человек! не ясно ли ты есть сын божества, не его ли в тебе живет сила беспредельная! […]
Повторим все сказанное краткими словами: человек по смерти своей пребудет жив; тело его разрушится, но душа разрушиться не может, ибо несложная есть; цель его на земли есть совершенствование, та же пребудет целию и по смерти; а из того следует, как средство совершенствования его было его организациею, то должно заключать, что он иметь будет другую, совершеннейшую и усовершенствованному его состоянию соразмерную.
Возвратный путь для него невозможен, и состояние его по смерти не может быть хуже настоящего; и для того вероятно или правдоподобно, что он сохранит свои мысли приобретенные, свои склонности, поколику они от телесности отделены быть могут; в новой своей организации он заблуждения свои исправит, склонности устремит к истине; поелику сохранит мысли, коих расширенность речь его имела началом, то будет одарен речию, ибо речь, яко составление произвольных знаков, знамение вещей означающее, и может внятна быть всякому чувству, то какая бы организация будущая ни была, если чувствительность будет сопричастна, то будет глаголом одаренна.
Положим конец нашим заключениям, да не зримся идущими единственно мечтаний и чуждаемся истины. Но как бы то ни было, о человек, хотя ты есть существо сложное или однородное, мысленность твоя с телом твоим разрушитися не определенна. Блаженство твое, совершенствование твое есть твоя цель. Одаренный разными качествами, употребляй их цели твоей соразмерно, но берегись, да не употребишь их во зло. Казнь живет сосмежна злоупотреблению. Ты в себе заключаешь блаженство твое и злополучие. Шествуй во стезе, природою начертанной, и верь: если поживешь за предел дней твоих и разрушение мысленности не будет твой жребий, верь, что состояние твое будущее соразмерно будет твоему житию, ибо тот, кто сотворил тебя, тот существу твоему дал закон на последование, коего устраниться или нарушить невозможно; зло, тобою соделанное, будет зло для тебя. Ты будущее твое определяешь настоящим, и верь, скажу паки, верь, вечность не есть мечта.
Вольность Ода
I
О, дар небес благословенный,
Источник всех великих дел;
О! вольность, вольность, дар бесценный!
Позволь, чтоб раб тебя воспел.
Исполни сердце твоим жаром
В нем сильных мышц твоих ударом
Во свет рабства тьму претвори,
Да Брут и Телль еще проснутся,
Седяй во власти, да смятутся
От гласа твоего цари.
8
Покрывши разум темнотою
И всюду вея ползкий яд,
Троякою обнес стеною
Чувствительность природы чад,
Повлек в ярем порабощенья,
Облек их в броню заблужденья,
Бояться истины велел.
Закон се божий! — царь вещает;
Обман святый! — мудрец взывает, —
9
Источник лют рабства оков:
От зол всех жизни скоротечной
Всесильный боже, благ податель,
Естественных ты благ создатель,
Возможно ль, ты чтоб изменился,
Чтоб ты, бог сил, столь уподлился,
Чужим чтоб гласом нам вещал?
10
Воззрим мы в области обширны,
Где тусклый трон стоит рабства.
Градские власти там все мирны,
В царе зря образ божества.
Власть царска веру охраняет,
Власть царску вера утверждает;
Союзно общество гнетут.
Другое волю стерть стремится;
«На пользу общую», — рекут.
11
Покоя рабского под сенью
Плодов златых не возрастет;
Где все ума претит стремленью,
Великость там не прозябет.
Там нивы запустеют тучны,
В сохе уснет ленивый вол,
Блестящий меч померкнет славы,
Минервин храм[125]стал обветшалый,
Коварства сеть простерлась в дол.
12
Чело надменное вознесши,
Схватив железный скипетр, царь,
На громном троне властно севши,
В народе зрит лишь подлу тварь,
«По воле, — рек, — щажу злодея;
Я властию могу дарить;
Где я смеюсь, там все смеется;
Нахмурюсь грозно, все смятется;
Живешь тогда, велю коль жить».
13
И мы внимаем хладнокровно,
Как крови нашей алчный гад,
Ругаяся всегда бесспорно,
В веселы дни нам сеет ад.
Вокруг престола все надменна
Стоят коленопреклоненна;
Но мститель, трепещи, грядет;
Он молвит, вольность прорекая, —
Глася свободу, протечет.
14
Возникнет рать повсюду бранна,
Надежда всех вооружит;
В крови мучителя венчанна
Омыть свой стыд уж всяк спешит.
Меч остр, я зрю, везде сверкает,
В различных видах смерть летает,
Над гордою главой паря.
