оказывают влияние друг на друга. При этом одна из форм может даже выступать в качестве определяющей. Так, в тоталитарных обществах под каблуком господствующего политического сознания (и политической практики, разумеется) находятся, по сути дела, все остальные формы. Из содержания нравственного сознания выбрасываются общечеловеческие моральные ценности, и нравственным объявляется лишь то, что служит достижению поставленных данным политическим строем целей. Гитлер, например, публично провозгласил «освобождение» немцев от такой, по его мнению, химеры, как совесть. В служанку политической идеологии превращается философия. Это отнюдь не означает абсолютного застоя философской мысли в условиях тоталитаризма (скажем, в последние семь десятилетий у нас): несмотря на все препоны и рогатки шло накопление прогрессивных идей для последующего взлета философского сознания. В нашей стране такой взлет был подго

195

товлен трудами Э. В. Ильенкова, П. В. Копнина, А. ф. Лосева, Т. И. Ойзермана, М. К. Мамардашвили, Э. С. Маркаряна и др. Но факт остается фактом — философия в значительной степени была вынуждена приспосабливать свои выводы к потребностям и мифам тоталитарного режима. Превратные изменения происходят и с религией, изменения, которые Гегель с полным основанием назвал бы очередной «иронией истории». Религия, которая сама когда-то (в условиях европейского средневековья) была высшей санкцией существующего строя, попадает сейчас под его пяту. Мы не говорим уже о правосознании, основные принципы которого — и прежде всего принцип презумпции невиновности — вытесняются соображениями «революционной», «национально-патриотической» и т.п. целесообразности.

Рассмотрим еще один и, пожалуй, важнейший закон, характеризующий общественное сознание — закон активного обратного воздействия общественного сознания на общественное бытие. Сразу же оговоримся, что термин «обратное воздействие» применен здесь довольно условно, то есть общественное бытие и общественное сознание в интересах анализа разводятся настолько, чтобы можно было их взаимодействие выразить в привычных понятиях кибернетики. В действительности же, как мы видели, общественное бытие и общественное сознание не суть нечто внешнее по отношению друг к другу: общественное бытие реализует себя и функционирует посредством сознания, то есть, как писал М. К. Мамардашвили, содержит в себе свои же отображения в качестве необходимого внутреннего элемента собственного действия . Вот эта органическая, системная зависимость и придает такую активность общественному сознанию.

1 Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. М., 1990. С. 298.

Таким образом, воздействие общественного сознания на общественное бытие не может рассматриваться как простая способствующая функция: дескать, и без такого воздействия общественное бытие будет функционировать и совершенствоваться, а воздействие лишь видоизменяет формы и темпы социальных процессов. На самом деле все обстоит, как мы видели, сложнее, органичнее и системнее, хотя на формы и темпы развития бытия сознание тоже воздействует. При этом необходимо учитывать два обстоятельства. Во-первых, сознание влияет на развитие общества не само по себе, а через деятельность людей, исходящих из определенных обыденных или теоретических взглядов. И во-вторых, активное воздействие на общественное бытие оказывают как прогрессивные, так и консервативные и даже реакционные идеи. А это означает, что сознание может ускорять развитие общества, может его консервировать и может даже способствовать его повороту вспять.

196

Общественное сознание представляет собой очень сложное в структурном отношении образование. В связи с этим его деление на структурные элементы может быть проведено по разным основаниям. Во-первых, таким основанием может служить специфика тех сторон действительности, которые отражаются общественным сознанием, и тогда мы говорим о его формах; во-вторых, деление может быть проведено в связи с субъектами сознания, и тогда наряду с сознанием всего общества должно рассматривать сознание больших социальных групп и даже индивидуальное сознание. И, наконец, структура общественного сознания может рассматриваться под углом зрения уровня, глубины отражения общественным сознанием социальной действительности, и тогда в качестве основных структурных элементов выделяются общественная психология и идеология. С характеристики этих элементов мы и начнем структурный анализ общественного сознания.

Общественное сознание каждой исторической эпохи (исключая первобытно-общинный строй) имеет два уровня: психологический и идеологический.

Общественная психология есть совокупность чувств, настроений, обычаев, традиций, побуждений, характерных для данного общества в целом и для каждой из больших социальных групп (класса, нации и т.д.). Общественная психология вырастает непосредственно под влиянием конкретно-исторических условий социального бытия. И поскольку эти условия для каждой из больших групп различны, неизбежно различаются между собой и их социально-психологические комплексы. Эти специфические черты особенно ощутимы в классовом обществе . Разумеется, в социально-психологических комплексах противоположных классов имеются в каждой стране и общие черты, связанные с ее историческими особенностями, национальными традициями, культурным уровнем. Не случайно мы говорим об американской деловитости, немецкой пунктуальности, российской необязательности и т.д.

1 Студенты-историки, очевидно, хорошо знают об этих различиях по таким монографиям: Штаерман Е. М. Мораль и религия угнетенных классов Римской империи. М., 1962; Поршнев Б. Ф. Феодализм и народные массы. М., 1964; Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1972; Он же. Проблемы средневековой народной культуры. М., 1981.

Идеология есть система теоретических взглядов, отражающая степень познания обществом мира в целом и отдельных его сторон, и, как таковая, она представляет более высокий по сравнению с общественной психологией этап, уровень общественного сознания — уровень теоретического отражения мира. Если при анализе психологии социальных групп мы пользуемся эпитетом «общественная», ибо существуют еще психология возрастная, профессиональная и т.п., то понятие «идеология» в таком дифференцирую

щем эпитете не нуждается: нет идеологии индивидуальной: она всегда носит общественный характер.

