одновременно дает
не только знание об объектах, но и — непосредственно,
643
ДЖНЯТРИ
в интроспекции — также знание о собственном
присутствии в душе. Особое место представление о джняне
занимает в различных направлениях веданты, В адвайта-ееданте
Шанкары джняна считается абсолютно тождественным
высшему Брахману. Это не просто средство достижения
освобождения или одно из свойств души, но само это
освобождение (мокша), тождественное высшей реальности.
Различение знания, познающего субъекта (джнятри) и
объекта познания отнесено Шанкарой к стадии апара-
видья (не-высшей, эмпирической истины), т.е. считается
просто практически удобным (вьявахарика). В
Комментарии на «Брахма-сутры» Бадараяны Шанкара, произвольно
толкуя одну из ключевых сутр базового текста,
отождествляет субъект знания (джнятри) со знанием как таковым.
По его мнению, джняна —это не свойство или функция,
но сама внутренняя природа (сва-рупа) души, которая
неизменно сохраняется во всех ее состояниях. Такое Знание
(джняна, видья), противоположное Неведению (авидья),
полностью совпадает с Сознанием (чит) как
сущностью чистого Аммана и с представлением о сакшине, или
внутреннем «свидетеле» всех актов восприятия. Поэтому
даже на «пути Знания» (джняна-марга), непосредственно
ведущего к единству с высшим Брахманом, адепт занят
не накоплением сведений или познавательных навыков,
но прежде всего реализацией собственной неизменной
и вечной природы. Джняна в адвайте — это мгновенное
преобразование, та внезапная перемена угла зрения,
которая дает возможность осознать: единственная реальная
сущность — это Брахман, т.е. чистое сознание, лишенное
каких-либо частей, атрибутов или объектов, — сознание, с
которым никогда ничего не происходило.
Полемизируя с адвайтой, вишишта-адвайта предлагает
собственную концепцию знания и незнания. По мнению
Рамануджи, знание всегда направлено на объект, всегда
интенционально, а потому всегда дано вместе с объектом;
будучи наполнено своим содержанием, оно
непременно несет в себе какие-то различающие характеристики.
Такое качественно разнородное, атрибутивное знание
(дхармабхута-джняна) уже не является самодостаточной
сущностью, но только свойством определенной основы,
или — что для вишишта-адвайты то же самое —
способностью определенного субъекта. Характерная для адвайты
метафора знания-света превращается в вишишта-адвайте
в способность светить или в светлый ореол, окружающий
источник света — Ишвару или отдельную душу. И если
души (джива) — это как бы точечные светильники,
каждый из которых окружен собственным более или менее
обширным светящимся ореолом, то Ишвара весь освещен
собою, прозрачен для себя, ибо каждый его член или
атрибут служит вместе с тем объектом его божественного
всеведения. Иными словами, представление о джняне в учении
Рамануджи предполагает противопоставление субъекта и
объекта, а также множественность познающих душ и
познаваемых неодушевленных предметов. Считая адвайтист-
скую идею о чистом, лишенном свойств знании
недопустимой уступкой буддийским воззрениям, Рамануджа
противопоставляет ей тезис об истинности (ятхартхатва, букв.
— соответствие предмету) всякого знания. Поскольку
знание в вишишта-адвайте сведено по сути к
способности освещать (или отражать) независимые от него объекты,
оно всегда считается в какой-то степени истинным (в этом
смысле ошибки и погрешности восприятия также содержат
некую толику истинного знания), различаясь лишь
точностью и полнотой охвата предметности.
Я. В. Исаева
ДЖНЯТРИ(санскр. jfiatr — познаюший) — наиболее
близкий западному понятию субъекта познания
эквивалент индийской философии. В «Ньяя-сутрах» термин
«джнятри» употребляется один раз (III. 1.16), обозначая
Атмана как обладателя «средств познания» (jnanasadhana);
второй раз, когда утверждается, что Атман является также
субъектом действия и бездействия, будучи «субстратом»
желания и антипатии (III.2.34), употребляется синоним
«знающий» (jfta). В комментарии Ватсьяяны концепция
джнятри развивается в полемике с буддистами,
отрицающими Атман как таковой и пытающимися «заместить»
его функционированием ума — манаса, а также с санк-
хьяиками, признающими Атман, но полагающими, что
он является только «чистым светом» (см. Пуруша), т. к.
собственно познавательную нагрузку несут на себе
ментальные функции бытийно инородного ему «внутреннего
инструментария» (см. Антахкарана). Ватсьяяна
утверждает, что «внутренний инструментарий» не может быть
субъектом познания как подчиненное Атману «орудие»,
предназначенное для внутреннего восприятия
(радости, страдания, воспоминаний и т. д.), подобно тому как
органы чувств являются его «орудиями» для познания
внешних объектов, и атрибутирование познавательной
функции манасу (координатору внешних и внутренних
перцепций) лишь вносит путаницу в проблему субъекта
познания (Ш.1.16; III.2.4,18—19). Последний является
одновременно субъектом и «субстратом» чувства, воления
и действия, потому что именно он знает радость и
страдание, средства достижения первого и избежания второго и
именно он предпринимает в связи с этим
соответствующие усилия (III.2.34). Ватсьяяна был впоследствии
поддержан вайшешиком Прашастападой, который продолжил
«критику» трактовки манаса как субстрата мышления, а
также мимансаком Партхасаратхи Мишрой,
представившего аргументы против трактовки манаса как джнятри.
