Р. Бейлзом и Э. Шилзом выделил набор функциональных проблем, решение которых обязательно для сохранения общества как определенной системы действий. В эти проблемы входят адаптация системы к внешним объектам, целедостижение (получение от объектов с помощью инструментальных процессов удовлетворения, или консумации), интеграция (поддержание «гармоничного», бесконфликтного отношения между объектами), воспроизводство структуры и снятие напряжений (обеспечение сохранения институализированных нормативных предписаний и следование им). Для реализации каждой из указанных функциональных проблем в обществе складывается определенная подсистема. Так, функцию адаптации социальной системы обеспечивает экономическая подсистема, целедостижения политическая, интеграции — правовые институты и обычаи, воспроизводство структуры — верования, мораль, органы социализации, включая семью и систему образования. Между этими функциональными подсистемами складываются сложные связи, они взаимовлияют и взаимозависят друг от друга. Взаимообмен подсистем осуществляется опосредованно с помощью обобщенных эквивалентов или символических посредников. К их числу на уровне социальной системы относятся деньги, власть, влияние, ценностные приверженности. Действие функциональных подсистем обеспечивает существование общей системы действий, т.е. общества в целом.
Знанецкий Флориан (1882-1958) — польский философ. Социальная действительность, согласно Ф. Знанецкому, состоит из социальных систем. Основных социальных систем четыре: социальные действия, социальные отношения, социальные личности, социальные группы. Ф. Знанецкий выдвинул требование учитывать в социологии человеческий коэффициент, т.е. принимать во внимание точку зрения индивида, участвующего в ситуации, его понимание ее, выделять значение ситуации именно для индивида. Более широко это означало рассматривать социальные явления как результат сознательной деятельности людей.
Шилз Эдвард — американский философ. Э. Шилз разработал свою концепцию общества. Согласно этой концепции каждое общество состоит из центра и периферии. Тип общества определяется характером их соотношения. Если в предшествующих и восточных обществах харизма располагалась чаще всего в центре, то в современных обществах она распределяется более широко. По мнению Э. Шилза, создают и сохраняют общество три основных фактора: центральная власть, согласие и территориальная целостность. Особое значение как интегрирующему общество фактору он уделял культуре, выделяя в обществе центральную и вариантные культуры. Э. Шилз считал, что в обществе должно господствовать равновесие, должна работать система, восстанавливающая социальный порядок в случае его нарушения. Главная, центральная культура выступает у него тем механизмом, продукты которого положительно ориентируются по отношению к институциональной системе общества. В случае расхождения культуры и общественной институциональной системы эта система утрачивает свою законность. Таким образом, центральная культура выступает как важным фактором стабилизации общества, так и тем «пространством», в рамках которого эта стабильность может нарушаться.
Хабермас Юргеи — немецкий философ. Он выдвинул социально-философскую концепцию, базирующуюся на разделении двух сфер человеческого существования; сферы труда (взаимодействие людей с природой) и сферы «интеракции» (область межчеловеческого взаимодействия). По мнению Ю. Хабермаса, между этими сферами в обществе существует разрыв. Ю. Хабермас выделял в обществе три вида интереса: «технический» познавательный интерес, имеющий целью овладеть «внешней природой» (естествознание — технические науки); «практический», относящийся к «интеракции», где вырабатываются идеалы и цели, определяющие направление науки и техники; «эмансипационный», направленный на освобождение человека от всех форм «отчуждения» и угнетения, возникающих в связи с переносом технических средств и методов в область человеческих взаимодействий.
Приложение к главе VI
Программная разработка темы «Структура общества»
Эволюция философского понимания общества и его структуры. Тенденция к отождествлению общества и государства в античности и средневековье. Концепции естественного состояния, общественного договора и их роли в конституировании общества. Этические концепции общества. Г. Гегель о семье, гражданском обществе и государстве как важнейших составляющих общества. О. Конт об обществе, социальной статике и динамике. М. Вебер, Э. Дюркгейм, Т. Парсонс об обществе и его структуре. Структурный функционализм, социальная антропология. Б. Малиновский, А. Радклифф-Браун, К. Леви-Стросс о структурах общества. Марксистский подход к обществу, его структуре и его значение в развитии философских представлений об обществе.
