для объяснения истоков и генезиса античной философии.
Первое — игнорирование антропологического фактора в античной культуре делает непреодолимым разрыв между античной и современной культурой, а в самом облике современной европейской культуры появляются черты, которые нам уже приходилось отмечать при характеристике «морфологии культуры» О. Шпенглера: «Разрушается возможность культурной идентификации современного европейского человека с совершенным миром порядка и меры, и фаустовский человек, лишенный античного зеркала культуры, начинает замечать в своем лице страшные гримасы и звериный оскал» [1].
1 Введение к книге: Шпенглер О. Закат Европы. Ростов н/Д, 1998. С. 34.
Второе — за прошедшее время издано много работ по истории античной философии, но давно ставшие классическими исследования Ф. Корнфорда, В. Нестле, О. Гигона, У. Гатри и ряда других крупнейших антиковедов так и не пополнили коллекцию русскоязычной антиковедческой литературы.
12
И, пожалуй, самое главное — антропологический статус раннегреческой философии все еще нуждается в обосновании. Что и делает необходимым панорамное освещение данной темы.
13
ИСТОРИОГРАФИЯ. ОСНОВНЫЕ КОНЦЕПЦИИ ПРОИСХОЖДЕНИЯ АНТИЧНОЙ ФИЛОСОФИИ
ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА ОБ АНТИЧНОЙ АНТРОПОЛОГИИ
Среди работ, посвященных антропологической проблематике архаической и раннеклассической Греции, своим фундаментальным характером выделяется монография немецкого исследователя М. Поленца «Эллинский человек» [1]. В ней рассматриваются проблемы взаимоотношения человека и природы в древней Греции, личности и свободы и т.п. Ряд тем, и прежде всего посвященных анализу творческого начала античного человека, выделению личностного сознания из мифологического, развивается в работах Г. Борнкама [2] и Р. Грабш [3]. Работы эти по своему характеру исторические, они посвящены анализу истории античной духовной культуры. Корни антропологических изысканий в этой области восходят к Я. Буркхардту, автору знаменитой четырехтомной «Истории греческой культуры» [4].
Ранние этапы греческой антропологии рассматриваются в ряде французских работ, для которых характерно объединение антропологии и теургии. Показательна в этом отношении работа Ж. Пепина «Греческая идея человека и бога» [5], в которой раскрывается антропологический характер античной теургии. Проблемам античной антропологии (специально исследуется орфическая антропология) посвящена монография другого французского исследователя — Л. Жерне «Антропология античной Греции» [6]. К этой области исследования могут быть отнесены и некоторые работы М. Детьена [7].
В монографии Р. Шерера «Античный человек и структура внутреннего мира от Гомера до Сократа», носящей по преимуществу литературоведческий характер, реконструируется структура духовной жизни античного человека [1]. Некоторые традиции французских исследований в области истории антропологии, если не восходят, то, по крайней мере, становятся понятны при обращении к классическому труду М. Мосса «Социология и антропология» [2].
1 См.: Schaerer Я L’Homme antique et la structure du monde interieur d’Homere a Socrate. P., 1958.
2 См.: Mauss M. Sociologie et anthropologie. P., 1950.
В англоязычной литературе обстоятельно исследуется тематика историко-психологическая и в этом плане историко-антропологическая. Здесь следует прежде всего назвать работы Р. Онианса — о европейском понимании души (русский перевод: Онианс Р. На коленях богов. М., 1999) и А. Диле — о проблеме воли в античном мире, Э. Доддса — об иррациональном у греков (русский перевод: Доддс Э.Р. Греки и иррациональное. СПб., 2000). Греческие концепции бога, человека и государства исследуются в монографии К. Фримена, носящей по преимуществу исторический характер. Обращение к античной антропологии предфилософского и раннефилософского периодов содержится в работах М. Хайдиса и О. Бейкера, содержащих широкий анализ древнегреческой литературы.
