эти события в глубокую древность.
В таком колоссальном труде оказались и накладки, и несостыковки. В частности, так случайно в некоторые редакции Библии попали тексты, вроде приводившегося выше пророчества Даниила (вероятно созданного идеологами Крестового похода), когда Антихрист и иудеи (жиды) оказываются друзьями-единомышленниками. На самом деле здесь нет нелогичности, нелогичность возникла позже, когда в фальсифицированной истории Христианство превратилось в ересь в рамках иудаизма. Первоначально в качестве культовой части новой религии использовалась, вероятно, одна из Христианских ересей, родившихся в Константинополе, но позже она сильно трансформировалась специально, как антипод русскому Христианству, т. е. термин антихрист по отношению к ним вполне содержателен по сути и отнюдь не ругателен. Жид и антихрист фактически синонимы, и они сами изначально этого не скрывали. Что касаемо языков, то я полагаю, что это были языки, использующиеся для шифровок, которые первоначально применялись в торгово-финансовом бизнесе жидами. Это мое достаточно «сырое» соображение основано на двух моментах: острой профессиональной необходимости такой формы общения в этом бизнесе и физиологическом неудобстве для праворукого человеческого существа, а таких гораздо больше половины, писать справа налево. Позже письмо справа налево могло носить и какой-то ритуальный, колдовской характер, что также вполне естественно для антихристиан.
В городах Европы торговля и ремесла существовали тогда в виде профессионально-цеховых объединений со своей этикой и достаточно жесткими уставами. Для выживания профессионально-цехового союза необходим был, во-первых, высокий профессионализм, трудолюбие, усердие, во-вторых, достаточно этичные отношения внутри союза и совершенно безжалостные по отношению к остальным. По такому же принципу должны были существовать и жидовские объединения. Т. е. Талмуд, кроме прочего, это своего рода средневековый профессионально-цеховой устав, одновременно решающий, после ее официального оформления, проблему физического выживания изолированной и разбросанной по разным городам и странам нации. В средневековой Европе было немало уставов. Со временем они потеряли свое значение, и пласт, связанной с ними культуры растворился внутри своих наций. Что касаемо еврейского устава, то ему негде было растворяться, поскольку вся нация жила по нему, и пласт средневековой цеховой культуры, возведенный в ранг национальной доктрины, сохранился в почти нетронутом виде. Отсюда становится понятно происхождение в еврейской культуре повышенного настроя на социальный успех. Во-первых, это средневековые цеховые традиции отношения к делу, дающие трудолюбие и целеустремленность. Большая часть средневековой Европы, за небольшим исключением купцов и ремесленников, еще жила в условиях натурального хозяйства, а евреи все уже жили в условиях рынка. Во-вторых, их национализм, происходящий из той же, узко клановой средневековой торгово-ростовщической культуры, настраивающий на неэтичное отношение к представителям других наций при дележе общественного богатства, и превращающий евреев в исключительно прагматичную эгоистичную нацию. Чисто психологически житейски это выражается в следующем. Перед человеком возникла дилемма, заработать, совершив при этом подлость, или отказаться от этого из этическо-моральных соображений. Естественно, в любой нации найдутся и подлецы и порядочные люди, но в среде евреев будет лишний дополнительный мотив, связанный с их культурной националистической талмудистской традицией, навязывающей установку презрения к гоям (не евреям), который будет дополнительно подталкивать их к подлости. Поэтому порядочные евреи в среднем встречаются реже, но при этом заслуживают гораздо большего уважения.
