заметить, что явления этого мира противоположны друг другу. Гераклит не был бы Гераклитом, если бы он не довел взаимоотношения противоположностей до «гармонии», «меры», «порядка».
«Гармония», «мера», «порядок», а тем самым темпоральная структурируемость космоса представляют собой процесс самопорождения, внутренне присущий космосу. Другими словами, темпоральная структурируемость представляет собой результат базисного для космоса процесса единения и борьбы противоположностей — временного и вечного. Человек составляет неотъемлемую часть этих процессов. Символом человеческого бытия, но бытия космизированного, а поэтому символом всего космоса выступает «полемос» (polemos) (B80). Это — всеобщая борьба, нескончаемый жизненный поединок, в который вступает все живое (совершенно неживых явлений у Гераклита нет). «Polemos» выступает не разрушающим началом, как это было у Гомера, а созидающим. В этой функции «polemos» имеет не только пространственные, но и временные параметры, ему присущи отсутствие хорологической локальности и присутствие хронологической про-цессуальности. Если «polemos» в первую очередь характеризует взаимоотношения людей, то человек находится в центре структурирования явлений и событий и может выбирать «золото» или «солому», однако в последнем случае он идет наперекор событиям, не подозревая, что polemos и «мера» восстановятся под воздействием dike и «огня», который «все обоймет и всех рассудит» [1].
1 Лебанидзе Ш. Огонь и космос в философии Гераклита // Вопросы философии, 1981. №6. С. 148.
И наконец, последнее. Объективный логос характеризуется современными исследователями как структура космоса. Однако включает
219
ли он в себя темпоральные измерения, а вместе с ними в каком-то особом отношении и человека? Фрагмент ВЗО содержит не только пространственную характеристику космоса, но и временную. К. Аксе-лос, например, замечает, что Гераклит мыслит пространство и время, отдавая предпочтение времени [1]. В данном фрагменте темпоральные измерения космоса («вечный») коррелируют с мерностью («мерами»). Логос как объективный порядок также содержит в себе темпоральные изменения — существует вечно. В то же время логос структурирует «слова» и «дела» людей, а мерность огня также характеризуется логосом, согласно которому совершается все. Логос, таким образом, будучи «вечным», пересекается с миром повседневной и текучей действительности, сообщая ей порядок и меру. Это пересечение — мир людей, которые не замечают, что все совершается «согласно логосу». Логос предстает своеобразным законом накопления, когда в определенную единицу времени можно записать определенное количество знаков и сделать определенное количество дел. Слова и дела человека и есть эти знаки, однако каков их смысл? Логос не вносит смысла самопроизвольно, люди сами выбирают «золото» или «солому», «достраивая» космос и часто не понимая необратимости произведенного выбора и необратимости времени, на страже которого находится вечность.
1 См.: КессидиФ.Х. Гераклит. М, 1982. С. 56.
В целом же, несмотря на возможные отклонения людей, логос в то же время структурирует космос, субстанциальным началом которого выступает огонь.
Уже у Фалеса обращение к вещественному первоначалу мира, каковым у него является вода, подразумевает определенное построение космоса. Существование всего многообразия вещей (Фалес первый из античных философов, если доверять доксографической традиции, обратился к проблеме начала) соотносится с единственным основанием — водой. Причем появляется относящийся к вещной сфере определитель — одушевленность вещей. «Согласно Фалесу, ум есть божество мироздания, все одушевлено и полно демонов» (Аэц., 176, 11/Д.301).
Дальше своего учителя в создании единой картины мира идет Анаксимандр. У него — первооснование — apeiron порождает мир путем разделения на пару противоположностей — теплого и холодного, сухого и влажного. Но первооснование не является определителем вещной сферы, определителем здесь оказывается Дике (космическая Справедливость, Правда). Действие dike распространяется у Анакси-мандра на сферу выделившихся из первооснования вещей, где Дике
220
регулирует правильность взаимоотношений отдельных предметов. Основание (apeiron), остающееся наряду с циклом вещей, не попадает в сферу действия dike. Само действие dike не столько раскрывает программу космических движений, сколько корректирует возможные отклонения от правильного пути.
