структуры научного и вненаучного исследований, определяет основные принципы описания и объяснения действительности, выявляет способы построения теорий и установления взаимосвязей между ними. Собственно разработка логики научного познания выявление форм и методов получения, оформления и проверки знания — делает социально-философскую методологию по этим своим возможностям приложимой к изучению самых разнообразных социальных объектов во всех социогуманитарных науках.
41
Социальная философия как методология исходит в изучении всех процессов общества из них самих, рассматривая их во взаимосвязи со всеми сторонами действительности. При этом основным требованием такой методологии является рассмотрение общества не только как объекта, но одновременно и как субъекта. Эти положения социально-философской методологии дополняются другими важными принципами для исследования любых социальных объектов. Во-первых, социально-философская методология основывается на необходимости изучения социального объекта в условиях достаточной степени развитости, то есть в том виде, когда объект проявляет все свои свойства наиболее рельефно и полно. Это то, что Гегель называл совой Минервы, вылетающей в сумерки истории (то есть мудрость достижима лишь тогда, когда существующее приняло законченные формы). Во-вторых, важной стороной социально-философской методологии познания выступает историзм. Историзм — важнейший и необходимый принцип любого социально-философского исследования, поскольку именно он предполагает необходимость учета условий места и времени. Именно принцип историзма позволяет проследить явление в его развитии: чем оно было и чем стало. В-третьих, социально-философская методология исходит из диалектических принципов познания. Она выступает против того, чтобы результаты познания омертвлялись, сводились в «законченную» и «непротиворечивую» систему. Ведь знания в таком омертвелом виде свидетельствуют не только об остановке познания, но и о стремлениях исключить развитие самой действительности.
Социально-философская методология, хотя и учитывает уникальность, неповторимость событий, фактов, людей, тем не менее, выявляет всегда общее и типичное в них. В этой связи социально-философская методология ориентирует познание на выработку методов учета множества «переменных», представляющих разнокачественные причины, результатом исследования которых и является определенный факт или событие. Социально-философская методология определяет характер связи социальной теории с общественной практикой. Ведь социальная философия выступает высшей формой обобщения общественной практики и социального знания, именно она концентрированно выражает непосредственную связь сознания с жизнью людей, с их практической деятельностью. При этом социально-философская методология в своей опоре на практическую деятельность исходит как из их непосредственного опыта, осуществляемого как бы «здесь и теперь», так и всего исторического опыта, впитавшего в себя различные формы жизни всех поколений людей.
В отличие от частнонаучных областей знания, предлагаемые социально-философской методологией подходы всегда гипотетичны.
42
Социальная философия не отвечает на эмпирические вопросы частных наук, равно как не решает их конкретные проблемы, она всегда говорит о всеобщих и необходимых условиях и способах деятельности, отношений людей, ориентируясь не столько на их объяснение, сколько на их понимание, В этой связи необходимо обратить внимание на то, что современная социально-философская методология, подчеркивая значение понимания в структуре социогуманитарного познания, должна учитывать различие имеющихся подходов к содержанию его понятия. Во-первых, «понимание» — выяснение или усвоение смысла, который не зависит от понимающего субъекта, а познается им (т.е. понимание объективно). Во-вторых, «понимание» — это наполнение смыслом того, что само по себе смыслом не обладает (т. е. здесь понимание — субъективно). В-третьих, «понимание» — это процесс порождения смысла, в результате которого возникающий смысл обнаруживается не в отчужденном знании (носителе смысла), а в осознании единства духовного бытия понимаемого и понимающего (т. е. понимание — объективно-субъективно, поскольку, понимая нечто, человек понимает себя и, наоборот, понимая себя, он понимает и нечто).
Такого рода вариации подходов к содержанию понимания должны вести исследователя к тому, что И. Фихте называл «полагание границы самому себе». Ведь полагание исследователем границы самому себе, равно как и учет социокультурных реалий, в рамках которых происходит это полагание, позволяет социальной философии и ее методологии развиваться за счет критики собственных оснований и не скрывать, что она эксплицирует неявное знание о действительности, о которой ничего определенного в данный момент сказать не может. При этом философская критика конструктивна, она строится на выявлении еще не реализованных возможностей и нерешенных теоретических проблем, а поэтому социальная философия анализирует не столько ответы, сколько вопросы, которые призваны помочь частным наукам решать такие задачи, перед которыми в данный момент остановилось позитивное знание ученых.
Вместе с тем, было бы заблуждением считать, что философия не способна проверять свои выводы. Вопреки всеобщности и гипотетичности предлагаемых подходов социально-философская методология предоставляет возможность проверки своих суждений. Конечно, ясность и отчетливость (как у Декарта) сегодня вряд ли безоговорочно могут стать критериями истины, поскольку редукция (сведение сложного к простому) к чувственному, наглядному в современных условиях развития эпистемологии затруднена или часто не возможна. Ведь мы не можем сегодня отыскать основания знания только в чувственных данных, поскольку наши чувственные данные уже настроены на нашу языковую и социальную практику. Нельзя не ви
43
деть, что современное знание любого социального объекта представлено в ценностном пространстве смыслов, координатами которого выступают для каждого конкретного случая специально устанавливаемые значения параметров объективной реальности. В этом смысле один и тот же факт может подтверждать одну и опровергать другую теорию. Одна и та же теория признается противоречивой с точки зрения некоторой логической системы и непротиворечивой — с точки зрения другой. Кроме того, нельзя не учитывать, что социальное знание неизбежно включает в себя элемент фантазии, разного рода «допуски», имеющие гипотетический характер, то есть все то, что снимается в живом процессе познания. Собственно и истину из-за этого нельзя представлять, как говорил еще Гегель, отчеканенной монетой, которая может быть дана в готовом виде и в таком же виде спрятана в карман. Это значит, что истины не гарантирует никакой заранее изобретенный метод. Познающий разум продвигается к истине при помощи «ряда относительных заблуждений» (Ф. Энгельс). Именно поэтому философия в современных условиях вынуждена все чаще прибегать к косвенной проверке истинности своих положений и выводов.