Очень большие деньги это всегда власть, и как всякая власть она борется за усиление своего господства и снижение власти иных сортов, государственной, религиозной и т. д. Сначала жиды, а позже евреи, естественно, пытаются всячески ослабить и подчинить власти денег любую иную власть. Поэтому в их арсенале естественными становятся подкуп, политические убийства, ими специально подкармливаются практически любые заговоры и еретические учения, вносящие раскол в религии. А естественное желание контролировать то, за что платишь деньги, приводит к тому, что и во главе всевозможных заговоров, партий, масонских лож они тоже желают видеть своих людей. Так эта нация на протяжении многих поколений становится самой революционной и больше всех других играющая в тайную власть. А завершается все инерцией устоявшегося поведения и сложным общественным гипнозом, в плену которого находятся и евреи, и представители других наций, у каждой из которых сложился свой стереотип поведения по национальным вопросам, в частности, еврейскому.
Таким образом, фактически любая нация мира возникла как синтез аборигенов, живших здесь задолго до цивилизации, и русских славяно-тюрков, принесших на эту территорию свою культуру, Христианство, государственность. Евреи – самая молодая, искусственная, полностью фальсифицированная нация, единственная в мире, возникшая как антипод Руси. Хотя ее корни уходят в историю жидов Византии, но реально из всей этой древнейшей культуры вынесено только одно, самое древнее интернациональное звено – голая корысть, предельный эгоизм. Что же касаемо жидовства, то хотя евреев можно считать основными наследниками этой древней профессиональной касты, но в силу давности и полного тенденциозного переписывания истории этого древнего периода, не оно, а подменяющий его миф больше влияет на их сегодняшнюю культуру, хотя думаю, что в каких-нибудь тайных еврейских объединениях информация о подлинной истории в виде величайшего секрета хранится избранными. Я полагаю, что у них есть своя система хронологии, поскольку торгово-финансовые дела требовали аккуратного ведения и точной датировки, хотя бы для того, что бы знать, как начислять проценты по кредиту. Лично для меня, жидовство понятие интернациональное, присутствующее в любой нации, как крайняя степень человеческого эгоизма не затуманенного никакими этическими нормами. Это свойство человеческого общественного сознания, его дисперсия. В любой нации всегда присутствуют, хоть их очень мало, люди настолько бескорыстные и люди настолько эгоистичные, что никакое бытие и общественное внушение не может поколебать этого их состояния.
Самая «юная» нация Европы
Первые славяно-тюркские города, расположенные на реках бассейна Черного моря возникли вероятно, в десятом веке, практически в след за Константинополем. По крайней мере к его расцвету привели именно они, как северные точки торговых маршрутов, проходящих через Константинополь. Вероятно, из-за близости кочевников, города на Дону, Днепре и Волге должны были возникнуть чуть раньше, чем на Дунае, но это различие в сроках было самым минимальным. Первоначально в городах должна была сложиться демократия. Следы этого можно обнаружить в летописях, где даже в Киев князя приглашали. Чуть позже из-за специфики культурных традиций региона и близости кочевников власть узурпировалась, на Волге этот процесс прошел несколько быстрее. Христианство вероятно принимается в середине тринадцатого века.
Монгольское завоевание начала четырнадцатого века разнесло цивилизацию по всему миру. Фактически за исключение районов вблизи Константинополя, дельты Нила, бассейна Дуная и отдельных очагов на Средиземноморском побережье, весь мир был нецивилизован, городов почти не было, кое-где были разбросаны деревни. Объединение в империю дает толчок развитию экономики всех районов, но особенно это касается тех, которые оказываются в зоне экономической досягаемости Константинополя на том уровне развития транспортных средств. Именно по этой причине начинает бурно развиваться все Средиземноморье и зона бассейна Дуная. Отстает в развитии север и северо-восток Европы, еще сильнее отстают Китай и Индия.
Технические достижения пятнадцатого века, развитие мореходства, освоение Нового Света приводит к тому, что появляются условия для развития и севера Европы. Первоначально это в основном пиратство на путях, ведущих к Новому Свету, в меньшей степени торговля. Крестовый поход второй половины пятнадцатого века усиливает этот процесс. К семнадцатому веку экономический центр смещается туда. Побеждает Реформация и вместе с ней наступает смута на Руси. Нация, давшая начало мировой цивилизации, оказывается завоеванной путем дворцового переворота. Новая династия заинтересована в искажении истории, уничтожении старых традиций, старого руководящего клана. Начинается целенаправленное привлечение иностранцев из Реформационной Европы, создание нового правящего клана в основном из дворян северо-западной Руси.