Важный шаг на пути формирования античных представлений о космосе делает Анаксимен. У него первооснование оказывается определителем вещной сферы. Многообразие мира объясняется у Анакси-мена качественной определенностью первооснования: «А различается (воздух) по своей плотности или разреженности своей сущности. При разрежении рождается огонь, а при сгущении — ветер, затем туман, вода, земля, камень. А из этого (возникает) все прочее» (Simplic. Phys, 24, 26). И в этом своем начинании Анаксимен гораздо ближе Гераклиту, чем Анаксимандр, хотя последний отводил большое место dike, играющей важную роль и у Гераклита.
Новые тенденции натурфилософии Гераклита выражаются в способе построения космоса, в новой трактовке роли dike в космических процессах. Привлечение данных, полученных в результате серьезных филологических исследований Гераклитовых текстов, позволяет говорить о существенных особенностях употребления понятия dike Гераклитом [1]. Английский филолог Керк выделяет следующие значения слова dike в употреблении древних греков:
1) санкционированный обычай или установленный порядок;
2) приговор;
3) судебный процесс;
4) наказание.
Далее Керк отмечает, что первое и второе значения, встречаемые в поэмах Гомера, легко объясняются как «правильное направление», третьего же и четвертого значений в поэмах Гомера нег. Так что этимологические истоки третьего и четвертого значений приходится объяснять. Если говорить о производности третьего и четвертого значений из второго, то надо объяснить изменение смысла корня в этих значениях. По мнению Керка, «небольшое отличие смысла корня подчеркивается не столько указанием правильного направления между двумя противоположностями, сколько клеймением ложного пути» [2]. Так или иначе, но и третье и четвертое значения могут выражать как правильность движения без отклонений в ту или иную сторону, к той или иной противоположности, так и коррекцию этих отклонений.
1 Для этой цели мы берем исследование: Kirk G.S. Heraclitus. The Cosmic Fragments. Cambridge, 1962.
2 Kirk G.S. Op. cit. P. 127.
221
Хотя у досократиков dike обычно встречается в противоположность adikia, где последнее означает «неверное действие» в конкретном смысле, «Дике у Гераклита означает скорее правильный путь поведения людей и вещей, чем коррекцию последовательных отклонений от этого пути».
Dike у Гераклита встречается в трех случаях: фрагменты 28, 80, 94. Если употребление слова dike во фрагменте 28 можно еще истолковывать как наказание и отклонение от правильного пути: «То, что самый испытанный (мудрец) знает и соблюдает, есть только мнение. И, однако, Правда настигнет лжецов и лжесвидетелей», то фрагмент 94: «Солнце не перейдет своей меры, иначе бы его настигли Эринии, помощницы Правды» свидетельствует о невозможности отклонения. Фрагмент 80: «Следует знать, что борьба всеобща, что справедливость в распре, что все рождается через распрю и по необходимости» (перевод B.C. Соколова) дает свидетельства того, что dike здесь выражает принцип определенного устойчивого состояния, а не отклонения от нормы. Более того, самим этим устойчивым состоянием оказывается постоянное отклонение — борьба, распря. Употребленное в этом фрагменте и переведенное как «необходимость» слово chreion не тождественно слепой необходимости (anagke), насилию (это значение восходит к Гомеру), а несет оттенок долженствования в результате опосредования чего-то чем-то. Г. Френкель пишет об этом: «Слова корня (chre) означают надлежащее бытие и приличествующее бытие, а не неизбежное бытие» [1]. Мир представляется существующим в борьбе и через борьбу, и это оказывается его необходимым (естественным) состоянием. Дальнейший анализ случаев отклонения, борьбы, которые теперь стали «справедливыми», показывает, что борьба противоположностей есть рабочий принцип построения космоса.