Я. К. Шохин
ДИАГОР(Дигуорас) Мелосский (2-я пол. 5 в. до н. э.) —
древнегреческий лирический поэт, получивший
прозвище «безбожник» (o’A0?oc). Родился на о. Мелос, согласно
Суде (Aiayopac, 523) жил после Пиндара и Вакхилида, но до
Меланнипида Старшего, сочинял дифирамбы и энкомии.
В юности был благочестив, но отверг мнение общества о
богах, став жертвой клятвопреступления. Написал книгу, в
которой рассказал, как и почему он отверг традиционное
представление о богах. Диагор высмеивал суеверия,
отрицал элевсинские мистерии, а также учение орфиков и культ
кабиров. Был обвинен в Афинах в безбожии в 415 и бежал в
Пеллену или до, или сразу после вынесения ему смертного
приговора. Включен Клитомахом Карфагенским (сер. 2 в.
до н. э.) в список наиболее известных греческих
безбожников, наряду с Продиком, Протагором, Феодором,
Эпикуром. Эпикурейцы, Цицерон, Плутарх, Лактанций и Ар-
нобий отмечали, что Диагор отрицал наличие каких-либо
богов и даже провидения, тогда как Климент
Александрийский считал, что Диагор приобрел славу атеиста только
потому, что осознал ложность языческой религии, еще не
познав истины, но заложив ее семя (Protr. II 24, 2-4).
644
Соч.: Diagorae Melii et Theodori Cyrenaei Reliquiae, ed. M. Winiar-
czyk. Lpz., 1981. Jakoby F. Diagoras о’АЭгос. — «Abhandlungen der
Deutschen Akademie der Wissenschaften», Klasse fur die Sprachen…
1959, 3; Lana 1. Diagora di Melo. — «Atti della Accademia delle Sci-
enze di Torino», 1950, t. II, vol. 84, p. 161-205.
Лит.: Щахнович M. M. Диагор Мелосский — античный критик
религии. — В кн.: Научно-атеистические исследования в музеях. Л.,
1989, с. 130-144; Woodbury L. The Date and Atheism of Diagoras of
Melos. — «Phoenix», 1965, 19, p. 178—211; Winiarczyk M. Diagoras
von Melos-Wahrheit und Legende. — «Eos», 1979, 67, p. 191-213;
1980, 68, p. 51-75.
M. M. Шахнович
ДИАГРАММЫ ВЕННА— графический способ задания
и анализа логико-математических теорий и их формул.
Строятся путем разбиения части плоскости на
ячейки (подмножества) замкнутыми контурами (кривыми
Жордана). В ячейках представляется информация,
характеризующая рассматриваемую теорию или формулу. Цель
построения диаграмм не только иллюстративная, но и
операторная — алгоритмическая переработка
информации. Аппарат диаграмм Венна обычно используется
вместе с аналитическим.
Способ разбиения, количество ячеек, а также проблемы
записи в них информации зависят от рассматриваемой
теории, которая тоже может вводиться (описываться)
графически — некоторыми диаграммами Венна,
задаваемыми первоначально, в частности, вместе с алгоритмами их
преобразований, когда одни диаграммы могут выступать
как операторы, действующие на другие диаграммы. Напр.,
в случае классической логики высказываний для формул,
составленных из п различных пропозициональных
переменных, часть плоскости (универсум) делится на 2П
ячеек, соответствующих конституэнтам (в конъюнктивной
или в дизъюнктивной форме). Диаграммой Венна каждой
формулы считается такая плоскость, в ячейках которой
ставится (или не ставится) звездочка *. Так, формулу
Ьа&-нЬ&с) V (a&-nb&c) v (^a&b&^c)
с тремя пропозициональными переменными a, b и с
определяет диаграмма, изображенная на рисунке, где
звездочки в ячейках соответствуют конъюнктивным
составляющим этой совершенной нормальной дизъюнктивной
формулы. Если отмеченных звездочками ячеек нет, то
диаграмме Венна сопоставляется, напр., тождественно
ложная формула, скажем (а&-та).
Индуктивный способ разбиения плоскости на 2П ячеек
восходит к трудам английского логика Дж. Венна,
называется способом Венна и состоит в следующем:
1. При п = 1, 2, 3 очевидным образом используются
окружности. (На приведенном рисунке п = 3.)
2. Предположим, что при п = к (к>3), указано такое
расположение к фигур, что плоскость разделена на 2к ячеек.
Тогда для расположения к+1 фигуры на этой плоскости
достаточно, во-первых, выбрать незамкнутую кривую
(ф без точек самопересечения, т.е. незамкнутую кривую
Жордана, принадлежащую границам всех 2к ячеек и
имеющую с каждой из этих границ только один общий кусок.
