понятий и целей, на достижение которых
1 Кант И. Соч. Т. 3. С. 365. Следует, впрочем, отметить, что
понятие метафизики применялось философами и в более
широком смысле слова. Так, КЛ. Гельвеций, противопоставляя
идеализму материализм, писал: “Эти два рода метафизики я
171
были направлены ее усилия. На деле же метафизические
системы заранее постулировали существование тех
сверхопытных реальностей, которое никоим образом не
вытекает из доступных человеку знаний о внешнем мире
и о самом себе. Поэтому все попытки создания метафи
зической системы неизбежно впадали ”в обветшалый,
изъеденный червями догматизм”2. В конечном итоге ме
тафизические системы стали предметом презрения; уче
ные считали одной из главных своих задач изгнание
метафизики из науки. Показательно в этом смысле зна
менитое.изречение Ньютона: физика, берегись метафи
зики. Впрочем, нельзя не отметить, что этот великий
естествоиспытатель в своих ” Математических началах
натуральной философии” уделяет немалое внимание ос
новным проблемам метафизики, именно тем проблемам,
о которых говорит Кант.
Родоначальник немецкой классической философии
констатирует, что в результате фатального краха всевоз
можных попыток создать метафизическую систему, спо
собную устоять против философского скептицизма, в
сравниваю с двумя различными философскими системами —
Демокрита и Платона. Первый постепенно поднимается от
земли к небу, второй постепенно снижается с неба на землю”
(Гельвеций кЛ . О человеке. М., 1938. С. 125). Во избежание
смешения понятий необходимо также учитывать, что термин
“метафизика”, как и выражение “метафизический способ
мышления”, применяется Гегелем для » характеристики
антидиалектической методологии. В этом смысле его обычно
применяют и основоположники марксизма. Однако нередко в
их произведениях мы встречаемся и с догегелевским,
распространенным и в настоящее время в западной
философии применением термина ’’метафизика”. Так, Маркс
и Энгельс характеризуют метафизического материалиста Д.
Локка, одного из создателей эмпирической разновидности
метафизического способа мышления, соответствовавшего
описательному естествознанию XVII-XVIII вв., как творца
положительной антиметафизической системы, имея, конечно,
в виду метафизику как рационалистический тип объективного
идеализма, умение о сверхопытной реальности. (См.: Маркс К
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 2. С. 142).
2 Кант И. Соч. Т.З. С. 74.
172
духовной жизни общества воцарилось безразличие, а
иной раз и просто отвращение к метафизическим спеку
ляциям. Однако презиравшие метафизику мыслители, ко
торых Кант называет индифферентистами, напрасно
воображали, что они покончили с метафизикой, освобо
дились раз и навсегда от этого лишенного реальной эм
пирической основы, спекулятивного наваждения. На деле
же, подчеркивает Кант, эти мыслители, ”как только они
начинают мыслить, неизбежно возвращаются к метафи
зическим положениям, к которым они на словах выража
ли столь глубокое презрение”3. Это возвращение к
метафизике, вопреки стремлению окончательно освобо
диться от нее, отнюдь не случайно. В противоположность
Юму и всему философскому скептицизму Кант полагал,
что несостоятельность всех имевших место в истории
философии попыток создания метафизических систем
отнюдь не свидетельствует о том, что метафизическое
философствование — бессмысленное занятие. Человек
отличается от животного не просто тем, что он мыслит,
но тем, что он мыслит метафизически, т.е. не ограничива
ется размышлением лишь о том, что он видит, слышит,
обоняет, но стремится познать и невидимое. А это в ко
нечном итоге приводит к размышлению о сверхчувствен
ном, сверхопытном, трансцендентном, к мыслям о
природе души, первоначале мира, свободе воли, как не
обходимой предпосылке выбора, а значит и нравственно
сти. И если первым основным вопросом ” Критики
чистого разума” является вопрос: как возможны априор
ные синтетические суждения, то второй, не менее важ
ный основной вопрос Кант формулирует следующим
образом: 19Как возможна метафизика в качестве природ
ной склонности, т.е. как из природы общечеловеческого
разума возникают вопросы, которые чистый разум задает
себе и на которые, побуждаемый собственной потребно
стью, он пытается, насколько может, дать ответ?”4
3 Кант И. Соч. Т. 3. С. 75.
4 Там же. С. 119.
