становился сложнее и сложнее. Император Константин наконец решился произвести во всем переворот, переворот в образе мыслей торжественным принятием христианства, переворот в правлении преобразованием империи в четыре великие провинции: восточную, иллирийскую, гальскую, италианскую под начальством четырех префектов с властью почти неограниченною (без апелляций), переворот в состоянии государства установлением другой столицы в Византии. Принятие христианства, спасительное для всего мира, производит в Риме противоположное действие: языческий, эпикурейский, изнеженный образ мыслей римлян, не постигший высоких правил христианства, произвел бесконечные споры, занявшие всё государство, образовавшиеся в партии, равнодушные к жизни и выгодам государственным. Установление четырех неограниченных префектов отдалило провинции от непосредственной зависимости императора и вручило их правителям. Установление другой столицы и пребывание в ней императора поселяет незаметное начало политического раздела между восточными и западными провинциями. Гонения, воздвигнутые на язычников, пробудили усыпленную жизнь внутри государства, взаимное сильное ожесточение между гражданами и заставили Константина вызвать войска, находившиеся на границах, и разместить их во внутрь государства для прекращения мятежей. И таким образом границы империи остались открытыми для нападений. Император Юлиан новым переворотом увеличил всеобщее расстройство. Ненависть к прежнему правительству, утеснявшему его в юности, заставила его действовать совершенно противоположно. Введением язычества он ожесточил еще более внутреннюю борьбу уже слишком потрясенной монархии. Стремление европейских варваров, накопившихся вследствие разных переворотов еще в большем количестве, становилось сильнее, правление таким обширным телом — решительно невозможным при таких обстоятельствах. И Феодосий, твердым характером правления своего сдержавший на время его существование, решился перед смертию произвесть новый переворот разделением империи на Восточную и Западную, разделением, давшим новое средство и силы европейским варварам ее разрушить; но следует теперь обратиться к народам, причинившим ее падение.
2. О движения народов германских, причинивших разрушение западной Римской империи*
Вся неримская Европа заселена двумя великими семействами народов: германским и славянским. Народы германские занимали запад, народы славянские восток. Эти две части Европы совершенно противоположны одна другой. Восточная вся из равнин и большею частию открытых пространств; западная пересекается множествам гор, рек, лесов, вся состоит из рубежей. Это имело разительное влияние на образование двух великих поколений народов.
Восточно-славянская половина долго оставалась неузнанною для римлян, давших ей имя Сарматии. Западно-германская половина, близостью границ к Риму, стала узнаваться ранее и наконец обратила к себе всю деятельность римлян. Римляне уже различали разные наименования племен. По Дунаю они встречали гермундуров, квадов, маркоманнов, по Рейну, от устья и до впадения его в море: вангионов, трибоков, неметов, матиаков, убиев, тенктеров, узипетров и наконец батавов и фризов, в средине Германии: хатов, херусков (обитателей Гарца), фозов, сигамбров, бруктеров, ангривариев, хазуариев и на востоке, в пограничности с Европой славянской, свевов. Это были племена германские, которых можно было привесть в одно под именем обожателей Туиста или Тевта, сына Герты.
Племена по морю Балтийскому сделались известными римлянам уже после. Их можно назвать племенами Одиновыми, по имени чтимого ими героя. Они были: саксоны, кимвры (голштины), готы, ругии, бургунды, ломбарды и герулы. Где же Европа германская граничила с славянскою, находились племена, носившие в себе смесь двух поколений. Таким образом в вандалах, ругиях, свевах заметно много славянского.
Все эти германские племена имели фамильное между собою сходство и резко отличались физическим образованием своим от народов южных. Они были хорошо сложены, имели светлые глаза и волосы и атлетическую крепость членов. Все они находились на грубой степени нравственного развития и пребывали долго в одинаковом положении по причине дикости страны, отсутствия образованных соседей, образа жизни и занятий.
