показалась бы нелепостью, — эпидемия перепроизводства» [К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 4, стр. 429-430]. В феодальном обществе богатый урожай пшеницы означал больше пищи для всех; в капиталистическом обществе это означает голод для рабочих, лишившихся работы, так как пшеницу нельзя продать, а поэтому на следующий год ее сеют уже меньше.

Черты капиталистических кризисов были слишком хорошо известны в период между двумя мировыми вой­нами; к ним относится перепроизводство, в результате которого происходит спад производства и рабочие ока­зываются без работы; безработица означает дальнейшее падение рыночного спроса, это ведет к тому, что многие фабрики сокращают производство; никто не создает но­вых предприятий, а некоторые даже разрушаются (напр. верфи на северо-восточном побережье Англии или хлопчатобумажные прядильные и ткацкие предприятия в Ланкашире); пшеница и другие продукты уничтожаются, хотя безработные и их семьи страдают от голода и болезней. Это мир сумасшедших; но наконец запасы кончаются или уничтожаются, производство начинает расширяться, торговля развивается, занятость растет -и на год или два наступает устойчивое процветание, ведущее к кажущемуся безграничным расширению производства; и так продолжается до тех пор, пока неожиданно опять не наступит перепроизводство и кризис, и тогда весь процесс начинается сначала.

Какова причина кризисов? Маркс отвечает: их причина в законе капиталистического производства, в том, что капитал стремится к увеличению — к росту прибылей, а следовательно, к производству и продаже все большего количества товаров. По мере роста капитала расширяется производство. Но в то же время чем больше капитал, тем меньше занятость: машины заменяют людей (то, что теперь нам известно как «рационализация» в промышленности). Другими словами, с ро­стом капитала расширяется производство и уменьшается заработная плата, а поэтому сокращается и спрос на произведенную продукцию. (Вероятно, надо разъяснить, что это не должно быть абсолютное уменьшение общей суммы заработной платы; обычно кризис возникает вследствие сравнительного сокращения, то есть общая сумма заработной платы может в действительности быстро увеличиваться, но она увеличивается в меньшей мере, чем производство; таким образом, спрос отстает от выпуска продукции.)

Эта диспропорция между увеличением капитала и относительным застоем спроса со стороны рабочих яв­ляется конечной причиной кризисов. Но, конечно, про­явление кризиса и конкретный путь его развития могут зависеть и от других факторов. Например, в США начиная с 1950 года гонка вооружений (то есть «спрос» со стороны правительства, который выходит за рамки нормального капиталистического процесса) на время частично скрыла факт нарастания кризисных явлений. Сходную роль играют и другие факторы, такие, как правительственные закупки излишков сельскохозяйственной продукции или широкое распространение потребительского кредита — продажа в рассрочку. Но ни один из этих факторов не сокращает увеличивающуюся пропасть между производством и потреблением; они лишь отдаляют кризис. Затем, в развитии капитализма существует другой важнейший фактор — конкуренция. Как и все другие факторы капиталистического производства, она имеет два противоречивых результата. С одной стороны, стремясь продать как можно больше товаров, каждое капиталистическое предприятие постоянно старается снизить производственные затраты, особенно путем экономии на заработной плате, либо путем прямого сокращения заработной платы, либо путем ускоренного внедрения механических приспособлений, новейшая фор­ма которых известна как автоматизация. С другой стороны, предприятия, обладающие достаточным капиталом для усовершенствования своей техники и производящие изделия с меньшими затратами труда, тем самым спо­собствуют падению спроса, которое происходит вслед­ствие того, что общая сумма выплачиваемой рабочим заработной платы сокращается.

Тем не менее предприятие, которое совершенствует свою технику, в течение какого-то времени получает более высокую норму прибыли, до тех пор пока его конкуренты не последуют его примеру и не начнут также производить с меньшими затратами труда. Но не всем это под силу. По мере того как все более и более расширяется среднее предприятие, необходим все больший капитал для его модернизации и число компаний, которые могут выдержать этот темп, уменьшается. Другие предприятия сходят со сцены — они терпят крах и либо поглощаются более сильными конкурентами, либо уничтожаются совсем. «Один капиталист убивает многих». Таким образом в каждой отрасли промышленности число самостоятельных предприятий неуклонно уменьшается: возникают крупные тресты, которые в большей или меньшей степени господствуют в данной отрасли промышленности. Так из капиталистической конкуренции рождается ее противоположность — капиталистическая монополия. Она имеет новые черты, которые описываются в следующей главе.

Глава IV. Империалистическая стадия капитализма

Обычно под империализмом понимают политику экс­пансии, захвата менее развитых стран с целью создания империи. Поскольку политика рассматривается не просто как абстрактное желание видеть флаг своей страны развевающимся над возможно большей территорией, то признается, что существует какая-то экономическая причина экспансионистской политики. Иногда, например, говорят, что это потребность в рынках или в сырье, или в продуктах питания, или в жизненном пространстве для избыточного населения.

Прекрасными рынками могут служить иностранные государства. Продукты питания и сырье также всегда можно получить из других стран. А что касается земель для заселения, то лишь созданные капитализмом условия заставляют людей покидать свою страну, вынуждают их искать средства существования где-то в другой стране. Где же в таком случае Причины импе­риалистической экспансии?

Впервые марксистский анализ современного империа­лизма дал Ленин. Он подчеркнул, что одной из специ­фических черт империализма является вывоз капитала, отличающийся от вывоза обычных товаров; и он показал, что это результат определенных изменений, происшедших в самом капитализме. Поэтому он характеризовал империализм как особую стадию капитализма — стадию, на которой монополии в главных капиталистических странах развились в огромном масштабе.