173
Кант сознательно формулирует цитируемый нами воп
рос в несколько неопределенных выражениях. Возмож
ность создания истинной (научной) метафизической
системы все еще остается под вопросом вследствие про
вала всех попыток ее создания. Иное дело — вопрос о воз
можности априорных синтетических суждений. Наличие
такого рода суждений является, по убеждению Канта, не
оспоримым фактом, который недвусмысленно обнаружи
вается существованием математики и теоретической
механики. Тем не менее на той же странице ” Критики чи
стого разума” Кант, сделав некоторые оговорки, конкре
тизирует поставленный выше вопрос и ставит его уже
категорическим образом: как возможна метафизика как
Таким образом мы можем констатировать две основ
ные черты философии Канта. Как было показано всем
предшествующим изложением гносеологии Канта, он
систематически опровергал метафизические догмы
относительно возможности теоретического, основан
ного на истинных логических посылках, доказательства
бытия божия, личного бессмертия, свободы (т.е. инде-
терминированности) воли. Он показал несостоятель
ность метафизических рассуждений, призванных
В другом своем труде, в “Логике”, Кант суммирует
основные, по его убеждению, вопросы, на которые призвана
дать ответ философия как наука о последних (высших) целях
человеческого разума:
Что я могу знать?
3. На что я смею надеяться?
4. Что такое человек?
При этом Кант подчеркивает, что первые три вопроса в
конечном итоге сводятся к последнему (Кант И. Трактаты и
письма. М., 1980. С. 332). И действительно, не только
гносеология и этика, но и метафизика в кантовском ее
понимании образуют взаимосвязанные стороны единой
проблемы — проблемы человека. Впрочем, даже кантовская
“метафизика природы” оказывается вследствие субъек
тивистских основоположений его философии одним из разде
лов учения о специфике человеческого познания.
174
убедить в объективной реальности гипотетически допу-
скаемыхтрансцендентныхсущностей. И вывод, к которо
му пришел Кант, не оставлял ни малейшей надежды
традиционной метафизике: ее основные идеи есть идеи
чистого, т.е. не основанного на эмпирических данных, ра
зума. Убеждение, что этим идеям соответствует нечто су
ществующее по ту сторону опыта, есть не более чем вера.
Правда, эта вера, в отличие от других не связанных с опы
том убеждений коренится в природе чистого теоретиче
ского разума. И именно поэтому метафизика
неустранима, правда, не как учение об объективной ре
альности, а как исследование системы чистого разума, в
особенности чистого практического разума, или нравст
венности.
Метафизические системы подвергались критике на
протяжении тысячелетий существования философии. От
рицание метафизики, как правильно отмечал Кант, было
основным занятием философского скептицизма. Фран
цузские материалисты XVII в. противопоставили метафи
зике позитивное материалистическое учение. И все же
ни один философ докантовской эпохи не подвергал мета*
физику столь основательному, скрупулезному критиче
скому анализу, как это сделал родоначальник немецкой
классической философии. Можно сказать, что Кант гно
сеологически доказал принципиальную несостоятель
ность любой попытки построить учение о сверхопытной,
трансцендентной реальности. Он, в частности, предвос
хитил и новейшую, позитивистскую критику метафизиче
ского философствования. Вернее, следует сказать, что
позитивисты, в особенности неопозитивисты, следуют в
этом отношении за Кантом.
Во всяком случае именно Кант доказал, что метафизи
ческие положения принципиально неверифицируемы,
т.е. они не могут быть подтверждены или опровергнуты
каким-либо наличным или хотя бы мыслимым опытом.
В метафизической концепции субстанциальной души
Кант выявил неустранимые паралогизмы. Метафизиче
ское понимание мира как целого оказалось, как было
175
показано Кантом, глубоко антиномичным. Кант, следова
тельно, задолго до неопозитивистов показал, что мета
физические положения по природе своей исключают
возможность логического, теоретического доказательст
ва. Но Кант, разумеется, не пошел по пути, который при
вел к позитивизму. Его бескомпромиссная критика всей
предшествующей метафизики есть скрупулезный анализ
величайших трудностей, которые предстоит преодолеть
создателю принципиально новой философской системы,
дающей рационально обосновываемые ответы на вопро
сы, поставленные метафизикой, вопросы, которые неза
висимо оттого, как они формулируются, не являются
псевдопроблемами.
Таким образом, Кант считал своей жизненной задачей
радикальную реформу метафизики. Именно в метафизи
ке, несмотря на крах всех предшествующих метафизиче
ских систем, видел Кант основной смысл философии,
завершение культуры разума. Метафизика, с точки зре
ния Канта, есть в сущности единственно возможная фор
ма позитивного философского учения о мире. Ведь,
кроме метафизики в философии, полагал Кант, существу
ет лишь скептицизм, т.е. заведомо негативное учение, от
вергающее необходимость решения смысложизненных
вопросов.
Вслед за рационалистами XVII в. Кант разграничивает
разум и рассудок, углубляя и обосновывая это разграни
чение двух основных уровней познающего мышления.
