покидал жилище жены рано утром, до завтрака. Тот, кто ночевал у женщины, оставлял оружие у дверей ее комнаты, что служило предупреждением для других ее мужей. И этим связи мужа и жены исчерпывались. Мужчина не нес никаких обязанностей по отношению к детям жены и не имел на них никаких прав. Он не жил с ними, не кормил их, не передавал и не имел права передавать им никакого имущества. Весь свой труд он полностью отдавал родье. Кормил он и воспитывал только племянников и племянниц и детей племянниц. Таким образом, у наяров совсем не существовало семьи. Такие порядки были зафиксированы у них в XVIII и даже начале XIX вв.

9. Возникновение патриархического брака и патриархической семьи

По рассмотренному выше пути пошло развитие сравнительно небольшого числа народов. У подавляющего их большинства ячейка частной собственности возникла на базе семьи. В принципе элементарная семья, то есть состоящая из мужа, жены и детей, вполне могла стать отдельным домохозяйством. И в поздних докапиталистических классовых обществах такая односемейная хозяйственная ячейка была часто встречающейся, если не преобладающей формой.

Однако в условиях перехода от первобытного общества к классовому, да и в крестьянском мире классового общества хозяйственная ячейка, состоящая из членов одной элементарной семьи, не могла быть достаточно устойчивой. Отсюда тенденция к образованию многосемейных домохозяйств. Такого рода домохозяйства существовали не только в предклассовом, но и в докапиталистических классовых обществах. Один из наиболее распространенных путей, которые вели к образованию многосемейных домохозяйств, состоял в том, что взрослые сыновья после вступления в брак не отделялись, а продолжали вместе со своими семьями входить в состав одной с отцом хозяйственной ячейки. Такого рода объединение обычно называют большой, неразделенной, а также патриархальной семьей. Более точное название — отцовское многосемейное домохозяйство.

В одних случаях такое многосемейное домохозяйство после смерти его главы — отца — распадалось на односемейные хозяйственные ячейки, каждая из которых в дальнейшем превращалось в многосемейное домохозяйство, а потом ее постигала та же самая участь. В других случаях после смерти отца многосемейное хозяйство сохранялось, но претерпевало определенные изменения. Главой его становился один из сыновей умершего, обычно старший из братьев. Такого рода многосемейное домохозяйство тоже обычно называют большой семьей. Другие названия — братская семья и

222

семейная община. Более точный термин — братское многосемейное домохозяйство. Особым случаем было домохозяйство, состоящее из мужчины, нескольких его жен с детьми. Были и другие виды хозяйственных ячеек.

Все домохозяйства независимо от типа являлись ячейками частной собственности. Именно отношения данного вида собственности связывали воедино членов каждого из данных образований. Эту собственность в литературе обычно называют семейной и нередко понимают как собственность всех членов семьи вместе взятых. Однако в действительности она таковой не была. Особенно наглядно это можно видеть на примере многосемейного хозяйства. Брак был патрилокальным, то есть женщина переходила в дом мужа. Тем самым она входила в состав совершенно чужой для нее ячейки собственности, существовавшей задолго до ее вступления в брак. И как она не имела никаких прав на имущество этой ячейки до брака, так она не приобретала их и в результате брака. Не менял положения женщины и распад многосемейного хозяйства на односемейные. Собственником семейного имущества становился в таком случае муж.

Однако элементарная семья и сразу могла возникнуть как вполне самостоятельная хозяйственная ячейка. Основная часть имущества, которым располагала новая семья, поступала, как правило, из той ячейки частной собственности, к которой до вступления в брак принадлежал муж. Определенную часть имущества могла принести в семью жена. Но это были в основном предметы личного пользования.

Войдя в состав домохозяйства, жена принимала участие в труде. Она не только вела домашнее хозяйство, но и, как правило, участвовала в создании общественного продукта. В условиях, когда существовало распределение по труду, это несомненно дало бы ей бесспорное право на часть созданного продукта. Однако становление ячеек частной собственности означало коренное изменение принципа распределения.

На смену как коммунистическому, так и трудовому принципам распределения пришел новый — принцип распределения по собственности. Сущность его заключалась в том, что собственником созданного продукта становился собственник использованных при его создании средств производства. Частная собственность — это прежде всего собственность на средства производства, причем такая, которая делает их владельца собственником созданного при их посредстве продукта. С появлением частной собственности труд, сам по себе, взятый перестал давать право на созданный продукт. И так как в односемейном домохозяйстве собственником средств производства был муж, то продукт, созданный трудом жены, всецело становился собственностью первого.

223

Семья, основанная на частной собственности, была типична для всех докапиталистических классовых обществ. Все ее черты особенно наглядно проявлялись, когда она была совершенно самостоятельной хозяйственной ячейкой. Экономически самостоятельную элементарную семью чаще всего именуют малой семьей. Чем дальше шло развитие докапиталистического классового общества, то тем в большей степени именно малая семья, основанная на частной собственности, становилась господствующей, преобладающей формой. Именно поэтому, говоря о семье в докапиталистическом классовом обществе, мы будем иметь в виду прежде всего данную форму семьи.

Эта семья, как и ранее протоэгалитарная, была иждивенческой ячейкой. С переходом к классовому обществу необходимость в иждивенческих ячейках не только не исчезла, но, наоборот, стала абсолютно настоятельной. Только таким образом можно было обеспечить содержание детей, а тем самым и воспроизводство населения общества.

