сударыня, я хочу, чтоб сей же час было венчанье, непременно сей же час.
Агафья Тихоновна. Как сейчас? Уж это, может быть, очень скоро.
Подколесин. И слышать не хочу. Хочу еще скорее, чтобы сию же минуту было венчанье.
Кочкарев. Браво! хорошо! Благородный человек! Я, признаюсь, всегда ожидал от тебя много в будущем! Вы, сударыня, в самом деле поспешите теперь поскорее одеться: я, сказать правду, послал уже за каретою и напросил гостей. Они все теперь поехали прямо в церковь. Ведь у вас венчальное платье готово, я знаю.
Агафья Тихоновна. Как же, давно готово. Я в минуточку оденусь.
Явление XX
Кочкарев и Подколесин.
Подколесин. Ну, брат, благодарю! Теперь я вижу всю твою услугу. Отец, родной для меня не сделал бы того, что ты. Вижу, что ты действовал из дружбы. Спасибо, брат, век буду помнить твою услугу. (Тронутый). Будущей весною навещу непременно могилу твоего отца.
Кочкарев. Ничего, брат, я рад сам. Ну, подойди, я тебя поцелую. (Целует его в одну щеку, а потом в другую). Дай бог, чтоб ты прожил благополучно (целуются), в довольстве и достатке; детей бы нажили кучу…
Подколесин. Благодарю, брат. Именно, наконец, теперь только я узнал, что такое жизнь. Теперь предо мною открылся совершенно новый мир. Теперь я вот вижу, что всё это движется, живет, чувствует, эдак как-то испаряется, как-то эдак, не знаешь даже сам, что делается. А прежде я ничего этого не видел, не понимал, то-есть просто был лишенный всякого сведения человек, не рассуждал, не углублялся и жил вот, как и всякий другой человек живет.
Кочкарев. Рад, рад. Теперь я пойду, посмотрю только, как убрали стол; в минуту ворочусь. (В сторону). А шляпу всё лучше на всякий случай припрятать. (Берет и уносит шляпу с собою).
Явление XXI
Подколесин (один).
В самом деле, что я был до сих пор? Понимал ли значение жизни? Не понимал, ничего не понимал. Ну, каков был мой холостой век? Что я значил, что я делал? Жил, жил, служил, ходил в департамент, обедал, спал, — словом, был в свете самый препустой и обыкновенный человек. Только теперь видишь, как глупы все, которые не женятся; а ведь, если рассмотреть, какое множество людей находится в такой слепоте. Если бы я был где-нибудь государь, я бы дал повеление жениться всем, решительно всем, чтобы у меня в государстве не было ни одного холостого человека. — Право, как подумаешь: чрез несколько минут, и уже будешь женат. Вдруг вкусишь блаженство, какое точно бывает только разве в сказках, которое просто даже не выразишь, да и слов не найдешь, чтобы выразить. (После некоторого молчанья). Однакож, что ни говори, а как-то даже делается страшно, как хорошенько подумаешь об этом. На всю жизнь, на весь век, как бы то ни было, связать себя и уж после ни отговорки, ни раскаянья, ничего, ничего — всё кончено, всё сделано. Уж вот даже и теперь назад никак нельзя попятиться: чрез минуту и под венец; уйти даже нельзя — там уж и карета, и всё стоит в готовности. А будто в самом деле нельзя уйти? Как же, натурально нельзя: там в дверях и везде стоят люди; ну, спросят: зачем? Нельзя, нет. А вот окно открыто; что, если бы в окно? Нет, нельзя; как же, и неприлично, да и высоко. (Подходит к окну). Ну, еще не так высоко, только один фундамент, да и тот низенький. — Ну, нет, как же, со мной даже нет картуза. Как же без шляпы? Неловко. А неужто, однакоже, нельзя без шляпы? А что, если бы попробовать — а? Попробовать, что ли? (Становится на окно и, сказавши: «Господи, благослови!», соскакивает на улицу; за сценой кряхтит и охает). Ох! однакож высоко! Эй, извозчик!
Голос извозчика. Подавать, что ли?
Голос Подколесина. На Канавку, возле Семеновского мосту.
Голос извозчика. Да гривенник без лишнего.
Голос Подколесина. Давай! Пошел! (Слышен стук отъезжающих дрожек).
