакого покоя. Цель – найти путь к умиротворению, а средство – изучить себя, понять, что же можно изменить в привычке мыслить, чтобы мысли эти не сводили меня с ума мрачными страхами и предчувствиями, а сделали умеренно счастливым существом дома средь синих озерных вод.
Я свободный человек в свободной стране, за страх ли, за совесть ли организующий всё вокруг себя во имя взаимного блага. Всё это очевидно, и нет причин лишать себя простого человеческого счастья быть дома и иметь покой души.
Терроризм есть не причина, а следствие
Терроризм мучает мир. Ну, во-первых, в этом нет ничего нового, как нам пытаются доказать. Во всякие времена подобное было. Вот, русские комментаторы по американскому RTVI убедительно аргументируют: «Наша цивилизация должна спуститься обратно на уровень варварства, чтобы варварство исламистских террористов победить». Сначала кажется вроде бы логичным, однако всё-таки на поверку выходит, что это неверно.
Терроризм есть не причина, а следствие. Чтобы действительно что-то изменить, надо найти причину и бороться с ней, а не со следствием.
Я помню, года два назад я слушал магнитофонные лекции «Будет ли третья мировая война» или что-то в этом роде. Так я хорошо запомнил блестящие слова лектора: «Идеология никогда не является причиной, идеология никогда не является главным фактором. Единственным фактором, движущим историю, является борьба за власть».
Вот возьмем Октябрьскую революцию. Я не сомневаюсь, что Ленин и его сподвижники были фанатичными идеалистами, но они не были причиной, они были следствием.
Если бы не поддержка немецкого кайзера, никогда эта ничтожная кучка радикальных фанатиков не добилась бы власти и не удержала бы ее. В результате четырехлетней изнурительной войны Германия была обязана вывести Россию из игры, и был найден простой и чрезвычайно эффективный способ – наем радикальных фанатиков-большевиков, чтобы в результате внутреннего политического переворота вывести Россию из войны. Неважно, что зараза революции очень скоро проникла и в Германию, важно, что бороться с большевиками, прибывшими в запломбированном вагоне транзитом через Германию, было уже поздно. Они были не причиной, а следствием. Как ядовитый укол, уже впрыснутый в тело жертвы… Что двигало Германией? Страх!
Так же и современные террористы. Кому они нужны и выгодны? Очень многим. Европе, которая в страхе перед Соединенными Штатами объединилась, поступившись национальными валютами. Арабам, которые становятся главным фактором современной политики. России, которая никак не заинтересована в роли США как суперсилы в униполярном мироустройстве. Тот факт, что террористы, выйдя из-под контроля, взрывают Европу, взрывают самих арабов, угрожая стабильности их режимов, досаждают России, поддерживая Чечню, – это всё вовсе не значит, что всем этим вышеуказанным игрокам терроризм против США не выгоден. Мы забыли Северную Корею, Китай и очень многие другие страны, которым мировой жандарм, роль которого США на себя постоянно примеряет, никак не нужен.
Страх всех этих игроков, которым терроризм против США чрезвычайно выгоден, страх их перед самими США гораздо больше, чем перед какими-то террористами. Теракты уничтожают кучки мирных людей, которыми правители никогда не дорожили, а вот США реально могут лишить власти практически любую силу на земле или, по крайней мере, значительно этой власти повредить.
Вот из страха перед самими США весь мир практически прямо или косвенно поддерживает терроризм. Это его прямой ответ на угрозу США и на их стремление к мировой экспансии, неуважение к местным традициям и совершенно не пропорциональную концентрацию мировой финансовой силы. Страна с населением в 4-5% от мирового концентрирует в своих руках 25% мирового капитала. Попытка перераздела этого влияния и стоит за прямой или молчаливой поддержкой исламского терроризма, с которым, конечно, нельзя договориться, потому что он фанатичен и его лозунг – «Умри!».
