данный экземпляр книги, мы изучаем стихотворение, которое приняло в ней ту или иную случайную форму, но текст стихотворения всюду одинаковый. Его мы изучаем, а не физически вот эту бумажку. Это всегда так? Правильно. Но абсолютизация этого на весь мир — это и есть Платон. Совершенно верно — в математике, в литературе это так и есть. Платон же не взял свою идею совершенно не из чего. Но когда мы говорим, что так устроен весь мир, так устроено не только стихотворение, но и человек, и все что хочешь — тогда будет Платон. То есть Платон — это когда берем некую реальную ситуацию и преобразуем ее на весь космос. Привычные нам духовные объекты — в смысле культурной духовности — их распространяем на все.
Я все это рассказывал вот зачем: потому что здесь есть в некотором смысле два вида Божества. Есть Божество, которое — высшая идея, — Единое, Высшее, Доброе, Свет и т.д. — в некотором смысле, это некий «хороший» Бог. А есть Демиург, который Бог в некотором смысле плохой. Он создал этот мир, темный и нехороший, из светлых идей. И мы вынуждены в этом темном мире жить. А идеи мы ловим по отсветам на стенках этой пещеры. Платон состоит в том, что мы живем в темном мире, где есть отсветы идей, которые ловит наш дух, а окружающий мир — он на самом деле плохой, и его создал Демиург, «плохой» Бог. В этой конструкции всегда Бог-Творец — плохой. Он сотворил этот нехороший мир вместо светлого мира идей. Демиург накладывал эти идеи на материю. Это фундаментально отрицательное отношение к окружающему миру. И принципиально желание из него выбраться в спиритуальную область. Что такое спиритуализм? Спиритуализм — это придание настоящей реальности каким-то высшим духовным проявлениям, и считание окружающей жизни чем-то низшим и нехорошим. Спиритуализация — это взгляд на окружающую реальность как нечто не очень достойное, не очень высокое, не очень Божественное, нечто примитивное, темное, а что настоящей реальностью являются наши духовные переживания, что-то более высшее, что-то, что мы видим в минуты прозрения, это настоящая сущность, это настоящая Божественность, это настоящий свет. А все вокруг — это не свет. Спиритуализация — это уход от реальности в мир чистых ощущений, прозрений.
Такая конструкция, когда есть два Бога, причем Творец плохой, а этот светлый идеал — хороший, называется термином гностицизм. Естественно, что гностицизм в европейской культуре является классической ересью, направленной против еврейско-христианского взгляда на мир. То есть, и для евреев, и для христиан такой подход является классической, типичной ересью, которую евреи отрицали, а христиане уничтожали физически.
Гностики — это именно такой подход к миру. Наличие двух Божественных сил: светлой, идеальной идеи, и плохого Создателя, который эту идею претворил в черт-те что в окружающем мире.
Теперь мы закроем скобку про Платона и Аристотеля, и вернемся к нашей средневековой мистике.
Многое из того, о чем мы сказали, что это идеи Платона, в средневековье считается аристотелизмом. А вот неоплатонизм — это другая вещь, которая была сделана Плотином, и которая состоит в том, что от этого высшего единого есть процесс постепенной эманации через различные структуры миров до нашего мира. Этот процесс постепенной эманации от высших миров к нашему миру, где постепенно проходятся степени дух, душа и разные их преобразования, а мир постепенно стремится в некое взаимовлияние между Богом и миром, притом, что Божественность как бы эманируется вниз, а мир приближается к Божественности, — это Плотин и это неоплатонизм, который очень похож на Каббалу, но все же отличается от нее в нескольких очень важных аспектах.
Одним из важнейших, центральных аспектов разницы между неоплатонизмом и Каббалой, является то, что в неоплатонизме этот процесс эманации происходит с неизбежностью, и нет воли, которая его двигает. Так мир устроен, что эманация неизбежна. А эта неизбежность существования мира еврейством категорически отрицается. У всех еврейских неоплатоников, как бы они ни были близки к неоплатонизму, всегда и обязательно есть воля, которая осуществляет эту эманацию. У каббалистов это безусловно подчеркивается самым серьезнейшим образом, тем, что сфира кетер находится выше сфиры хохма.
Например, важнейшим отличием Платона от Аристотеля является то, что, по Платону, мир создается, а по Аристотелю, существует вечно. У Платона есть обязательно акт Творения, пусть его делает Демиург, пусть он даже плохой в каких-то аспектах. Но обязательно есть акт Творения при платоновской конструкции. А у Аристотеля нет никакого Творения, мир существует вечно.
Но в неоплатонизме все эти вещи перепутаны между собой. И мир существует не в результате акта Творения, а с неизбежностью, постоянно, всегда. Неоплатонизм — это все-таки некоторая смесь Платона и Аристотеля, все перемешалось постепенно. Но точно так же, как еврейские неоплатоники отличаются от просто неоплатоников, христианских и мусульманских, — кстати, эта конструкция одинакова для всей европейской культуры — для евреев, для мусульман и для христиан. У всех еврейских неоплатоников обязательно присутствует творящая воля. Аналогично этому, все еврейские аристотелики, как, например, Маймонид, отличаются от Аристотеля в том, что мир был сотворен, а не существовал вечно. То есть, у евреев всегда имеется акт Творения и воля. Это связанные вещи — ведь Творение подразумевает волю. Так вот Творение и воля являются непременными спутниками еврейской философии, какой хотите — хоть неоплатоников, хоть аристотеликов, — и этим они отличаются во многом от христианских и мусульманских «параллельных» философов. Маймонид пишет черным по белому, что Аристотель замечательный, мы его во всем принимаем, но есть пункты, которые мы у него не принимаем, в частности, то, что мир сотворен, а не существовал вечно. Это оговорено черным по белому.