197

Необходимо иметь в виду, что понятие «идеология» употребляется в социальной философии в еще одном, более узком смысле — как система теоретических взглядов одной большой социальной группы, прямо или опосредованно отражающая ее коренные интересы. Таким образом, если в первом случае доминирует познавательный аспект, выясняется уровень общественного сознания, то при втором варианте применения акцент смещается в сторону аксиологического (ценностного) аспекта, причем оценка тех или иных социальных явлений и процессов дается с узкогрупповых позиций.

Если общественная психология формируется стихийно, непосредственно под воздействием тех жизненных обстоятельств, в которых находится класс, то идеология преимущественно выступает как продукт теоретической деятельности «особо уполномоченных» данного класса — его идеологов, которые, по выражению Маркса, теоретически приходят к тем же самым выводам, к которым класс в целом приходит практически. Очень важно отметить, что по своему социальному положению идеологи класса могут и не принадлежать к данному классу, но, выражая на языке идеологии интересы класса, идеологи служат ему, составляют его интеллигенцию.

Соотношение между общественной психологией и идеологией предопределено тем, что первая является эмоциональным, чувственным, а вторая — рациональным уровнем общественного сознания.

Известно, что чувственное познание вообще есть недостаточный (поверхностный), но необходимый этаж сознания, поскольку только благодаря ему наш мозг может получить первичную информацию о мире и из нее синтезировать знание о сущности вещей. Общественная психология есть то непосредственное отражение внешних проявлений социальной действительности, которое составляет своеобразный базис для возникновения соответствующей идеологии. Идеология проясняет то, что смутно схвачено психологией, глубоко проникает в сущность явлений.

Отношение между идеологией и общественной психологией весьма сложно. С одной стороны, формируясь, идеология базируется на определенных чертах психологии данной социальной группы. С другой стороны, идеология не есть простое пассивное отражение особенностей общественной психологии. Появившись на свет, она способствует усилению одних психологических черт своего класса и ослаблению, сведению к минимуму других.

В философской и исторической литературе очень часто встречаются понятия «обыденное сознание» и «массовое сознание». И хотя, как следует из названий, понятия эти предназначены для характеристики разных сторон общественного сознания (в первом случае нас интересует степень «онаученности» сознания,

198

во втором же — степень его распространенности в обществе), до настоящего дня они в самой значительной степени совпадают по своему объему и могут быть синкретно определены как эмпирическое, стихийно возникающее в процессе повседневной житейской практики и характерное для основной массы членов общества сознание. Сложнее выглядит их соотношение с общественной психологией и идеологией. Нередко можно встретиться с попыткой свести все содержание обыденного и массового сознания исключительно к социально-психологическому. В особенности это неверно по отношению к современному обществу, обыденное и массовое сознание членов которого уже заметно теоретизировано и идеологизировано

На всех этапах исторического развития социально-психологический фактор играет активную роль. Можно, например, четко проследить закономерности психологического вызревания социальных революций, равно как и те психологические факторы, которые позволяют стабилизировать послереволюционное общество. Так, при анализе перехода от рабовладения к феодализму Энгельсом была прослежена обратная связь психологического фактора и социально-экономического переворота. «Рабство, — отмечал он, — перестало окупать себя и потому отмерло. Но умирающее рабство оставило свое ядовитое жало в виде презрения свободных к производительному труду. То был безвыходный тупик, в который попал римский мир: рабство сделалось невозможным экономически, труд свободных считался презренным с точки зрения морали. Первое уже не могло, второй еще не мог быть основной формой общественного производства» . Таким образом, переход к новым производственным отношениям («выбор» их) определяется не только экономическим фактором (уровнем производительных сил), но и фактором психологическим: насколько тот или иной уклад морально правомерен или осужден в глазах общества.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 149.

В последнее время в исторической, социально-психологической и философской литературе получает права гражданства понятие менталитета, определение которого либо вообще не встречается в энциклопедических и учебных изданиях, либо, если присутствует, носит довольно приближенный характер. В этой связи тем более значимым становится соотнесение феномена, рефлексируемого в понятии «менталитет», с общественной психологией в целом и с каждым из ее уровней в частности.

199

На наш взгляд, следует говорить о трех уровнях общественной психологии:

1) общественная психология первого (низшего) уровня как элементарное отражение фундаментальных условий жизни социума и отдельных индивидов в нем: технико-технологических, природных (в том числе демографических), конкретно-исторических (в том числе этнических);

2) общественная психология второго уровня как отражение уже не только указанных выше фундаментальных факторов, но и сложившихся не без помощи первого уровня общественной психики экономических отношений;

3) общественная психология третьего уровня, содержание которой определяется в значительной степени обратным активным воздействием на нее со стороны политической и духовной надстройки.

Подчеркнем, что переход с одного уровня общественной психологии на другой носит кумулятивный характер: происходит не смена основного содержания, а его удержание и соответствующее наращивание за счет подключения новых объективных факторов, находящих свое отражение в общественной психике. Поэтому, если говорить о третьем уровне, то здесь мы имеем дело уже с общественной психологией в значительной мере политизированной и «одухотворенной». Последний эпитет приходится брать в кавычки, поскольку воздействие надстроечного этажа социума (политики, искусства, философии) на психологию далеко не однозначно — оно, это воздействие, может в одних случаях возвышать чувства, привычки,