справедливость, хотя бы и за
пределами нашей земной жизни. Сравнивая кантовское
понимание ноуменов с платоновским, известный фран
цузский историк философии Ж. Вааль пишет: ” У Плато
на ноумены образуют интеллигибельный мир, а феномены —
чувственный мир. То же мы находим и у Канта, однако в ви
де парадокса: то, что мы, согласно Канту, можем понять,
есть чувственный мир, поскольку мы применяем к нему
формы нашего мышления. Можно было бы сказать, что,
по Канту, наш духовный взор закрыт по отношению к то
му, что открыто у Платона”44.
Правильно констатируя противоположность между Кан
том и Платоном, Ж. Вааль односторонне истолковывает это
отношение, поскольку он не говорит о том, что для Канта
ноумены представляют собой прежде всего предмет веры,
правда, безусловно необходимый, но никоим образом не
свидетельствующий о том, что бог, субстанциальная душа,
абсолютная свобода действительно существуют.
В противоположность классической метафизике, кото
рую Кант называет догматической, основоположник
”критической философии” считает своей задачей (зада
чей ”трансцендентальной метафизики”) не доказательст
во объективного существования ноуменов, а разъяснение
того, что их существование принципиально недоказуемо
и должно быть признано как безусловно необходимый
44 Wahl J. Traite de metaphysique. P., 1946. P. 421.
100
предмет веры. Кант отнюдь не встает на позиции атеизма
(хотя бы и эзотерического), так как он считает недоказуе
мым и тезис атеизма, согласно которому ноумены объек
тивно не существуют. Однако нельзя не отметить, что
именно в этом вопросе агностицизм Канта выступает как
отрицание предшествующих метафизических систем, за
дача которых сводилась к теоретическому ” доказательст
ву”, логическому выводу существования ноуменов.
Противопоставляя свою метафизику традиционной,
”некритической” , Кант называет ее ”трансценденталь
ной метафизикой”, указывая тем самым на то, что она
применяет априорные категории лишь к чувственным
данным и отказывается от всяких попыток познания
сверхчувственной (сверхприродной) реальности.
Трансцендентальная метафизика, заявляет Кант, осуж
дает философов, которые пытаются построить ” мни
мую систему интеллектуального познания, стремящуюся
определить свои предметы без помощи чувств”45. Мыш
ление без чувственности, чистое мышление, лишено объ
екта. Предмет понятия, которому не соответствует
никакое, могущее быть указанным чувственное созер
цание, есть ничто. Это не значит, что чистое мышление
невозможно; оно невозможно лишь как познание. Ноу
мены и есть, следовательно, мыслимые объекты, идеи
чистого разума. Трансцендентальная метафизика ис
следует происхождение, необходимость ноуменов как
идей чистого разума. Именно поэтому она ”запрещает
уноситься в умопостигаемые миры, хотя бы даже только
в понятие о них”46. Природа человеческого мышления
такова, что мы не вправе ” расширить в положитель
ном смысле область предметов нашего мышления за
пределы условий нашей чувственности и допускать
кроме явлений еще предметы чистого мышления, т.е.
ноумены, так как эти предметы не имеют никакого по
ложительного значения, на которое можно было бы ука
45 Кант И. Соч. Т. 3. С. 327.
46 Там же. С. 333.
101
зать»47 48. Но поскольку чистое мышление не есть продукт
чувственности, оно не может быть и ограничено ею. Вы
ходя за пределы всякого возможного опыта, чистое мыш
ление, хотя оно и не открывает тем самым реально
существующего, выполняет регулятивную функцию, уста
навливая высшее, хотя и недостижимое назначение по
знания и » практической» (нравственной) деятельности
людей.
Таким образом, характеристика ноуменов как идей чи
стого разума, которым не может быть приписана объек
тивная реальность, не означает, по учению Канта,
умаления этих идей. Идеи разума представляют собой
синтез понятий рассудка, который хотя и не обогащает
эти понятия новым содержанием, определяет их направ
ленность к высшему, окончательному, хотя и не достижи
мому синтезу. В этом случае идеи разума выражают
присущее ему стремление «довести синтетическое един
ство, которое мыслится в категориях, да абсолютно безус
ловного”^ . Так, идея субстанциальной души содержит в
себе абсолютное единство мыслящего субъекта, идея
бога — абсолютное единство всех предметов мышления
вообще и т.д.