Ибн Габироль, классический еврейских неоплатоник, подчеркивает волю, в отличие от параллельных ему нееврейских неоплатоников.
Среди неоплатоников есть очень широкие направления. Есть, может быть, десяток подразделений в разных вещах. Поэтому нельзя сказать, что это группа из трех человек, которая придерживается одной и той же концепции, книжку общую написали. Они все по-разному могут быть. Я уже объяснил, что такое неоплатоники и аристотелики, это разные взгляды на отношения Бога и человека. Аристотеликами называют средневековых рационалистов. А неоплатониками средневековых мистиков. Я уже объяснял, почему, — если есть процесс эманации, то структура репродуцируется на всех нижних уровнях. Получается мистика.
Рассмотрим пункт 4, «Рационалисты и мистики, две картины мира», и пробегаем по всем пунктам разницы взглядов рационалистов и мистиков.
Антропоморфизмы. Рационалист под антропоморфизмами видит аллегории, а мистик под антропоморфизмами видит настоящую структурную параллель. Когда сказано: «Бог вывел евреев рукою сильною и мышцею простертою», то рационалист говорит: это аллегория. А мистик говорит: нет, Он вывел Своей рукой, — конечно, не в смысле телесной руки, а рука — в смысле высших сил. В Божественных силах есть как бы некая структура, параллельная нашей руке, это и есть Божественная рука. Эта структура, называемая, допустим, хесед, была приведена в действие, чтобы вывести евреев из Египта. Мистик считает, что все описания-антропоморфизмы выражают структуру введения в действие Божественных сил, структуру Божественного управления миром, не просто аллегории, а точное, настоящее описание высших миров. Это касается и самого главного антропоморфизма в Торе, который у нас теперь под пунктом два, — это то, что человек создан в образе Бога. Это просто антропоморфизм всех антропоморфизмов.
Рационалист говорит так: человек создан в образе Бога в том смысле, что у человека есть разум, так же, как он есть у Бога. Человек способен рассуждать разумно, так же, как и Бог способен. Это подобие — это, в некотором смысле, аллегория, это не «в образе Бога», не в форме Бога никакой формы Бога нет, — только у Бога есть разум и у человека есть разум. Это называется в Торе образом.
A мистик говорит: нет, структура Божественных сил подобна структуре человека. И если человек создан в образе Бога, то он действительно создан в той структуре, которая является Божественной структурой. Мистик говорит, что это не сам Бог, а Божественное управление миром, внешняя часть Бога, снаружи видимая, но эта внешняя часть Бога равна понятию «структура Божественного управления миром». Эта структура Божественного управления миром, как бы лежащая в основе всего дальнейшего верчения мира, имеет форму человека. На языке Каббалы это называется форма «Адам Кадмон», как бы «проточеловек». Вот Адам Кадмон и есть так начальная структура Божественного управления миром, из которой потом раскручиваются все миры, и все управление, вплоть до нашего мира и вплоть до нас самих. И мы сами созданы по этой структуре. Поэтому человек создан именно в образе и подобии.
Вернемся немного назад. У человека и Бога разный разум, конечно, только от Божественного разума отделен кусочек, некое слабое отражение Божественного разума, который пошел к человеку. Поэтому для рационалистов Бог — это Высший Разум. Поскольку они считают, что разум, естественно, это самое высшее, что есть в человеке. Еще раз: под разумом понимается логическая форма человеческой мозговой деятельности, та часть человеческой мозговой деятельности, которая в той или иной степени логична. Это и есть наше отражение Божественного разума. Рационалист не видит подсознания, и т.д. — это для него более низшие степени, не настоящие. Эмоции — это более низшая ступенька, а уж практические действия — еще более низшая. Она нужна, она необходима, без нее невозможно существовать, но только потому, что она поддерживает высшую мозговую деятельность. А самое высшее — это логическая мозговая деятельность.
Все цифры из этого списка (?) — это вещи, существующие в ТаНаХе. В ТаНаХе есть фраза: «B образе Бога». В ТаНаХе есть всякие антропоморфизмы, есть фраза о приближении к Богу, о 3емле Израиля, — все эти вопросы возникают неизбежно. Поэтому мы смотрим на эти пункты — различие подходов рационалистов и мистиков.
Рассмотрим еще раз. Когда написано: человек создан в образе Бога и по Его подобию. Это — как думают рационалисты и мистики. Ответ: как думает Тора. А поскольку Тора является фундаментом всей еврейской религии, христианства, а также ислама, то во всех этих структурах идея о том, что человек подобен Богу, будет базовой, а не подлежащей какому бы то ни было сомнению. Рационалисты и мистики различаются в том, как эту фразу правильно понимать, что такое «подобие». А то, что человек подобен, в этом не сомневаются ни те, ни другие. И этим, например, и те и другие будут резко отличаться от какого-нибудь, например, буддизма, в котором вообще нет Бога.
