мая 1834 г. Гоголь писал об обстоятельствах, вызвавших ее появление: «Недавно С. С. Уваров получил от Срезневского экземпляр песней и адресовался ко мне с желанием видеть мое мнение о них в Журнале Просвещения, так же как и о бывших до него изданиях — твоем и Цертелева. Что же я сделал? я написал статью, только самого главного позабыл: ничего не сказал ни о тебе, ни <о> Срезневском, ни о Цертелеве…» (т. X наст. изд., стр. 320). Несколько иначе, ни словом не упоминая об Уварове, излагал Гоголь историю возникновения статьи в письме к самому И. И. Срезневскому от 1 июня 1834 г.: «Я хотел было сделать несколько замечаний и оценку Вашей Запорожской старины и уже приступ к этому под заглавием О малоросс<ийских> песнях отослал в Журнал Просвещения. Но лень проклятая одолела, и я сел на одном приступе» (там же, стр. 321).
В более раннем письме к Максимовичу, от 12 февраля 1834 г., Гоголь жаловался: «Запорожской старины я до сих пор не могу достать», а в письме к Срезневскому от 6 марта 1834 г. он давал разбор этого издания Срезневского. Таким образом, «Запорожская старина» попала в руки Гоголя во второй половине февраля. Тогда же, очевидно, была начата и настоящая статья, название которой Гоголь включил уже в первый набросок плана «Арабесок».
Гоголь горячо интересовался русскими и украинскими песнями, собирал и записывал их на протяжении всей своей жизни. Часть собранных Гоголем украинских песен была передана им для публикации М. А. Максимовичу и П. В. Киреевскому и вошла в изданные ими собрания. Особенно напряженной и интенсивной была работа Гоголя над изучением украинских народных песен в конце 1833 г. и в 1834 г., в связи с работой Гоголя над задуманным им трудом по истории Украины. Переписка Гоголя с Максимовичем за 1833–1834 гг. и со Срезневским за первую половину 1834 г. в значительной своей части посвящена вопросам народной песни.
Статья «О малороссийских песнях» отразила тот глубокий и правильный взгляд Гоголя, который он противопоставил созерцательному, пассивному отношению к фольклору, характерному для консервативных собирателей народной поэзии (Цертелева и др.), — взгляд на народную песню, как на живое и непосредственное отражение народной истории, народных патриотических чаяний и идеалов. Зародыш этого взгляда можно видеть в письме Гоголя к Максимовичу от 9 ноября 1833 г. («Моя радость, жизнь моя! песни! как я вас люблю! Что все черствые летописи, в которых я теперь роюсь, пред этими звонкими, живыми летописями!» — т. X наст. изд., стр. 284). Передовые для того времени мысли Гоголя о народной поэзии, как выражении исторического самосознания народа, легли в основу работы Гоголя-художника над фольклорным материалом в «Тарасе Бульбе».
Мысли о географии
Рукописные источники статьи до нас не дошли. Печатается по Ар.
В ЛГ статья была опубликована под названием «Несколько мыслей о преподавании детям географии» за подписью «Г. Янов». В конце статьи после пометки «Продолжение обещано» следовало редакционное примечание: «Просим читателей смотреть на предложенную здесь статью, как на одно только начало. Автору, который совершенно посвятил себя юным питомцам своим, более всего желательно знать о сем предмете мнение ученых наших преподавателей. В последующих за сим мыслях читатели встретят, может быть, более нового, более относящегося к облегчению науки и приведению оной в ясность и понятность для детей». Примечание это, по всей вероятности, принадлежит О. М. Сомову, соредактору Дельвига по «Литературной газете», который способствовал привлечению в нее Гоголя.
Перед помещением в «Арабесках» статья была композиционно перестроена. В бумагах Гоголя сохранился отрывок на отдельном полулисте (на обороте которого записано начало «Жизни»), связанный, вероятно, с этой переработкой (ЛБ. Шифр М. 3212 № 21). Так как отрывок этот не вошел в окончательную редакцию статьи, приводим его здесь полностью:
«Особенно нужно знакомить с теми места<ми>, где является сила деятельности, которые человек привел из бесплодных в цветущие, как <это> произошло в небольшой мере и как он это совершил, это оставляет добрые впечатл<ения> и постоян<ную> любовь к труду и земледелию, охоту бороться с препятствиями».
Интерес к географии, которую Гоголь стремился тесно связать с историей и этнографией, проходит через всю его жизнь. К началу 30-х годов относится сохранившееся в бумагах Гоголя начало детской книги по географии и замыслы многотомной всеобщей истории и географии (см. IX том наст. изд. и письма Гоголя к М. П. Погодину от 1 и 20 февраля 1833 г.); позднее, в 40-е годы, Гоголь усиленно изучал материалы по географии России, конспектировал «Путешествие» Палласа, сам собирался написать книгу о географии России. Наряду с интересом к географии, в статье отразились основные идеи Гоголя-педагога, направленные против мертвого формализма казенной науки и повторенные в иной форме в статье «О преподавании всеобщей истории», — о значении живого наглядного обучения и необходимости для учителя влиять не только на ум, но и на чувство воспитанника.
Печатается по Ар.
Под текстом статьи в РМ4 Гоголем проставлена дата «1834. Август».
Картина Брюллова «Последний день Помпеи» была привезена художником в Петербург в конце июля 1834 г. и выставлена для обозрения (в Эрмитаже) между 12 и 17 августа.