Метафизические идеи суть идеи высшего порядка, вы
полняющие верховную регулятивную функцию в позна
нии, и, что особенно важно, в сфере нравственности. В
познании функция ноумена чисто отрицательная: он ука
зывает на ограниченность познания исключительно сфе
рой возможного опыта. В этом смысле ноумен «означает
лишь, что наш способ созерцания направлен не на все
вещи, а только на предметы наших чувств…»49.
47 Там же. С 332.
48 Там же. С. 358.
49 Там же. С. 331. Эта гносеологическая функция ноумена
неразрывно связана с отсутствием в нем объектного
содержания. Понятие ноумена, указывает в другом месте Кант,
«служит подобно пустому пространству лишь для ограничения
эмпирических основоположений, но не содержит в себе и не
указывает никакого иного объекта знания вне сферы
эмпирических основоположений” (Там же. С. 313).
102
Идея бога, идея субстанциальной души (бессмертия,
загробной жизни), также как и идея абсолютной свободы
(т.е. способности воли быть causa sui своих актов), пред
ставляют собой как ноумены постулаты нравственного
сознания. Это, разъясняет Кант, не следует понимать в
том смысле, что мораль основывается на религии. Напро
тив, последняя имеет своим основанием нравственное
сознание, которое a priori убеждено в конечной победе
справедливости над любым злом. А поскольку достиже
ние такой победы не может быть ограничено эмпириче
скими условиями жизни человеческого индивида, как и
ее продолжительностью, нравственность предполагает
убеждение в торжестве доброй воли даже за пределами
этих ограниченных условий, в рамках которых она, увы,
сплошь и рядом оказывается потерпевшей поражение.
Эту позицию чистой нравственности Кант называет мо
ральной верой. Разъясняя это понятие, он пишет:”в дейст
вительности это убеждение есть не логическая, аморальная
достоверность, и так как она опирается на субъективные
основания (моральных убеждений), то я не могу даже
сказать: морально достоверно, что бог существует и тл., я
могу лишь говорить: я морально уверен и т.д.”5(Л
В нашу задачу не входит специальное рассмотрение
ноуменов (идей чистого разума), поскольку этот вопрос
непосредственно относится к анализу трансценденталь
ной диалектики Канта, с одной стороны, и его учения о
нравственности — с другой. В данном разделе этот воп
рос поставлен с целью рассмотреть отношение между по
нятиями ноуменов и * вещей в себе”. Уяснение, осмыс
ление этого отношения имеет громадное значение для
понимания всей философии Канта, в особенности для
оценки той материалистической тенденции, которая при
суща его учению о ”вещах в себе”. То обстоятельство,
что этот вопрос до недавнего времени совсем не рас
сматривался в марксистской литературе или же (что еще
хуже) толковался упрощенно, неправильно, является 50
50 Там же. С. 678.
103
серьезным пробелом, который по существу закрывает
путь к пониманию основной черты (основного противо
речия) философии Канта, о котором писал В. И. Ленин в
”Материализме и эмпириокритицизме”. Это высказыва
ние Ленина мы привели уже выше. Итак, каково отноше
ние между понятиями ноуменов и ” вещей в себе”? Оба
эти понятия имеют нечто общее, поскольку они лишены
эмпирического содержания, носят умопостигаемый, ин
теллигибельный характер и нередко обозначаются Кан
том одними и теми же общими терминами
(Verstandeswesen, ens rationis). В отдельных, правда весь
ма немногочисленных, случаях Кант даже называет ” ве
щи в себе” ноуменами, а ноумены вещами в себе. Так, он
замечает, что рассудок ” называя вещи в себе (рассматри
ваемые не как явления) ноуменами… оказывается не ог
раниченным чувственностью, а скорее ограничивающим
ее” 51. В другом месте, характеризуя трансцендентальную
апперцепцию, Кант подчеркивает, что это сознание тож
дества личности ” означает здесь только нечто реальное,
данное лишь для мышления вообще, следовательно, не
как явление и не как вещь в себе (ноумен), а только как
нечто действительно существующее и обозначаемое в ка
честве такового в суждении я мыслю”52. Тем не менее
(мы хотим вновь это подчеркнуть) понятие ”вещи в се
бе” является для Канта основным понятием для обозначе
51 Кант И. Соч. Т. 3. С. 311. Если в ’’Критике чистого разума”
понятие ноумена впервые появляется лишь в конце
трансцендентальной аналитики, а до этого речь идет лишь о
’’вещах в себе”, то в исследованиях, посвященных философии
морали, Кант чаще прибегает к замене одного термина другим:
’’вещи в себе” ноуменом, и наоборот. И хотя такое
отождествление понятий встречается нечасто, оно все же
должно быть отмечено как выражение противоречивости,
непоследовательности учения Канта. Вот еще один пример
отождествления этих понятий: ’’Чувственно воспринимаемый
мир содержит только явления, которые вовсе не вещи в себе; а
эти последние (ноумены) рассудок должен допустить именно
потому, что он признает предметы опыта лишь явлениями”
ГГам же. Т. 4, ч. 1. С. 185).