Явление XXII
Агафья Тихоновна (входит в венчальном платье, робко и потупив голову). И сама не знаю, что со мною такое! Опять сделалось стыдно, и я вся дрожу. Ах! если бы его хоть на минутку на эту пору не было в комнате, если бы он за чем-нибудь вышел! (С робостью оглядывается). Да где ж это он? Никого нет. Куда же он вышел? (Отворяет дверь в прихожую и говорит туда). Фекла, куда ушел Иван Кузьмич?
Голос Феклы. Да он там.
Агафья Тихоновна. Да где же там?
Фекла (входя). Да ведь он тут сидел в комнате.
Агафья Тихоновна. Да ведь нет его, ты видишь.
Фекла. Ну, да уж из комнаты он тоже не выходил, — я сидела в прихожей.
Агафья Тихоновна. Да где же он?
Фекла. Я уж не знаю где; не вышел ли на другой выход, по черной лесенке, или не сидит ли в комнате Арины Пантелеймоновны?
Агафья Тихоновна. Тетушка! тетушка!
Явление XXIII
Те же и Арина Пантелеймоновна.
Арина Пантелеймоновна (разодетая). А что такое?
Агафья Тихоновна. Иван Кузьмич у вас?
Арина Пантелеймоновна. Нет, он тут должен быть, ко мне не заходил.
Фекла. Ну, так и в прихожей тоже не был; ведь я сидела.
Агафья Тихоновна. Ну, так и здесь же нет его, вы видите.
Явление XXIV
Те же и Кочкарев.
Кочкарев. А что такое?
Агафья Тихоновна. Да Ивана Кузьмича нет.
Кочкарев. Как нет? Ушел?
Агафья Тихоновна. Нет, и не ушел даже.
Кочкарев. Как же, и нет и не ушел?
Фекла. Уж куды бы мог он деваться, я и ума не приложу. В передней я всё сидела и не сходила с места.
Арина Пантелеймоновна. Ну, уж по черной лестнице никак не мог пройти.
Кочкарев. Как же, чорт возьми? Ведь пропасть тоже, не выходя из комнаты, никак он не мог. Разве не спрятался ли?.. Иван Кузьмич? Где ты? Не дурачься, полно, выходи скорее! Ну, что за шутки такие? В церковь давно пора! (Заглядывает за шкаф, искоса запускает даже глаз под стулья). Непонятно! Но нет, он не мог уйти, никаким образом не мог. Да он здесь, в той комнате и шляпа; я ее нарочно положил туда.
Арина Пантелеймоновна. Уж разве спросить девчонку. Она стояла всё на улице, не знает ли она как-нибудь… Дуняшка! Дуняшка!
Явление XXV
Те же и Дуняшка.
Арина Пантелеймоновна. Где Иван Кузьмич, ты не видала?
Дуняшка. Да оне-с выпрыгнули в окошко…
(Агафья Тихоновна вскрикивает, всплеснувши руками).
Дуняшка. Да-с, а потом как выскочили, взяли извозчика и уехали.
Арина Пантелеймоновна. Да ты вправду говоришь?
Кочкарев. Врешь, не может быть!
Дуняшка. Ей богу, выскочили! Вот и купец в мелочной лавочке видел. Порядили за гривенника извозчика и уехали.
Арина Пантелеймоновна (подступая к Кочкареву). Что ж вы, батюшка, в издевку-то разве, что ли? Посмеяться разве над нами задумали? На позор разве мы достались вам, что ли? Да я шестой десяток живу, а такого страму еще не наживала. Да за то, батюшка, вам плюну в лицо, коли вы честный человек. Да вы после этого подлец, коли вы честный человек. Осрамить перед всем миром девушку! Я мужичка, да не сделаю этого. А еще и дворянин! Видно, только на пакости да на мошенничества у вас хватает дворянства! (Уходит в сердцах и уводит невесту. Кочкарев стоит, как ошеломленный).
Фекла. Что? А, вот он тот, что знает повести дело. Без свахи умеет заварить свадьбу! Да у меня пусть такие и эдакие женихи, общипанные и всякие, да уж таких, чтобы прыгали в окна — таких нет, прошу простить.
Кочкарев. Это вздор, это не так. Я побегу к нему, я возвращу его! (Уходит).
Фекла. Да, поди ты, вороти! Дела-то сватского не знаешь, что ли? Еще если бы в двери выбежал — ино дело, а уж коли жених да шмыгнул в окно — уж тут, просто мое почтение!
Драматические отрывки и отдельные сцены
Игроки*
Дела давно минувших дней
Комната в городском трактире.
