время зарождается интерес Ш. к истории отечественной философии. Он пишет ряд статей о рус. мыслителях — Юркевиче, Лаврове, Герцене, Белинском, Чернышевском и др., к-рые должны были войти в неопубликованный 2-й т. его вышедшего в 1922 г. «Очерка развития русской философии». В работах позднего периода он отталкивается от своего вывода о значении культурно-исторического опыта и социальных связей субъекта, к-рые не могут быть, по Ш., устранены, «заключены в скобки», а должны быть предположены как условия бытия самого сознания. Тогда смысл вещи сводится к ее применимости, социальной и культурной цели, требующей себя-понимания, выступая как первичный слой восприятия вообще. В дальнейшем он все больше обращается к герменевтической проблематике, связанной также с пониманием и истолкованием текстов, слова. Подобный поворот происходил у Ш. уже в рамках феноменологии (здесь он двигался в том же направлении, что и такие ученики Гуссерля, как М. Хайдеггер, Р. Ингарден и др.). В работах «Эстетические фрагменты», «Язык и смысл», «Внутренняя форма слова» и др. Ш. уже переходит к анализу конкретных социокультурных данностей. В качестве прототипа структурной организации всевозможных духовных образований Ш. берет слово, рассматриваемое в его внутренней форме — как выражающее определенный смысл, имеющее определенное значение. Язык описывается как вместилище значений, многофункциональная система, служащая целям выражения, сообщения, именования и т. д., а не какая-то символическая реальность, составленная из мистических слов-имен, как у Лосева. Учение Ш. о слове как принципе культуры, своеобразном социальном знаке, его описания внутреннего строения слова, положения о поэтических формах языка, структуре эстетического сознания и т. д. оказали определяющее влияние на ряд рус. филологов и лингвистов, представителей московского и пражского лингвистических кружков и др. гуманитарных сообществ 20-х гг. (Г. Винокур, А. Габричевский, братья Горнунги, Р. Шор, Б. Ярхо и др.), на структурализм в лице Якобсона и в определенном смысле вообще положили начало исследованиям в области философии языка в России. Гуссерлевский проект чистой феноменологии, взятый в сугубо методологическом плане, Ш. хотел совместить с историческим зрением Гегеля и герменевтической установкой Дильтея — задача, посильная только целой школе или хотя бы целой жизни. Но если первоначально социалистическая революция вынесла Ш. из-под спуда рус. религиозно-философской мысли (в 1918 г. он становится проф. Московского ун-та, в 1920 г. организует при ун-те Ин-т научной философии и кабинет этнической психологии, с 1923 г. возглавляет философское отд. Государственной Академии художественных наук, а в 1927 г. становится ее вице-президентом; в 1928 г. его выдвигают в академики), то затем возможности профессиональной деятельности для Ш. резко ограничиваются. Его отстраняют от преподавания в ун-те. Какое-то время Ш. занимается переводами философской и художественной литературы: его перевод «Феноменологии духа» Гегеля до сих пор непревзойден. В 1935 г. его арестовали по обвинению в контрреволюционной деятельности и сослали сначала в Енисейск, а затем в Томск, где он был расстрелян. Наследие Ш, насчитывающее более 50 монографий и статей, до сих пор не освоено. В архивах хранятся по крайней мере 5 его больших неопубликованных манускриптов, посвященных психологии, педагогике, истории философии, герменевтике, философии языка, множество статей и фрагментов по самым разнообразным философским проблемам.

С о ч.: Соч. М, 1989; Философские этюды. М., 1994: Явление и смысл. Томск, 1996.

Лит.: Шпетовские чтения в Томске. 199 \,Свасьян К. Густав Густавович Шпет// Литературная газета. 1990. № 7. С. 5;Поливанов М. К. Очерк биографии Г. Г. Шпета // Начала. 1992. № 1; Калиниченко В. В. Густав Шпет: от феноменологии к герменевтике // Логос. 1992. № 3; Чубарое И. М. Шпет в Геттингене // Там же; Роди Ф. Герменевтическая логика в феноменологической перспективе: Георг Миш, Ханс Липпс и Густав Шпет // Там же. 1995. № 7; История русской философии. М., 2007.