Многокачественность и многоуровневость структуры общества и его элементов. Структурные законы общества, законы его функционирования.
Первичные элементы общества. В.Г. Афанасьев, А.К. Уледов, Я. Ще-паньский, современные западные философы о первичных элементах общества. Субъект, деятельность, отношение как «элементарные частицы» общества. Ю. Хабермас о труде и интеракции как исходных элементах общества.
Первичные элементы общества как основа общественных структур. Общественный субъект и социологическая структура общества. Деятельность, труд как основа структурирования общества. Общество как система разделения труда, обшественной деятельности. Теория «социального действия» Т. Парсонса и Р. Мэртона. В.П. Кузьмин о фундаментальных и актуальных, постоянных и переменных структурах человеческой деятельности.
Общественное отношение как основа структуры общества. Типология общественных отношений. Материальные и идеологические отношения, их взаимосвязь. Теория «человеческих отношений». Марксизм о роли общественных отношений в структуре общества.
Основные сферы общественной жизни как элементы структуры общества. Полемика в советской философской литературе об основных сферах общественной жизни. Сферы общественной жизни как структурные образования. Тождество и различие основных сфер общества как структурных образований общества.
Взаимосвязь основных сфер обшественной жизни. Причинно-следственные связи основных сфер общественной жизни. Взаимосвязь основных сфер общества как завершенный цикл причинно-следственных взаимодействий. Материально-производственная сфера как основа структуры общества. Соотношение всеобщестабильного и специфически-ситуативного в определяющей роли материально-производственной сферы. «Жесткость» и «вариативность» причинно-следственных связей основных сфер общественной жизни. Экономический, технический, технологический детерминизм.
Функциональные связи сфер общественной жизни. Специфика функциональной роли каждой сферы общественной жизни. Проблема функциональной роли политико-управленческой сферы. Единство и взаимосвязь причинно-следственных и функциональных связей сфер обшественной жизни.
Первичные и вторичные уровни общества как элементы его структуры. Марксизм о базисе и надстройке и их взаимосвязи. Ю.К. Плотников о первичном и вторичном уровнях жизни общества. Культурологический взгляд на структуру общества.
Общественное бытие и общественное сознание как два своеобразных полюса структурной организации общества. «Ряд» общественного бытия, его абстрактный уровень и характер взаимодействия его составляющих. Взаимосвязь общественного бытия и общественного сознания как выражение идеализированного типа структуры общества. Концепция В. С. Барулина о категориальных рядах в социальной философии.
Социальная философия марксизма об общественно-экономической формации. Формация как интегральная структура общества. Типы общественно-экономических формаций. Соотношение формационно-го, цивилизационного и культурологического подходов к структуре общества. Соотношение различных формационных структур. Дискуссионные проблемы теории общественно-экономической формации. Общество как система коммуникаций.
Партийно-государственный абсолютизм. Политизация всех сфер и институтов общественной жизни, свертывание гражданского общества, идеологизация общественной жизни. Огосударствление собственности, мобилизационная экономика и всеобщий партийно-политический контроль как важнейшие черты партийно-государственного абсолютизма.
Черты сходства типа общества в нашей стране с азиатским способом производства, феодальными структурами. Роль традиций российской государственности в складывании этого типа общества.
Антигуманный характер партийно-государственного абсолютизма. Превращение народа в наемных работников системы. Демонтаж экономических интересов людей. Внеэкономическое принуждение, массовое насилие и использование энтузиазма и веры масс в социальные идеалы. Развитие механизмов отчуждения человека.
