нельзя назвать причинами, говорит он. Вторые же вызывают поведение и в этом смысле функционируют как причины, хотя и не как юмовские причины, если я правильно понял Малкольма. Анализ позиции Малкольма см. в: Iseminger G. Malcolm on Explanations and Causes. «Philosophical Studies» 20, 1969.

155

(20) Роль единообразий в поведении справедливо подчеркивается в работе: Mc lntyre A. The Antecedents of Action. — In: British Analytical Philosophy, ed. by B. Williams and A. Montefiore. London, 1966. Однако, как мне представляется, автор некритично истолковывает единообразия как «каузальные законы». Например, то, что проигрыш в карты (постоянно) заставляет человека раздражаться, вряд ли можно рассматривать как «идеальный пример юмовской причинности», хотя положения тела, сопровождающие реакцию раздражения, могут иметь юмовские причины. Ср, ниже, гл. IV, разд. 5 о стимулах и ответных реакциях и механизмах «принуждения людей совершать действия».

156

(21) «Практический вывод», анализируемый в данной работе, отличается от того типа рассуждения, который исследуется в: Wright G. H. von. Practical Inference. — «The Philosophical Review» 72, 1963. Там в качестве заключения, вытекающего из посылок, рассматривалось нормативное суждение «A должен совершить a», Кроме того, эти два типа рассуждения отличаются от форм практического, или «ортопрактического», рассуждения, анализируемых B: Castaneda H. N. Imperative Reasoning. — «Philosophy and Phenomenological Research» 21, 1960/61, и Rescher N. Practical Reasoning and Values — «The Philosophical Quarterly» 16, 1966. Все эти типы рассуждений сходны, однако вряд ли они имеют общую родовую основу. См. также выше, гл. I, разд. 9, и: Wright G. H. von. The Logic of Practical Discourse.

157

(22) Логической особенностью практических выводов является то, что их посылки и заключение обладают свойством, называемым «неопределенностью референции». Оно означает, что нельзя без ограничения заменять описания выражаемых в них положений дел и результатов действия другими описаниями тех же положений дел и результатов. Действие, интенциональное при одном описании его результата, не обязательно будет интенциональным при другом описании его, а средства достижения цели, рассматриваемые как необходимые при одном описании, не обязательно будут таковыми при другом.

158

(23) О концептуальном характере и условиях, связанных с попыткой совершить действие, см.: Wright G.H. von. Norm and Action. Ch. III, Sect. 10, и: Мс Согmick S., Thalberg I. Trying — «Dialogue» 6, 1967.

159

(24) Конечно, он может и заблуждаться, В таком случае его ошибка обнаружится, когда он примется за совершение действия. Его поведение может быть совершенно непохоже на то, какое должно привести его к желаемой цели. Тем не менее оно может быть устремлено на эту цель, «пониматься» как усилие достичь ее.

160

(25) Можно предложить следующую формулировку заключения: «Следовательно, А (в настоящий момент) принимается за совершение а не позднее, чем во время t». Я думаю, при такой формулировке заключения рассуждение действительно будет логически убедительным. В самом деле, «приниматься» сейчас за совершение действия в будущем вряд ли означает что-то еще, кроме того, что с настоящего момента и до какого-то времени в будущем агент остается верен сформированным у него интенции и когнитивной установке (ср. обсуждение в разд. 8 изменений в интенциях и когнитивных установках). Однако мы в другом смысле понимаем здесь выражение «приниматься за совершение действия» (ср. выше, разд. 4).

161

(26) Я признателен А. Вуду за замечание различия между забвением интенции и забвением совершить желаемое действие.

162

(27) Ср. выше, прим, 18.

163

(28) О различии между двумя значениями выражения «способен совершить», а именно: между родовым значением, выражающим способность, и значением, выражающим успешность действия в отдельном случае, см.: Wright G. H. von. Norm and Action. Ch. III, Sect. 9.

164

(29) Однако в случаях явного противоречия между нашим общим представлением и конкретным примером мы можем предпочесть сохранить первое и дать другое описание противоречащей ситуации, а не соглашаться с тем, чтобы независимое описание этого конкретного случая ниспровергло наше обобщение (относительно характера, склонностей или привычек агента), которое мы считаем надежным. Мы говорим иногда: «Судя по тому, каков он, он должен именно это подразумевать под своим поведением», хотя данный человек упорно и, может быть, даже вполне честно отрицает наше понимание его интенции (подсознательные мотивы).

165

(30) Намерением агента не является спасение. Этого он хочет. Намерение же его состоит, грубо говоря, в том, чтобы сделать все возможное для того, чтобы спастись. Его интенцией является создание ситуации, в которой у него появится возможность избавиться от затруднения. Именно эта интенция побуждает его дать правдивый ответ на вопрос, почему он кричит «помогите!». Однако побуждение не носит необходимого характера. Как он ответит, зависит от эпистемической установки, дополняющей его интенцию. Он может полагать, что его спасут в любом случае, как только он привлечет к себе внимание, поэтому он может вполне безопасно рискнуть, обманывая помимо своих интенций и желаний, когда отвечает на вопрос.

166

(31) Ср. «заключительный посткриптум» к статье: Malcolm N. The Concievability of Mechanism, p. 72.

167

(32) Ср.: Wittgenstein L. Philosophische Untersuchungen. Oxford, 1953, Sect. 337: «Интенция всегда включена в ситуацию, в общественные обычаи и институты».

