на места1.

Но этот опыт может достичь своего истинного значения, лишь если он дублируется постоянным и принудительным вмешательством. Невозможно было бы создать эпидемическую медицину, не дублированную полицией: наблюдать за размещением свалок и кладбищ, добиваться как можно более частой кремации трупов на месте их погребения, контролировать торговлю хлебом, мясом и вином2, регламентировать деятельность скотобоен, красилен, закрывать вредные для здоровья места проживания. Нужно было бы, перед детальным изучением территории в целом, установить для каждой провинции правила регулирования здоровья, зачитывая их «на проповеди, мессе, во все воскресенья и праздники», правила, которые описывали

Anonyme, Description des epidemie qui ont regne depuis quelques annees sur la generalite de Paris (Paris, 1783), p. 35—37. 2 Le Brum, toe. cit., p. 217—132.

54

бы способы питания, ношения одежды, с целью избегнуть болезней, предвидеть их или излечиться от тех, что уже появились. «Эти заповеди должны стать как молитвы, чтобы даже самые невежественные лица и дети смогли бы их повторить»1. Необходимо было создать корпус санитарных инспекторов, которых следовало распределить по различным провинциям, доверив каждому четко очерченный департамент», где он должен вести наблюдение в областях, касающихся медицины, а также физики, химии, естественной истории, топографии, астрономии. Они должны были предписывать необходимые меры и контролировать работу врачей: «Следовало бы надеяться на то, что государство озаботится формированием такого рода врачей-физиков, и что оно сэкономит все расходы, вовлекая их во вкус свершения полезных открытий»2.

Эпидемическая медицина противостоит классификационной, как коллективное восприятие глобального, но уникального и никогда не повторяющегося феномена может противостоять индивидуальному восприятию того, чья сущность постоянно проявляется в себе самой и своей идентичности во множестве феноменов. Анализ серии через случай, расшифровка одного типа в другом, объединение времени при эпидемии, определение иерархического места в типологическом случае, установление последовательности есть поиск сущностного соответствия. Тонкое восприятие сложного исторического и географического пространства есть определение гомогенной поверхности, где вычитываются аналогии. И все же, в конце концов, когда речь идет об этих третичных фигурах, которые должны распределять болезнь, медицинский опыт и социальный контроль медицины, эпидемическая и типологическая патоло

Anonyme, Description des epidemies, p. 14—17. 2 Le Brun, loc. cit., p. 124.

55

гия сталкиваются с одним и тем же требованием: определения политического статуса медицины и установления на уровне государства медицинского сознания, озабоченного постоянной задачей информирования, контроля и принуждения. Все, что «понимается как относительная задача полиции в той же мере является специфическим средством медицины»1.

Здесь начало Королевского медицинского общества и его непреодолимого конфликта с Факультетом. В 1776 году правительство решает создать в Версале комиссию, ответственную за изучение эпидемических и эпизоотических феноменов, участившихся за предшествующие годы. Поводом для этого послужил падеж скота на юго-западе Франции, заставивший Генерального финансового контролера издать приказ о забое всех подозрительных животных, что вызвало достаточно тяжелые экономические неурядицы. Декрет от 29 апреля 1776 года объявляет в своей преамбуле, что эпидемии, «пагубные и деструктивные с самого начала из-за малоизвестных особенностей, не позволяют быть уверенными в выборе предписываемого лечения. Неуверенность порождает плохое лечение и требует описания и изучения симптомов разных эпидемий, а также необходимых методов терапии, имеющих наибольший эффект». Комиссия сыграет тройную роль: сбора информации для того, чтобы быть в курсе различных эпидемических событий; обработки и сопоставления фактов, регистрации используемых средств, организации исследований; контроля и предписания с указанием лечащим врачам методов, которые представлялись лучше всего адаптированными. Комиссия состояла из 8 врачей: директора, ответственного за «работы, связанные с эпидемиями и эпизоотиями» (де Лассон), гене Le Brun, toe. cit., p. 126. 56

рального комиссара, осуществлявшего связь с провинциальными врачами (Вик д’Азир) и шести врачей Факультета, посвятивших себя работе на сходные темы. Финансовый контролер мог направить их для сбора информации в провинцию и потребовать составления отчета. Наконец, Вик д’Азир становится ответственным за курс анатомии человека и сравнительной анатомии для других членов комиссии, врачей Факультета и «студентов, того достойных»1. Таким образом устанавливается двойной контроль: политического воздействия на врачевание и привилегированного медицинского органа на сообщество практикующих врачей.