Косвенная проверка (верификация) истинности философских положений имеет как объективные, так и субъективные основания (критерии). Объективным основанием истинности, несомненно, является общественно-историческая практика — конкретный опыт взаимодействия людей в процессе изменения условий своей жизнедеятельности. Познание обусловлено предметным характером человеческой деятельности, в ходе которой человек опробует вещь, действуя с нею и изменяя ее. В этом смысле реальные факты — события, явления, предметы, процессы этого опыта опробования необходимо становятся подтверждением или, наоборот, опровержением выдвинутых философских утверждений. Правда, абсолютизировать факты в качестве безусловного критерия истинности тоже не следует, ибо факты в познании (их подбор и интерпретация) зависят от субъекта. Ведь известно, что еще один из героев М.Е. Салтыкова-Щедрина делил факты на подходящие, факты неподходящие и такие факты, которые как бы и не факты совсем. Именно поэтому объективные основания истинности социально-философского знания следует обязательно дополнять и субъективными, то есть обоснованием интенций самих субъектов познания. При этом следует помнить, что субъективная значимость любых, в том числе и социально-философских суждений, признание их истинности по субъективному основанию может быть выражена мнением, верой и знанием. Философия всегда разводила эти формы субъективных оснований истинности и, так или иначе, признавала значение каждой из них в адекватном осмыслении действительности. Показательно, что на разных этапах своего развития философия по-разному определяла и их значимость.
44
Мнение в ряду субъективных оснований истинности философского суждения занимает одно из видных мест. Это не случайно, ибо мнение в большей мере касается ценностных высказываний. Мнение — это суждение о чем-либо, в котором нет ярко выраженной объективной или субъективной основательности истинности. Иначе говоря, мнение есть сознательное признание чего-либо истинным по недостаточным основаниям, как со стороны субъекта, так и объекта мнения. Это значит, что мнение само нуждается в проверке — подтверждении фактами или обосновании познавательных действий и логики мышления самого субъекта. Философское знание чаще всего выражает оценочное мнение сущего и должного, справедливого и несправедливого, доброго и злого и т.п. Однако в любом случае мнение в социальной философии почти всегда возникает как результат обобщения материала по исследуемой проблеме, а поэтому нередко становится источником саморазвития знания в науке.
Субъективным основанием истинности социально-философских суждений может быть и вера. Вера является сознательным признанием чего-либо истинным, достаточным с субъективной, но недостаточным с объективной стороны. Это означает, что субъективизация — основа существования веры. Она есть «привнесение» в предмет и процесс веры того, что свойственно субъекту. В этом смысле вера всегда выражает активное отношение субъекта, его внутреннюю установку к объекту (предмету). Предметами веры могут быть как естественные, не созданные человеком объекты, так и средства, создаваемые его деятельностью. Принятие на веру — особый механизм, связанный с каким-либо действием, конечным результатом которого является образ, основными характеристиками которого является законченность, непротиворечивость и объективированность. Такими действиями могут выступать и мифологизация, и сакрализация, и мистификация, и даже идеологизация, где активную роль играет именно субъект. Принятое на веру, не требует доказательства и проверки на основе каких-либо объективных оснований. Вера целиком и без остатка имеет основания в субъекте. Предполагается, что субъект должен доверять самому себе, своим органам чувств, он должен верить в правильность и точность своего восприятия. Ведь вера — это не познание, а представление, оплодотворенное волей, чувствами и стремлениями человека. Не случайно К. Ясперс подчеркнул, что философская вера отнюдь не есть знание, которым человек обладает, но уверенность, которая его ведет [3]. Вера играет важную роль в научном познании: не только в процессе выдвижения гипо
45
тез и теорий, но и в процессе их принятия научным сообществом. Вера в науке — это всегда недостаточно обоснованное утверждение. Поскольку в науке не всегда можно говорить о полностью обоснованных положениях, то такое интеллектуальное образование как вера присутствует в ней. Однако идеал науки предполагает превращение того, что первоначально принималось лишь на веру, в обоснованное знание.
3 См.: Ясперс К. Философская вера //Смысли назначение истории. М., 1994
Определяющим основанием субъективной значимости философского суждения в большей мере является знание. Знание и по своим объективным и по своим субъективным основаниям обычно является достаточным для признания истинности философских положений. Знание выражено в понятиях, объективную реальность которых посредством теоретического разума или на опыте или через посредство соответствующего им созерцания можно не только установить, но и доказать. Вместе с тем следует иметь в виду, что всякое суждение (знание) предполагает определенную позицию, точку зрения, установку. Можно разделять такую позицию с наукой, можно с ненаучным знанием, например, какой-либо идеологией или мифом, но если выбор сделан в пользу науки, то именно ее интенции должны задавать приоритеты для оценки социальной реальности.
Итак, развитие философской методологии социального познания является настоятельной необходимостью в связи с интенсивным ростом обществознания,