Итак, захват Ирака, хоть мне лично он был очень по душе (был уничтожен мой личный враг, под сенью угроз которого прошел десяток лет моей жизни и жизни моей семьи в Израиле), захват Ирака перепугал весь мир еще больше! Так их страхи перед США вовсе были не напрасны! Янки будут играть без всяких правил и смогут лишить власти кого угодно и когда угодно. И факт, что с уходом Саддама насилие в Ираке вовсе не ослабевает, только говорит о том, что дело-то было и есть вовсе не в самом Саддаме.
США надо договариваться с Европой, Россией, Китаем, другими диктаторами и сатрапами. Договариваться надо было тонко, и много лет назад. США должны менять свое отношение к миру на отношение не как к обочине, задворкам – а как к полноценным частям мироустройства. США должны были доказать всем испытывающим к ним страх, что их бояться нечего. Хотя это абсолютно невозможно, особенно теперь.
Итак, для того, чтобы победить терроризм, вовсе не надо спускаться на уровень варварства, а наоборот, следует подняться на уровень высокой политической культуры, разобраться во всем сложносплетении мироотношений.
Но нужно ли США бороться с терроризмом?
Вот это очень большой вопрос. Вполне возможно, что вовсе и нет. Концентрация военной власти, задавленность свобод внутри США, легкая популярность властей на фоне военных побед уровня средних веков: поймали Саддама в яме – все герои (опять же, лично я этому чрезвычайно рад). Но, увы, в мире реально уничтожать терроризм никто и не собирается. Он так же всем удобен на этом этапе, как была в течение сорока лет удобна холодная война.
Я могу ожидать ваших возражений в стиле: «Удивительно, что для вас “очень большим вопросом” является “нужно ли США бороться с терроризмом?”. Идет третья мировая война и, к сожалению, победа западной цивилизации совсем не гарантирована, потому что в Европе, да и в Америке серьезно обсуждают “адекватность” мер борьбы с исламским фундаментализмом. Террористы же пользуются древним, не раз оправдавшим себя принципом – в войне все средства хороши. С терроризмом бороться необходимо. Он может показать свою звериную рожу не только в башнях Международного Торгового Центра в Нью-Йорке, в поездах Испании или на улицах Лондона. Он может объявиться и в ваших лесах Канады».
Возможно, я плохо выразился, я имел в виду не то, что есть сомнение в том, нужно ли США бороться с терроризмом, а имел в виду, что руководству США ситуация может быть вполне выгодна, или по крайней мере неоднозначна, или просто их твердолобость не дотумкивает, кто за этим терроризмом стоит. Дело в том, что террористы в основном убивают простых ни в чем не повинных людей, которые политиками воспринимаются не более как отвлеченные цифры.
Будете ли вы спорить, что политики всех стран абсолютно беспринципны и их единственный императив – это власть? Это, мне кажется, совершенно прописная истина. Как всегда, интересы простых жителей становятся заложниками интересов политических фигур. Я не говорю, что это плохо. Я не говорю, что это хорошо. Я говорю, что так устроен мир, и все, кто им движет, – профессиональные сволочи, отличающиеся тем, что одни сволочи захватили власть давно и у них нет надобности пробивать себе дорогу терактами, их всё устраивает, а другие – новые сволочи, которые хотят свою часть пирога или целый пирог сразу… Но старые сволочи их в упор видеть не хотят и пытаются отмахнуться от них мухобойкой, делая вид, что с ними борются. Легкого решения этой проблемы нет. Захватить еще пять Ираков – и всё равно легкого и простого решения не будет… США надо понять тонкость политических игр Европы, которая сама поддакивала через BBC, Guardian и Le Figaro «бойцам за свободу» и нарывалась в конце концов на этих самых бойцов, как это с ней бывало по-крупному в 1807—1812 годах, 1939 году и как это будет происходить еще много-много раз. Договариваться надо с теми, кто стоит за террористами… Вы предлагаете, как собаке, кусать палку… А кусать или договариваться надо с тем, кто эту палку держит. Выявить его прежде всего, что я и пытаюсь сделать своим скромным эссе. Вопрос же мой