Ликуйте, склепанны народы,
Се право мщенное природы
На плаху возвело царя.
15
И нощи се завесу лживой
Со треском мощно разодрав,
Кичливой власти и строптивой
Сковав сторучна исполина,
Влечет его как гражданина
К престолу, где народ воссел:
«Преступник власти, мною данной!
Вещай, злодей, мною венчанный,
Против меня восстать как смел?
16
Тебя облек я во порфиру
Вдовицу призирать и сиру,
От бед невинность чтоб спасти.
Отцем ей быть чадолюбивым,
Но мстителем непримиримым
Пороку, лже и клевете;
Заслуги честью награждати,
Устройством зло предупреждати,
Хранити нравы в чистоте.
17
Покрыл я море кораблями,
Устроил пристань в берегах,
Дабы сокровища торгами
Текли с избытком в городах;
Была оранию полезна;
Он мог вещать бы за сохой:
Бразды своей я не наемник,
На пажитях своих не пленник,
Я благоденствую тобой.
18
Своих кровей я без пощады
Гремящую воздвигнул рать;
Я медны изваял громады,
Тебе велел повиноваться,
С тобою к славе устремляться.
Для пользы всех мне можно все.
Земные недра раздираю,
На украшение твое.
19
Но ты, забыв мне клятву данну,
Забыв, что я избрал тебя,
Возмнил, что ты господь, не я.
Мечем мои расторг уставы,
Безгласными поверг все правы,
Стыдиться истине велел,
Расчистил мерзостям дорогу,
Взывать стал не ко мне, но к богу,
А мной гнушаться восхотел.
20
Кровавым потом доставая
Плод, кой я в пищу насадил,
С тобою крохи разделяя,
Своей натуги не щадил;
Тебе сокровищей всех мало!
На что ж, скажи, их недостало,
Что рубище с меня сорвал?
Дарить любимца, полна лести!
Жену, чуждающуся чести!
Иль злато богом ты признал?
21
В отличность знак изобретенный
Ты начал наглости дарить;
В злодея меч мой изощренный
Ты стал невинности сулить;
Сгружденные полки в защиту
На брань ведешь ли знамениту
За человечество карать?
В кровавых борешься долинах,
Дабы, упившися, в Афинах:
Ирой! — зевав, могли сказать.
22
Злодей, злодеев всех лютейший,
Превзыде зло твою главу.
Преступник, изо всех первейший,
Предстань, на суд тебя зову!
Злодействы все скопил в едино,
Да ни едина прейдет мимо
Тебя из казней, супостат!
В меня дерзнул острить ты жало!
Единой смерти за то мало,
Умри! умри же ты стократ!»
25
Внезапу вихри восшумели,
Прервав спокойство тихих вод,
Свободы гласы так взгремели,
Самсон[126] как древле сотрясает
Исполненный коварств чертог;
Законом строит твердь природы.
Зиждителен, как сам есть бог!
26
Сломив опор духовной власти,
И твердой мщения рукой
Владычество расторг на части,
Что лжей воздвигнуто святой;
Венец трезубый затмевая
И жезл священства преломляя,
Проклятий молньи утушил;
Смеяся мнимого прещенья,
Подъял луч Лютер просвещенья,
С землею небо помирил.
27
Как сый всегда в начале века
На вся простерту мочь явил,
Себе подобна человека
Создати с миром положил,
Пространства из пустыней мрачных
Исторг — и твердых и прозрачных
Первейши семена всех тел;
Разруша древню смесь спокоил;
Стихиями он все устроил
28
И дал превыспренно стремленье
Скривленному рассудку лжей;
Внезапу мощно потрясенье
Поверх земли уж зрится всей;
В неведомы страны отважно
Летит Колумб чрез поле влажно;
Возмог, протекши пустотою,
Зиждительной своей рукою,
29
Ты дух свободы, разоряя
Вознесшейся неволи гнет,
В градах и селах пролетая,
К величию он всех зовет,
Живит, родит и созидает,
Препоны на пути не знает,
Вождаем мужеством в стезях;
Нетрепетно с ним разум мыслит,
И слово собственностью числит,
Невежества что развеет прах.
45
О! вы, счастливые народы,
Блюдите дар благой природы,
В сердцах что вечный начертал.
Се хлябь разверстая, цветами
Усыпанная, под ногами
У вас, готова вас сглотить.
Не забывай ни на минуту,
Что крепость сил в немощность люту,
Что свет во тьму льзя претворить.
46
К тебе душа моя вспаленна,
К тебе, словутая страна,
Стремится, гнетом где согбенна
Лежала вольность попрана;
Ликуешь ты! а мы здесь страждем!