Для «Арабесок» текст РМ4 подвергся значительной переработке, некоторые места были написаны Гоголем заново. Из замененных Гоголем частей черновой редакции статьи особый интерес представляет первоначальная редакция середины второго абзаца (об «эффектах» в живописи). В черновой редакции статьи мысль Гоголя была выражена сильнее и имела более яркую общественную окраску: Гоголь говорит здесь, что вычурные и лживые эффекты отвратительны, «как отвратителен подлый человек, украшенный знаками отличий», и добавляет: «Эти эффекты отвратительнее всего в литературе, когда они сделаются целью бесстыдных торгашей, а не людей, дышащих искусством. Следствия их вредны, потому что простодушная толпа принимает блестящую ложь». Во второй из приведенных фраз можно видеть намек на Сенковского и «Библиотеку для чтения».
Начало статьи «Последний день Помпеи» непосредственно примыкает к рассуждениям Гоголя об искусстве в статье «Об архитектуре нынешнего времени». Как в этой последней статье, говоря о западно-европейской буржуазной архитектуре, так и здесь, говоря о живописи XVIII и начала XIX века, Гоголь выступает против тенденций к измельчанию, идейному оскудению и узкой профессионализации, которые получили свое дальнейшее развитие в эпоху последующего упадка буржуазной культуры. В картине Брюллова «Последний день Помпеи» Гоголь, — как и Пушкин, высоко оценивший картину Брюллова, — увидел одно из ярких предвестий будущего расцвета русской живописи, предвестие «светлого воскресения живописи, пребывавшей долгое время в каком-то полулетаргическом состоянии». Гоголь подчеркнул при этом в картине Брюллова в качестве основных не романтические и академические элементы стиля Брюллова, но те реалистические черты, сказавшиеся в его картине, которые связывали ее с последующим развитием русской живописи — отсутствие «отвлеченной идеальности», поиски жизненной правды, слитые с поэтическим отношением к жизни и человеку, стремление одинаково, правдиво изобразить «все предметы, от великих до малых», делающее произведение искусства «чистым зеркалом природы».
О движении народов в конце V века
Рукописных источников статьи не сохранилось. Печатается по Ар.
В первом плане «Арабесок» названия этой статьи еще нет, во втором — она фигурирует под названием «О переселении народов». Из этого можно заключить, что статья была задумана и, может быть, частично осуществлена за время между февралем и августом 1834 г., вероятнее всего, во второй половине этого периода, когда Гоголь должен был начать усиленно заниматься подготовкой к первым лекциям своего университетского курса по истории средних веков, который он начал читать в сентябре 1834 г.
По содержанию статья соприкасается со второй из дошедших до нас лекций Гоголя по истории средних веков («О движениях народов германских, причинивших разрушение Западной Римской империи», см. том IX наст. изд.), однако по сравнению с этой лекцией исторический материал в статье значительно расширен; в повествование внесены те элементы драматизма, а также художественные характеристики народов и отдельных исторических лиц, наличия которых Гоголь требовал от писателя-историка.
По свидетельству слушателя университетских лекций Гоголя Н. И. Иваницкого, статья была прочитана Гоголем в сентябре 1834 г. в качестве его второй лекции в Петербургском университете (непосредственно после статьи «О средних веках»). Однако, судя по воспоминаниям того же Иваницкого, статья к этому времени не имела еще той литературной формы, которую она получила в «Арабесках». К тому же всю лекцию Гоголь читал лишь 20 минут («Отечественные записки», 1853, № 2, отд. VII, стр. 120). Это дает основание для вывода, что к середине сентября 1834 г. статья еще не была дописана Гоголем, и Гоголь читал из нее в университете лишь отрывок. Дописывалась статья, очевидно, лишь в конце сентября или в октябре 1834 г., при подготовке «Арабесок» к печати.
* * *
Печатается по ЛГ — Литературной газете, 1831, № 4, 16 января, стр. 27–29 (единственный источник текста).
Первая статья Гоголя, появившаяся в печати.
Включена в собрание сочинений Гоголя, изд. Трушковского, т. VI, 1856, стр. 399–409.
Борис Годунов. Поэма Пушкина
Печатается по РМ19 — беловому автографу с поправками (ЛБ, № 3213.7).
Заглавие и посвящение в рукописи зачеркнуты.
Впервые статья опубликована И. С. Аксаковым в газете «Русь», 1881, № 12, 31 января.
Как явствует из содержания статьи, она написана вскоре после выхода в свет «Бориса Годунова» (22–23 декабря 1830) и является одним из первых критических опытов Гоголя.
О поэзии Козлова
Печатается по РМ20 — беловому автографу с поправками (ЛБ, № 3122.2), являющемуся единственным источником текста. Под текстом подпись: Н. Г.
Статья при жизни Гоголя не была напечатана; она впервые опубликована В. Шенроком в «Русской старине» 1890, т. 65, стр. 850–852.
Статья написана, повидимому, не ранее января 1831 г., так как в ней упоминаются поэма И. Козлова «Безумная», вышедшая в октябре 1830 г., и отзывы о ней. В частности, имеются в виду упреки критики в том, что Козлов изобразил героиню совсем не как русскую крестьянку. Об этом писал А. Дельвиг: «Разделяешь печаль с милым певцом и невольно сердишься на него, что он заставил нас плакать от несчастий вымышленных и рассказанных оперною актрисой, а не настоящею поселянкой» («Литературная газета», 1830, № 68, 2 декабря; номер вышел с запозданием: цензурное разрешение 23 декабря). О том же говорил критик «Телескопа»: «Кто узнает в Безумной подмосковную поселянку?» («Телескоп» 1831, № 1, стр. 117; номер вышел 7 января 1831 г.). Об этих отзывах говорится, как относящихся к более или менее отдаленному прошлому: «Мне кажутся и доныне странными замечания и упреки многих Козлову…»
С другой стороны, если судить по сноске в конце статьи, она написана по выходе в свет «Субботнего вечера» и мелких стихотворений Козлова. «Субботний вечер» вышел отдельным изданием в 1829 г., первое издание стихотворений —