Глава VII. Общество как исторический процесс
1. Объективность, всемирность, смысл человеческой истории
В предыдущей главе мы рассматривали общественную жизнь как определенную структурную целостность. При этом мы отвлекались от самого процесса человеческой жизнедеятельности. Но жизнь человеческого общества это не только сохранение и воспроизведение общественных структур. Она развернута во времени и социальном пространстве и представляет собой исторический процесс. Этот процесс не имеет никаких антрактов, охватывает всю историю человечества, начиная от первых шагов обезьяноподобных предков и кончая сложными зигзагами цивилизации конца XX в. «Если мы теперь бросим взгляд на всемирную историю вообще, — писал Г. Гегель, — то увидим огромную картину изменений и деяний бесконечно разнообразных формирований народов, государств, индивидуумов, которые непрерывно появляются один за другим… Общей мыслью, категорией, прежде всего представляющейся при этой непрерывной смене индивидуумов и народов, которые существуют некоторое время, а затем исчезают, является изменение вообще» [1].
1 Гегель Г. Соч. Т. 8. С. 69.
Естественно, возникают вопросы: что собой представляет эта история человечества? Происходит ли развитие человеческого общества хаотично или же по определенным законам? Развивается ли каждая страна (народ) независимо, изолированно от других стран, народов или у них существует и нечто общее? Вопросы эти не простые, как не просты и ответы на них. Мы остановимся на трех проблемах: объективность исторического процесса, всемирной истории и смысл истории.
Объективность исторического процесса. Исторический процесс объемен и разнообразен. Он вмещает в себя все: и перевороты в формах хозяйствования, и хитросплетения политических интриг, и расцветы и гибель отдельных цивилизаций, и будничные дела каждой семьи, и миллионы других самых разных преобразований. Но как ни разномасштабны эти преобразования, как ни непохожи они друг на друга и как ни неповторимы, история — это всегда деятельность людей.
Но если исторический процесс — это в основе своей деятельность людей, то ясно, что все, что сопутствует этой деятельности, органично включается в нее. Это прежде всего относится к идеальной составляющей человеческой жизнедеятельности. Это и непосредственные цели деятельности человека, и более или менее глубокие мотивировки поступков, и осознание своих действительных или мнимых — интересов, и страсти, захватывающие человека, и вера в определенные идеалы, и многое другое, что входит в широкую палитру сознания человека. Именно здесь, в этой нерасторжимости исторического процесса и жизнедеятельности человека с присущим ему сознанием и возникает очень непростой вопрос об объективности исторического процесса. В этом пункте, казалось бы, сама история подстроила человеческому познанию своеобразную ловушку. И не просто подстроила, а как бы навязывает ему лежащий на поверхности, кажущийся очевидным ответ: раз вся история состоит из действий людей, раз эти действия всегда и везде осознаны, значит, говорить об объективных законах истории, т.е. законах, не зависящих от сознания и воли людей, нет никаких оснований. Многие поколения социологов, столкнувшись с этой кажущейся альтернативой сознательности исторических действий людей и объективности законов истории, при всей усложненности и разнообразии аргументов шли по пути отрицания объективных законов истории.
Эту же внешнюю альтернативу прекрасно видели К. Маркс и Ф. Энгельс. Но их объяснение оказалось принципиально иным, чем то, которое предпочла идеалистическая социология. Прежде всего К. Маркс и Ф. Энгельс в полной мере признавали сознательность человеческой деятельности, всех исторических преобразований. В то же время они не задержались на констатации роли сознания в истории и не стали все сводить и выводить из нее. Они как бы проникли во второй, более глубокий пласт истории и стали рассматривать более общие, глубинные детерминанты исторического процесса, более общие социально-интегральные результаты исторических действий. И когда история стала рассматриваться именно в таком широком и глубинном контексте, то и оценка ее стала другой. «В истории общества, — писал Ф. Энгельс, действуют люди, одаренные сознанием, поступающие обдуманно или под влиянием страсти, стремящиеся к определенным целям. Здесь ничто не делается без сознательного намерения, без желанной цели. Но как ни важно это различие для исторического исследования — особенно отдельных эпох и событий — они нисколько не изменяют того факта, что ход истории подчиняется внутренним общим законам» [1].
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 306.
Ну, а как в таком случае обстоит дело с сознательностью человеческих действий в истории? Она что, потускнела
