побледнел и все гости Пот выступил на лице на лбу рассказчика.
«Что?» произнес в испуге Черевик.
«Ничего!..» отвечал кум, дрожа всем телом.
«Ась!..» отозвался один из гостей.
«Ты сказал?..»
«Нет!»
«Кто ж это хрюкнул!»
«Бог знает, чего мы вы переполошились! Никого нет!» Все боязливо стали начали обсматриваться вокруг и начали шарить по углам, а Хивря была ни жива, ни мертва. «Эх, вы, бабы, бабы!» произнесла она громко: «вам ли козаковать и быть мужьями! Вам бы веретено в руки, да посадить за гребень! Один кто-нибудь, может, прости господи, угрешился, а все и метнулись как полуумные». Это привело заставило в стыд наших храбрецов и заставило их ободриться. Кум хлебнул из кружки и начал стал рассказывать далее. «Жид обмер. Однако ж Только свиньиные чудища повылезали и мигом оживили его плетеными тройчатками, заставивши танцевать повыше вот этого сволока. Жид в ноги и признался во всем. Только свитки нельзя было уже воротить скоро. Пана обокрал на дороге какой-то цыган и продал свитку какой-то перекупке; та привезла ее снова на Сорочинскую ярмарку, но уже никто не стал ничего почти покупать у нее с того времени. Далее было: как показалась Перекупка долго дивилась дивилась, дивилась наконец смекнула подумала: верно, это виною всему красная свитка; недаром всегда, когда вздумывалось а. возьмешь ее в руки, чувствовала б. надевала в. вздумалось ей надевать, чувствовала чувствовала она что ее всё давит а. давит что-то б. всё что-то давит. Далее было: Вот, в одно утро, когда затопила Тот же час, ни мало не медля, бросила кинула ее в огонь — не горит бесовская одежда! Перекупка умудрилась, подсунула подкинула ее в воз одному мужику, вывезшему продавать масло. Дурень и обрадовался; только, масла никто и спрашивать не хочет. „Эх, недобрые руки подкинули свитку!“ Схватил топор, изрубил ее в куски. Глядь Смотрит? и лезет один кусок к другому, и снова целая свитка. Перекрестил секиру, хватил в другой раз, куски и куски разбросал по всему месту телу и уехал. Только с тех пор каждый год и как раз во время ярмарки чорт с свининою мордою ходит по всей площади и собирает куски своей свитки. Теперь, говорят, одного только левого рукава недостает ему. Далее начато: С тех пор? Вот уже будет лет с десяток, как не было на этом месте ярмарки. Да нелегкая дернула теперь комисара… от …» Другая половина слова замерла на устах рассказчика. «Другая ~ рассказчика» вписано.
Окно брякнуло с шумом, стекла, звеня, вылетели вон, и страшная свиньиная рожа выставилась выглянула поводя очами, как будто спрашивая: «Что вы тут делаете, добрые люди?»
8
Цур тоби! пек тоби! Сатанинске навожденiе!
Ужас оковал всех, находившихся в хате. Кум, с разинутым ртом разинув рот превратился в камень. Глаза его выпучились, как будто хотели выстрелить. Разверстые пальцы остановились в судорожной недвижности на воздухе в воздухе Один из гостей, превышавший всех прочих целою головою и казавшийся бывший храбрее? всех прочих, в непобедимом ужасе подскочил соскочил с места и ударил головою об перекладину под потолком. Доски посунулись, и попович с громом и треском полетел на землю. «Ай, ай, ай!» кричал один он повалившись на лавке, болтая в ужасе руками и ногами. «Спасайте!» голосил кричал другой, закрываясь навалившись тулупом. Кум Далее начато: полез? выведенный из своего окаменения вторичным испугом, спрятался в судорогах полез под подол своей супруги. Высокий храбрец полез в печь, несмотря на узкое отверстие, и сам задвинул себя ослоном. А Черевик, как будто облитый кипятком схвативши и надевши? горшок 1 нрзб. вместо шапки, бросился к дверям и как полуумный бежал по улицам, не видя земли под собою Вместо «схвативши ~ под собой»: бросился, схвативши горшок 1 нрзб. вместо шапки, бежать и как полуумный очутился посреди улицы Усталость заставила его, однако ж, уменьшить немного скорость своего бега. Сердце его колотилось как мельничная ступа; пот лил градом. В изнеможении готов он уже был упасть на землю, как вдруг послышалось ему, что сзади кто-то гонится за ним. Далее было: а. Чорт б. Дыхание зажалось в. чорт Дух у него занялся. «Чорт! чорт!» кричал он, утроив удвоив силы и удирая бежа без памяти, и через минуту растянулся бессильно на земле. «Чорт! чорт!» кричало за ним и он слышал чувствовал только, как что-то с громом повалилось на него. Тут память от него улетела, и он, как страшный жилец обитатель тесного гроба, остался лежал нем и недвижим посереди дороги.
9
«Слышишь, Влас!» говорил, приподнявшись, один цыган из толпы других: «возле нас кто-то помянул чорта!» — «Мне какое дело?» проворчал, потягиваясь, лежавший возле него сосед: «хоть бы и не одного, а всех своих родичей помянул». Далее начато: Мало ли чего не соврет — «Но, ведь, так закричал кто-то, как будто душат его!» — «Мало ли чего не соврет человек!» — «Воля твоя, хоть посмотреть нужно. А выруби-ка огня!» Другой цыган, ворча про себя, поднялся на ноги, два раза осветил Начато исправление: смуглое лицо вокруг себя искрами, будто молниями, раздул и раздул губами зажегшийся трут и с каганцем с светильнею в руках отправились — обыкновенною малороссийскою светильнею, состоящею из из черепка разбитого черепка, налитого овечьим жиром, отправились, освещая. «Здесь Тут лежит что-то», сказал один цыган: «а посвети-ка сюда!» Тут пристало к ним еще несколько человек. «Да что лежит, Влас?» — «Да так, как будто два человека: один на верху, другой на низу; который из них чорт, уже я и не распознаю!»