Жили они рассеянно, племенами. Иногда племена соединялись в конфедеративные общества, но без всякого пожертвования свободою или имуществом. Вся связь состояла в собраниях при новолунии, или полнолунии, председаемых старейшинами, жрецами и бардами. Вождь имел только власть во время войны, одна личная храбрость возводила его в это достоинство, оставшееся потом навсегда в его фамилии; власть его состояла в исполнении всеобщего желания, доходы — подарки, которые из уважения к его храбрости присылали ему племена.
Дикое положение Европы с лесами и суровым климатом должно было вдохнуть им склонность к войне. Эта склонность была велика. Подвиги, сила и искусство владеть оружием были единственною их целию. Храброго окружали всегда дружины, которые составлялись иногда в значительном количестве и почти никогда не бросали оружия. Время без войны посвящалось звериной охоте и праздности. Поля обработывались рабами и не обращались в постоянную собственность; но каждый год бросаемый жребий переменял владельцев.
Жилища их были землянки или хижины из высушенной на солнце грязи, обыкновенно на берегу реки или на рубеже леса; одежда — звериные кожи. Их пиршества вокруг пылающих дубов, на которых они опивались своим ячменным напитком или римским вином, оканчивались междоусобными бранями и нападениями на соседей. Азартная игра, в которую проигрывали они себя и семейства свои, показывала слепую стремительность воли их дикой природы. Преступления у них были — трусость и пороки, происходившие от слабости души.
Религия их, как народа не вполне оседлого, была односложна. Прославившийся битвами получал по смерти божескую почесть, и первый вождь их Тевт, сын Герты, был главное божество. Будущая жизнь в Валгале составляла продолжение битв и подвигов, некоторые божества были потом переняты от римлян.
Такое воинственное развитие германских племен было очень опасно Риму, где обилие роскоши, доставленной насильственным образованием, произвело уже слишком сильное расслабление нравственное и физическое. В продолжение четырех веков римляне употребляли разные средства защищения: ссорили между собою германских вождей, подкупали их, действовали оружием и хитростью. Адриян, Марк Аврелий и Каракалла силою оружия потеснили их далее за Рейн и Дунай. Эти поражения заставили племена и отдельные дружины вождей германских соединяться в большие союзы, из которых прежде показалось соединение племен придунайских под именем алеманов, потом прирейнских под именем франков. С этих пор движения их имели более единства, а потеснение с севера сделало нападения их еще стремительнее.
Потрясение, произведшее первое большое движение народов, было сделано племенами Одинова происхождения и прежде всего готами, долго и до того времени беспокойно блуждавшими в странах Скандинавии, прибалтийских и финских. Под предводительством вождей своих они поворотили на восток, вытеснив прежде вандалов и свевов, и вступили в обширные равнины Европы славянской; не удерживаемые преградами местоположения ни упорством славянских племен, они распространились по всему славянскому востоку и утвердили власть от Балтийского до Черного моря. Тревожили римско-дунайские провинции, пиратствовали на Черном море и Босфоре и опустошали Малую Азию. Их было три отделения: на восток от Днепра остроготы, на запад визиготы и еще западнее гепиды, тоже готская ветвь. Это переселение произвело то, что многие племена прибалтийские показались в средине Европы, и римляне уже из них начали принимать на жалованье в свои войска, а между тем франки опустошили части Галлии.
Новый переворот произвел новое движение и всеобщую перемену мест. Переворот этот произведен уже силою азиатскою. Гунны, народ монголо-калмыцкого образования, вследствие разных переворотов в Средней Азии, изгнаны к Каспийскому морю и откочевывают оттуда в славянскую Европу. Сильною конницею, новостью и дикостью своих нападений ниспровергли обширную власть готов и столетнего короля их Германриха, утвердив на их землях свое владычество. Большая часть визиготов с вождями своими, не желая покориться, выпросили позволения императора Валенса перейти Дунай с условием принять арианство. Они поселились в двух Мизиях, но, недовольные поступками императорских наместников, опустошительно прошли владение императора до Адрианополя и умертвили его. Тогда же были сделаны нападения на империю Западную от алеман и других племен, сдвинутых с мест своих.