168

(33) Подлинно «практический» вывод можно назвать также обязательством совершить действие. Это рассуждение от первого лица. Выраженное словами, его заключение таково: «Я совершу а (сейчас) » или «Я совершу а не позднее, чем во время t». Оговорки «если мне не помешают» или «если я не забуду о времени» не включаются в такой вывод. Однако они могут служить оправданием в том случае, если обязательство не было выполнено. Только при анализе ситуации с позиций наблюдателя («третьего лица») следует формулировать заключение в более осторожной форме: «агент принимается за совершение действия», а также делать оговорки относительно отсутствия превентивных факторов и забывчивости.

169

(34) Проблема совместимости очень четко излагается в: Waismann Fr. Language Strata. — «Logic and Language», ed. by A. Flew. Oxford, 1953. Трудности, порождаемые этой проблемой, изложены в: Malcolm N. The Concievability of Mechanism. Термин «тезис совместимости», насколько я знаю, был предложен в работе: Flеw A. Determinism and Rational Behaviour — «Mind» 68, 1959.

170

(35) «Лишенный интенциональности» — значит описанный таким образом, что поведение (движение) тела А неинтенционально при таком описании.

171

(36) Поэтому двухуровневое решение, предложенное Вайсманом и другими, не является решением проблемы. Вайсман проводит различие между действием как «серией движений» и действием как «чем-то, что имеет цель и значение». Действия в первом смысле, говорит он, детерминированы (физиологическими) причинами, действия во втором смысле — мотивами. Такое понимание очень близко к проводимому мною различию между поведением как движением и поведением как действием. Можно проследить небезынтересную связь двухуровневого понимания действия (или, как я предпочитаю говорить, поведения) с кантовским пониманием человека как «гражданина двух миров» — мира феноменов и мира ноуменов, С точки зрения, принятой в данной книге, действие является ноуменальным понятием. хотя и не точно в кантовском смысле.

172

(37) Wright G. H. von. Norm and Action. Ch. III, Sect. 3.

173

(38) Следует заметить, что разделение действий на базисные и небазисные относится к индивидуальным, а не родовым действиям (об этом различии см.: Ор. cit., Ch. III, Sect. 2). Будет ли (индивидуальное) действие базисным или нет, зависит от того, как оно осуществлено в конкретном случае — непосредственно или посредством совершения другого действия. Насколько я могу судить, не существует непосредственно осуществленных действий, результат которых не мог бы быть вызван другим действием. Следовательно, если согласиться с определением базисных действий, данным Данто в: Dantо A. What Can We Do? p. 435, то тогда, в противоположность тезису Данто, вообще не существует никаких базисных действий.

174

(39) Таким образом, «контрфактический элемент в действии», как я это назвал, состоит не в том, что не произошли бы какие-то изменения, если бы агент не произвел их. Контрфактический элемент выражается в уверенности агента, что не произойдет изменений, если он не будет действовать. Такая уверенность опирается на опыт. Однако это не значит, что между определенными изменениями (результатами действия агента) и поведением агента существует каузальная связь, Действие не является причиной событий в мире. Полагать обратное значило бы встать на позицию «анимизма». Если событие является результатом небазисного действия, то его причина в таком случае — это некоторое другое событие, являющееся результатом одного из наших базисных действий. С другой стороны, результаты базисных действий могут быть вызваны причинами, которые сами не являются результатами каких-либо наших действий. Установить их присутствие при совершении действия внешний наблюдатель может крайне редко. А мы — по логическим основаниям — не можем вообще это сделать, даже если бы могли (все время) наблюдать за процессами, происходящими у нас в мозгу.

175

(40) Wittgenstein L. Zettel. Sect. 608.

176

IV. ОБЪЯСНЕНИЕ В ИСТОРИИ И СОЦИАЛЬНЫХ НАУКАХ

(1) О роли вопросов «Что?» в исторических объяснениях см.: Dray W. N. «Explaining What» in History. — In: Gardiner P. (ed.). Theories of History. Glencoe, 1959.

177

(2) Идея «подведения под новое понятие» играет огромную роль в индуктивной философии У. Уэвелла, См. в особенности: Whewell W. Novum Organon Renovatum. London, 1858, Ch. V. Интересное применение этой идеи в области философии истории можно найти в работах Уолша. См., в частности: Walsh W. H. The Intelligibility of History. — Philosophy» 27, 1942, p. 133–135, и его же: An Introduction to the Philosophy of History. London, 1951, p. 50 — 64.

178

(3) Этот «закон», исследование которого является главной темой гегелевского учения о бытии в первой части «Логики», можно рассматривать как общую идею антиредукционизма. Излюбленными примерами, как правило, служат примеры из химии (ср. Энгельс Ф. Анти-Дюринг, с. 130. — Маркс К. и Энгельс Ф, Соч., т. 20, и его же: Диалектика природы, там же, с. 609). Однако характер их весьма отличен от примеров этого же закона, взятых из социальной жизни. Это такие примеры, как превращение денег в капитал, анализируемое Марксом в «Капитале», или превращение буржуазной демократии в пролетарскую, описанное В. И. Лениным в «Государстве и революции» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, гл. V, 4). Закон перехода количества в качество представляется мне хорошей иллюстрацией тенденции Гегеля и писателей гегельянской традиции объединять под общим названием в корне противоположные понятия (ср. Winch P. The Idea of Social Science and Its Relation to Philosophy. London, 1958, p. 72–73).

179

(4) Много путаницы и неясности в дискуссии о причинности в истории проистекает оттого, что вопрос о соответствии определенной (каузальной) терминологии не отделяется от вопроса о применимости определенных (каузальных) категорий или понятий в историческом исследовании. Выдвигаемые против использования каузального языка в истории аргументы весьма различны. Иногда считают, что принятие в историческом исследовании модели объяснения посредством закона делает использование («старомодной») каузальной терминологии излишней, и поэтому мы не должны (не обязаны) говорить