И. М. Чубарое

ШТЕЙНБЕРГ Аарон Захарович (12.06.1891, Динабург, с 1893 Двинск, Витебской губ. — 17.08.1975, Лондон) — философ, литератор. Высшее образование получил на философском и юридическом ф-тах Гейдельбергского ун-та, где слушал лекции Виндельбанда и Риккерта. Ун-т окончил в 1913 г., получив степень д-ра права. Еще будучи студентом, Ш. начал печататься в журн. «Русская мысль» и «Журнале министерства юстиции». По рекомендации Брюсова с 1910 г. посещал заседания Религиозно-философского об-ва в Петербурге. Во время Первой мировой войны был задержан в Германии до 1918 г. как российский подданный. Возвратившись в Россию, Ш. в 1919 г. принимал активное участие в организации и деятельности «Вольной Философской Ассоциации» (Вольфилы), входил в состав организационного ядра этой организации вместе с А. Белым, А. Блоком, Ивановым-Разумником, А. А. Мейером, К. С. Петровым-Водкиным, В. Э. Мейерхольдом и др., был избран ученым секретарем Вольфилы и руководителем отдела «чистой философии». Ш. читал лекции по философии в Петроградском философском ин-те, в Петроградском Еврейском народном ун-те, в Ин-те живого слова. В нач. 20-х гг. Ш. написал статьи «Берега и безбрежность (К философии истории А. И. Герцена)» (напечатана в кн. «А. И. Герцен». Пб., 1920) и «Начало и конец истории в учении П. Л. Лаврова» (сб. ст. «П. Л. Лавров». Пб., 1920). Социально-политические воззрения Ш. были близки взглядам его брата — деятеля левоэсеровского движения И.-Н. 3. Штейнберга(1888–1957), с декабря 1917 г. наркома юстиции в правительстве Ленина. Симпатизировал идеям народничества, принимал участие в неонароднических изданиях и в левоэсеровском журнале «Знамя труда». С ноября 1922 г. Ш. живет в Германии до прихода к власти нацистов. В Берлине в 1923 г. выходит его книга «Система свободы Достоевского», в к-рой он предпринял попытку представить художественное творчество Достоевского как философскую систему «конкретного идеализма», включающую в себя прежде всего объективный идеализм Платона, а также «идею саморазвития монады» Лейбница, трансцендентализм Канта, «примат действенности» Фихте, «конкретную философско-историческую перспективу» Гегеля. Такое многообразие философских источников «конкретного идеализма» образует, по Ш., оригинальную «симфоническую целостность», художественно воплощенных философских воззрений, выражающих систему мысли рус. самосознания. Философские воззрения самого Ш. ближе всего к философии Герцена, к-рый, по убеждению Ш., стремился преодолеть односторонности предшествовавших ему идеалистических и материалистических учений, и свое миропонимание определял как «реализм». Ш. — сторонник диалектического метода, им он руководствуется при анализе творчества Достоевского. Сам диалог в произв. Достоевского Ш. трактует как проявление диалектики, в отличие от кн. М. М. Бахтина «Проблемы творчества Достоевского» (Л., 1929), где также излагается диалогическая природа романов рус. писателя, но отмечается, что «в корне ошибочно утверждение, что диалоги Достоевского диалектичны». Во время проживания в Германии переводит с рус. на нем. язык 10-титомную «Всемирную историю еврейского народа» С. Дубнова, принимает участие в издании Еврейской энциклопедии, публикует в ней ряд статей. По просьбе Карсавина он пишет в 1928 г. свой ответ на его ст. «Россия и евреи». Диалектический подход проявился и в понимании им феномена рус. еврейства По его словам, «русское еврейство представляет собою некое органическое единство, хотя и принадлежит одновременно к двум разным объемлющим его целым: к всенародной общине израильской и к России. У русских евреев есть задачи по отношению к всемирному еврейству и есть задачи по отношению к России». Уже находясь в Англии, Ш. активно включается в международное еврейское движение. В 1941 г. был введен в руководство Всемирного Еврейского Конгресса. В 1948 г. он становится директором культурного отдела Конгресса и возглавляет этот отдел до 1968 г. В то же время Ш. продолжает свои связи с рус. культурой, стремится осмыслить опыт рус. революции, ведет полемику с марксизмом (эссе «Культура и революция», 1924). В 1928 г. он публикует ст. «Достоевский и евреи», в 1932 г. — пьесу «Достоевский в Лондоне», в 1966 г. выпускает кн. о Достоевском на англ. яз. В своем дневнике Ш. отмечал в 1951 г.: «Мысль моя… осталась верна моему первому языку, русскому». В 1968–1969 гг. Ш. работал над мемуарной кн. «Друзья моих ранних лет(1911–1928)», онавышлав 1991 г. вПариже. Мемуары Ш. — важный источник истории рус. философской мысли, содержащий много сведений о философской жизни первых лет послереволюционной России, о деятельности Вольфилы. Представляют интерес в кн. портреты и характеристики А. Белого, Блока, Иванова-Разумника, Бердяева, Розанова, М. Горького, Карсавина, Шестова, Луначарского, Е. Замятина, Г. Лукача, Б. Рассела и др.