Вскоре разражается конфликт с Факультетом. В глазах современников -это столкновение двух организаций: одной современной и поддерживаемой политически, другой архаической и замкнутой в самой себе. Один из сторонников Факультета таким образом описывает свое несогласие: «Один (Факультет) древний, респектабельный с точки зрения всех званий в глазах представителей общества, которым он дал образование; другой современная организация, члены которой предпочли, в связи с ее административным учреждением министрами Короны, покинуть Ассамблею Факультета, и которых общественное благо и их клятвы должны были удержать от того, чтобы достичь карьеры с помощью интриг»2. В течение трех месяцев под видом протеста Факультет «бастовал»: он отказывался выполнять свои функции, а его члены -консультировать. Но исход с самого начала был предрешен, так как Совет поддерживает новый комитет. Уже начиная с 1778 года Cf. Precis historique de l’etablissement de la Societe royal de Medicine (анонимный автор Буссю).

2 Retz, Expose succinct a l’Assamblee Nationale (Paris, 1791), p. 5—6.

57

были зарегистрированы жалованные грамоты, удостоверяющие его трансформацию в Королевское медицинское общество, и Факультет не мог использовать «никакого способа защиты». Общество получило 40000 ливров привилегированной ренты от использования минеральных вод, тогда как Факультету досталось едва 20001. Роль Общества без конца возрастала: будучи органом контроля за эпидемиями, оно становится мало-помалу местом централизации науки, регистрирующей и решающей инстанцией для всех областей медицины. В начале Революции Финансовый комитет Национальной ассамблеи также подтверждает его статус: «Цель этого общества объединение французской и иностранной медицины с помощью полезной переписки, сбор разрозненных наблюдений, их сохранение, сопоставление и, в особенности, исследование причин болезней народа, подсчет рецидивов, установление наиболее эффективных снадобий»2. Общество объединяло уже не только врачей, посвятивших себя исследованию патологических коллективных феноменов, оно стало официальным органом коллективного сознания патологических феноменов, сознания, которое разворачивается как на эмпирическом уровне и в космополитической форме, так и в пространстве нации.

Это событие имеет выдающееся значение для фундаментальных структур. Новая форма опыта, общие направления которого, сформированные около 1775—1780 годов, будут прослеживаться довольно долго, чтобы пронести через Революцию, вплоть до Консулата, проекты реформы. Из всех этих Cf. Vacher de la Feuterie, Motif de la reclamation de la reclamation de la Faculte de Medecine de Paris contre l’etablissement de la Societe royale de Medicine.

2 Cite in Retz, loc. cit.

58

планов была реализована, без сомнения, лишь малая часть, и все же форма медицинского восприятия, которую они содержали, была одной из составляющих клинического опыта.

Новый стиль обобщения. Трактаты XVIII века. Установления, Афоризмы, Нозологии помещали медицинское знание в закрытое пространство: сформированная таблица вполне могла быть не завершена в деталях, затуманена в тех или иных пунктах незнанием, но в своей основной форме все же была исчерпывающей и закрытой. Теперь ее заменили открытыми и бесконечно продолжаемыми таблицами. Хотезьерк уже дал этому пример, когда по просьбе Шуазеля предложил для врачей и военных хирургов план коллективной работы, включавший 4 параллельных и неограниченных серии: топографические исследования (местные условия, почва, вода, воздух, общество, темперамент обитателей), метеорологические наблюдения (давление, температура, направление ветра), анализ эпидемий, преобладающих болезней, описание необычных случаев1. Тема энциклопедии предусматривает место для стабильной и постоянно проверяемой информации, или скорее речь идет об обобщении событий и их детерминации, чем о заключении знания в систематическую форму: «Насколько же верно, что существует цепь, которая связывает во вселенной, на земле и в человеке все живые существа, все тела, все недуги; цепь, своей тонкостью обманывающая поверхностные взгляды мелочного экспериментатора и холодного рассуждателя, открываясь истинному гению наблюдателя»2. В начале Революции Контен предлагает, чтобы информационная Hautesierck, Recueil d’observations de medecine des Hopitaux militaires (Paris, 1766) t.1, p. XXIV—XXVII.

