логически вытекает, что одно, в котором совмещаются противоположности (анализированные нами фрагменты 49, 50, 57, 58, 59, 60, 61, 82, 83, 88, 111), есть космическое одно, универсум, а не его локализованная область. У Гераклита наблюдается переход от генетической к субстанциональной модели мира. При этом характеристика мировых процессов «вычитывается» в логосе повседневного мира, в тех вещах и явлениях, с которыми люди постоянно сталкиваются, но, наблюдая их, не могут понять их смысла, почему и «присутствуют, отсутствуя».
Дальнейшее обращение к текстам подтверждает это положение, поскольку переход противоположностей друг в друга влечет возникновение нового (космического) качества — космической гармонии и целостности. Берется при этом не неограниченное число противоположностей, а их пара: «целое и нецелое, сходящееся и расходящееся, согласное и разногласное». Изменяясь, противоположности возвращаются к исходному состоянию: «Они не понимают, как расходящееся согласуется с собой: (оно есть) возвращающаяся (к себе) гармония подобна тому, что (наблюдается) у лука и лиры» (В51. Перевод А.О. Маковельского). Надо заметить, что лук и лира здесь символы вечной, неукротимой активности. Лук и лира — необходимые атрибуты грозного бога олимпийца Аполлона. При помощи лука и стрел поражает Аполлон своих врагов. В игре на лире Аполлон непревзойден, вспомним пример несчастного Марсия, вздумавшего состязаться со «сребролуким». Гармония, расхождение и возвращение — образец активности, движения, понимаемого не линейно, а циклично, в рамках одного. Фрагменты 65 и 66 позволяют говорить, что взаимопереход противоположностей в рамках одного осознаются Гераклитом как всеобщий закон существования космоса. Действия огня — единство
224
противоположностей: отделять и связывать (В66); недостаток и избыток (В65). Изменение противоположностей, развернутое в масштабах космоса как его закон, есть качественное изменение, упорядочение (образование космоса) и воспламенение (В65).
Единое космическое состояние — harmonia — представляется не застывшей, а борющейся с противоположными ей процессами. Ведь не только из всего (связей противоположностей) возникает одно, но и из одного — все (В 10). Большой интерес в этом смысле представляет фрагмент 8: «Враждующее сближается, расходящееся создает прекрасную гармонию, и все порождается через распрю» (за основу берется перевод М.А. Дынника).
Здесь можно выделить две идеи:
1. В мире на правах его вечного закона действуют: сближение враждующего; порождение через распрю. Они означают как сближение, соединение, так и разъединение вещей.
2. Порождение гармонии — результат противоположного процесса расхождения, расхождение происходит в рамках гармонии.
Из этого можно сделать вывод: космические процессы порождения и гибели происходят не только в рамках борьбы противоположностей, но и в рамках гармонии, борьба и приводит к гармонии. Избежать этого невозможно. Гармония — результат не только сближения, но и разделения. Или же, в космической гармонии сближение и разделение происходят в одно и то же время, они тождественны. Фрагмент 91 подтверждает эти выводы: «В одну и ту же реку нельзя войти дважды». По Гераклиту, и нельзя дважды застигнуть смертную природу в одном и том же состоянии, но быстрота и скорость обмена рассеивает и снова собирает ее (а лучше сказать не снова и не после, но одновременно), она образуется и погибает, приближается и удаляется. Тождественность противоположных процессов в чем-то одном здесь подчеркнута достаточно четко.
Под углом зрения этих выводов иначе выглядит процесс перехода противоположного друг в друга. Переход определенного состояния в противоположное не обрывается, а образует цикл: теплое — холодное; холодное — теплое и т.д. Переходов два: не только от теплого к холодному, но и от холодного к теплому. Противоположные переходы составляют одно в рамках космической гармонии. Каждая вещь представляет собой единство противоположностей: переход как от первой противоположности ко второй, так и от второй к первой. Рассмотрение каждой вещи в рамках такого перехода составляет важное завоевание античного диалектика. Сама вещь рассматривается у Гераклита под углом зрения космических переходов. Переходы и составляют устойчивость космоса, его естественное состояние, мерность. Гераклит обращает внимание не только на возникновение мира, но и на его существование (уже цитированный фрагмент В 30).
225
Космос и его материальное основание — огонь — это не просто начало, но и космическая субстанция. Циклы, переходы противоположностей — все это осуществляется в рамках одной космической гармонии, не нарушая, а питая ее. «Война — отец всего и всего царь» (В53). Огонь у Гераклита — принцип становления мира, его универсальная характеристика. Образ огня выражает целостность мировосприятия Гераклита. Огонь — это жизнь космоса, его космические циклы, мера, переходы, недостаток и избыток (фрагменты: 30, 31, 64, 65, 66, 67).
О существовании, а не о возникновении космоса говорит идея Гераклита о постоянном обмене, осуществляющемся между смертными вещами и вечным огнем, во фрагменте 90 говорится: «На огонь обменивается все, а огонь — на все, как на золото — товары и на товары — золото». Аналогия здесь достаточно прозрачна: в основе обмена должно находиться какое-то устойчивое основание. Но если мы говорили, что борьба противоположностей осуществляется в рамках космического целого, то как же соотносится процесс взаимоперехода противоположностей с процессом космического обмена?
