другой же – воспоминанием о пациенте, посланном мною на Восток и страдающем непонятной для тамошних врачей истерией. Интересный случай процесса сгущения обнаруживает и упоминание в сновидении о «пропилене». В мыслях, скрывающихся за сновидением, содержался не «пропилен», а «амилен». Можно было бы предполагать, что здесь произошло попросту смещение. Так оно и было, но это смещение служит целям сгущения, как показывает следующее дополнение нашего анализа. Когда я произношу слово «пропилен», то мне приходит в голову его созвучие со словом «Пропилеи». Пропилеи находятся, однако, не только в Афинах, но и в Мюнхене. В этом городе я за год до своего сновидения посетил своего тяжело больного друга, воспоминание о котором проявляется при помощи «трителамина», следующего в сновидении непосредственно за «пропиленом».
Я опускаю то обстоятельство, что здесь, как и в других анализах, для соединения мыслей применяются ассоциации самого различного рода и ценности, и уступаю искушению возможно более пластично изобразить процесс замены амилена в мыслях пропиленом в содержании сновидения.
Здесь находится группа представлений о моем друге Отто, который не понимает меня, упрекает и дарит мне ликер с запахом амилена; тут же связанные с ним по закону контраста группы представлений о моем друге Вильгельме, который понимает меня и которому я обязан многочисленными ценными сообщениями по вопросу о химии сексуальных процессов.
То, что из группы «Отто» особенно должно приковывать мое внимание, обусловливается свежими впечатлениями, вызвавшими сновидение; амилен относится к этим элементам, определяющим собою содержание сновидения. Обильная группа представлений «Вильгельм» всплывает благодаря своему контрасту с группой «Отто» и выделяет из себя элементы, которые обнаруживают аналогию с элементами, выделенными в другой группе. Во всем этом сновидении я перехожу от лица, вызывающего во мне неприятное чувство, к другому, которое я могу по своему усмотрению противопоставить первому. Таким образом, амилен в группе «Отто» вызывает и в другой группе воспоминание из области химии; трителамин, находящий себе подкрепление с различных сторон, попадает в содержание сновидения. «Амилен» мог бы тоже попасть в сновидение, но он претерпевает воздействие группы «Вильгельм»; из комплекса воспоминаний, скрывающихся за этим именем, избирается элемент, могущий дать двойное детерминирование «амилена». От «амилена» недалек для ассоциации и «пропилена, из группы „Вильгельм“ навстречу ему идет Мюнхен с Пропилеями. В „пропилене – пропилеях“ обе группы представлений скрещиваются, и точно путем компромисса этот средний элемент переходит в содержание сновидения. Здесь, таким образом, составляется среднее общее, которое и допускает сложное детерминирование. Ясно поэтому, что сложное детерминирование должно облегчить доступ в содержание сновидения. В целях образования этого среднего и производится смещение внимания от действительной мысли к близкой ей по ассоциации.
Анализ сновидения об Ирме дает нам возможность резюмировать наше исследование процесса сгущения при образовании сновидений. Мы рассмотрели подбор элементов, образование новых составных частей (коллективных лиц) и составление среднего общего; все это детали процесса сгущения. Для чего служит последнее и что способствует ему, мы рассмотрим лишь тогда, когда захотим объединить все отдельные психические процессы образования сновидений, теперь же мы удовольствуемся констатированием процесса сгущения как одного из важнейших средств к соединению содержания сновидения с мыслями, скрывающимися за ним.
В наиболее конкретной форме процесс сгущения в сновидении проявляется в том случае, когда он избирает своим объектом слова и имена. Слова вообще очень часто играют в сновидении роль вещей и претерпевают тогда те же самые соединения, смещения, замещения, а также и сгущения, как и представления о вещах. В результате таких сновидений мы находим комические и причудливые комбинации слов. Когда однажды один из моих коллег прислал мне свою статью, в которой, на мой взгляд, чрезвычайно преувеличивал значение одного нового физиологического открытия и превозносил его в самом напыщенном тоне, мне в следующую же ночь приснилась одна фраза, которая, по всей вероятности, относилась к упомянутой статье: «какой у него норек-дальный стиль». Разрешение загадки слова «норекдалъный» представило мне вначале большие трудности; не подлежало сомнению, что оно пародирует слова: колоссальный, пирамидальный и так далее» но откуда все же проистекает оно, сказать было трудно. Неожиданно, однако, слово это распалось в моем сознании на два имени:
Нора и Экдалъ из двух известных драм Ибсена. Тот же коллега, статью которого я критиковал в сновидении, написал недавно заметку об Ибсене.
II. Одна из моих пациенток сообщила мне короткое сновидение, центром которого служит бессмысленная комбинация слов.
«Ома находится с мужем на деревенском празднике и говорит: он кончится всеобщим „Maistollmutz“. При этом у нее проявляется смутная мысль, что это мучное кушанье из маиса, род поленты».
Анализ разлагает это сновидение на: Mais – toll – mannstoll – Olm?tz (Маис – бешеный – нимфомания – Ольмютц); все эти элементы оказываются частями ее разговора за столом накануне сновидения. За словом Mais скрывались слова: Meissen (мейсенская фарфоровая фигура, изображавшая птицу), miss (англичанка, жившая у ее родственников, уехала в Ольмютц), mies («тошнотворный» на еврейском жаргоне); от каждого из слогов этого слова исходила длинная цепь мыслей и различных ассоциаций. Первый читатель и критик моей книги сделал мне возражение, которое, по всей вероятности, будет использовано и другими. Относительно моего разложения слов, встречающихся в сновидении, он заявил, что спящий, по его мнению, кажется часто чересчур остроумным. Это вполне справедливо, поскольку это относится к спящему, и является возражением лишь в том случае, если касается и толкователя сновидений. В действительности я очень мало претендую на наименование «остроумный»; если остроумными кажутся мои сновидения, то это относится не к моей особе, а к тем своеобразным психическим условиям, при которых вырабатывается сновидение и тесно связуется с теорией остроумия вообще. Сновидения прибегают к остроумию потому, что прямой и ближайший путь выражения мыслей для них закрыт. Читатели могут убедиться, что сновидения моих пациентов производят впечатление «остроумных» в одинаковой, если не в большей степени, чем мои.