Явление I
Ихарев входит в сопровождении трактирного слуги Алексея и своего собственного Гаврюшки.
Алексей. Пожалуйте-с, пожалуйте! Вот-с покойник уж самый покойный, и шуму нет вовсе.
Ихарев. Шума нет, да чай конного войска вдоволь, скакунов?
Алексей. То-есть изволите говорить насчет блох? уж будьте покойны. Если блоха, или клоп укусит, уж это наша ответственность: уж с тем стоим.
Ихарев. (Гаврюшке). Ступай выносить из коляски. (Гаврюшка уходит. Алексею). Тебя как зовут?
Алексей. Алексей-с.
Ихарев. Ну, послушай, (значительно) рассказывай, кто у вас живет?
Алексей. Да живут теперь много; все номера почти заняты.
Ихарев. Кто же именно?
Алексей. Швохнев Петр Петрович, Кругель полковник, Степан Иванович Утешительный.
Ихарев. Играют?
Алексей. Да вот уж шесть ночей сряду играют.
Ихарев. Пара целковиков! (Сует ему в руку).
Алексей (кланяясь). Покорнейше благодарю.
Ихарев. После еще будет.
Алексей. Покорнейше-с благодарю.
Ихарев. Между собой играют?
Алексей. Нет, недавно обыграли поручика Артуновского, у князя Шенькина выиграли тридцать шесть тысяч.
Ихарев. Вот тебе еще красная бумажка! А если послужишь честно, еще получишь. Признайся, карты ты покупал?
Алексей. Нет-с, они сами брали вместе.
Ихарев. Да у кого?
Алексей. Да у здешнего купца Вахрамейкина.
Ихарев. Врешь, врешь, плут.
Алексей. Ей богу.
Ихарев. Хорошо. Мы с тобой потолкуем ужо. (Гаврюшка вносит шкатулку). Ставь ее здесь. Теперь ступайте, приготовьте мне умыться и побриться. (Слуги уходят).
Явление II
Ихарев (один, отпирает шкатулку, всю наполненную карточными колодами).
Каков вид, а? Каждая дюжина золотая. По́том, трудом досталась всякая. Легко сказать, до сих пор рябит в глазах проклятый крап. Но ведь зато, ведь это тот же капитал. Детям можно оставить в наследство! Вот она, заповедная колодишка — просто перл! За то ж ей и имя дано: да, Аделаида Ивановна. Послужи-ка ты мне, душенька, так, как послужила сестрица твоя, выиграй мне также 80 тысяч, так я тебе, приехавши в деревню, мраморный памятник поставлю. В Москве закажу. (Услышав шум, поспешно закрывает шкатулку).
Явление III
Алексей и Гаврюшка (несут лоханку, рукомойник и полотенце).
Ихарев. Что эти господа где теперь? Дома?
Алексей. Да-с, они теперь в общей зале.
Ихарев. Пойду взглянуть на них, что за народ (уходит).
Явление IV
Алексей и Гаврюшка.
Алексей. Что, издалека едете?
Гаврюшка. А из Рязани.
Алексей. А сами тамошней губернии?
Гаврюшка. Нет, сами из Смоленской.
Алексей. Так-с. Так поместье, выходит, в Смоленской губернии?
Гаврюшка. Нет, не в Смоленской. В Смоленской 100 душ, да в Калужской восемьдесят.
Алексей. Понимаю, в двух то-есть губерниях.
Гаврюшка. Да, в двух губерниях. У нас одной дворни: Игнатий буфетчик, Павлушка, который прежде с барином ездил, Герасим лакей, Иван тоже опять лакей, Иван псарь, Иван опять музыкант, потом повар Григорий, повар Семен, Варух садовник, Дементий кучер, вот как у нас.
Явление V
Те же, Кругель, Швохнев (осторожно входя).
Кругель. Право, я боюсь, чтоб он нас не застал здесь.
Швохнев. Ничего, Степан Иванович его удержит. (Алексею). Ступай, брат, тебя зовут! (Алексей уходит. Швохнев, подходя поспешно к Гаврюшке). Откуда барин?
Гаврюшка. Да теперь из Рязани.
Швохнев. Помещик?
Гаврюшка. Помещик.
Швохнев. Играет?
Гаврюшка. Играет.
Швохнев. Вот тебе красуля. (Дает ему бумажку). Рассказывай всё!
Гаврюшка. Да вы не скажете барину?
Оба.