В ранний период развития промышленного капитализма фабрики, шахты и другие предприятия были очень невелики. Как правило, они принадлежали одной семейной группе или небольшой группе партнеров, которые могли обеспечить тот сравнительно небольшой капитал, который был необходим для создания фабрики или шахты. Однако с каждым новым техническим открытием требовался все больший капитал, в то время как, с другой стороны, рынок промышленных товаров непрерывно расширялся — за счет ремесленного производства- сначала в Англии, а затем в других странах. Поэтому размеры промышленных предприятий быстро росли. С появлением железных дорог и пароходов начала развиваться железоделательная, а позднее сталеплавильная промышленность, в том числе гораздо более крупные по размерам предприятия. В любой отрасли промышленности более крупные предприятия были экономичнее, имели тенденцию быстрее расширяться и давать большую прибыль. Многие менее крупные предприятия не могли с ними конкурировать, они закрывались или же поглощались своими более мощными соперниками. Таким образом, непрерывно происходил двоякий процесс: производство проявляло тенденцию ко все большей и большей концентрации в крупных предприятиях, и постоянно увеличивалась часть производства, которая находилась под контролем небольшой группы богачей.

Маркс прекрасно понимал суть этого процесса, который происходил еще в его время, и обращал внимание, во-первых, на растущую техническую концентрацию, то есть на концентрацию производства в больших предприятиях, а во-вторых, на централизацию капитала в собственности или под контролем все уменьшающейся группы лиц. Он видел, что на смену свободной конкурен­ции неизбежно придет монополия и это приведет к тому, что все трудности, присущие капитализму, будут прояв­ляться в более интенсивной форме.

В начале XX века экономисты (особенно Гобсон в Англии) отметили высокую степень монополизации, до­стигнутую к тому времени многими отраслями промышленности. В 1916 году, во время первой мировой войны, Ленин (в работе «Империализм, как высшая стадия ка­питализма») собрал воедино различные уже известные факты о росте монополий и обратил внимание на поли­тический, социальный, а также и чисто экономический признаки монополии. Рассматривая события, происшед­шие после смерти Маркса, он продолжил и развил вы­воды, сделанные Марксом. Ленин отметил пять основных экономических признаков империалистической стадии ка­питализма, которая, по его мнению, сложилась прибли­зительно к 1900 году:

1. Концентрация производства и капитала, достигшая такой степени, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни.

Это явление имело место во всех передовых капита­листических странах, но особенно отчетливо оно наблю­далось в Германии и в Соединенных Штатах Америки. Данный процесс, конечно, продолжал усиливаться во все возрастающей степени. Яркими примерами этого в Англии являются такие концерны, как «Империэл кемикл индастриз» с активами, равными 583 млн. фунтов стерлингов в 1958 году, и «Юнилевер» с активами в 526 млн. фунтов стерлингов в 1958 году. В каждой отрасли промышленности львиная доля общего производства приходится на долю нескольких крупных концернов, которые обычно связаны между собой соглашениями о ценах, квотах и т. п., то есть, в сущности, действуют как единая монополия.

2. Слияние банковского капитала с промышленным и создание олигархии «финансового капитала», которая в сущности правит каждой страной.

Это положение нуждается в некотором объяснении. Первоначально промышленные капиталисты были отде­лены от банкиров, которые совсем не были заинтересо­ваны или проявляли мало интереса к промышленным предприятиям, хотя, конечно, они ссужали их деньгами и получали часть прибыли в виде процента. Но с развитием промышленности и широким распространением «акционерных компаний» владельцы банков также начали принимать участие в промышленных компаниях, а более богатые промышленники получали долю в банковском капитале. Таким образом, богатейшие капиталисты, независимо от того, были они первоначально банкирами или промышленниками, становились банкирами-промышленниками; это объединение капиталистических функций в руках одной и той же группы в огромной степени увеличивается ее власть. (В Англии, в частности, крупные землевладельцы также слились с этой группой.) Сотрудничая с промышленным концерном, с которым он таким образом связан, банк может помогать данному концерну путем предоставления ему денежных ссуд и выдачи займов другим компаниям при условии, что последние будут размещать свои заказы в данном кон­церне, в котором банк имеет свои вложения, и т. д. Таким образом, финансово-капиталистическая группа способна быстро увеличивать свое богатство и устанавливать монопольный контроль в одной отрасли промышленности за другой. Само собою разумеется, что государство все больше считается с ее мнением.

Лучшей иллюстрацией слияния банков с промышлен­ностью является тот факт, что все больше и больше ди­ректорских постов в ряде концернов занимают директора банков. Конечно, это отнюдь не означает, что банки вла­деют данными предприятиями; дело в том, что могуще­ственные в банковском мире лица являются могуществен­ными и в промышленности и торговле — они образуют единую группу самых богатых людей, чьи капиталы составляют основу всей системы английского капитализма. В 1870 г. директора банков, позднее образовавших «Большую пятерку», и Английского банка имели 157 различных директорских мест; в 1913 г. они имели 329 мест; в 1959 г.- 1176. Все значение этих цифр становится особенно ясным, если учесть, что данные 1959 г. охватывают такие концерны, как «Юнилевер» и «Империэл кемикл индастриз», которые сами поглотили огромное количество более мелких предприятий.

3. Вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, при­обретает особо важное значение.

В ранний период капитализма Англия экспортировала текстиль и другие готовые товары в различные страны и на полученные суммы покупала местную продукцию, то есть,