Этот вопрос обстоятельно рассмотрен в работах Ф.Х. Кессиди [1]. Огонь в качестве единого первоначала «обменивается» на многообразие вещей, само же многообразие вещей, в свою очередь, «обменивается» на огонь. Важно определить: что же делает возможным такой обмен? Как отмечает Кессиди, огонь не только «воспламеняется», что означает гибель вещей, но «угасает», что означает возникновение вещей. «Оба процесса — воспламенение и угасание совершаются одновременно и циклично, в регулярных «мерах». Иначе говоря, одновременно с процессом превращения огня во все предметы совершается процесс обратного перехода вещей в огонь» [2]. Есть основания полагать, что взаимопереход противоположностей, лежащий в основе космического целого, синхронен обмену вещей на космическое целое (огонь). Переходы вещей друг в друга означают космическую гармонию и определенное состояние (обмен) огня на вещи и вещей на огонь. Вещи оформлены и подчинены закономерности — единству и борьбе противоположностей и как таковые возникают в космическом обмене. В этом случае огонь также выступает как субстанциональное начало.
1 См.: Кессиди Ф.Х. Философские и эстетические взгляды Гераклита Эфесского. М., 1963. Он же. От мифа к логосу. М., 1972.
2 Он же. Философские и эстетические взгляды Гераклита Эфесского. С. 85.
226
В то же время огонь в определенной мере остается и генетическим началом, давая вещам жизнь в процессе «угасания»: недостаток его образование космоса, изобилие же — его пожар (В65). Но все-таки новатором выступает Гераклит, разрабатывая идею субстанционального начала, которым является огонь, будучи основанием взаимоперехода противоположностей и гармоний космоса. Основание взаимоперехода противоположностей друг в друга воспроизводится в их борьбе, а результатом ее является космическая гармония и целостность. Признание борьбы естественным состоянием (новая трактовка dike) позволяет Гераклиту разработать вопрос о ее условиях и результатах и обратиться к идее субстанциональности огня. Из дочери Зевса, следящей за социальным поведением людей, а тем самым, и миропорядком, которому грозят правовые отклонения людей, Дике превращается в dike, норму, принцип космического и социального бытия.
Но огонь не только субстанция, но и особая космическая стихия и по своей роли в жизни мира-космоса, и по своей характеристике. И самое важное в характеристике огня, наряду с его одушевленностью и разумностью, подчинение логосу. В этой подчиненности логосу (как природной закономерности) огонь — устроитель космоса (В64), его активность выражается прежде всего в мерности. Мера выступает как характеристика взаимопереходов огня: огонь «мерами (metra) возгорается и погасает» (ВЗО); как характеристика упорядоченности космоса в движении природных стихий: «море разливается и входит в свою меру (умеряется)» (В31), «солнце не перейдет своей меры» (В94).
В то же время, хотя противоположные процессы характеризуют и социальную сферу, включая ее в единый космос, мерность не распространяется на социальные явления. Упорядоченность в этих сферах обеспечивает наличие удела (moiras) (B25) и предела (peirata) (B45). Способ действия меры автоматически на весь космос также не распространяется, допускается наличие безмерного и хаотического в мире, которое должно постоянно преодолеваться в жизни космоса. Не обладает большой универсальностью и душа (psychea), между тем взаимопереход противоположностей возвращает мир к гармонии и мере. Чем структурируется это возвращение? Видимо, у Гераклита не только обосновывается субстанционалистское понимание мира, но и в какой-то мере (в частности, в учении о душе) обновляются прежние гилозоистические представления.
Душа уже у Фалеса характеризует способ существования отдельной вещи. Поскольку в гераклитовском космосе вещи взаимопереходящи, душа циклично воспроизводится в смене вещей, в жизни огня. Душа оказывается включенной в космический цикл (В36; В77) как носитель жизненного начала. Кроме того, душа неотделима от тела. «Так жиз
227
ненное тепло, исходящее от солнца, обеспечивает жизнь всему, что живет». Принимая это положение, Гераклит делает прекраснейшее сравнение души-psychea с пауком, а тела — с паутиной. «Подобно тому, как паук, говорит он, — находясь посреди паутины, чувствует, лишь только муха повреждает какую-либо его нить, и быстро туда бежит, как бы заботясь об исправлении нити, — так и человеческая психея, если какая-либо часть тела повреждена, как бы не перенося повреждения тела, с которым соединена крепко и соразмерно» (В67а). Эта роль души не позволяет, однако, рассматривать ее как управляющее личное начало. Душа, хотя и является частью космоса в силу ее огненности (В118), не сообщает ему структурной определенности, более того, душа может стать влажной, т.е. выступить принципом разрушения космоса.
Фрагмент 107, в котором говорится о влиянии души на поведение человека, также не дает материала для определения структурной устойчивости души, необходимой для выполнения роли управляющего начала. Сфера огня и сфера души, таким образом, не детерминируют индивидуальное поведение человека. Но это вовсе не зачеркивает идеи единства и целостности гераклитовского космоса. По этому поводу А.Ф. Лосев пишет: «Часто забывают, что кроме традиционных стихий и кроме огня как первенствующей стихии у Гераклита имеется весьма четкое представление о единстве мира, которое больше всего, правда, проявляется в огне, но по сущности своей оно выше огня» [1]. Надстихийное единство вытекает из смыслового единства мира, его гармонии, распространения логоса и неотрывной от него в повседневной гражданской деятельности dike на весь космос. Физическим и структурным носителем этого единства оказывается логос — огонь. Логос распространяется и на природную, и на социальную сферы. Если привлечь фрагмент 50: «(Все едино: делимое неделимое, рожденное — нерожденное, смертное — бессмертное, логос вечность; отец — сын, бог — справедливость); не мне, но логосу внимая, мудро признать, что все едино», то можно сказать, что логос вплетен в материальный континуум и в то же время выполняет важную функцию в поведении человека. О том же говорят фрагменты В1 и В2.