1 Frankel H. Wfege und Formen Fruhgriechischen Denkens. Miinchcn, 1955. S. 136.
Если привлечь тексты, то мы увидим, что противоположные веши и состояния являются «одним и тем же», составляют «одно», «едины»: входить и не входить, существовать и не существовать (В49а); делимое — неделимое, рожденное — нерожденное, смертное — бессмертное (В50а); день и ночь — одно (В57), добро и зло — одно (В58); путь валяльного винта, прямой и кривой один и тот же (В59); путь вверх и вниз — один и тот же (В60); морская вода чистейшая и грязнейшая (В61а); прекраснейшее — отвратительное (В82), мудрейший
222
обезьяна в отношении мудрости (В83), одно и то же в нас — живое и мертвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое (В88а); болезнь — здоровье, зло — добро, голод — насыщение, усталость — отдых (B1ll).
Единство, тождество противоположностей (сам термин «противоположность» у Гераклита отсутствует, в частности, и поэтому существует проблема «перевода» смыслообразов Гераклита на язык понятий) возможно только благодаря их борьбе. Принципиально различное следует в циклах одно за другим: «Бессмертные — смертны, смертные — бессмертны; смертью друг друга они живут, жизнью друг друга они умирают» (В 62). Циклы, в которых следуют изменения, сохраняют единство и космическую устойчивость: «враждующее», «расходящееся» порождает космическую гармонию, а «борьба», «война», «распря» несут явно выраженный космологический смысл. Об этом говорят фрагменты: 36, где космические стихии — вода, земля, психея — рассматриваются в рамках противоположностей рождения и смерти; фрагменты 76 и 77, близкие по содержанию к фрагменту 36. Цикличность космоса Гераклита основана не на изолированности отдельных предметов. Противоположности борются, переходят друг в друга: «Одно и то же в нас — живое и мертвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое. Ведь это, изменившись, есть то, и обратно, то, изменившись, есть это» (В88); «Холодное теплеет, теплое холодеет, влажное высыхает, сухое увлажняется» (В 126). Принцип перехода противоположностей друг в друга оказывается принципом космических циклов, универсальным принципом космоса.
Противоположные явления мужского и женского, как их понимают милетские философы, являются результатом раздвоения единого и, в свою очередь, причиной и началом всего многообразия вещей, но не способом существования обособившихся предметов. Цикл вещей, дистанцирующихся друг от друга, но «возвращающихся в свою основу», существует наряду с самой основой (началом). Вещи не переходят одна в другую, но «воздают» друг другу в нескончаемой борьбе положенное, сохраняя тем самым порядок в космосе, но и оставляя за ним возможность саморазрушения. Потому и возникает проблема исчер-паемости первоначала, введения структурного определителя, относящегося к сфере движущихся вещей. Это и позволяет Корнфорду оценить основные положения милетских натурфилософов как обезличение теогонической (парность мужского и женского) модели порождения»[1].
1 Cornford F. Before and after Socrates. Cambridge. 1950. P. 50.
223
Обычно в генетической модели порождения мира милетских философов выделяют три этапа:
1) рождение из хаоса единого начала;
2) раздвоение единого на мужское и женское начала;
3) создание всего многообразия мира путем естественного порождения от соединения мужского и женского.
Противоположные качества и состояния используются Гераклитом не в одноактовом процессе порождения многого из исходной пары, а как способ существования всего многообразного мира. Основание, в своем изначально раздвоенном виде и противоборствующих процессах, оказывается не существующим наряду с вещами, а воспроизводимым во взаимопереходах вещей. Рассмотрение противоположностей не как полярных, а как взаимопереходящих влечет преодоление разрыва в существовании первоосновы и цикла вещей, наблюдаемого в философии милетцев. Из этого
