одновременно один против другого» [1, т. 25. ч. I, с. 273]. Все законы политической экономии капитализма пробивают себе путь вовне как среднестатистическая закономерность, т.е. «лишь как господствующая тенденция…» [там же, с. 176]. Такой характер присущ, например, закону тенденции средней нормы прибыли к понижению, которому противодействуют процессы усиления эксплуатации труда, понижения заработной платы ниже стоимости рабочей силы; таково же положение с увеличением оборота капитала и удешевлением элементов постоянного капитала.
В условиях социализма, как предвидел К. Маркс, экономические и вообще общественные законы продолжают сохранять объективный, т.е. независимый от произвола людей, характер, но столь же объективно увеличивается в них роль субъективного фактора, поскольку люди должны в этих условиях контролировать свои отношения, коль скоро они заинтересованы в том, чтобы избежать их деформации: объективные законы при социализме уже не похожи на слепые законы природы и действуют в гораздо более ясной форме.
Диалектика развития внутренних связей капиталистического способа производства такова, что по мере углубления противоречий между ними взаимозависимость его противостоящих друг другу агентов не ослабевает, а, наоборот, усиливается. Сами эти связи при капитализме возможны лишь при условии постоянного их нарушения, что особенно рельефно обнаруживается в обстановке экономических кризисов. Противоречия между связями усложнены множеством их взаимопереплетений и частными модификациями законов, которые вступают в противоречия с последними, хотя являются результатами их же действия. Модификации объективных законов оказываются продуктом опосредованного характера связей причины со следствиями и взаимодействия законов друг с другом. Само их взаимодействие представляет собой необходимое условие существования законов. Так, закон тенденции средней нормы прибыли к понижению реализуется на основе закона возрастания органического строения капитала. Однако законы обладают разной степенью относительной самостоятельности своего действия.
Объективные законы экономической жизни выражают сущность исторической тенденции, приводящей к коренному преобразованию самого закона вплоть до прекращения его действия. Но в этом отношении, как и во многих других, они довольно различны: законы отдельных социально-экономических формаций «живут» столько времени, сколько эта формация существует, и наиболее существенные из них определяют ее возникновение, развитие и гибель, а законы, действующие в ряде формаций (например, закон стоимости), а тем более общесоциологические законы обладают значительной устойчивостью. Ведь «все эпохи производства имеют некоторые общие признаки, общие определения» [1, т. 46, ч. I, с. 21].
Принцип историзма
Правильно понять присущие капитализму объективные связи и вскрыть их движение возможно только при учете их исторического развития. Присущий буржуазной политэкономии антиисторизм, доходивший у Рикардо, например, до того, что даже лук и стрелы первобытного охотника он называл «капиталом», во многом вытекал из осознанного или неосознанного стремления ее представителей доказать «вечность» и «незыблемость» капиталистического способа производства. «…Капитал можно понять, – подчеркивает Маркс, – лишь как движение, а не как вещь, пребывающую в покое» [1, т. 24, с. 121]. Капитал непрерывно претерпевает различные метаморфозы, «как целое одновременно находится в своих различных фазах…» [там же, с. 120; ср. также с. 117], капитализм изменяется во времени, он является преходящим, как и предшествовавшие ему способы производства.
Подходить к капитализму с позиций диалектико-материалистического историзма – это значит глубоко исторически подходить, как это и делал Маркс, ко всем категориям капитализма без исключения, начиная с тех, которые модифицируют свое действие при переходе от простого товарного хозяйства к хозяйству товарно-капиталистическому. Стоимость есть «самодвижущаяся субстанция» [1, т. 23, с. 165] (термин «субстанция» употреблен здесь не в общефилософском смысле), и ее закон по-разному проявляется в различных формациях, в течение многих веков не порождая капиталистических отношений. Но в пределах одной и той же формации ее законы претерпевают качественные изменения: в разных фазах капитализма меняется, например, соотношение конкуренции и монополии.
Особенности развития объектов тесно связаны с историческими условиями действия свойственных им законов. Так, только в определенных условиях накопленный труд делается капиталом, ибо в труде заложен не капитализм в некоем свернутом виде, а только возможность появления его тогда, когда данные условия станут реальностью. Качественно изменяются в различных общественных условиях роль и функции товарного хозяйства. Эти факты связаны с действием общедиалектического закона перехода количественных изменений в качественные и, обратно, качественных – в количественные.
Реально, указывает К. Маркс, «производства вообще» нет, но существуют качественно различные типы производства определенных исторических эпох. Капиталистическое производство рассматривается при этом как особенный, качественно изменяющийся процесс. Уже при анализе товара как исходной экономической категории Маркс ищет качественную основу количественного приравнивания товаров друг другу и обнаруживает ее в противоположности – бескачественном абстрактном труде [см. 1, т. 23, с. 54; ср. 1, т. 26, ч. III, с. 163]. Все последующие категории, отличаясь определенным своеобразием, действуют и преобразуются, подчиняясь закону взаимодействия количества и качества. Об этом Маркс пишет неоднократно.