В целом же философские и предфилософские идеи антропологии в охарактеризованной литературе вовлекаются в анализ потому, что в ней охватываются явления истории, культуры и литературы всей духовной жизни античной Греции. А поскольку философские тексты здесь не выступают основным материалом для анализа, они не определяют характер проводимого исследования. Другими словами, характеризуемая литература (перечень работ можно было бы продолжить) в строгом смысле не является историко-философской, даже в том случае, когда проводится анализ учений Фалеса или Анаксимандра, Пифагора и Гераклита.
ЗАРУБЕЖНАЯ ИСТОРИКО-ФИЛОСОФСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Современная проблемная ситуация в исследовании философии досократиков проявляется в обостренном интересе именно к этому периоду античной философии. Подчеркивается его значимость в противовес более поздним ее периодам, что выразилось уже в известном призыве «Назад к досократикам» (К. Поппер), во все возрастающем потоке философской литературы по данной проблеме. Ряд работ
15
среди этой литературы имеет отношение к антропологической проблематике досократиков. И все же, поскольку различные направления оперируют фактически одними и теми же философскими текстами, можно воссоздать общую картину исследования досократовской философии.
Одной из особенностей современного исследования философии досократиков является распространение на них тем, которые ранее считались привилегией развитого философского мышления. Среди них — проблемы логики и онтологии. Известному английскому исследователю этих проблем применительно к Аристотелю Г.Е. Оуэну принадлежит и ряд обобщающих работ по проблеме бытия в ранней западной традиции. Работы американского исследователя Ч. Кана показывают связь онтологической проблематики с проблемами греческого языка и культуры, в особенности когда ставится вопрос о греческом проекте онтологии [1].
Ряд работ по проблемам бытия в раннезападной философии принадлежат немецкому исследователю У. Хельшеру [2]. Правда, исследования в этой области могут превратиться в самостоятельное историко-философское рассмотрение историко-логических проблем, когда эксплицируются и анализируются на языке современной символической логики логические аргументы досократиков, начиная с Фалеса. Примером такого рода служит двухтомная работа Д. Бернса «Досократические философы» [3].
В настоящее время не так много обобщающих историко-философских трудов. Принадлежащее перу старейшего английского эллиниста У. Гатри шеститомное исследование древнегреческой философии, в котором первые два тома посвящены интересующему нас периоду, обычно расценивают как последнее в этом роде [4]. В какие глубины историко-культурного, религиозного, этнологического и т.п. характера приходится погружаться, демонстрируют исследования В. Буркерта [5].
Весьма симптоматично, что исследование философии досократиков нередко представляет собой собрание фрагментов, переводов,
16
комментариями которых завершаются авторские задачи. Здесь признанными являются работы Г. Керка и Д. Рейвена, посвященные досократикам. В проблемном отношении современное обобщающее исследование становится весьма уязвимым для критики. Не случайно О. Гигон, известный исследователь раннегреческой философии, переносит акцент в своих последних работах на основные проблемы античной философии.
Прежние обобщающие работы, построенные на приоритете какого-либо одного из аспектов философии досократиков, подвергаются критике. Все превратилось в проблему: была ли досократовская философия научной; каково соотношение теологии и раннегреческой философии, и т.д. Выделение этих и других проблем и современный их анализ принадлежит маститому американскому исследователю Г. Властосу, среди его работ назовем имеющее прямое отношение к нашей теме «Равенство и справедливость в раннегреческой космологии» [1].
Целый спектр линии духовного развития ранней Греции выявляет Б. Снелль в работе «Открытие духа» [2]. Это и проблема теории в Древней Греции, и роль сравнений в переходе от мифа к логосу, и т.д. Особенность этих исследований — в вовлечении в анализ огромного филологического материала, в частности, широкий анализ проблем человека на материале поэм Гомера и Гесиода и использование его при обращении к философам досократовского периода, что устраняет лакуну, существующую во многих исследованиях между антропологическими темами предфилософии и содержанием раннегреческих учений. По ряду вопросов со Снеллем полемизирует Г. Френкель [3]. У него такой же глубокий взгляд на творчество Гомера, хотя он имеет иное понимание проблемы человека времени, личности у Гомера, проблемы справедливости в раннегреческом мышлении, и т.д.