Науки — сфера рассудка, философия — область разума. Ра
зум по природе своей метафизичен и человек как разум
ное существо есть существо метафизическое. Априорное
мышление — специфическая характеристика не только
философии, но всякого знания вообще. Без априорных
категорий, т.е. понятий, обладающих аподиктической все
общностью, невозможно и повседневное мышление о
чувственно воспринимаемых предметах и, более того,
сам чувственный опыт. Но отсюда следует, что метафизи
ка как система априорного знания призвана стать осно
вой всякого научного познания. Рассудок возможен лишь
176
потому, что существует разум. Но разум основывается на
рассудке, а рассудок на разуме, точно так же как опьгг ос
новывается на том, что ему предшествует, — априорное
чувственное созерцание, априорные категории рассудка.
Все эти рассуждения Канта, обстоятельный анализ ко
торых был дан в соответствующих главах данной работы,
показывают, как представлял себе Кант радикальную ре
форму метафизики, а тем самым и решение тех мировоз
зренческих проблем, над которыми бились создатели
метафизических систем. Основное заблуждение всей преж
ней метафизики, утверждал Кант, состояло в убеждении, что
всякие наши знания должны сообразовываться с предмета
ми, существующими безотносительно к познанию. Такой
ход рассуждения, в особенности когда он применялся к ос
новным положениям метафизики относительно бога, сво
боды, души, неизбежно приводил в тупики. Убедитель
нейшим подтверждением этого может послужить онтологи
ческий аргумент Ансельма Кентерберийского, обновлен
ный и модернизированный Декартом. Этот аргумент
сводится к утверждению, что идея всесовершеннейшего су
щества, наличествующая в нашем разуме, не может быть
только идеей: всесовершеннейшее существо существует,
ибо в ином случае оно не было бы всесовершенным. От
вергая не только онтологический аргумент, но и любые
теоретические * доказательства” бытия божия, как и всю
рационалистическую концепцию тождества реальных и
логических оснований, Кант обосновывает необходи
мость радикального пересмотра представления, согласно
которому все наши знания должны сообразовываться с
предметами. Он пишет: ” …следовало бы попытаться вы
яснить, не разрешим ли мы задачи метафизики более ус
пешно, если будем исходить из предположения, что
предметы должны сообразовываться с нашими знаниями, —
а это лучше согласуется с требованием возможности ап
риорного знания о них, которое должно установить нечто
о предметах раньше, чем они нам даньГ^. 5
5 Кант И. Соч. Т. 3. С. 87.
12 Заказ № 1627 177
Систематическая критика априоризма, а тем самым и
трансцендентального метода Канта, была дана во всех
главах настоящей работы. Здесь достаточно подчеркнуть
лишь тот факт, что познающий субъект, поскольку он восп
ринимает понятийный, категориальный аппарат, сложив
шийся в ходе предшествующего умственного развития
человечества, естественно, приступает к изучению каждого
предмета, располагая уже теми понятиями, категориями, ко
торые он применяет к этому предмету. Идентификация
предметов, названия которых уже даны в естественных им
научных языках, как раз и предполагает, что предмет соот
носится с тем или другим названием и тем самым включает
ся в определенную группу явлений, свойства которых уже
более или менее известны. И они, эти свойства, приписыва
ются предмету, поскольку он включен в данный класс явле
ний, например, дерево, река, металл и т.д. Отсюда и
возникает иллюзия, что предметы, поскольку они соотносят
ся с существующим понятийным аппаратом, который ус
пешно функционирует в процессе познания, должны
согласоваться с понятиями.
Кант не рассматривал вопрос о развитии понятий, а
тем более философских категорий, генезис которых не
столь очевиден, как происхождение эмпирических поня
тий. Категории для Канта представлялись готовыми фор
мами познавательного процесса, его предпосылками,
которыми располагает каждый познающий человеческий
индивид задолго до того, как он приступил к познанию,
изучению какого-либо объекта. Следует, конечно, учиты
вать, что такого убеждения придерживались и естество
испытатели — современники Канта (вероятно, и в наше
время это воззрение разделяют большинство естествоис
пытателей), но они, не будучи философами, не делали из
этого убеждения, казалось бы, логически оправданных
(если не единственно возможных) субъективистских вы
водов относительно содержания и происхождения кате
горий.
В.И. Ленин в своем конспекте книги Л. Фейербаха о
Лейбнице подчеркивает значение фейербаховской кри
178
тики априоризма, сторонники которого не видят истори
ческого характера взаимоотношения между теми позна
вательными формами (знаниями), результатами, которые
они подразделяют на априорные и апостериорные. Фей
ербах писал: «…