В письме к Ф. Энгельсу от 22 июня 1867 г., например, К. Маркс обращает его внимание на главу девятую (главу третью в первом издании) первого тома «Капитала»: «Я там в тексте привожу открытый Гегелем закон превращения чисто количественного изменения в качественное, как закон, имеющий силу в истории и в естествознании» [1, т. 31, с. 260]. В этой главе речь идет, между прочим, о том, что деньги становятся капиталом только тогда, когда сумма их в руках отдельного владельца достигает определенного минимума [см. 1, т. 23, с. 317][44], хотя любая, пусть и самая малая, сумма, приобщенная к уже существующему капиталу, делается ему причастной. Впрочем, примеров этого рода из «Капитала» можно привести сколько угодно, и все они не менее ярки и убедительны [см. 4].
Продукт труда превращается в товар только при определенном количественном уровне разделения труда, достаточном для завершения процесса отграничения меновой стоимости от потребительной. Рассматриваемому закону полностью подчиняется процесс развития и смены форм стоимости вплоть до денежной ее формы. Товар докапиталистического производства качественно отличается от товара при капитализме (этой качественной разницы и вызывающих ее количественных причин Смит и Рикардо не увидели) и превращается в последний только на определенном количественно-качественном уровне развития производства и товарного обращения, когда на рынок в достаточном количестве начинает поступать качественно новый товар, подпадающий под отношение эксплуатации, – рабочая сила, который находит теперь устойчивый спрос. Только меняя свои качественно различные и притом взаимодействующие формы может вообще существовать капитал: без самовозрастания стоимости он утрачивает стимулы к существованию, а когда экономические кризисы и вообще конфликт между производственными отношениями и производительными силами нарушают это самовозрастание, заявляет о себе исторически преходящий характер всего капиталистического способа производства в целом.
Качественные и количественные связи сложным образом переплетаются. В «Размышлениях» (1851) К. Маркс отмечал, что «в акте торговли между потребителями и деловыми людьми (имеются в виду dealers, что в терминологии А. Смита обозначало и предпринимателей всех рангов, и ремесленников, и торговцев. – Авт.) качественное классовое различие исчезает в количественном различии, в большем или меньшем количестве денег, которым распоряжается покупатель, а внутри того же самого класса количественное различие образует различие качественное. Так [различаются] крупные буржуа, средние буржуа, мелкие буржуа» [1, т. 44, с. 149][45]. Но еще более важно то, что взаимодействие качественных и количественных свойств объектов включает в себя обратное воздействие качеств на количества. Так, из качественного различия между ролями рабочей силы и капитала, заработной платы и прибавочной стоимости в капиталистическом производстве «происходит количественное деление произведенной стоимости» [1, т. 25, ч. I, с. 399], которое в свою очередь ведет к качественным последствиям [см. там же, с. 410].
Если прямое воздействие количественных изменений на качественные способствует до поры до времени сохранению меры существования данного объекта (товара, капитала, капиталистического производства), а затем ее расшатывает, то обратное воздействие ростков нового качества направлено на упразднение прежней меры и утверждение новой. Когда количественное развитие капиталистической мануфактуры определяет переход к фабричному производству, происходит целый промышленный переворот, который воздействует обратным образом на технику и организацию производства, на характер эксплуатации рабочих и на сознание всех занятых в производстве людей, ускоряя процесс сбрасывания капиталом незрелых форм своего бытия. В рамках машинно-фабричного производства происходит количественное накопление явлений, вступающих уже в резкий конфликт с качественной определенностью самого капитализма вообще: стремление капитала к безмерному расширению сталкивается с узостью меры тех средств, с помощью которых это расширение осуществляется; усиление эксплуатации рабочего класса вызывает растущее ее сопротивление, которое облекается в качественно все более зрелые формы; нарастание обобществления производства и концентрации капитала расшатывает основу частного предпринимательства, хотя все эти явления первоначально появились на его же почве. Таким образом, еще в период относительного расцвета капитализма в его недрах накапливаются уже количественные изменения, которые приближают его к тому всемирно-историческому качественному скачку, которым является пролетарская социалистическая революция, кладущая конец капитализму.
Недаром буржуазные реформисты и ревизионисты, называвшие себя марксистами, еще в XIX в. столь упорно защищали плоскую эволюцию и настойчиво отрицали существование качественных скачков, всеобщность действия закона взаимодействия количественных и качественных изменений. В «Капитале» Маркса этот закон не только находит всеобщее применение, но и обнаруживает свое глубоко революционное содержание.
Движение диалектических противоречий.
Противоречия товара
Глубинную сущность диалектики в целом, ее ядро составляет закон развития объектов через единство и борьбу внутренне присущих им противоположностей, т.е. через динамику свойственных им противоречий. «Капитал» – классический образец конкретного исследования развития борьбы противоположностей в реальном объекте, в капиталистической общественно-экономической формации. Единство и борьба противоположностей – центральный закон объективной диалектики вообще и диалектики «Капитала» Маркса в частности, поскольку он раскрывает характер движущих сил развития.
К. Маркс характеризует капитал как «процессирующее противоречие». Действительно, капиталистическое общество, будучи динамично развивающимся социальным объектом, насквозь пронизано противоречиями: производство здесь противопоставлено и обращению, и потреблению, производительные силы далеки от какой-либо гармонии с производственными отношениями, классы противостоят друг другу в рамках все более нарастающего между ними конфликта. Именно на материале капитализма Маркс дает знаменитую формулировку общей диалектической закономерности: «…развитие противоречий известной исторической формы производства есть единственный исторический путь ее разложения и образования новой» [1, т. 23, с. 499]. Эта формулировка указывает и на главную
