Андре́ Поль Гийо́м Жид (фр. André Paul Guillaume Gide; 22 ноября 1869, Париж — 19 февраля 1951, там же) — французский писатель, прозаик, драматург и эссеист, оказавший значительное влияние не только на французскую литературу XX века, но и на умонастроения нескольких поколений французов. Лауреат Нобелевской премии по литературе (1947).
Биография
Андре Жид родился в Париже в состоятельной протестантской семье. Его отец, Поль Жид, преподавал римское право в Парижском университете и был потомком итальянца Джидо, ещё в XVI веке переселившегося из Пьемонта в Прованс и тогда же принявшего кальвинизм. Мать, Жюльет Рондо, также принадлежала к протестантской семье (отказавшейся от католицизма в конце XVIII века), — будущий писатель получил вполне пуританское воспитание, которое уже в детстве вызвало у него внутренний протест. В 1880 году умер его отец, и с 11 лет Андре Жид находился на попечении матери и тёток; как считал он сам, эта сугубо феминистская, к тому же пуританская среда существенным образом повлияла на его психологическое развитие и определила его сексуальную ориентацию.
Именно в этой среде Андре Жид встретил свою первую любовь — Мадлен Рондо, приходившуюся ему двоюродной сестрой, — и посвятил ей своё первое сочинение, «Записные книжки Андре Вальтера» (фр. Les Cahiers d’André Walter), изданное в 1890 году. В 1891 он сделал кузине предложение, но получил отказ; лишь в 1895 году Мадлен согласилась выйти за него замуж.
«Записные книжки Андре Вальтера» не имели успеха у читателей, но принесли Жиду некоторую известность в литературных кругах и открыли ему двери литературных салонов. Он был представлен Стефану Малларме, мэтру французского символизма, и Полю Валери, который вдохновил его на написание «Трактата о Нарциссе».
В 1896 году Жид стал мэром Ла-Рока, но продолжал заниматься литературной деятельностью. Внимание критики он впервые привлёк опубликованным в апреле 1897 года сочинением в ритмической прозе, близком к жанру лирического дневника «Яства земные» (фр. Nourritures terrestres), в котором гедонистическая доктрина обрела, как считал впоследствии сам автор, несколько гипертрофированные формы (в следующем году Жид написал драму «Саул», в которой осудил эгоистические инстинкты). «Яства земные», по популярности затмившие все остальные сочинения Жида, оцениваются специалистами как произведение, оказавшее самое глубокое влияние на умонастроения нескольких поколений французов; но это влияние обнаружилось значительно позже: чтобы продать первый тираж его поэмы в прозе (1650 экземпляров), потребовалось 18 лет. Первые пятнадцать книг Жиду пришлось издавать за свой счёт и малыми тиражами; лишь повесть «Тесные врата», изданная в 1909 году, принесла в то время уже сорокалетнему писателю настоящую известность.
Целиком посвятив себя литературе (что позволяло ему отцовское наследство), Жид долгое время не интересовался социальными вопросами, лишь в 1920-х годах его позиция изменилась. После длительного путешествия по Экваториальной Африке он опубликовал две книги — «Путешествие в Конго» (1927) и «Возвращение из Чада» (1928), — в которых выразил своё возмущение порядками, царящими во французских колониях. Книги вызвали скандал и спровоцировали обсуждение в парламенте вопроса о проводимой в колониях политике. В 1937 году Жид вспоминал: «Пока я путешествовал по французской Экваториальной Африке, сопровождаемый местными чиновниками, всё вокруг казалось мне почти изумительным. Я начинал видеть окружающее более ясно, лишь когда покидал машину губернатора». Его увлечение социализмом в 1930-х годах закончилось в 1937 жесточайшим разочарованием, и с тех пор Жид предпочитал воздерживаться от любой общественной деятельности.