Того ж, того ж и мы все жаждем;
Твоей я славе непричастен —
Позволь, коль дух мой неподвластен[127]
Чтоб брег твой пепл хотя мой скрыл!
47
Но нет! где рок судил родиться,
Величеством, что днесь я пел;
Да юноша, взалкавый славы,
Пришед на гроб мой обветшалый,
Дабы со чувствием вещал:
«Под игом власти, сей, рожденный,
Нося оковы позлащенны,
Нам вольность первый прорицал».
52
Но не приспе еще година,
Не совершилися судьбы;
Когда иссякнут все беды.
Встрещат заклепы тяжкой ночи;
Упруга власть, собрав все мочи,
Вкатяся, где потщится пасть,
Да грузным махом вся раздавит
И стражу к словеси приставит,
53
Влача оков несносно бремя,
В вертепе плача возревет.
Приидет вожделенно время,
На небо смертность воззовет;
Направлена в стезю свободой,
Десную ополча природой,
Качнется в дол — и страх пред ней;
Тогда всех сил властей сложенье
Развеется в одно мгновенье.
О, день, избраннейший всех дней!
54
Мне слышится уж глас природы,
Начальный глас, глас божества;
Трясутся вечна мрака своды,
Се миг рожденью вещества.
Се медленно и в стройном чине
Грядет зиждитель наедине —
Рекл — яркий свет пустил свой луч,
И, ложный плена скиптр поправши,
Сгущенную мглу разогнавши,
Примечания
1
Впервые напечатано в августовском номере журнала «Ежемесячные сочинения к пользе и увеселению служащие» (1755. С. 167–176). Публикуется по кн.: Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Т. 1. С. 87–92.
2
Т. е. философия.
3
Модусы фигур силлогизма в формальной логике.
4
Впервые опубликовано в Петербурге в 1768 г. Печатается с сокращениями по кн.: Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Т. 1. С. 411–551.
5
Имеется в виду убийство республиканца Тиберия Гракха (II в. до н. э.), пытавшегося ограничить крупное землевладение.
6
В поэме «Энеида».
7
«Слово о прямом и ближайшем способе к научению юриспруденции» публикуется с сокращениями по кн.: Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Т. 1. С. 187–256.
8
9
Голиаф — в библейской мифологии великан-филистимлянин, убитый в единоборстве пастухом Давидом, ставшим впоследствии царем.
10
Нестор — в греческой мифологии царь, отличающийся храбростью, неутомимостью и рассудительностью.
Улисс — римское название Одиссея.
11
Аякс — герой «Илиады» Гомера.
12
Смит А. (1723–1790) — английский политэконом и философ.
13
Впервые напечатано в Москве в 1775 г. Публикуется по кн.: Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Т. 1. С. 257–267 (там опущены вступление, заключение и некоторые подстрочные примечания).
14
Цитата из книги Ю. Цезаря «Записки о Галльской войне».
15
Ссылка на книгу Тацита о древних германцах.
16
Цекропс — египтянин, основавший аттическую цивилизацию и Афины.
17
Форма брака через покупку жены.
18
Жертвоприношение хлеба при бракосочетании.
19
Вено — выкуп женихом невесты.
20
Впервые напечатано в Москве в 1781 г. Публикуется с сокращениями по кн.: Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века. Т. 1. С. 266–286.
21
Батавы — древние племена, жившие на территории Нидерландов.
22
Ансон Д. (1697–1762) — английский мореплаватель.
23
Имеется в виду римлянин Цезарь и грек Македонский, завоевавший многочисленные народы Европы и Азии.
24
Имеется в виду Д. Юм.
25
Воссий (Фоссиус) Г. И. (1577–1649) — голландский филолог.
26
Робертсон В. (1721–1793) — английский историк.
27
Блакстон (Блэкстон) В. (1723–1783) — английский правовед.
Г. Блакстон коего сочинения ныне и на российский язык переводятся, утверждает из священного писания, что по оному слову божию: «раститеся, множитеся и наполняйте землю, и обладайте ею» (Бытие, кн. Г, гл. I1, с. 28), живущий на свете сем человек только может и собственности иметь над нынешними вещьми. Но как о сем толь важном предмете имеются у разных аглинских, равномерно как и у других европейских писателей, новейшие рассуждения, того ради таковых мнения и я вознамерился здесь подробнее исследовать.
28
При описании состояния народов пастушеского, хлебопашественного и коммерческого краткость речи не позволяет столь подробно исследовать, сколько и первоначальное народов состояние. В противном случае сие рассуждение могло бы сделаться безмерно обширным, а особливо если бы к
