него, грешникам же уготованы после их смерти муки адские. Остановится время, реальным станет небытие, вечность. Души праведников будут приближены к Богу и обожены, т.е. сольются с божественной сущностью, не утрачивая при этом своей индивидуальности. Эта новая вечность будет насыщена божественной полнотой. Таким рисуется прошлое, настоящее и будущее материального бытия в положениях православного богословия.
Католическое и протестантское богословие, в принципе, в таком же ключе рисует бытие, но оно не смущается отходить в ряде деталей от традиционализма. Например, в богословие вошла идея божественной эволюции Вселенной, в отличие от естественной эволюции. Не отрицая теоцентризма, современные западные богословы не настаивают уже на идее геоцентризма мира, поскольку представление о Земле как планете Солнечной системы сегодня вошло даже в религиозное сознание. Православие гордится своим традиционализмом; даже календарь ведется «от сотворения мира» (с опорой на библейскую хронологию). Западные богословы стремятся двигаться в ногу с эпохой. К примеру, член католического ордена иезуитов философ-богослов Тейяр де Шарден в своей космологической модели использует уже модель пульсирующей Вселенной, хотя у него бытие мира начинается не с первичного взрыва, а с предвечного Христа, из которого бытие истекает, разворачивается во всем богатстве материального бытия, очищается искупительной жертвой Христовой и вновь возвращается к Христу. Но римско-католическая церковь эти искания не одобрила: в этой космологической модели Вселенной за «бортом» остается вся ветхозаветная часть Библии.
Рядовой верующий, не искушенный в тонкостях современного богословия, равно как и не интересующийся современными изысканиями атеистической мысли, твердо придерживается традиционных представлений о мироздании: Бог – мир – человек – душа – посмертное воздаяние. И всё.
Картина мира в свете данных современного естествознания
Если картину мира, которую рисует религия, можно определить как завершенную (поскольку в ней всё расставлено по местам, завершено и обосновано), то картина мира, вытекающая из данных современного естествознания, ещё далека от своего завершения. Более того, по мере накопления знаний о мире в целом, ближайшем Космосе вопросов возникает больше, нежели получается ответов. Религия свою картину мира обосновывает ссылками на безусловные для религии «авторитеты» – Библию или Коран, но наука подобной «опоры» не ищет. Выдвигаемые положения она обязана сделать доказательными, для чего привлекаются данные опытов, наблюдений, экспериментов, что позволяет получаемые научные гипотезы превращать в научные положения. В противном случае формируемая в науке космология ничем не будет отличаться от «космологии» древнегреческих мудрецов. Науку можно уподобить путешественнику, пробирающемуся сквозь джунгли неизвестного, когда каждый шаг в этом движении порождает новые вопросы. Но уже сегодня она пришла к безусловным положениям, что мир един, он – бескрайний Космос, Вселенная с качественным разнообразием её различных зон, причем её состояния оказываются во всех участках подвижными, меняющимися. Расстояния во Вселенной измеряются уже не километрами, а световыми годами, изменения – миллионами земных лет.
Среди всех «загадок» Вселенной естествознание сегодня пытается определить её глобальные (т.е. исходные) характеристики: бесконечна она или конечна (замкнута), присуще ли всей Вселенной время, поскольку, если у неё есть время, то встает вопрос о начале её существования. Бытовавшая ранее расхожая «материалистическая» характеристика Вселенной как бесконечной во времени и пространстве сегодня наукой используется крайне осторожно. Это вызвано тем, что господствовавшая ранее в астрофизике эвклидова прямолинейная геометрия сегодня уступила место криволинейной неэвклидовой геометрии. В космических масштабах (которыми и пользуется астрофизика) пространство оказалось искривленным. Если раньше представляли, что луч света прямолинейно устремляется в бесконечность, то сегодня предполагается, что он описывает гигантскую окружность.