Сложными были и его отношения с религией, — Жида называют «самым моральным из имморалистов» и даже причисляют к традиции французских моралистов, восходящей к XVII столетию. После Первой мировой войны он отрёкся от нарциссизма, но продолжал ставить под сомнение все расхожие истины, унаследованные от XIX века. «Католичество, — говорил Жид, — недопустимо, протестантство невыносимо, и тем не менее я ощущаю себя истовым христианином». Известно и другое его высказывание: «Нет разницы между Богом и собственным счастьем».
В 1940 году аргументация маршала Петена, призывавшего французов смириться с немецкой оккупацией, поначалу показалась Жиду убедительной; он продолжал своё давнее сотрудничество с «Nouvelle Revue française» — крупнейшим литературным журналом, ставшим теперь коллаборационистским, но вскоре порвал с ним и уехал в Тунис, где оставался до окончания войны. В Тунисе был написан «Тесей», ставший последним крупным произведением писателя. После войны Жид издал книгу эссе «Осенние листья» (1949), но в основном предпочитал иные формы литературной деятельности: переработал для сцены «Процесс» Франца Кафки, выпустил антологию французской поэзии. C 1889 года Жид вёл обстоятельный дневник, который насчитывает более миллиона слов и отражает эволюцию взглядов писателя на протяжении 60 лет его жизни; первый том дневника был издан в 1939 году, третий — за год до смерти писателя.
Андре Жид умер в Париже 19 февраля 1951 года и был похоронен в Кювервиле рядом с женой, умершей в 1938 году.
Андре Жид и СССР
В первой половине 1930-х годов Андре Жид, как и многие представители западной интеллигенции, с интересом относился к СССР. В те годы, вплоть до подписания пакта Молотова — Риббентропа, Советский Союз многим казался главным, если не единственным, оплотом против захватывающего Европу фашизма. В своём дневнике Жид записал: «Сердцем, темпераментом, мыслями я всегда был коммунистом». Он неоднократно выступал в поддержку СССР, где его причисляли к многочисленным в то время «друзьям СССР». В 1935—1936 годах было издано собрание его сочинений в четырёх томах. При этом отношение Жида к советскому опыту было далеко не однозначным:
Поскольку опыт всего СССР имеет исключительное значение, — писал Жид в своём дневнике, — я всем своим сердцем желаю, чтобы он удался и чтобы события позволили успешное его проведение. […] Но самому себе я всё же должен признаться, должен довести свою мысль до конца: попытаться провести этот опыт нужно было именно в России; думается, что Россия от этого может выиграть больше, чем мы (во всяком случае она меньше проиграет). К тому же я сомневаюсь, чтобы тот общественный строй, который она пытается у себя установить, был бы желателен для нашего народа, разве что в радикально изменённом виде.
Летом 1936 года Жид посетил Советский Союз; всё оказалось не так, как ему представлялось. Своими впечатлениями он поделился в опубликованном в конце того же года очерке «Возвращение из СССР» (фр. Retour de l’URSS), в котором отметил отсутствие свободы мысли, жёсткий контроль за литературой и общественной жизнью, некоторые пугающие черты нового советского человека. В письме к другу он, в частности, писал:
[…] малейший протест или критика приводят к строжайшему наказанию и мгновенно подавляются. Не думаю, что в какой-либо другой стране мира, даже в гитлеровской Германии, свобода мысли более задавлена страхом и насилием власти.
Наряду с этим в очерке было немало тёплых слов по адресу простых советских людей, восхищения самоотверженностью строек, нашла своё отражение и широко распространённая в те годы на Западе идеализация Сталина. Но даже такая осторожная критика вызвала недовольство «друзей СССР», в том числе Ромена Роллана и Лиона Фейхтвангера, написавшего в противовес Жиду книгу «Москва. 1937».