Но с переходом к классовому обществу иждивенческие отношения существенно изменились. Прежде всего, обязанность содержать детей теперь целиком легла на семью. Это, во-первых. Во-вторых, во всех классовых докапиталистических обществах в роли иждивителей выступали только мужчины. Это связано с тем, что лишь они были собственниками средств производства. Только мужчины в этих обществах были непосредственно включены в систему социально-экономических отношений: отношений собственности на средства производства и отношений распределения продукта в масштабах общества. Только они получали долю общественного продукта непосредственно от общества.

Женщины в докапиталистических классовых обществах в отличие от первобытного общества непосредственно в систему социально-экономических отношений не входили. Они не являлись собственниками средств производства и поэтому не имели прав на созданный в какой-либо из хозяйственных ячеек продукт. Они не могли получить долю общественного продукта непосредственно от общества. Поэтому они не только не могли выступать в роли кормильцев, но, наоборот, сами должны были иметь кормильцев. Свою долю общественного продукта они могли получить только из доли мужчин: до замужества — отца, после вступления в брак — мужа. Выступая в роли единственного иждивителя, мужчина тем самым неизбежно выступал в качестве кормильца не только детей, но и жены. Иждивенческие отношения в докапиталистическом классовом обществе не только были замкнуты в рамках семьи, но и существовали как отношения мужа и отца ко всем ее членам.

Таким образом, в докапиталистических классовых обществах женщины экономически зависели от мужчин. Мужчины, будучи соб

224

ственниками средств производства господствовали и в семье, и в обществе. Экономическое неравенство мужчины и женщины, как правило, находило свое закрепление в праве. Вплоть до самого последнего времени женщины в классовом обществе были не равны с мужчинами и перед законом. Они были лишены многих гражданских прав и отстранены от участия в политической жизни общества.

Господство мужчины накладывало отпечаток на все стороны брачной и семейной жизни, определяло характер брака и семьи в целом. Иной характер приобрели в классовом обществе и отношения мужчины к детям. Возникновение частной собственности на средства производства превратило его в единственного их кормильца. Но как собственник средства производства он выступал перед ними не только косвенно, но и прямо. Воспроизводство частной собственности на средства производства немыслимо без воспроизводства частных собственников. И семья в классовом обществе представляет собой ячейку не просто по производству людей, но по воспроизводству частных собственников. Такое воспроизводство осуществляется через наследование, то есть передачу собственности на средства производства от одного поколения к другому, от отца к сыновьям. Если по отношению ко всем своим детям глава семьи выступал в качестве иждивителя, то по отношению к сыновьям — и в качестве наследодателя. Это обеспечивало ему господство над последними и после того, как они становились взрослыми. Чтобы получить право на долю общественного продукта в классовом обществе, совершенно недостаточно стать трудоспособным. Необходимо обладать средствами производства. А они находились в руках отца. И пока отец не передавал их сыновьям, все они независимо от возраста и степени участия в труде были в положении иждивенцев, находились в экономической зависимости от него. Это позволяло отцу распоряжаться их судьбой и, в частности, нередко решать вопрос об их вступлении в брак.

Положение дочерей было еще хуже. Если сыновья могли надеяться обрести, в конце концов, самостоятельность, то дочери об этом не могли и мечтать. Единственное, что их могло ожидать, — перемена иждивителя. До выхода замуж они зависели от отца, после — от мужей. Вполне понятно, что вопрос о их замужестве решался, по крайней мере в докапиталистических обществах, чаще всего без их участия. Они не выходили замуж, их выдавали. Брак чаще всего был сделкой, заключаемой между главами двух семей.

Брак в классовом обществе всегда юридически оформлялся. Будучи выданной замуж, женщина, как бы ни сложились ее отношения с мужем, была, как правило, лишена возможности порвать с ним. Расторгнуть брак по своей воле она не могла. Таким образом, она не только находилась в экономической зависимости от мужа, но

225

и законом была прикреплена к нему. В тех классовых докапиталистических обществах, где право на развод существовало, оно принадлежало почти исключительно мужчине.

Превращение отца в единственного иждивителя детей и наследодателя имело своим следствием смену старой, классификационной системы родства, фиксировавшей прежде всего отношения между группами, новой, описательной, линейно-степенной, знавшей отношения только между индивидами. В ней нашел свое выражение новый принцип «прикрепления» иждивенцев к иждивителю, который был одновременно и принципом «прикрепления» наследников к наследодателю.

В обществе доклассовом принцип «прикрепления» иждивенцев к иждивителям был довольно простым. В качестве иждивителя, прежде всего, выступала мать, естественная связь которой с детьми была более чем очевидной. В результате отношения иждивения между матерью и детьми, которые были порождены общественной необходимостью в обеспечении содержания детей, были по своей природе социальными, экономическими, выступали в глазах людей как производные от естественных, биологических уз, как их необходимое следствие. Мужчина был связан с детьми не непосредственно, а только через жену. Он был обязан участвовать в содержании детей только потому, что был мужем их матери. Понятие «отец» совпадало с понятием «муж матери». Породительство, то есть биологическое отцовство, во внимание обществом не принималось и не имело общественного значения.