Создание Эйнштейном в начале XX века общей теории относительности и её математическая обработка Фридманом и Лоренцем ещё более усложнили вопрос о модели Вселенной. Оказалось, что применение одного математического аппарата приводит к выводу о замкнутости пространства и, следовательно, всей Вселенной. Использование другой математической методики обязывает сделать заключение, что мир бесконечен. Открытие эффекта «красного смешения» (удаление звезд от земного наблюдателя) послужило основой для появления гипотезы «расширяющейся Вселенной». Так выглядят сегодня «джунгли мироздания».
Накопленный в ходе исследований Вселенной эмпирический материал заставил науку уменьшить претензии на познание всей Вселенной; сегодня стоит вопрос лишь об изучении «малой Вселенной», т.е. определенной части галактик, соседствующих с «нашей» Галактикой, периферийной частью которой является Солнечная система. Оптические наблюдения, зондирование неба с помощью радиотелескопов уже позволили прийти к ряду заключений принципиального характера, относящихся ко всей Вселенной. Вырисовывается картина «пульсирующей Вселенной», когда процесс вселенского бытия разворачивается по циклам: гигантское сжатие всей космической массы – взрыв – разлет и расширение – формирование галактик, звезд, планетных образований, очередное сжатие и снова взрыв. Длительность вселенского цикла определяется в 26 миллиардов лет. Сегодня наша Вселенная подходит к стадии зрелости: ей всего 12 млрд. лет. Вселенная будущего будет во всем новой. Новые галактики и метагалактики, новые звездные и планетные образования, новые атомно-молекулярные соединения. «Периодическая система элементов» будет совсем другой. Обнаруженные в прошлом столетии «черные дыры» (участки неба, откуда не возвращается «эхо» сигналов радиотелескопов) дали основание предположить наличие во Вселенной зон прессовки звездного вещества, поля которых все в себя «всасывают», словно готовясь к страшному взрыву. Вполне возможно, что если в зоне земного наблюдателя Вселенная разбегается, то где-то она с такой же вероятностью «сбегается». Картина единовременного вселенского коллапса уже ставится под сомнение.
Наша «планета дорогая по имени Земля» выступает и частью Вселенной, и элементом Солнечной системы, а потому перспективы её дальнейшего бытия зависят от этих существенных для будущего Земли факторов. Если геофизики еще не сошлись во мнениях, разогревается ли ядро Земли или остывает, то уже сегодня ясна для всех подчиненность всего существующего на Земле Солнцу, этому гигантскому ядерному реактору, который, излучая свою энергию в космическое пространство, медленно выгорает и остывает. С уменьшением массы Солнца и его энергии равновесие центробежных и центростремительных сил между Солнцем и его планетами нарушается. Планеты будут увеличивать свои орбиты, пока не уйдут в межзвездное пространство, в область межзвездных температур.
Но Солнечную систему с ее планетами поджидает и другая опасность: она движется вдоль плоскости галактической «чечевицы» к центру Галактики, куда придет примерно через 70 миллионов лет. Ей предстоит преодолеть гигантское притяжение центра Галактики; если это притяжение будет преодолено – движение нашего светила продолжится, если же нет – то центр Галактики окажется «черной дырой» для Солнца со всеми его большими и малыми планетами.
Эта крайне пессимистическая картина будущего нашей планеты не должна нас смущать: во-первых, это всего лишь гипотезы, хотя и имеющие определенную аргументацию; во-вторых, очень мала вероятность того, что к тому сверхдалекому времени на Земле ещё сохранится разумная жизнь. С философской точки зрения возникновение Земли, её развитие, появление жизни, общества, разума – это всего лишь первая половина существования такой формы бытия, как земной шар со всеми его обитателями. При достижении земного «пика» движение земного бытия продолжится, но уже в «зеркальном» порядке – вниз. Дело всё в том, что каждая конкретная форма бытия преходяща. Мы воспринимаем как само собой разумеющееся неизбежное старение и гибель молодого дерева, с грустью смиряемся с неизбежностью смерти самых дорогих для нас людей. В космических масштабах вся наша Солнечная система выступает всего-навсего как определенная форма бытия, а потому исчезновение данной формы – это только проявление всеобщего процесса движения материи. Все конкретное преходяще.
