Речь идет, прежде всего, о том, что они должны иметь современную технологию, информацию, науку — словом, все, что делает современную экономику высокоэффективной. Такими средствами развивающиеся страны не располагают и, судя по нынешней ситуации, в будущем тоже не будут располагать, так как у них нет финансов для развития. Эти средства находятся в руках развитых государств, которые покупают дешевое сырье, превращают его в разнообразный товар и предлагают это дешевое сырье продавшим, то есть развивающимся, странам. Те вынуждены покупать его в кредит, поскольку у них нет эквивалентного обмена. В итоге постоянно растут их долги, и не наблюдается нормального экономического роста.
В связи с рассмотрением энергетических ресурсов нельзя не обратить внимание и на такой факт, как необходимость их определенного количества для подъема жизненного уровня всех народов мира. Однако подсчеты показывают, что на Земле нет такого количества ресурсов, чтобы всех одинаково обеспечить материальными и иными благами. Таким образом, становление единого экономического пространства будет сталкиваться с большими трудностями и сложностями, и вряд ли нужно делать какие-то оптимистические прогнозы: закон неравномерного экономического развития есть объективный закон мировой истории и, пока существует человечество, он будет функционировать.
Аналогичные выводы можно сделать и относительно единого политического пространства. Как и в экономическом пространстве, не все государства в нем занимают одинаковую политическую площадь. Размер площади зависит от размера политического пространства и экономической мощи государства. Как свидетельствует опыт мировой истории, всегда сильные государства занимали больше политического пространства, больше влияли на решение тех или иных политических вопросов. В Европе, например, в античности доминировала Греция, затем пришло время Римской империи, а начиная
188
с Нового времени первую скрипку играли то Англия, то Франция, то Испания, то Германия. Со времени Петра Первого заметно возросло влияние России. В Юго-Восточной Азии Япония и Китай занимали большую площадь политического пространства.
До конца 1991 года нынешнего столетия существовал двухполюсный мир, образовавшийся после окончания Второй мировой войны. Лидеры полюсов — США и СССР — стали называться супердержавами, то есть державами, от действий которых, собственно говоря, зависела судьба мировой цивилизации. Каждая из них в отличие от других держав обладала колоссальным экономическим и военным потенциалом, что давало им возможность в любое время вмешаться в дела любого государства. «В некоторых аспектах, — пишет З. Бжезинский, — соперничество между Соединенными Штатами и Советским Союзом представляло собой осуществление излюбленных теорий геополитиков: оно противопоставляло ведущую в мире военно-морскую державу, имевшую господство как над Атлантическим океаном, так и над Тихим, крупнейшей в мире сухопутной державе, занимавшей большую часть евразийских земель (причем китайско-советский блок охватывал пространство, отчетливо напоминавшее масштабы Монгольской империи). Геополитический расклад не мог быть яснее: Северная Америка против Евразии в споре за весь мир. Победитель добивался бы подлинного господства на земном шаре. Как только победа была бы окончательно достигнута, никто не смог бы помешать этому.
Каждый из противников распространял по всему миру свой идеологический призыв, проникнутый историческим оптимизмом, оправдывавшим в глазах каждого из них необходимые шаги и укреплявшим их убежденность в неизбежной победе. Каждый из соперников явно господствовал внутри своего собственного пространства, в отличие от имперских европейских претендентов на мировую гегемонию, ни одному из которых так и не удалось когда-либо установить решающее господство на территории самой Европы. И каждый использовал свою идеологию для упрочения власти над своими вассалами и зависимыми государствами, что в определенной степени напоминало времена религиозных войн» [6].
6 Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.» 1998. С. 16.
История превращения СССР в супердержаву хорошо известна, так как это произошло в сравнительно короткий отрезок времени, то есть примерно за последние 35-40 лет. Но менее известна история становления США как супердержавы — этого уникального государственного образования, существующего на политической карте немногим более двухсот лет. Отцы сегодняшней Америки вовсе не думали о том, чтобы когда-нибудь оказаться на вершине полюса
189
политического пространства. Они мечтали лишь о том, чтобы занять ведущее положение на Американском континенте. Но в 1823 году пятый президент США Дж. Монро провозгласил Доктрину, обессмертившую его имя. Он заявил, что США очень довольны чистосердечными и дружескими отношениями, существующими между США и европейскими державами. Но вместе с тем США будут рассматривать всякую попытку европейских государств распространить свое влияние на Американский континент как опасную для США.
Соединенные Штаты начали осуществлять свою мечту о господстве на новом континенте. Они угрозами и силой присоединили к себе обширные территории Мексики, а в конце XIX века аннексировали Пуэрто-Рико и Кубу. Со временем весь Американский континент оказался под влиянием Соединенных Штатов Америки. Постепенно они начали распространять свое влияние на другие регионы мира. Бжезинский превращение США в мировую державу называет «коротким путем к мировому господству». Он пишет: «Испано-американская война 1898 года была первой для Америки захватнической войной за пределами континента. Благодаря ей власть Америки распространилась далеко в Тихоокеанский регион, далее Гавайев, до Филиппин. На пороге нового столетия американские специалисты уже активно занимались выработкой доктрин военно-морского господства в двух океанах, а американские военно-морские силы начали оспаривать сложившееся мнение, что Британия «правит морями» [7]. Президент Мак-Кинли говорил, что надо подчинить себе Юго-Восточную Азию, так как в Китае имеются неограниченные возможности для рынка. А преемник его Теодор Рузвельт заявил, что история человечества началась с эпохи Средиземноморья, затем возник атлантический период и что в настоящее время она входит в фазу Тихого океана. Как военные, так и политические руководители США постоянно подчеркивали, что всегда и всюду нужно защищать жизненные интересы американского государства, являющегося маяком для всех стран мира и имеющего исключительное предназначение в истории человечества, что нет ничего выше, чем национальные интересы. И надо отдать им должное. Они это делали довольно профессионально и умело. Используя политику кнута и пряника, они везде стремились к тому, чтобы включить в свою орбиту, то есть в свое политическое пространство, то или иное государство. Тем не менее надо сказать, что до окончания Второй мировой войны США не играли роль мирового лидера. Как во время Первой мировой войны, так и во время Второй мировой войны они просто присоединились к тем или иным коалициям.