2 Menuret, Essai sur I’histoire medico-topographique de Paris, p. 139.

59

работа обеспечивалась в каждом департаменте комиссией, избираемой среди врачей1. Матье Жеро требует создания в каждом главном городе округа «государственного санитарного дома» и «гигиенического суда», подобного парижскому, находящемуся при Национальной ассамблее, централизующему информацию, сообщая ее от одного пункта страны к другому, интересуясь вопросами, остающимися неясными, и намечая необходимые исследования2.

То, что составляет теперь единство медицинского взгляда это не круг знания, в котором он завершен, но открытое, бесконечное, подвижное, без конца перемещающееся и обогащающееся временем обобщение, в котором он начинает свой путь без возможности когда-либо остановиться, уже, например, в чем-то вроде клинической регистрации бесконечной и изменчивой серии событий. Но то, на чем оно основывается это не восприятие болезни в ее Особенности, но коллективное сознание всей информации, которая перекрывается, разрастаясь в сложную переплетающуюся крону, произрастающую к тому же в пространстве истории, географии, государства.

Для классификаторов фундаментальным актом медицинского знания было установление местоположения: разместить симптом в болезни, болезнь в специфической группе и ориентировать последнюю внутри общего плана мира патологии. В анализе конституции и эпидемии речь идет об установлении серийной сети, которая, пересекаясь, позволяет реконструировать ту цепь, о которой говорил Ментюре. Разу проводил ежедневные метеорологические и клинические наблюдения, которые он сопоставлял с одной стороны с нозо

Cantin, Projet de reforms adresse a I’Assamblee National (Paris, 1790).

2 Matieur Geraud, Projet de decret a rendre sur l’organisation civile des medecins (Paris, 1791), n. 78—79.

60

логическим анализом наблюдаемых болезней, а с другой с развитием, кризисами и исходом болезней1. Система совпадений проявлялась в этом случае, обозначая каузальную основу и давая основания предположить связь с родственными болезнями или новое развитие. «Если что-либо способно улучшить наше искусство, отмечал сам Соваж в письме к Разу, то это исследование, подобное тому, что выполнялось в течение пятидесяти лет тридцатью врачами столь же тщательными, сколь и трудолюбивыми. Я постараюсь, чтобы несколько докторов провели подобное наблюдение в нашем Отель-Дье»2. То, что определяет акт медицинского познания в его конкретной форме это не встреча врача и больного, не противостояние знания и восприятия, а систематическое пересечение множества серий информации, гомогенных, но чуждых друг другу множества серий, разворачивающих бесконечную совокупность отдельных событий, проверка которых выделяет индивидуальный факт в его изолированной зависимости.

В этом движении медицинское сознание раздваивается: оно существует на непосредственном уровне, в порядке непосредственной констатации, но продолжается на высшем уровне, где оно констатирует строение, сопоставляет его и, сворачиваясь перед спонтанным знанием, объявляет свое совершенно суверенное суждение и свое знание. Оно становится централизованным. Общество демонстрирует его в узком потоке установлении. В начале Революции изобилуют проекты, схематизирующие эту двойственность и настоятельную необходимость медицинского знания с постоянным, взаимообрати

____________

1 Razoux, Tableau nosolologique et meteorologique adresse a l’Hotel-Dieu de