III. Однажды в длинном и чрезвычайно запутанном сновидении, центром которого было морское путешествие, мне приснилось, что ближайшая остановка носит название Герзинг, а следующая – Флисс. Последняя – фамилия моего друга в Берлине, к которому я часто езжу. Герзинг – комбинация из станций нашей венской пригородной дороги, названия которых почти всегда кончаются на – инг, и английского Hearsay (слухи) – что имеет связь с клеветой и тем самым соединяется с индифферентным возбудителем сновидения – стихотворением из «Fliegende Blatter», прочтенным мною накануне. Соединяя конечный слог «инг» с названием Флисс, мы получаем «Флиссинген», действительно приморский порт, через который всегда проезжает мой брат, возвращаясь из Англии. Английское название Флиссинген – Flushing, что означает «краснеть» и напоминает о пациентках с такого рода фобией, которых мне приходится часто лечить, а также и о недавней статье Бехтерева по вопросу об этом неврозе, вызвавшей во мне недовольное чувство.[94 — В. М. Бехтерев (1857–1927) – крупный отечественный ученый и клиницист, психиатр и невропатолог. Считал, что главный принцип в психологии – принцип рефлекса, и в противоположность академической школе назвал психологию рефлексологией и всячески избегал употребления классических психологических терминов. Естественно, статья В. М. Бехтерева не могла понравиться 3. Фрейду.]
IV. В другой раз я видел сновидение, состоявшее из двух отдельных частей. В первой центральное место занимает слово «автодидаскер», другая же относится к появившейся у меня накануне мысли о том, что, когда я увижу профессора Н., я ему должен сказать: «пациент, которого вы недавно осматривали, действительно страдает только неврозом, – как вы и предполагали». Слово «автодидаскер» не только содержит в себе «сгущенный смысл», но этот смысл стоит в тесной связи с моим намерением дать вышеупомянутое удовлетворение профессору Н.
«Автодидаскер» разлагается легко на: автор, автодидакт и Ласкер; к последнему примыкает имя Лассаль.[95 — Ф. Лассаль (1825–1864) – немецкий социалист, деятель рабочего движения.] Первые два слова объясняются непосредственным возбудителем сновидения. Я принес своей жене несколько томов известного автора, с которым находился в дружбе мой брат и который, как я недавно узнал, родился в том же городе, что и я. Однажды вечером она со мною говорила о глубоком впечатлении, которое произвела на нее захватывающая печальная история, постигшая талант в одной из новелл этого автора; разговор наш перешел отсюда к тем признакам недюжинных дарований, которые обнаруживают наши дети. Под впечатлением прочитанного она выразила опасение, относившееся к нашим детям, и я утешил ее замечанием, что как раз такие опасности могут быть устранены воспитанием. Ночью мои мысли развивались в том же направлении и включили в себя заботу моей жены. Замечание, которое сделал писатель по адресу моего брата и которое касалось женитьбы, направило мои мысли по другому пути. Путь этот вел в Бреславль, куда вышла замуж одна близко знакомая нам дама. Опасение, что даровитый человек может погибнуть от женщины, служило центром моих мыслей и нашло себя в Бреславле в качестве примеров Ласкера и Лассаля. Ласкер умер от прогрессирующего паралича, то есть от последствии приобретенного от женщины люэса; Лассалъ, как известно, погиб на дуэли из-за женщины. Элемент «cherchez la femme», которым можно резюмировать эти мысли, приводит меня к моему холостому брату, которого зовут Александром. Я замечаю, что имя Алекс, как мы его обычно называем, похоже по созвучию на Ласкер и что этот момент помог, очевидно, обращению моих мыслей к Бреславлю.
Игра именами и словами имеет еще и другой, более глубокий смысл. Она воплощает собою желание счастливой семейной жизни для моего брата и делает это следующим образом. В романе Зола «L’ouevre»,[96 — Старое прочтение русской транскрипции имени Эмиля Золя «Зола» сохраняется, так как иначе пропадает «игра слов», ключевая в данном примере анализа сновидений. Роман «Творчество», о котором упоминает 3. Фрейд, написан в 1886 г.] с которым по существу тесно связаны мысли писателя, автор изобразил, как известно, себя самого и свое собственное семейное счастье. В романе он фигурирует под именем Сандо. По всей вероятности, при придумывании этого имени он поступил следующим образом. Фамилия Зола, будучи прочтена наоборот, дает: Алоз. Но это показалось ему слишком прозрачным, поэтому он заменил первый слог «ал», которым начинается и имя Александр, третьим слогом того же имени «санд», так и получилось Сандо (по фр. – «Sandos»). Аналогично обстояло дело и с моим словом «автодидаскер».
Мысль о том, что я должен сообщить профессору Н., что наш общий пациент страдает только неврозом, была включена в сновидение следующим образом. Незадолго до конца моего рабочего года ко мне пришел пациент, но я не решался дать категорического диагноза его болезни. У него можно было предположить наличие органического страдания, какого-либо изменения в спинном мозгу, хотя очевидных признаков этого не было. Поставить диагноз невроза было