7 Бжезинский 3. Великая шахматная доска. С. 13-14.
190
В настоящее время в связи с неожиданным распадом СССР биполярный мир тоже развалился. Он был заменен однополярным миром во главе с Соединенными Штатами Америки, объявившими себя надеждой всего человечества. Резко изменилось теперь политическое пространство (изменилось также и экономическое пространство). В центре его находится супердержава мира — США. Они занимают большую часть этого политического пространства, тогда как остальные государства, особенно крупные, чувствуют себя неуютно и неустроенно.
После развала биполярного мира многие полагали, что возникнет полиполюсный, то есть многополюсный, мир, в котором самое активное участие будут принимать Япония, Китай и объединенная Европа. Но они ошиблись и не могли не ошибиться, так как не учитывали ни опыт истории, ни сложившуюся новейшую международную ситуацию. Дело в том, что в истории всегда доминировал однополюсный мир: то Греция, то Рим, то Англия, то Франция. Даже в тех или иных коалициях кому-то принадлежала господствующая роль. Однако, когда раньше существовал однополюсный политический мир, не было еще единого исторического пространства. Господствующее положение той или иной великой державы ограничивалось двумя-тремя регионами (Европа, частично Азия и Северная Африка) и не представляло особой опасности, так как лидер-государство навязывало свои ценности и свою волю небольшой части государств и народов, населяющих земной шар. Но даже в этих случаях рано или поздно великая империя уступала свое место другой империи, а сама приходила в упадок.
Многие современные исследователи уделяют большое внимание изменению политического пространства в XXI веке. Мы здесь коснемся воззрений вышеупомянутого американского политолога З.Бжезинского. Он ратует за то, чтобы США и в будущем веке оставались единственной сверхдержавой, диктующей остальному миру свою волю и свои представления о мире. Он полагает, что прежние мировые империи были хрупкими и нестабильными, поскольку они были созданы политическими элитами и носили деспотический характер. Что касается Соединенных Штатов как великой империи и супердержавы, то, по утверждению американского исследователя, они несут в себе заряд демократии и высокой культуры и поэтому не могут не служить примером для остальных государств и народов. «Культурное превосходство, — пишет З. Бжезинский, — является недооцененным аспектом американской глобальной мощи. Чтобы ни думали некоторые о своих эстетических ценностях, американская массовая культура излучает магнитное притяжение, особенно для молодежи во всем мире… Американские телевизионные программы и фильмы занимают почти три четверти мирового рынка. Аме
191
риканская популярная музыка также занимает господствующее положение, и увлечениям американцев, привычкам в еде и даже в одежде все больше подражают во всем мире» [8]. Не менее привлекательны, с точки зрения З. Бжезинского, американские идеалы и представления о демократии. Американские формы правления, американское уважение к конституции как к основному закону страны служат стандартом для всех государств. Для сохранения своего лидирующего положения в XXI веке, по глубокому убеждению З. Бжезинского, у США есть все основания. «Поскольку подражание американскому пути развития постепенно пронизывает весь мир, это создает более благоприятные условия для установления косвенной и на вид консенсуальной американской гегемонии. Как и в случае с внутренней американской системой, эта гегемония влечет за собой комплексную структуру взаимозависимых институтов и процедур, предназначенных для выработки консенсуса и незаметной асимметрии в сфере власти и влияния. Американское глобальное превосходство, таким образом, подкрепляется сложной системой союзов и коалиций, которая буквально опутывает весь мир» [9].
Бжезинский считает, что США должны везде играть доминирующую роль, но при этом следует свою политику согласовывать с другими державами, прежде всего с крупными державами, имеющими солидный экономический и политический вес. Это в первую очередь Германия, Франция, Япония, Китай, Россия и др. Относительно России он пишет, что ей надо осознать свою нынешнюю ситуацию, отказаться от имперских амбиций и главное внимание уделять Европе. «Для России единственный геостратегический выбор, в результате которого она смогла бы играть реальную роль на международной арене и получить максимальную возможность трансформироваться и модернизировать свое общество, — это Европа. И это не просто какая-нибудь Европа, а трансатлантическая Европа с расширяющимися ЕС и НАТО» [10]. Россия, продолжает Бжезинский, должна принять новые реальности, которые возникли после распада Советского Союза. Иными словами, Россия должна осознать, что она уже не великая держава. Что касается Китая, то он, по мнению американского политолога, останется региональной державой, но не станет мировой. Зато Японии Бжезинский предсказывает хорошее будущее: она будет мировой державой.
192
Трудно сказать,