С о ч.: Система свободы Достоевского. Берлин, 1923; Paris, 1980; Dostoievsky. L., 1966; History as experience. Aspects of Historical Thought — Universal and Jewish. N. Y., 1983; Ответ Л. П. Карсавину // Тайна Израиля. «Еврейский вопрос» в русской религиозной мысли кон. XIX — 1-й пол. XX в. Спб., 1993.

Л и т.: Нива Ж… Спящие и бодрствующие // Штейнберг А. Друзья моих ранних лет (1911–1928). Париж, 1991; Столович Л. Н.

М. М. Бахтин и А. 3. Штейнберг: Бахтин повторил или Штейнберг предвосхитил? (М. М. Бахтин в контексте русской культуры XX века) // Диалог. Карнавал. Хронотоп. М., 2000. № 3–4; Портнова Н. Иллюзия и правда Аарона Штейнберга // К 65-летию СЮ. Дудакова. История, культура, литература. Иерусалим, 2004; Белоус В. Г. Вольфила. 1919–1924. М., 2005. Кн. 1–2.

Л. Н. Столович

ШУЛЯТИКОВ Владимир Михайлович (1872, Москва -26.3(8.4). 1912, Москва) — литературный критик, философ, публицист. В 1898 г. окончил историко-филологический ф-т Московского ун-та. Член РСДРП, с 1905 г. — большевик. Анализировал явления литературы и философии, тенденции развития искусства кон. XIX — нач. XX в., социальный смысл философских концепций. С демократических позиций критиковал представителей совр. «литературных веяний», стремящихся к «смене идейного „гражданского“ искусства — „свободным“, „аморальным“, „аполитическим“». Справедливо считая, что выявить сущность духовных феноменов невозможно без их «социально-генетического анализа», Ш. этот метод не только абсолютизировал, но и толковал крайне упрощенно, игнорировал относительную самостоятельность и специфическую логику развития искусства, литературы, философии и т. д. Он свел его к прямой и непосредственной зависимости идеологии и культуры от классового строения об-ва и его технико-экономической структуры (здесь очевидно влияние Богданова). Тот же способ анализа Ш. применил при рассмотрении философских теорий и их понятийного аппарата. В кн. «Оправдания капитализма в западно-европейской философии. От Декарта до Маха» (М., 1908) он утверждал, что все «философские термины и формулы» («вещь в себе», «субстанция», «атрибут» и др.) служат «для обозначения общественных классов, групп, ячеек и их взаимоотношений» (С. 6). Аналогична интерпретация им концепций классиков философии; напр., он полагал, что мир в системе Декарта «организован по типу мануфактурного предприятия» (С.27), а «бог Лейбница — собственник образцово поставленного предприятия и сам превосходный организатор» (С.45). Методология Ш. была далека от марксистской, поэтому Плеханов, Ленин и Луначарский подвергли его работы критике. Плеханов назвал метод Ш. «образчиком „суздальской“ простоты», т. е. предельного упрощенчества; Ленин — «карикатурой на материализм в истории»; Луначарский упрекал Ш. в «искажении