Философская картина мира
Философия с самого своего зарождения, в силу объективных потребностей человека, всегда стремилась раскрыть пути к познанию всеобщего, основополагающего, лишь в качестве иллюстрации используя порой признаки составляющих мир элементов бытия. Уже на заре становления философской мысли философы древности выработали и использовали понятие «космос». Для греческих мыслителей Космос – это нечто всеобщее, всеобъемлющее; человек в этом измерении, как носитель многих признаков Космоса, определялся как «микрокосм». Понять «космос» и «микрокосм», раскрыть связь между ними, одновременно указав и на характерные особенности, – вот что было основной задачей древнегреческого «мудреца». Эта глобальная задача постоянно, открыто или скрытно, присутствовала и продолжает присутствовать у всех наиболее заметных мыслителей прошлого и настоящего. Раздел философии, где излагается общее представление о бытии и его первоосновах, получил название философской онтологии (учение о первоосновах). Из философов древности понять «первоосновы» стремились почти все философы, в период Нового времени особое внимание к этой проблеме проявили Спиноза и Гегель.
Начиная с эпохи Нового времени, когда умозрительные конструкции бытия стремительно вытеснялись подкрепленными практикой данными естествознания, бытовавшая в веках «философская» картина мира уже оказалась недостаточной. Естествознание давало материал для построения новой картины мира, где уже не было места субъективным домыслам авторов. К числу важнейших открытий начала новой эпохи относятся закон всемирного тяготения Ньютона, модель Солнечной системы Кеплера, открытие спектрального анализа, закона сохранения вещества в результате химических реакций и др.
Подобный рост реальных знаний о мире только подтверждал прежние стихийные догадки древних мыслителей о наличии в окружающем человека мире устойчивого, закономерного, всеобщего, что служило основанием называть его «космосом». Научные открытия стали наполнять прежнюю философскую онтологию «плотью и кровью». Теперь у философии не было нужды создавать умозрительные конструкции всеобщего (при условии, что к этому его не толкают субъективные устремления). В новых условиях задача философии стала проще, «заземленнее»: предстояло показать, проанализировать всеобщие признаки, принципы связей, характерные для всех уровней бытия, оставляя «конкретику» естествознанию. Сам ход развития человеческого познания провел своеобразную демаркационную линию между двумя видами теоретической деятельности. От такого деления выиграло не только естествознание, но и философия.
Как это деление проявляется в действительном познавательном процессе?
Одним из «столпов» философской характеристики бытия является утверждение – «каждая форма преходяща». К примеру, ботаник, анализирующий процесс развития растения от его зарождения до естественной гибели, нарисует состояние растения на каждой стадии его существования, раскроет характерные особенности каждого этапа, покажет процесс вытеснения одних признаков другими и т.д. Философия выделит во всем жизненном цикле растения только два его состояния: живое растение – мертвое растение, а весь жизненный цикл рассматриваемой травки во всем богатстве её красок подведет под определение: каждая форма бытия преходяща. Философия помогает естествознанию за частностями увидеть общее; естествознание, наоборот, способствует философии конкретизировать содержание используемых категорий, поскольку нет бытия «вообще», есть только его частные конкретики. Наука и философия – это взаимовыгодный союз познания того же бытия. Но на разных ступенях обобщения.
Каждый раздел естествознания – это своего рода теоретически осмысленный «кусок» природы, срез с определенного вида действительности, а наука в целом – это законы объективного мира, выраженные в нашем сознании. К примеру, предмет биологии – изучение свойств, связей, процессов жизнедеятельности, протекающей в верхней пленке Земли, т.е. всего живого, всего того, что пищит, растет, ползает, бегает, прыгает, летает, плавает, при этом не забывая размножаться и поедать себе подобных. Но различных форм живого такое разнообразие, что единой когда-то биологии пришлось делиться на