При Петре Первом фактически закончено формирование нового дворянского этноса, смешанного по происхождению, но с этнической установкой, поддержки правящей династии на основе культуры Реформационной Европы и полного стирания традиционной культуры Руси. Почти так же как в каждой стране Европы уживались два этноса, местных простолюдинов и аристократии, так же на Руси сложилось два этноса. Фаза роста правящего этноса это постепенное вовлечение в нее всего дворянского сословия России. Старый русский этнос в это время пребывает в состоянии хуже, чем любой покоренный народ, земледельцев делают фактически рабами, бывший правящий слой ставят в положение вынужденного перехода в иной этнос. Особого предательства вроде бы и нет, все идет под лозунгом освоения передовой Европейской культуры. Этот процесс завершается в течение смены двух-трех поколений. Старые традиции сохраняются только в быте и культуре простолюдинов, частично религии.
На религию, как основного носителя старого этнического принципа, оказывается мощное давление. Начало изменений положено расколом, тем, что устранено духовенство, не идущее на компромисс и поставлено новое, готовое к изменениям. С Запада приходит новый идеологический материал, в частности Евангелие. Они внешне не противоречат старому русскому Христианству, поэтому изменения проходят без глобальных потрясений, для нас, живущих три века спустя, практически незаметно, хотя локальных проблем в свое время, видимо, было немало.
Конец восемнадцатого – начало девятнадцатого века ознаменовано тем, что из памяти народной стерты следы старой русской империи и прежних имперских традиций. Аристократический этнос стал един. К середине девятнадцатого века он уже более полагает себя русским, чем западноевропейским, сложилась своя русская культура. Уже возникла общая русская послереформационная героическая история этого и русского народного этноса. В принципе созрели культурно-этнические условия для их объединения. Все дело было за системой управления обществом. Она возникла как экстремальная управленческая система для подавления побежденного этноса (простолюдинов и старой аристократии). Пока существовало какое-то противостояние этносов, эта система действовала и отвечала задачам ее породившим. Отмена крепостного права фактически совершает объединение этносов в единый русский, с пока еще разобщенными культурами и огромным правовым разрывом. Последующие полвека частично стирают культурную грань между частями единого этноса, развитие купечества и буржуазии, рост числа разночинцев, одновременная деградация дворянства приводит к частичному стиранию и правовой грани, однако чиновничья бюрократическая система управления обществом, как остаток прежнего аристократического, иноземного этноса, сохраняется в неизменном виде.
Перегрузка, вызванная содержанием этой чиновничьей бюрократической машины, обостренная войной, толкает Россию в новую смуту. Победа большевиков и приостановление процесса разворовывания страны чиновниками, был вполне закономерный итог небывалого разгула жидовства, захлестнувшего страну. Получив ничем не ограниченную власть, большевики взялись за глобальные изменения в России. На месте двух, почти объединившихся этносов, возник новый, коммунистический, сметающий остатки своих предшественников. По всей стране уничтожались национальные и православные культурные традиции, насаждались новые, коммунистические. Для внедрения этой программы в жизнь страна была превращена в религиозное государство с главенством коммунистической религии над всеми иными сторонами жизни, включая экономику и политику. Коммунистическое общество, ограничившее эгоизм, повысило нравственность до очень высокого уровня, вернув обществу утраченную устойчивость. Именно такой противник оказался не по силам нацистской Германии. Высокая немецкая национал социалистическая нравственность столкнулась с религиозным государством, с еще большей нравственностью. Немецкую смуту обломала Россия.
Таким