52 Там же. С. 383.
104
ния независимой от познания реальности. Этим терми
ном Кант пользуется, буквально в сотни раз чаще, чем
термином ”ноумен”, который встречается в сочинениях
Канта, так сказать, считанные разы. Укажем и на то, что в
одном месте ”Критики чистого разума” Кант категориче
ски отвергает терминологическое отождествление ” ве
щей в себе” и ноуменов. В первом издании ”Критики
чистого разума” мы читаем: ”Объект, с которым я вооб
ще связываю явление, есть трансцендентальный предмет,
т.е. совершенно неопределенная мысль о чем-то вообще.
Этот предмет не может называться ноуменом…”53. Прав
да, во втором издании этого труда мы не находим цитиру
емого положения, и это вероятнее всего объясняется тем,
что Кант вообще исключает понятие ноумена из транс
цендентальной эстетики и большей части трансценден
тальной аналитики. Вводя это понятие в параграфе об
основаниях для различения ноуменов и феноменов, Кант
обстоятельнейшим образом обосновывает тезис: нет ни
каких оснований утверждать, что ноумены не идеи чисто
го разума, которым не соответствует что-либо во
внешнем мире, а действительно существующие транс
цендентные сущности. Понятие ноумена, говорит в этой
связи Кант, в принципе проблематично, т.е. ”оно есть
представление о вещи, о которой мы не можем сказать
ни то, что она возможна, ни то, что она невозможна”54.
Достаточно в этой связи вспомнить все то, что Кант гово
рит о ”вещах в себе”, о несомненности их существова
ния, чтобы стало ясно, что независимо от применяемой
им терминологии, которая нередко оказывается двусмыс
ленной (мы вновь коснемся этого вопроса ниже), Кант в
сущности принципиально разграничивает ”вещй в себе”
и ноумены. Вещь в себе, говорит, например, он, ”никогда
не может предстать йне иначе как в явлении”55. Однако
явления, которые, по Канту, неоспоримо свидетельствуют
53 Там же. С. 722.
54 Там же. Т. 3. С. 332.
55 Там же. С. 325.
105
о существовании «вещей в себе”, никоим образом не
удостоверяют существование бога, субстанциальной ду
ши и т.п. «Вещи в себе» аффицируют чувственность, т.е.
вызывают ощущения, образуют его «материю», содержа
ние. Многообразие явлений в известной мере определя
ется многообразием «вещей в себе», так как все
реальное существует, по Канту, двояким образом, с одной
стороны, как явление, с другой — как «вещь в себе». Ни
чего подобного нельзя, с точки зрения Канта, сказать о
ноуменах; нелепо, например, утверждать, что ноумены
«аффицируют» нашу чувственность, что они в какой бы
то ни было степени определяют содержание наших ощу
щений и опыта вообще. Еще более нелепо применять по
нятие ноумена там, где Кант говорит, что все объекты
познания представляют собой и явления, т.е. нечто позна
ваемое, и «вещи в себе», непознаваемое.
Вся гносеология Канта, так же как и его понимание
природы (то и другое неразрывно связаны друг с другом),
предполагает «вещи в себе”, их несомненное существо
вание. Что же касается понятия ноумена как предмета ме
тафизики, то оно в принципе не имеет отношения ни к
теории познания Канта, ни jc его учению о мире явлений.
Кантовская критика традиционной метафизики, как уже
отмечалось выше, есть прежде всего критика ее необос
нованного убеждения в существовании ноуменов. Этому
необоснованному убеждению Кант противопоставляет
учение о ноуменах как идеях чистого разума. При этом
Кант не останавливается даже перед выводом, что при
знание фактического бытия бога есть такое применение
трансцендентальной идеи, которое выходит «за пределы
ее назначения и допустимости», так как трансценденталь
ная теология кладет эту идею » в основу полного опреде
ления вещей вообще только как понятие всей
реальности, вовсе не требуя, чтобы вся эта реальность
была дана объективно и сама составляла вещь.