Огромную работу по восстановлению понятийного мира досократовской философии проводит В. Шадевальдт, рассматривая вопросы, относящиеся к проблеме человека, знания, мудрости, добродетели и т.д. Раскрывая мир досократиков, Шадевальдт уже открыто оспаривает содержательное понимание раннегреческих философов как досократиков, в отличие от Сократа не ведающих забот о земной человеческой жизни.
Есть ряд работ непосредственно по теме нашего исследования. Из них следует назвать работу греческого исследователя К. Михаэлидеса «Человек и космос в их взаимосоответствии у ранних греческих мыслителей». Подборка материала по рубрикам: «фюсис и псюхе», «космос и дике», «алетейя и докса» и др. позволяет выявить антропологическое содержание античной космической символики и раскрыть агональные принципы космообразования. Этот анализ космообразующей символики отличает данную работу от имевшего место в истории философии принадлежавшего В. Кранцу исследования проблемы «человек и космос в представлениях ранней Греции», построенного на анализе античной медицины и географии в сравнении с философскими концепциями космоса.
Одной из новаторских в области истории досократовской философии является работа польской исследовательницы Янины Гайды, посвященная природному праву и человеческим установлениям в досократовской философии. Данная монография отличается от исследования на эту же тему, принадлежащего Ф. Хайниманну, отчетливо выраженным философским характером постановки проблемы, в то время как Хайниманн проводит исчерпывающий историко-филологический анализ.
И все же в работах и Михаэлидиса, и Гайды не содержится коренного переосмысления существующей историко-философской традиции в освящении досократиков. В них и родственных им работах не осознается в полной мере та проблемная ситуация, которая заставляет философов различных направлений поддерживать лозунг «Назад к досократикам». В работе Гайды, правда, отмечается односторонность рассмотрения историками философской мысли досократовской философии как философии природы, либо как рациональной теологии. Но наиболее полное обоснование антропологической ценности философии досократиков содержится отнюдь не в трудах узкопрофессиональных. Шадевальдт, обосновывающий антропологическую направленность досократовской философии, как на первооткрывателя этого взгляда ссылается на М. Хайдеггера.
Начинаемая античностью история западной метафизики есть, по Хайдеггеру, история великой трагедии бытия. Истина бытия принадлежала досократикам, в то время как вся история западной метафизики, начиная с Платона, есть «забвение бытия». Именно досократики говорили на языке бытия, им была доступна безрефлексивная истина бытия в их «прислушивании» к голосу природы (physis). Именно physis-концепции досократиков дают возможность «помнить» о бытии, обеспечивают присутствие бытия во взаимодействии с вещами. Логика, познание — начало забвения бытия, поскольку они раз
18
рывают с этим первоначальным исконно антропологическим содержанием physis. И все же не Хайдеггер является первооткрывателем антропологического содержания философии досократиков, что можно обнаружить, обратившись к классическим антиковедческим концепциям XIX — первой половины XX в.
ЗАРУБЕЖНЫЕ АНТИКОВЕДЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ XIX -ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX в.
Эдуард Целлер — это один из первых, кто стоит у истоков традиции рассматривать античную философию в ранний (натурфилософский) ее период как чистую философию природы (как причинное объяснение природы, противостоящее мифологическим спекуляциям и опирающееся на рациональный поиск первооснования мира — arche; он, обстоятельно характеризуя внутренние источники греческой философии, относит к ним также этическую рефлексию, теологию и антропологию (здесь и далее анализируется классическая работа Целлера «Философия греков в ее историческом развитии» [1]. Однако лишь лирике он отводит позитивную роль в формировании философии, поскольку видит в ней первые шаги обобщающей мысли и причинного объяснения.
1 См.: Zeller E. Die Philosophic der Griechen in ihrer geschichtlichen Entwicklung. Leipzig, 1923.
Под антропологией, так же как и под теологией, он имеет в виду орфические спекуляции и не признает за ними никакого значения в формировании рационального познания мира. Да и этические рефлексии,