Во-вторых, обвести (р замкнутой кривой Жордана у^ так,
чтобы кривая \|/к+1 проходила через все 2к ячейки и
пересекала границу каждой ячейки только два раза.
Т.о. получится расположение n= k+1 фигур такое, что
плоскость разделится на 2k+1 ячеек.
Для представления других логико-математических теорий
метод венновских диаграмм расширяется. Сама теория
записывается так, чтобы выделить элементы ее языка в
пригодной для графического изображения форме. Напр.,
атомарные формулы классической логики предикатов
записываются как слова вида Р(у,…уг), где Р — предикатная,
а у,,…, уг — предметные переменные, не обязательно
различные; слово у,…уг — предметный инфикс. Очевидный
теоретико-множественный характер диаграмм Венна
позволяет представлять и исследовать с их помощью, в
частности, теоретико-множественные исчисления, напр.,
исчисление ZF теории множеств Цермело-Френкеля.
Графические методы в логике и математике развивались
издавна. Таковы, в частности, логический квадрат, круги
Эйлера и оригинальные диаграммы Л. Кэрролла. Однако
метод диаграмм Венна существенно отличается от
известного метода кругов Эйлера, используемого в традиционной
силлогистике. В основе венновских диаграмм лежит идея
разложения булевской функции на конституэнты —
центральная в алгебре логики, обуславливающая их
оперативный характер. Свои диаграммы Венн применял прежде
всего для решения задач логики классов. Его диаграммы
можно эффективно использовать и для решения задач
логики высказываний и предикатов, обзора следствий из
посылок, решения логических уравнений, а также других
вопросов, вплоть до проблемы разрешимости. Аппарат
диаграмм Венна находит применение в приложениях
математической логики и теории автоматов, в частности
при решении задач, связанных с нейронными цепями и
проблемой синтеза надежных схем из относительно мало
надежных элементов.
Лит.: Venn J. Symbolic logic. L., 1881. Ed. 2, rev. L., 1894; КузичевА. С
Диаграммы Венна. История и применения. М., 1968; Он же.
Решение некоторых задач математической логики с помощью диаграмм
Венна. —В кн.: Исследование логических систем, М., 1970.
А. С. Кузичев
ДИАЛЕКТИКА(греч. оихАяктисп — искусство вести
беседу, спор) —логическая форма и всеобщий способ
рефлексивного теоретического мышления, имеющего своим
предметом противоречия его мыслимого содержания.
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ КАК
ПРОДУКТИВНЫЙДИАЛОГ. Первые дошедшие до нас образы
(содержательные формы) теоретической деятельности
традиционно принято делить на два вида. Первый вид
— это представления о началах бытия, сохранившие
надреальные по содержанию и мифологические по
традиционной форме принципы их осознания, потому и
наделяющие творящей силой всеобщие искусственные,
идеально-реальные средства меры, выделения,
определения и объяснения всеобщих смыслов бытия (понятия,
символы, знаки, числа, геометрические фигуры, имена
645
и т. п.), напр., Пифагор и пифагорейцы. При этом
обычно приходится относить к первому разряду и отдельные,
но тоже претендующие на определения начал (архэ)
бытия образы духовного истока, порядка и меры даже у
натурфилософов-ионийцев (демоны Фалеса, логос
Гераклита и др.), антропоморфные их определения у
Анаксагора (нус), Эмпедокла (дружба и вражда), идеи и благо
у Платона и т. д.
Второй вид—это ионийцы, известные как
натурфилософы, которые первыми увидели в природных явлениях,
веществах и силах творящую основу бытия. Этой мнимой
направленности на фъац, отдали дань Анаксагор, Эмпе-
докл, Демокрит, Аристотель, Архимед, Гиппократ и др.
При всей видимой справедливости вывода о разных
подходах к онтологии суждений о бытии первых теоретиков,
следует заметить и иное: все первые теоретики, не
случайно заслужившие славу философов, единственным
предметом своих рассуждений (предметом преображающего
понимания) имели не что иное, как интеллигибельные
средства, способы и формы умозрительного выделения,
определения, меры и их органичной смысловой связи со
всеми другими смыслами речи о переживаемой
целостности бытия и о любом его фрагменте. Предметом
творческого осмысления для них были внутренне двуединые
логические формы (категории) содержательного
мышления. Вода (Фалес), воздух (Анаксимен), даже нечто
неопределенное и беспредельное, но собою порождающее всю
целостность бытия и каждое его явление arceipov (апейрон
Анаксимандра), огонь (Гераклит) и изначальная
неделимость первоосновы — атомы (Демокрит), как и все четыре
стихии первоматерии — вода, воздух, земля и огонь, а
также дружба и вражда (Эмпедокл), бытие и небытие (элей-
цы), идеи (Платон) и т. д. — все эти находки равно
претендовали на абстрактно-всеобщий смысл порождающих
начал, из которых мысленным выведением можно
получить все истинные суждения