Жид ответил критикам гораздо более резким в отношении сталинского режима очерком «Поправки к моему „Возвращению из СССР“» (фр. Retouches à mon Retour de l’U.R.S.S), изданным в 1937 году. «Я просветился, — писал он, — уже после того, как была написана книга об СССР. Ситрайн, Троцкий, Мерсье, Ивон, Виктор Серж, Легей, Рудольф и многие другие снабдили меня документами. То, что я в них нашёл и о чём только смутно догадывался, подтвердило и усилило мои выводы. Пришло время для Коммунистической партии Франции открыть глаза, чтобы перестали ей лгать. Или, если сказать по-другому, чтобы трудящиеся поняли, что коммунисты их обманывают так же, как их самих обманывает Москва».
Имя писателя попало в СССР под запрет, его книги не издавались вплоть до «перестройки».
Частная жизнь
В 1893 году, после тяжёлого заболевания лёгких (с подозрением на туберкулёз), Андре Жид с целью лечения отправился в Северную Африку; здесь писатель осознаёт свою гомосексуальность. Впечатления от путешествий по Африке (1893, 1895) нашли своё отражение в повести «Имморалист», увидевшей свет в 1902 году.
Осознание своей гомосексуальности — на фоне любви к Мадлен Рондо — встревожило Жида, и в 1895 году он обращался по этому поводу к врачу. Врач обещал, что после вступления в брак всё придёт в норму, но этого не случилось.
В конце 1910-х годов Жид находился в состоянии «холодной войны» с другим кумиром молодёжи, Жаном Кокто, из-за юного Марка Аллегре, принимавшего ухаживания обоих литераторов. Сложные многолетние отношения с Аллегре, впоследствии известным режиссёром, нашли отражение в романе Жида «Фальшивомонетчики» (1925), который считается самым значительным его произведением; главного героя, писателя Эдуара, автор наделил многими собственными чертами.
Ещё в 1911 году Жид написал трактат «Коридон», где доказывал, что гомосексуальность — не психическое отклонение, а естественная форма человеческой сексуальности, свойственная наиболее культурно и эстетически развитым обществам, нашедшая отражение в величайших произведениях искусства — от Гомера и Вергилия до Шекспира и Микеланджело. Публикация трактата во Франции в 1924 году спровоцировала общественный скандал, Жид подвергся обструкции даже со стороны друзей.
Вместе с тем Андре Жид через всю жизнь пронёс глубокое чувство к своей жене; драматические отношения с ней послужили исходным материалом для многих произведений писателя, в том числе для «Имморалиста» и «Плохо прикованного Прометея», им посвящена повесть «Тесные врата», которую критики считают самым совершенным из его сочинений, и опубликованная уже после смерти Жида история его семейной жизни — «И ныне пребывает в Тебе». Но эта любовь так и осталась платонической — из-за невротического страха Мадлен перед физической близостью.
Творчество
Андре Жид начинал как символист, поклонник Стефана Малларме, но уже в 1894 году, по возвращении из Африки, разошёлся с символистами (этот разрыв ознаменовали «Топи», изданные в 1895 году), увлёкся поэзией У. Уитмена и философией Ф. Ницше; глубоким и долговременным оказался его интерес к творчеству Ф. М. Достоевского, и сам Жид своими статьями и публичными лекциями, в 1923 году составившими его книгу «Достоевский», немало способствовал популяризации творчества русского писателя во Франции. К каким бы направлениям ни относили его в дальнейшем (чаще всего к модернизму), красной нитью через всё творчество Жида проходит тема завоевания индивидуальной свободы, в том числе свободы от условностей и предрассудков. Творчество Жида оказало значительное влияние на французских писателей предвоенного и послевоенного времени, в том числе на экзистенциалистов, и прежде всего Альбера Камю и Жана-Поля Сартра. В 1947 году Шведская академия присудила Жиду Нобелевскую премию по литературе «за глубокие и художественно значимые произведения, в которых человеческие проблемы представлены с бесстрашной любовью к истине и глубокой психологической проницательностью». В том же году он стал почётным доктором Оксфордского университета.