«А кто на верху?»
«Баба!»
«Ну, вот, это то это ж и есть чорт».
Всеобщий хохот и шум разбудили наших мертвецов, которые, полные прошедшего испуга, долго стояли выпучивши глаза, глядя в ужасе на загорелые смуглые лица цыган, которые, озарившись местами которые, будучи озарены местами неверно бледно и трепетно горевшим огнем и отененные черными всклокоченными волнами, казались диким сонмищем гномов, окруженных Далее было: а. мраком непробудной б. густым тяжелым подземным паром и облаками мрака и мраком непробудной ночи.
10
Цур тоби, пек тоби, сатанинске навожденiе!
Свежесть утра веяла над пробудившимися Сорочинцами. Далее начато: Приятный холод Клубы дыма дыму со всех труб понеслись навстречу показавшемуся солнцу. Ярмарка зашумела. Овцы заблеяли, лошади заржали, Далее начато: гуси загоготали крик гусей и перекупок, шум и говор Вместо «Овцы ~ говор»: блеянье ржание, блеянье, крик, рев, шум понеслись снова по всему табору, и Далее начато: народ страшные слухи Далее начато: так про красную свитку, наведшие а. так много напугавшие б. сильно подействовавшие в. произведшие такой страх на народ в таинственные часы сумерек, казалось, исчезнул вместе с осветившим мир утром. Зевая и потягиваясь, лежал Черевик Черевик под у кума под крытым соломою сараем вместе с конями и мешками муки и пшеницы, и даже, кажется, вовсе не имел желания кажется не хотел долго расстаться с своими грезами, как вдруг услышал голосок, так же знакомый, как убежище лени «убежище лени» вписано. благословенная печь его хаты или шинок его дальней родички, находившийся в десяти шагах от родного порога Вместо «находившийся ~ порога»: к которому было не больше десяти шагов от порога его хаты.
«Вставай, вставай!» трещала на ухо ему на ухо нежная супруга, дергая его со всей силы за руку. Солопий, вместо ответа, надул щеки и начал болтать руками, подражая барабанному бою. «Сумашедший!» закричала она, уклонясь от замашки руки его, которою чуть-чуть не задел он ее по лицу. Черевик подвелся, протер немного глаза и посмотрел вокруг. «Враг меня возьми, если мне не представилась твоя рожа барабаном, на котором меня, словно как будто москаля, заставили выбивать зорю те самые свиньиные рожи, от чьих кнутафьев, а. от которых кнутафьев так б. от кнутафьев которых как рассказывал кум, так легко лихо плясалось жиду». — «Полно тебе чепуху молоть! Ступай, веди кобылу скорей на продажу. Стыд, приехали на ярмарку, и хоть бы горсть пеньки продали!» Вместо «приехали ~ продали»: до сих пор не продали еще ничего — «Ты ж видишь, что я еще не умывался», продолжал Черевик, зевая почесывая и почесывая спину, и стараясь между прочим выиграть время для своей лени. «Вот некстати пришла блажь захотелось быть быть чистоплотным! Когда это за тобою водилось? Ступай! ступай! вот рушник, оботри свою рожу Написано: можу». Тут она схватила что-то свернутое в комок и с ужасом бросила на землю а. назад б. прочь; это был красный обшлаг из свитки. «Ступай, делай свое дело», повторила она, собравшись с духом, своему покорному супругу, Вместо «покорному супругу»: сожителю которого волосы поднялись дыбом и зубы колотились бились один о другой. «Будет продажа теперь!» ворчал он сам себе, отвязывая а. провожая б. ведя кобылу и ведя ее на площадь. «Недаром Далее начато: у меня на когда я собирался на эту ярмарку, огниво попало под колесо и волы два раза поворачивали сами домой. Вместо „сами домой“: домой Неугомонен Неугомонный и чорт проклятый: носил бы уже свитку без одного рукава; так нет, нужно же добрым людям не давать покою. Будь я чорт, чего боже оборони, стал ли бы я таскаться ночью за проклятыми лоскутьями?» Тут философствование нашего Черевика прервано было толстым и резким голосом: «А что продаешь, добрый человек?» Перед ним стоял Далее было: высокий знакомый нам высокий цыган. Продавец наш помолчал, посмотрел на него с ног до головы Далее начато: а. я не выпуская узды б. и не выпуская из рук узды и сказал с спокойным видом, не останавливаясь ? и не выпуская из рук узды:
«Сам видишь, что продаю».
«Ремешки?» спросил цыган, поглядывая на находившуюся в руках его узду.
«Да, ремешки. Если только кобыла похожа на ремешки». Далее начато: Ты ее
«Однако ж, чорт возьми, земляк, ты, видно, ее соломою кормишь!»
«Соломою?» Тут Черевик хотел было потянуть узду, чтобы провесть свою кобылу и обличить во лжи бесстыдного «и обличить во лжи бесстыдного» вписано. но рука его с необыкновенною легкостью чуть не ударилась в подбородок: вместо кобылы одна перерезанная узда в ней и к ней привязан был Вместо «чуть ~ привязан был»: чуть было не ударила его по затылку: одна перерезанная узда оставалась и к ней привязан … Волосы его поднялись дыбом! — кусок красного рукава! Три раза плюнув Плюнув три раза крестясь и махая руками, Написано: рукавами побежал он опрометью от нежданного подарка и быстрее парубка пропал в толпе.
11
За мое ж жито, та мене и побыто.
«Лови! лови его!» кричало несколько хлопцев в тесном конце