Необходимость защиты против гуннов, против бунтовавших правителей, против императоров-самозванцев, была причиною, что империя терпела в недре своем эти дикие орды, давала им привилегии и употребляла в войска.
В это время произошло важное событие собственно в римском мире. Император Феодосий, благоразумием и твердостью характера поддержавший во всё время своего царствования угрожаемую со всех сторон империю, наконец разделил ее между двумя несовершеннолетними сыновьями. Восточная, с греческим населением, утонченною роскошью, ученостью и теологическими спорами досталась старшему Аркадию, западная, с преобладанием римского населения, уже мешавшимся с народами варварскими, видевшая в границах своих когорты германских народов, Гонорию. Верховный надзор был поручен Стиликону, зятю императора, происхождением вандалу, но обладавшему большими достоинствами правителя и полководца. Воспитатель Аркадия Руфим, под именем слабого государя своего, управлял востоком: жадностью, скупостью, тиранством и отвлечением Аркадия от верховного попечителя Стиликона, жившего в Риме, он вызвал его на мщение и был по тайному его приказанию умерщвлен. Бессильного Аркадия окружили другие любимцы, расстроившие империю, и открыли поле действия визиготам и честолюбивому вождю их Алариху, который с толпами своими опустошил Фракию, Македонию, разрушил многие виотийские и пелопоннесские города, но был разбит пришедшим на помощь Стиликоном, обратился на Эпир и оттуда заставил устрашенного императора избрать себя начальником им же ограбленных провинций с титлом повелителя войск иллирийской префектуры. Вслед за тем все вестготы провозгласили его своим королем.
Облеченный этою двойственною властью, тайно вспомоществуемый византийским двором, Аларих обратился на Италию, выставившую все войска свои под начальством Стиликона защищать Ретию от нападения алеманов. Он беспрепятственно опустошил итальянские провинции и осадил Гонория в Милане и потом в Асти, куда император бежал из Милана. Прибывший Стиликон освободил своего государя, разбил Алариха при Поленции (403), хитростью, угрозами и снисхождением заставил его удалиться из Италии с титлом генерала Гонориева. С этого времени Рим был оставлен императорами. Гонорий для безопасности перенес резиденцию свою в Равенну, снабженную выгодным портом, укреплениями и неприступными болотами.
Между тем племена свевов, а с ними вандалов и других народов, предводимые вождем своим Рогастом, перешли тирольские Альпы и ринулись в Италию, но, отраженные Стиликоном, остановились на время между Дунаем и Альпами и, усилившись племенами алан и бургундов, устремились на Галлию, опрокинули союзных Риму рипуарских франков, ограбили Майнц, опустошили Галлию, где бунтовали римские правители, и прошли Испанию, наполнив ее цветущие провинции дикими своими толпами. Таким образом Испания населилась свевами, вандалами, аланами. В это время и империя лишилась последней своей защиты. Обвиняемый в честолюбивых видах на императорскую корону Стиликон был умерщвлен по велению слабодушного Гонория. Этим скоро воспользовался Аларих и вступил с своими визиготами снова в Италию, взял Рим, провозгласил городового префекта Приска Атала императором, но, склоненный льстивыми обещаниями Гонория, сверг Атала, раздраженный вероломством Гонория, взял в третий раз всемирную столицу, обратил целые толпы жителей в рабов и уже располагал отплыть в Африку для завладения богатыми римскими провинциями, но на этом намерении постигла его смерть (в 411). Гонорий и равеннский двор льстивыми обещаниями, отдачею руки дочери Феодосия и сестры Гонория Плацидии умели преклонить нового предводителя визиготов Атольфа и отправить его в Галлию
